 |
| Правая.Ru | Дмитрий Меркулов | 15.11.2007 |
Интервью писателя Дмитрия Меркулова корреспонденту газеты «Народный Собор» Александру Васильеву
— Корр.: Дмитрий Николаевич, Вы недавно стали одним из координаторов Народного Собора. Почему Вы приняли такое решение?
— Во-первых, я хотел бы поблагодарить Оргкомитет за предложение стать координатором, которое я охотно принял, поскольку вижу в новом движении продолжение того дела, которым занимаюсь более тридцати лет.
Во-вторых, в «Наказе» «Народного Собора» я не нашел существенных расхождений с оценками, политической и духовной программой, содержащейся в моих книгах. Мы явно думали об одном и том же.
В-третьих, поскольку зерна настоящего прорастают из прошлого, то хотелось бы воспользоваться Вашим вопросом, чтобы кратко напомнить читателям некоторые важные факты Отечественной истории.
После последнего Земского Собора, проведённого Петром I в конце XVII века, Соборы больше не собирались. Верховная власть не желала или боялась Соборов, посчитав, что легче управлять страной без совета с народом. И это была роковая ошибка первого Императора, оставившего Россию на 200 лет без Земских и Поместных Соборов.
В начале ХХ века, в 1905 году враги воспользовались накопившимся за два столетия непониманием между народом и господами и ловко спровоцировали бунты и смуту. Союз Русского Народа, образовавшийся осенью того же года после царского Манифеста 17 Октября, предложил Государю Николаю II вместо выборов в парламент (Государственную Думу) вернуться к традиционной форме прямого совета Царя с народом — Земскому Собору. К сожалению, Государь не пошёл на это. И хотя согласился, что Собор нужен, но отложил его до более спокойных времен, решив провести сначала давно не собиравшийся Поместный Собор Русской Православной Церкви. К сожалению, события развивались быстро, и до Соборов руки не дошли. Поместный Собор начал работу уже в октябре 1917 года, а Земский…
Первый в ХХ веке Земский Собор прошел уже на исходе гражданской войны в 1922 году во Владивостоке, под главенством героя I мировой войны, спланировавшего Брусиловский прорыв, генерала М. К. Дитерихса, в то время, когда возглавляли Дальневосточную республику купцы братья Меркуловы. Собор принял очень важное решение: в России должна быть восстановлена монархия. Но осуществить это решение у соборян не было ни времени, ни сил. Красные наступали, и Россия надолго попала под власть коммунистов-интернационалистов…
Воистину огромную роль сыграл в возрождении соборного движения Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев), начав вскоре после демократической революции 1991 года печатать свои труды по русской истории и идеологии: «Самодержавие духа», «Русь соборная», «Одоление смуты» и другие, встреченные злобным шипением врагов и завистников России. Это был незабываемый всплеск национальных чувств от ощущения присутствия мудрого и смелого духовного наставника нации.
Одновременно в русской патриотической среде началось, я бы сказал, соборное брожение, начались попытки с разных концов возродить идею Земского Собора. Одна группа за другой, чаще всего, друг другу неизвестные, проводили предсоборные совещания, собрания. Среди них были по-настоящему воцерковленные люди, такие как вернувшийся из заключения, где почти до конца перестройки сидел за свою русскую православную позицию, первый издатель русского журнала «Вече» В. Н. Осипов, который, выйдя на свободу, немедленно основал Союз Христианского Возрождения. За Собор однозначно высказывался вполне монархический Союз Православных Братств под руководством Игумена Кирилла (Сахарова).
Конечно, были и такие, включая атеистов, кто поднимали на флаг идею Собора, в принципе не понимая, чем Собор отличается от Съезда или конференции, игнорируя духовную сущность Собора и невозможность его для людей, далеких от Церкви.
Но что характерно: большинство интуитивно понимало, что возрождать надо именно традиционный Собор, а не, скажем, Учредительное собрание, что только Земский Собор может быть выходом из смуты.
— Корр.: Однако, было ли общество в целом в то время готово к Собору? И что, на Ваш взгляд, изменилось с тех пор?
— Готовность была, конечно, далеко не достаточной и, скорее, эмоциональная готовность, а вот политической и, тем более, духовной готовности, не было.
Ваш покорный слуга, в частности, вскоре после отмены 6-ой статьи советской конституции в 1990 году, предложил нескольким своим единомышленникам, включая таких уважаемых лиц как академик И. Р. Шафаревича и писатель В. В. Кожинова, создать партию под названием «Русский Собор», целью которой была бы именно подготовка Земского Собора и национальное возрождение. Попытка эта провалилась из-за отсутствия средств и недостатка опыта у инициаторов.
Зато примерно в то же время возникло санкционированное общественное движение «Славянский Собор», совершенно светское или даже советское по своему характеру, представлявшее собой собрание патриотической общественности с уклоном в национальную сторону.
А ещё несколько месяцев спустя от него отпочковался Русский Национальный Собор (РНС) под руководством генерала А. Н. Стерлигова (февраль 1992 года). Достаточно сказать, что поначалу в нём не было ни одного священника или монаха, а сам Александр Николаевич едва ли был крещен. (Знаю, что потом он крестился и стал регулярно посещать храм).
Я был членом Думы этого Собора, который просуществовал недолго, до 1995 года, ибо скоро превратился в партию, созданную под одного лидера. Впрочем, обе эти организации русский и славянский вопрос поднимали горячо и заинтересованно, что вызывало злобные отзывы наших недругов.
К РНС проявляли стойкий интерес и официальные российские структуры. А. Н. Стерлигов на это намекал. Однако либералу Ельцину, взявшемуся искать национальную идею после расстрела парламента, поднять Собор было явно не по плечу. Думаю, это была прагматичная попытка некоторых окружающих его силовиков использовать форму Собора для продления властных полномочий в канун президентских выборов, когда личный рейтинг Ельцина был очень низок.
В 1993 году возникла новая соборная инициатива, в которой согласился участвовать сам Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. После всех организационных перипетий и раскола среди инициаторов к концу 1995 года она окончательно обрела очертания того ежегодного представительного собрания под патронажем Церкви, в котором участвуют российские официальные лица, и которое называется Всемирным Русским Народным Собором.
Почти в то же время, в 1995 году, впервые приступил к формированию Всероссийского соборного движения и выдающийся скульптор Президент Фонда славянской письменности и культуры Вячеслав Михайлович Клыков. Редкие личные качества и авторитет сделали его центром притяжения для многих людей. В. М. Клыков стал реальным лидером разных крыльев русского движения, но, прежде всего, его монархического крыла.
В. М. Клыкову удалось приучить постсоветскую русскую общественность к идее соборного объединения, и, в частности, к проведению региональных Земских Соборов, проходивших также по благословению Святейшего Патриарха Алексия II. Он проделал очень большую работу, взрыхляя почву и сея в неё зерна будущего Всероссийского Земского Собора, который когда-нибудь сможет изменить к лучшему судьбу Отечества.
Так по инициативе В. М. Клыкова и по благословению Его Святейшества летом 2001 года состоялся Съезда триединого Русского народа, который прошёл в Малом театре, в Москве. В нём участвовали представители России, Украины, Белоруссии и Приднестровья, и тем самым был явлен некий прообраз Объединительного Собора. Это было тёплое, обнадёживающее событие, в котором участвовала почти вся патриотическая общественность.
Последним начинанием Вячеслава Михайловича было воссоздание с группой соратников в ноябре 2005 года Союза Русского Народа. В этом его поддержало большинство русских патриотов, кто за постсоветские годы пришел к выводу, что для русских не существует более высоких и значимых ценностей, чем ПРАВОСЛАВИЕ, САМОДЕРЖАВИЕ и НАРОДНОСТЬ.
Мне довелось быть одним из организаторов учредительного Съезда и возрождения Союза, и я дивился тому, с какой отвагой преодолевал Вячеслав Михайлович все мыслимые и немыслимые препятствия, делая невозможное возможным, а возможное реальным.
После неожиданной скорой смерти Вячеслава Михайловича в правлении Союза произошел раскол, и не удивительно. Наверное, только Клыков своим авторитетом мог собрать воедино столь разнородный состав. Впрочем, это другая тема, заслуживающая отдельного разговора или молчания. Сказалось и то, что празднование Столетия Союза Русского Народа и возрождение этого Союза происходило без благословения Святейшего Патриарха и без участия кого-либо из епископов РПЦ, не говоря уже о приветствии со стороны власти. Приветственное послание из иерархов прислал только старец, духовник В. М. Клыкова, схимитрополит Ювеналий.
Словом, если говорить о том, что произошло в последние годы, то есть за время существования соборного движения, то можно утверждать, что приобретен необходимый опыт, как политический, так и духовный, чтобы не совершать ошибок, а вести наш корабль к будущему Собору не в слепом энтузиазме неофитов, а с открытыми глазами, зная о подводных камнях…
И ещё, что немаловажно, изменилась обстановка в самом обществе, пережиты те соблазны демократии, которые не давали патриотам увидеть единственный реальный путь к национальному единству.
— Корр.: Уточните, пожалуйста, о каких соблазнах Вы говорите?
— Во-первых, партийность и демократические выборы.
Мы все по наивности думали, что можно, создавая разные партии, или участвуя в выборах в одномандатных округах, добиться выхода на политическую сцену представителей русского национального движения, добиться благ для русского народа. Но, чем больше усилий прилагали к этому, чем больше совершенствовались, тем больше убеждались, что система демократии, созданная в 90-х годах, включая электронные СМИ, нас не устраивает, ибо она для того и создана, чтобы не пускать таких, как мы. Здесь главным фактором успеха являются большие деньги, которых у порядочных людей нет, или пресловутый «административный ресурс». Это своего рода лабиринт, с заведомо определенным тупиком вместо выхода.
Кроме того, демократия 90-х годов показала, что наших лидеров, ещё на подступах к выборам, к сожалению, легко «разводили», играя на личных амбициях, суля перспективу стать, так сказать, единственным выразителем национальных интересов. Такое количество политических организаций как в 90-е годы, и лидеров, которые чуждались друг друга, не желая объединяться, хотя имели сходные программы, трудно было себе представить.
Разумеется, тут были не только амбиции, но, полагаю, и целенаправленная работа против единства патриотического движения. Для разделения использовалось всё: недоверие одних к другим, создание организаций-двойников, выдвижение и поддержка политических имитаторов вроде В. Жириновского, заполнившего своей незамысловатой демагогией «патриотическую нишу».
В общем, это был этап подавления русского движения, этап во многом инерционный, унаследованный от советской власти, со всеми известными чувствами друг к другу: неразделенной любви к государству со стороны патриотов, и неприязни к патриотам со стороны государства. Патриоты, по природе государственники, надеялись на понимание со стороны власти, сущность же «русского вопроса» и предложения патриотов почти никого во власти не интересовали. Потому что тон в государстве задавали либералы.
Вторым, и, вероятно, наиболее существенным препятствием к созданию единого патриотического движения, стали идейные разногласия в патриотическом стане, отношение к прошлому Отечества. Большинство людей, примкнувших к русской патриотической оппозиции после 1991 года, были вчерашними коммунистами, сохранявшими приверженность старым идеологическим штампам. При всём уважении к их личным качествам, это делало их плохими союзниками русских патриотов. Они всегда имели как бы запасную платформу, на которую готовы были соскочить.
Например, Г. А. Зюганов, пока боролся против запрещения КПСС, стал при нашей наивной поддержке сопредседателем Русского Национального Собора. Казалось, в нем открылись более широкие взгляды, потянуло к Православию, к русскости, но, к сожалению, всё это было конъюнктурным, притворным. Его партию вновь разрешили, и он вновь вернулся к своему основному занятию. Сложилось впечатление, что-то, что для нас было главным делом жизни, для них являлось привычной и бесстыдной политической игрой с, так сказать, «временными попутчиками».
Так вот, я искренне надеюсь, что прошедшие годы после демократической революции 1991 года изменили и нас, и многих других, и сегодня от прежних партийных иллюзий мало что осталось. Горький опыт и прочитанные книги, которых вышло за эти годы великое множество, по моим наблюдениям, сделали своё полезное дело. Многие из вчерашних демократов и вчерашних коммунистов сегодня активно воцерковляются, а, вместе с тем, и постепенно обретают православное мировоззрение.
Во всяком случае, я был приятно удивлен, когда на Съезде Союза Русского Народа в 2005 году присутствовало более 1100 человек делегатов. И все дружно молились, и никто за весь вечер не возразил против исторического лозунга, написанного крупными буквами над сценой: ПРАВОСЛАВИЕ, САМОДЕРЖАВИЕ, НАРОДНОСТЬ, — напротив, в присутствующих ощущался подъем духа, соответствующий историческому моменту. Мыслимо ли было такое всего десять лет назад? Вопрос, мне кажется, риторический.
— Корр.: Дмитрий Николаевич, могли бы Вы, с высоты своего опыта, оценить, каковы, на Ваш взгляд, шансы, что наше соборное движение на новом этапе будет успешно развиваться?
— Надеюсь, высокие. На мой взгляд, у России просто нет другого пути.
Объективные обстоятельства для Собора складываются сегодня независимо от нас. Это и фактическая дискредитация в глазах народа институтов формальной демократии, это оторванность власти от большинства народа, при явной потребности в постоянной обратной связи. Это также рост протестных настроений русского национального большинства, неудовлетворённого национальной и социальной политикой. Это и духовное, и национальное просвещение России, рост влияния Русской Православной Церкви, наличие множества общественных организаций, разделяющих традиционные ценности. Это наметившийся в последнее время национальный подъём и поворот политического курса страны к независимости Державы… Но всё это только предпосылки, главным же должно стать стремление к духовному единству по слову Господа Иисуса Христа: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам». (Мтф.6:33)
Конечно, предсказать заведомый успех нельзя. Возможен и худший вариант — анархия. Многое зависит от того, насколько активно власть будет искать концептуальное, содержательное решение нынешних потенциальных конфликтов. Я имею в виду разумную национальную часть нынешней политической элиты. Ведь Собор подразумевает соединение элиты, духовенства и всех слоёв народа… А это сегодня весьма непростая проблема.
К сожалению, порой встречаются неразумные попытки использовать название «Собор» для легитимации каких-то конъюнктурных целей каких-то групп, вроде недавнего выступления координатора «Единой России» А.-Х. Султыгова, на которое уже ответил координатор «Народного Собора» Владимир Хомяков.
Абдул-Хакиму Султыгову, конечно, простительно непонимание соборной традиции русского народа. Но вот других возможных последователей таких идей хотелось бы предупредить, что ничего путного из их инициативы не получится, потому что легитимность и особый авторитет Собора в России исходит из соблюдения многих условий, которые отличают его от любого вида конгрессов, конференций и съездов.
Так что вместо легитимации может получиться профанация и град насмешек, с полным банкротством впереди.
Однако мы можем и должны молиться и трудиться, чтобы достичь действительно общенародной цели.
— Корр.: Сколько времени, на Ваш взгляд, понадобится?
— А сколько времени для этого понадобится, знает один Бог… Богу всё возможно… Может быть, мало, а, может быть, и многие годы.
Ситуация осложняется тем, что сегодня наше общество буквально катится к революции и диктатуре. И это вызывает тревогу у всех здравомыслящих людей.
Нас, как в начале ХХ века, подталкивают к революции и извне, и изнутри, по глупости или преднамеренно дискредитируют власть, создают революционную ситуацию. И хотя государство, казалось бы, гораздо лучше, чем в 1917 году, готово к отпору революционерам, это лишь видимость, поскольку революция — это всегда непредсказуемое развитие событий. Поэтому патриоты должны быть готовы к тому, чтобы взять ситуацию под контроль, не дать развиться анархии.
Но надо ещё раз сказать, что успех Собора и помощь Божия будет прямо зависеть от личного воцерковления, от покаяния за себя и своих предков в грехах богоборчества, цареотступничества, братоубийства (и принятие братоубийственной идеологии), в грехах идолопоклонства… И ещё, успех будет зависеть от того, насколько мы усвоим и сумеем воплотить Истину Евангелия: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою». (Иоанн 13:34−35). Вот это и есть природа Собора. Потому что Бог есть Любовь. А истинный Земский Собор есть событие единения Бога со своим народом, а народа с Богом.
Несколько лет тому назад в июле 2003 года у меня был незабываемый разговор с великим старцем, духовником Патриархов, Архимандритом Кириллом (Павловым). Мы пришли к нему вчетвером: предприниматель А.В.Куимов, генерал-полковник Л.Г.Ивашов, атаман А.Г.Мартынов и я.
Отец Кирилл принял нас ласково, всех одарил подарками, усадил вокруг себя и стал спрашивать, с чем мы к нему пришли. Начал разговор Алексей Васильевич Куимов. Опуская подробности разговора, скажу только, что отец Кирилл живо заинтересовался моим предложением подготовить и провести Всероссийский Русский Собор, на который предлагал собрать представителей регионов (земель) и, по возможности, представителей разных социальных слоёв, чтобы обсудить острые вопросы нашей жизни.
Отец Кирилл ответил, что «Собор — это хорошо, Но как же вы Собор соберёте, когда вокруг такая безнравственность»? Я согласился, что дело очень трудное, но… и дальше стал горячо говорить, подыскивая аргументы, чтобы убедить в необходимости, на мой взгляд, Собора для русских людей, ожидающих известий о том, что верующие люди в столице подняли патриотическую хоругвь…
— Это вы всё правильно говорите, — сказал отец Кирилл.
Тогда А. В. Куимов переспросил:
— Вы что же, батюшка, благословляете Собор?
— Да, благословляю, — помолчав, сказал старец.
— А может быть, сначала нравственность следует поднять?
— Одновременно, — ответил отец Кирилл.
На этом наша встреча закончилась, и отец Кирилл проводил нас.
Это благословение будущему Собору от одного из самых авторитетных и прозорливых старцев нашего времени я охотно передаю всем, кто с чистым сердцем стремится к Собору, как к нравственной вершине нашего движения за возрождение Святой Руси и Русской Державы. Но в то же время это предупреждение всем нам — не пытаться с кривыми мыслями и эгоизмом, без покаяния, приступать к столь великому делу как Собор, а прежде очистить своё сердце и приготовить его для общения с Богом и исполнения воли Божией, которая должна отразиться в единодушном решении Собора.
И неважно, что кому-то сегодня не нравится наша инициатива, кто-то, проявляет излишнюю настороженность, кто-то, может быть, из ревности хотел бы монополизировать понятие Собор… Всё это неважно.
Потому что, проходя этот путь не самонадеянно, а с осторожностью и под духовным руководством, мы учимся постигать самую ткань соборного делания, погружаясь в традиционную русскую стихию общения друг с другом, через дела любви к ближнему.
Если мы ищем единения друг с другом в Духе Святом, если молимся, если просим благословения у Святейшего Патриарха, если мы уважаем и приглашаем к сотрудничеству власти, как духовные, так и светские, если наши патриотические намерения чисты и наши дела не противоречат заповедям Божиим, — мы можем надеяться, что обязательно получим благословение от Святейшего Патриарха, когда созреет необходимость.
Главное — не отчаиваться, но и не думать, что назвавшись Собором, мы уже являемся таковым на деле, то есть в высоком духовном смысле этого слова. Давайте со смирением помнить, что у нас только достаточно широкое общественное объединение, движение. Без участия Патриарха и Царя — Помазанника Божьего, и без сословного представительства. Чем-то оно подобно общественному объединению, известному как Всемирный Русский Народный Собор, который устами своего Сопредседателя митрополита Кирилла называет себя «пространством для обмена мнениями».
Конечно, ВРНС — безусловно, более авторитетная организация, в том числе, благодаря участию Патриарха и епископов, но это тоже только общественная структура, без претензий на то, чтобы стать представительным или советным органом власти, каким традиционно является Земский Собор.
Мне кажется, что две эти организации должны сосуществовать в тесном сотрудничестве друг с другом, и каждая решать свои задачи.
ВРНС — на высших этажах общения с властью и обществом, в роли общероссийского интеллектуально штаба, а «Народный Собор» на уровне региональных и местных организаций, то есть на поприще непосредственного социального делания. Так, действуя сообща, можно получить отличную рабочую структуру для подготовки Земского Собора и осуществления социального служения Церкви.
К тому же, если мы все будем одинаково стремиться к настоящему Земскому Собору, как духовно-политическому действу, как событию соединения Неба и земли, Бога и Его народа, то всё когда-нибудь с Божьей помощью сойдется, соединится и произойдет ЧУДО…
Вообще говоря, меня лично не может не радовать инициатива сторонников «Народного Собора». С какой бы стороны на неё ни взглянуть, она мне представляется положительной. Люди приходят сюда, чтобы что-то полезное сделать друг для друга, для Отечества, причем заботятся о духовном просвещении народа, о помощи в нуждах, о защите православной культуры, о воспитании молодёжи, о борьбе с безнравственностью, о многом другом, к чему обязывает нас Слово Божие и наша христианская совесть.
Это вызывает доверие к намерениям участников соборного движения. Хорошо, что оно не отрицает того, что сделано прежде, а напротив, желает опереться на труды предыдущего поколения, всех русских патриотов, что не щадили себя, стремясь вернуть Россию на свой национальный путь, а русскому народу вернуть чувство хозяина на своей земле, носителя и защитника веры Православной на последние времена.
Собор — ведь он не только в пространстве, но и во времени, в нем невидимо духовно участвуют и все поколения русских людей, все истинные патриоты Русской земли, потрудившиеся во славу Божию: от Великих князей и Святителей Российских, до солдат и мучеников, за Веру, Царя и Отечество жизнь положивших.
— Корр.: Дмитрий Николаевич, какой, на Ваш взгляд, должна быть главная задача «Народного Собора»?
— Думаю, что главной задачей является возрождение православного общества в России, повсеместное укрепление национального единства.
А это значит: воссоздание сословий и сословных собраний, организация внутрисословного и межсословного диалога на региональном и местном уровне, то есть структурирование русского общества вокруг идеи Земского Собора и церковных приходов. И, конечно, предупреждение всяких революций.
— Корр.: Благодарю Вас, Дмитрий Николаевич, за обстоятельные ответы на наши вопросы. Надеемся, что они помогут читателю уяснить историю и цели нашего соборного движения.
