 |
| Известия | Юрий Снегирев | 17.11.2007 |
«Святой» Петр и другие
Раньше село Погановка (так называют местные жители село Никольское) гордилось Петькой Кузнецовым. Рослый чернявый парень сразу после армии поступил в строительный. Перебрался в областной центр. Женился на красавице с квартирой. 18 лет назад родился сын Леша. Хорошая работа. Дом — полная чаша. Мать Петра, Антонина, ходила по селу именинницей. Выбился Петька в люди!— Глянь, Антонина, как тебе повезло! — завидовали соседи. — Петька твой не пьет, не курит, в Бога верит!
Семья Кузнецовых всегда отличалась набожностью. Сызмальства и Петр, и его сестренка Люда стояли на коленях всю службу. Мать строго следила за соблюдением постов. Можно сказать, образцовая православная семья.
Теперь в селе Погановка Петьку Кузнецова проклинают. На единственной улице не протолкнуться от милицейских машин и журналистов. Нет покоя мирным погановцам ни днем, ни ночью. И все потому, что Петр Кузнецов сколотил секту и отправил ее в рукотворную пещеру встречать конец света. Затворники пообещали поджечь себя, если их попытаются выкурить оттуда.
…Религиозность Петра несколько лет назад стала приобретать болезненный характер. Он все время говорил о приближающемся конце света. Мог часами разглагольствовать о смысле бытия с прохожими на улице. А однажды притащил в пензенскую квартиру сосновый гроб. И вечером преспокойно устроился в нем почивать.
Супруга недолго терпела заскоки мужа. Вызвала врачей. Петра отвезли на Лермонтова, 28 (здесь находится областной психдиспансер). Петя полежал с месяц и выписался с диагнозом шизофрения и второй группой инвалидности. Жена, не будь дурой, подала на развод. Но с сыном Петя продолжал встречаться. И даже взял его с собой на заработки в Белоруссию.
Дальше мы узнаем о жизненном пути «пророка» из заголовков белорусских газет. «Приезжий россиянин взбаламутил Жабинковский район». «Прихожане из Каменца собрались в Россию на встречу конца света вслед за новоявленным схимонахом Петром». И наконец: «Петр Кузнецов, выдававший себя за пророка, выдворен миграционной службой Республики Беларусь в Россию».
Конец света Петя решил встретить в родной Погановке. Следом потянулись новообращенные «ученики» с Украины, из Белоруссии, Ростова, Челябинска и Московской области.
«Православный» десант
Жили, в общем, погановцы и горя не знали. Первые переселенцы появились здесь ровно год назад. До этого брошенные дома стоили две, ну три тысячи рублей. Петр на правах хозяина подводил вновь прибывших к соседям, и те предлагали просто фантастические суммы — 30, 35 и даже 100 тысяч рублей! Такому соблазну ни один погановец противиться не мог. Для начала сектанты купили для своих нужд шесть домов. В одном — самом маленьком и неприметном, стоявшем в низинке — устроили молельню. Сколотили крест на крыше. Построили летнюю беседку с плитой и полатями.— Вреда от них не было никакого, — рассказывает алкоголик дядя Ваня. Мат из его уст звучит естественно и непринужденно. Но я вынужден отредактировать его речь. — И даже польза была. Давеча сено надо было убирать. Я к Ваське (один из помощников Петра. Староста общины. — «Известия»): «Давай своих баб!» Он выгнал в поле и старух, и молодух. Они все рослые такие! Мускулистые! Вмиг управились. Потом приду к нему: «Скока платить?» А Васька: «Ничего не надо!» Ну, я яичек, маслица снесу. Да! Польза от них определенно была!
Кроме помощи алкоголику Ване сектанты несли и другие повинности. Например, прожить в лесу без еды и воды три дня. А однажды на дверях молельного дома появилось объявление: «Извините, но мы дали обет молчания». Целый месяц они хранили тишину. А потом заговорили. Но только о любви своей к Господу.
Поначалу селяне относились к сектантам настороженно. Может, сатанисты? Нет, Петька свой, ему верили. Однажды он рассказал общественности, что на самом деле они не сектанты, а наоборот — чистейшей воды русские, православные! Настолько чистейшей, что даже отрицают номера ИНН (которые, как известно, официальная церковь признает). Отказываются от благ цивилизации — таких, как свет, горячая вода и даже паровое отопление. А сотовые телефоны — это вообще порождение Антихриста! На самом деле они приехали возрождать родную Погановку! В доказательство своей немудреной доктрины на дверях молельного дома Петр приколотил классический православный крест. И перерезал электрические провода. Правда, без обычного телефона, несмотря на то, что у него тоже есть номер, Петр не смог обойтись. Он ходил к соседям и названивал в Белоруссию своим ученикам. Зазывал их в Погановку. Теперь Петром, занимается УФСБ по Пензенской области.
Молельный бункер
Пока Петр вешал лапшу на уши селянам, его «взвод непорочных девиц» стал копать в соседнем овраге убежище — на случай конца света. Сначала конец света был назначен на март. Но то ли звезды сказали другое, то ли политическая обстановка изменилась, в общем, конец света Петр волевым решением перенес на май. Оно и понятно: помирать в тепле приятнее. В несколько смен, без устали на трехметровой глубине женщины строили бункер. На поверхность ведет шесть вентиляционных отдушин. Через них теперь ведутся переговоры.
По словам Петра, в бункере довольно комфортно. Есть туалет. Комнатка, где можно помыться. Колодец. Мужчины и женщины спят отдельно. Газовая печка в небольшой кухоньке, газовые обогреватели. Освещение на керосине. Но все равно до мая замурованным не продержаться. Продукты кончатся.
— А я на что? — вопрошал на допросе в Бековской (село Никольское находится в Бековском районе Пензенской области. — «Известия») районной прокуратуре Петр. — Когда надо, они отроются — у них лопаты есть. Я продукты и подвезу. В мае я тоже залезу туда, и мы все вместе встретим пришествие Антихриста. Погибнут все! Но в другой жизни мы станем судьями! Судить вас всех будем по делам вашим. А мы уже все свои грехи отмолили. Поэтому про нас уже книги пишутся на небесах!
Дальше шла такая ересь, что просто жаль портить бумагу. Петр был явно не в себе, что и подтвердили медики. Районный прокурор Алевтина Волчкова возбудила уголовное дело по ч. 1 ст. 239 УК («Создание религиозного или общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами…»). Пока не против Петра, а по факту. Идет предварительное расследование. Выясняются личности замурованных. Уже найдены в Белоруссии родственники одной мамаши с полуторагодовалым ребенком. Они выехали в Пензу. Может, уговорами удастся выманить на свежий воздух хотя бы детей.
— Такое в моей практике впервые. Да и в России еще не бывало, чтобы вот так — под землю с детьми. Мы до сих пор точно не знаем, как долго они там находятся, — рассказывает мне прокурор Алевтина Волчкова. — По нашим предположениям, не менее двух недель. Уходили они тайно, ночью. По одному. Никто ничего не видел. Мы еще летом обратили внимание на этих переселенцев. Спрашивали: собираются ли они отдавать своих детей в школу? Даже предписание оставили. Но 1 сентября дети в школу не пошли. Мы собирались принять меры, но тут это все и случилось…
Тревогу забила подмосковная родственница одной из новообращенных. Она выехала в Погановку и не нашла там свою маму, которая уехала туда «подлечиться». От погановцев она услышала о земляных работах и обратилась в милицию.
— Сектанты рыли «вторую очередь» подземелья, — продолжает свой рассказ прокурор района, — но успели только накопать комнатку три на три метра. Поэтому мы ждали еще гостей. И они явились. Три женщины из Белоруссии. Сейчас с ними ведутся следственные действия.
Засада в овраге
Я приехал в Погановку под вечер. Деревня казалась вымершей. Ни тебе милицейского оцепления, о котором писали местные газеты, ни жителей. Оказалось, все просто устали — сидят возле печек и даже двери не открывают. Только дымки над избами указывали на то, что жизнь в Погановке продолжается. Мне пришлось сидеть в засаде у колонки, чтобы подкараулить хоть кого-то. Баба Надя вышла с пустым ведром. Журналисту не удивилась. Узнав, что я из Москвы, сжалилась, рассказала, что знала.— Мать Петра Кузнецова, Антонину, недавно выгнали из церковного хора, — рассказывает баба Надя. — Сейчас она в Бекове, в райцентре. Наверно, из-за Петьки. Сама я была понятой на обысках. В-о-о-н в том доме шесть мешков религиозной литературы нашли. Вот все спрашивают, на что они жили, если не работали. А я так думаю — спонсировали их. Сама видела, как на джипах «Патроль» к Петьке приезжали какие-то бородатые. Мешки те самые грузили. Значит, кому-то это нужно. А с другой стороны, зачем шесть домов покупать за такие деньжищи, потом землянку копать, если все равно конец света?
Возле молельного дома на свежем снегу следы. Это оперативники изучали обстановку. От былой затворнической жизни остался рыжий котенок, озябший на снегу, да три пары выстиранных носков, развешенных на веревке, и одни женские подследники. Голодный котенок жалобно мяукал. Носки покачивались на ветру. Жутковато.
…Водитель смело направил машину в поле. Как будто белый ватман исчеркали автомобильными протекторами вездеходов, «Газелей», «Нив» и «Уазиков». Ехали след в след, чтобы не увязнуть в целине. Колея вела к злополучному оврагу. Но почему-то никого не было вокруг. Я ожидал увидеть мощное оцепление, прожекторы и как минимум два вертолета, как в фильме «Крепкий орешек». Но ожидания меня обманули. Только милицейская «буханка» стояла на другом склоне оврага. Землянка была замаскирована, но найти ее было легко — над одним из склонов вился дымок. Фактически подо мной, на трехметровой глубине сидели люди и ждали смерти. Я достал фотоаппарат и сделал несколько снимков. «Буханка», не включая мигалок, двинулась в мою сторону.
— Разворачивайся! — поторопил я шофера. — Это за нами!
Я уже мысленно злорадствовал. Объехать овраг для «буханки» пять минут. Мы уже будем на трассе — фиг догонят! Но навстречу уже ехали милицейские «Жигули». У них была рация! Меня взяли в классические «клещи»: сзади «буханка», впереди старший лейтенант, который неспешно приближался к нам. Наверняка потребует стереть кадр. И тут… ровным счетом ничего не произошло! Я предъявил документы. Милиционер попросил меня не приближаться к оврагу. Поскольку в намерения подземных сидельцев входит акт самосожжения, будет лучше их не тревожить. Я пообещал. Машина тут же освободила дорогу.
Стражи порядка не дремали и охраняли частную жизнь сектантов как могли.
«С игуменьей Антониной мы общаемся через вентиляционный канал»
Каждый гражданин России имеет право на свободу вероисповедания. Он также может вырыть на своем участке яму, колодец, щель или хоть даже зиндан и сидеть там до второго, а может, и до третьего пришествия. Конституция позволяет. Но в деревне Погановка вместе со взрослыми дышат миазмами четверо детей, младшему из которых не исполнилось и полутора лет. Общество обязано заботиться о детях. Об этом говорят законы, которые написали взрослые. Поэтому вердикт, казалось бы, очевиден: прекратить безобразие! Освободить несовершеннолетних узников религии!Но здесь, в Пензе, власть наконец-то приняла правильное решение. Не штурмовать сломя голову (а такой вариант рассматривался в первую очередь) подземелье, не запускать туда усыпляющий газ, а спокойно вести ежедневные переговоры.
— Пока ситуация стабильная, — рассказала «Известиям» накануне подписания этого номера прокурор Алевтина Волчкова. — Мы ежедневно общаемся через вентиляционный канал со старшей подземелья игуменьей Антониной. Выполняем любые требования. Слышимость хорошая (в селе говорят, что слышно, как дети плачут. — «Известия»). Быть может, со временем они отпустят детей. На это основная надежда. Благодаря газовым горелкам температура в землянке поднялась до 17 градусов. У них там есть термометр. Пока речь о штурме не идет. Это точно!
А может, действительно, оставить этих полоумных в покое? Нравится им жить в подземелье — пусть живут. Вон, спелеологи тоже не представляют себя без пещер. Договориться только, чтобы детей выпустили.
Тем временем архиепископ Пензенский и Кузнецкий Филарет написал увещевательное слово по случаю событий в селе Погановка. В нем говорится: «Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны вопреки учению, которое вы разделили, и уклоняйтесь от них». Вообще-то это слова апостола Павла. Но как они подходят сегодня!
На все увещевания Русской православной церкви подземельщики ответили решительным отказом. Количество журналистов вокруг оврага растет стремительно. В Пензу прилетели даже англичане из «Гардиан» и японские телевизионщики. Говорят, будут снимать программу под рабочим названием «Дом-3».
Из истории самосожжения
Антон ЗаритовскийПервое упоминание о самосожжении, которое удалось разыскать «Известиям», датировано IV веком нашей эры. 12 столетий спустя массовые самосожжения стали едва ли не основной формой протеста раскольников и сектантов против православной церкви. «Чтобы не впасть в руки антихристовы», — объясняли они причину своего ухода из жизни. Как правило, лидеры сект отбирали людей с неустойчивой психикой, чаще всего женщин, и уговаривали их вместе с детьми покончить жизнь самоубийством. После того как главный идеолог раскола протопоп Аввакум благословил самосожжение, его стали трактовать как второе крещение, «крещение огнем». В изданной два века назад книге «Самосожжение в русском расколе со второй половины XVII в. до конца XVIII в.» приведены подробные сведения о 117 самосожжениях. В ХХ веке целыми сектами уже не жглись — только одиночки, да и то не по религиозным мотивам.
Мировая история также знает немало примеров, когда целые секты совершали самосожжение.
Настоятель церкви Всех Святых отец Роман: «Нина искала не Бога, а харизматическую личность»
Мария ДмитрашВ четверг «Известия» рассказали об одной из узниц подземелья в Пензенской области — жительнице подмосковного поселка Белоозерский Нине Черновой. По словам соседей, она была религиозным человеком и даже работала в церкви Всех Святых в земле Российской просиявших в своем поселке. Нам удалось поговорить с настоятелем этой церкви — отцом Романом. Выяснилось, что уже больше года глубоко верующая Чернова ни разу не появилась в храме.
При Всесвятской церкви (церкви Всех Святых в земле Российской просиявших) Нина Чернова работала в церковной лавке — продавала свечки. Со слов бухгалтера церкви Татьяны, она часто приводила с собой своего внука Даниила. И вот уже около года Нину с Даней в церкви никто не видел.
— Нина от нас ушла давно, год уж точно прошел, — говорит отец Роман. — А все началось с совершенно невинной вещи. Мы стали оформлять для работников церкви документы, в том числе ИНН. Многим это не понравилось. Вы ведь знаете, что сейчас волнами идут разговоры о дьявольских цифрах в ИНН (иные верующие убеждены, что штрих-код индивидуального номера налогоплательщика содержит «дьявольское» число 666. — «Известия»). Некоторые люди этого боятся. Так произошло и с Ниной. Хотя к нам даже приезжали специалисты, которые объясняли верующим все про ИНН, убеждали, что никакой «дьявольской печати» в нем нет. Лично я внял этим объяснениям. А вот Нина… она не поверила.
— Кто бы мог подумать, что Нина окажется в секте, — восклицает бухгалтер храма Татьяна. — Непонятно вообще, как она оказалась в той деревне. Я не видела, чтобы здесь, в Белоозерском, она общалась с какими-то сектантами. Да и в разговоре она никогда не упоминала о другой церкви и другой вере. А как Нина не стала в церковь ходить, так и Даниил перестал здесь появляться…
Отец Роман рассказал, что, работая в церкви, Нина Чернова всегда старалась чем-нибудь помочь и вообще была очень хорошим человеком, но… пугливым.
— У меня создалось такое ощущение, что она была чем-то запугана, — говорит настоятель храма. — Как и чем, я не знаю. Она все время чего-то боялась: ошибиться в суждениях, сделать что-то не так…
— Отец Роман, а как вы относитесь к сектантам?
— У людей, которые идут в секты, не решен вопрос с верой внутри себя, они еще находятся в поиске религии. Когда человек ищет не Бога, а какую-то харизматическую личность, то он вполне может пойти за лидером секты. Священник перестал быть для Нины духовным авторитетом. Я очень опечален известием, что она попала в секту! А если уж там оказался и Даниил…
«Мы имеем дело с индуцированным помешательством»
Татьяна Батенёва