Развращает ли комфорт?

Игумен Иоасаф (Перетятько), насельник Свято-Троицкого Ионинского монастыря, заместитель главного редактора журнала «Отрок.ua»:

В нашем мире понятие комфорта стало слишком абстрактным. Под этим словом можно подразумевать что угодно, даже электричество и горячую воду. Ведь носили наши предки воду в ведрах, грели ее в печи, мылись в кадушках… Сколько времени на это уходило, сколько усилий? Можно заметить, что, мол, зато наши предки не знали праздности. Но разве те из нас, кто ежедневно занят своим делом, живут праздно?

Попытаемся представить, как бы выглядел человек, отказавшийся от всего. После работы, уставший, он добрел до своего дома, принес воды. Нагрел ее, если хватило сил. Умывшись и перекусив, сел перед свечой или лучиной что-нибудь почитать. Надолго ли хватит такого чтения?

А вот реальный пример из жизни, из самого центра цивилизации — из города. Один мой знакомый в машине принципиально слушает только духовные песнопения или аудиокниги. Скорость попадания с работы домой обратно пропорциональна пробкам на дороге, но это его не огорчает, ведь чем длиннее путь, тем больше полезного и интересного он услышит. Дома, наскоро решив бытовые проблемы с помощью пресловутых благ цивилизации, оставшееся до сна время он тратит на чтение духовной литературы. Или, к примеру, смотрит фильм «Остров», или видеоальманах «Паломник» — благо, теперь есть из чего выбирать. Затем, помолившись, ложится спать. Возможно, это идеальная ситуация, далекая от нашей общей действительности, но кто мешает «сказку сделать былью»?

Другой человек, до одурения наслушавшись музыки и новостей в машине, продолжает получать неослабевающий поток информации из телевизора, а потом, очумев от этого информационного потока, еле добредает до кровати. И так — ежедневно.

Оба варианта вполне возможны в одно время и даже в одном доме. Но кто в этом всем виноват? Неужели свет или горячая вода?

Вывод прост. В любой цивилизации, в любое время мера всех вещей определяется человеком, и только свободный выбор его воли и помощь Божия способствуют тому, что он находит духовную пользу даже в благах цивилизации.

А ругань в адрес комфортной жизни уж больно напоминает перенос ответственности за свою нерадивую духовную жизнь на условия существования и на все то, что несет в себе цивилизация. Без меры даже самая постная каша несет горечь греха, а с правильной оценкой своих сил, возможностей и условий любые блага цивилизации принесут духовную пользу.

Говорят, комфорт расслабляет. Конечно, это так. Но я родился в это время и в этой стране. Я привык к свету и горячей воде. Что мне остается? Сетовать на то, что не пришлось жить на заре цивилизации? Или, раз Господь вызвал меня из небытия в это время, жить и бороться со своими грехами и страстями? А помогать мне в этом будет то, что других губит: свет, тепло и электричество. Ах да, еще компьютер, благодаря которому эти слова кто-то прочитает.

Сергей Антоненко, редактор отдела истории религии Российского исторического журнала «Родина», шеф-редактор Вестника актуальных прогнозов «Россия: Третье Тысячелетие»:

Конечно, мне, городскому интеллектуалу (кто не знает, «интеллигентом» сейчас называться немодно, а «работником умственного труда» — вообще вызывающе архаично), и к тому же человеку, очень выборочно и пристрастно относящемуся к любому виду физической активности, очень трудно согласиться с тем, что жизнь без необходимости напряжения телесных сил духовно небезопасна. И все же, если быть до конца честным, не могу не согласиться: да, облегченная от физического труда жизнь — развращает. Глубинная причина этого, возможно, в том, что комфортное времяпровождение в лоне «постиндустриальной/информационной» цивилизации есть явная попытка избежать исполнения строгой библейской епитимьи в поте лица своего добывать себе средства к существованию (Быт. 3, 19). И очень важно, что речь здесь (и в Библии, и у нас) идет именно о труде, а не о шейпинге или бодибилдинге «в охотку». Вспоминается, что наш царь-страстотерпец любил (своим отцом был приучен и детей своих приучал) физические упражнения, воспроизводившие простейшие виды работы. Государь любил убирать снег, пилить-колоть дрова, а отдыхая в Ливадии, совершал по окрестным горам пешие переходы с полной солдатской выкладкой. К «аристократическим» видам спорта сердце у него не очень лежало… Все это сочеталось с известным аскетизмом жизни императорской семьи. Вообще, из истории известно, что цивилизации, условно говоря, «аскетического» типа, не боящиеся напряжения сил, оказываются более конкурентоспособными по сравнению с (опять же условно) «гедонистическими».

Но каков может быть для нас практический вывод из всего сказанного выше? Вся беда в том, что мы уже реально — антропологически — другие, не похожие на наших даже совсем недавних предков. И дело здесь не в выносливости или крепости мускулов. Одно-два поколения городской жизни намертво отучают человека обретать духовный смысл и нравственную опору в физическом труде. Был в жизни период, когда мне приходилось работать дворником, вполне «по-императорски» убирая зимой снег и скалывая лед. Не скажу, что это было время какой-то особой личностной деградации, но и духовных импульсов от физического труда я получал, прямо скажу, немного! Это был, в прямом смысле слова, труд ради пропитания. Тем более бесплодными оказываются различные сценарии «опрощения» — от толстовства («Барин, пахать подано!») до всяких современных «приближений к природе» путем выращивания экологически чистых огурчиков на пресловутых «сотках». Опять же, исходя из своего небольшого опыта могу судить, что по-настоящему вознагражденным морально оказывается добровольный труд «в поте лица» ради религиозной цели, проще говоря — ради храма, ради Бога. Но этот труд для абсолютного большинства людей выходит за рамки повседневности и, следовательно, за смысловые рамки нашего обсуждения… Так что, если уж по-честному, я эту проблему не решаю никак. К комфорту привязан довольно сильно, хотя некоторыми его аспектами (в частности, связанными с информационной «продвинутостью») жертвую легко. Физическим трудом занимаюсь крайне редко и лишь некоторые его особо медитативные виды — например, мытье окон или чистку обуви — по-настоящему люблю. Спасение от бессмысленной муравейной суеты и «наслаждайся-хоть-сдохни» мегаполиса обретаю в самостоятельно организуемых путешествиях. В них же нахожу восполнение дефицита естественной для человека физической активности.

Варвара Зуева, редактор раздела «Врата бессмертия» журнала «Отрок.ua»:

Развращает ли жизнь без физического труда? Думаю, что да, но степень «развращенности», согласитесь, у всех разная. Лично мне вполне хватает физического труда в виде каждодневных домашних дел. Не стыжусь того, что не в силах таскать ведра воды из колодца и колоть дрова, и не считаю излишеством, что белье стирает машинка, пока я перемываю гору посуды. Я человек своего времени с его комфортом и техническим прогрессом, с одной стороны, и экологическими катастрофами, которые, как известно, к особой физической выносливости и здоровью не располагают, — с другой.

А когда в семье есть дети, технические усовершенствования, по-моему, просто необходимы. Что плохого в том, что можно облегчить процесс приготовления еды и стирки детской одежки, освободив время для общения с ребенком?

В моем доме нет лифта, и я легко забегаю на пятый этаж. Но, наблюдая за тем, как моя соседка пытается спуститься по ступенькам, держа в одной руке двадцатикилограммовую коляску и двухмесячного младенца в другой, невольно думаю: неужели нельзя было предусмотреть лифт в пятиэтажном доме?!

Пока писала, поняла, какой комфорт меня действительно развращает — то, что Word автоматически исправляет ошибки…

Дмитрий Кузнецов, главный менеджер автосервиса:

Неважно, насколько хорошо мы живем сейчас, — к хорошему быстро привыкаешь, и сверхкомфортная жизнь сегодня становится совершенно обычной и естественной завтра. Вряд ли способны развратить человека утюги повышенной мощности или тихо работающие холодильники. Другое дело, когда смыслом жизни становится покупка такого холодильника или утюга.

Не все ли равно, как именно человек трудится, если он действительно трудится? Развращает ведь не какая-то разновидность труда, а его отсутствие. Если человек честно и добросовестно делает свое дело, развратить его нелегко — будь он хоть землекопом, хоть программистом. Но верно и обратное — тот, кто не трудится, неизбежно развратится, и очень быстро.

Не очень плодотворно, как мне кажется, противопоставлять разные виды труда и рассуждать о безусловном вреде комфорта. Важнее научиться самоограничению и честности перед самим собой.

Ольга Ветрова, арт-директор рекламного агентства:

Человек, рожденный в определенных условиях, воспринимает эти условия как естественную среду обитания. Комфорт, в котором мы родились и живем сегодня, является для нас единственно возможным для выживания. Хорошо это или плохо — вопрос риторический, мы не можем выбирать время своего прихода в мир. Увы, за все нужно платить, и мы платим сполна болезнями и экологической катастрофой.

Во все времена для человека, не имеющего силы воли и стремления к развитию, находилось множество обстоятельств, способствующих падению. А для человека с твердым характером во все времена была возможность реализоваться. Но все-таки сейчас, когда обмен информацией набрал невиданную скорость, личность, желающая развиваться, не имеет никаких препятствий; единственное, чего не хватает современному человеку, это время. За всю жизнь не прочитать даже заголовки статей, относящихся к твоей профессиональной сфере. Если один день ты простоял на месте, ты уже безнадежно отстал. «Никто не вернет нам время, если мы его потеряем», — сказал авва Дорофей. Чем бы ты ни занимался, нужно обладать огромной трудоспособностью, интуицией, навыками к ежедневному повышению квалификации, чтобы соответствовать требованиям, которые предъявляет современное общество к специалисту. Желающему учиться не обязательно искать учителя, можно заняться самообразованием: открывай сеть и погружайся. К примеру, по теории фотографии в Яндексе найдено 70 сайтов, сайтов о художественной фотографии — 185. И это только русскоязычные источники! Изучить все это не под силу никому, пробиться сквозь массу фотографов, которые прочли больше, начали раньше и талантливы от природы, с каждым днем будет труднее.

Что касается физических нагрузок — думаю, у человека физически здорового есть такая потребность, но ведь есть и масса способов восполнить этот дефицит помимо тяжелой физической работы. Хочешь — ходи в спортзал и занимайся с тренером, который распишет диету и подберет идеальный для тебя комплекс упражнений, хочешь — заведи огород в пригородной зоне и по выходным маши сапкой, хочешь — катайся на коньках зимой и летом, хочешь… Было бы желание! А желание не зависит ни от эпохи, ни от внешних условий.

Артем Ермаков, заместитель главного редактора православного молодежного журнала «Наследник», кандидат исторических наук:

Ответить на такой вопрос для меня неожиданно оказалось трудно. В нем, вообще-то, заключено очень глубокое и правдивое обличение современного образа жизни. Трудность состоит в том, что сегодняшний комфорт «многослоен». Т. е. можно обходиться без дорогих ресторанов и косметических кабинетов, без джакузи и личного вертолета, есть черный хлеб с луком — и все равно роскошествовать. Легко выключить телевизор, но невозможно не пользоваться отоплением зимой и электричеством ночью. Меня, например, возмущает то, как люди в городе расточительно обращаются с водой. Величайшая драгоценость, даже в наших речных краях веками измерявшаяся количеством личного времени и физических усилий, приложенных к ее доставке в дом или в баню, превратилась буквально в пыль. То же касается тепла, света, транспорта. Отказываться от них (если только ты не решил переехать в деревню, хотя электричество есть и там) — странно, экономить на них — тоже не выход (еще жадность разовьется). Поэтому надо хотя бы изредка благодарить за них Бога, заранее освободившего нам кучу времени и сил, уходивших у наших предков на элементарное выживание. Да и предков тоже не худо поблагодарить иногда. В конце концов, это они выстроили наши города и коммунальные системы, потратив на это свою жизнь и часто отказывая себе в самом необходимом.

Практическое решение вопроса делится на две части: как бороться с изнеженностью тела и как остановить расслабление души? Церковь дает нам два универсальных способа: пост и молитву. Однако те сравнительно легкие ограничения и правила, которые я стараюсь выполнять, почти не забирают гигантских запасов неизрасходованных душевных и физических сил, которые стихийно позволяет создать городской комфорт. Неверующие люди ради этого делают зарядку и соблюдают диету, верующие посильней меня — бьют сотни поклонов и буквально голодают постом. Максимум, что я могу заставить себя делать, это ходить по городу пешком на большие расстояния, стирать руками свою одежду и выбирать для чтения книги, после которых долгое время невозможно «расслабиться». К сожалению, значительная часть даже близких мне людей не очень понимает, зачем я это делаю. Поэтому «бороться с комфортом» приходится практически в одиночку.

Марина Барабась, дизайнер журнала «Отрок.ua»:

Мне думается, что во времена, когда благополучие, да и выживание человека, зависело от его способности трудиться физически, психических расстройств было гораздо меньше… Дух, душа и тело, как известно, неразделимы, отчасти правда и то, что в здоровом теле — здоровый дух. В изнеженном, дряблом теле и дух вялый, унылый, слабый.

Наверное, физический труд — самое простое, доступное и действенное средство в борьбе с унынием. Когда есть, что сделать руками, не важно — по дому или в саду, у плиты или с газонокосилкой — тосковать вроде бы и некогда. А когда есть видимый результат твоего труда, печалиться и не хочется. На деле есть, конечно, фактор элементарной лени и отсутствия привычки к работе. Особенно тяжело бывает просто начать. Но усилие окупится сполна чувством приятной, честной такой усталости. Мне кажется, слова «я устала» тоже надо заработать. День, проведенный в праздности, может утомить посильнее планового субботника на картошке у бабушки. Это знает любой житель мегаполиса, который хоть раз работал от души на свежем воздухе. Очевидно, что изобретения цивилизации, облегчающие нашу жизнь, не могут облегчить нашу душу, укрепить наш дух и тело.

Иеродиакон Савва (Гамалий), насельник Свято-Троицкого Ионинского монастыря, веб-мастер монастырского сайта:

Скорбный труд в поте лица для добывания себе хлеба (Быт. 3, 17−19) — не проклятие человеку от Бога, а великая милость. Необходимость с трудом зарабатывать себе на жизнь, стесненность отовсюду скорбями, сложностями, немощами, неуверенностью в будущем — все это помогает человеку различить в своем сердце неудовлетворенность земной жизнью, понять в ней свое призвание к вечности. И тут губительно не столько отсутствие физического труда, сколько труда вообще. Губительна иллюзия возможности беззаботного существования в земном, падшем мире. Губительна погоня за беззаботным существованием. Умственный труд может быть для человека не менее скорбным и не менее «в поте лица», чем физический. Другое дело, что человек — не только ум, а и тело, которому неестественно бездействовать. В идеале все должно быть гармонично. Может быть, в прошлом, когда практически любой вид труда означал и физическое напряжение, было несколько легче: не нужно было придумывать себе дачи, физкультуру, прогулки, походы, спортивные игры, чтобы тело совсем не усохло. Но думать, что сегодня можно возвратиться в прошлое или построить где-нибудь в отдельно взятом уголочке мира цивилизацию «спасительного дискомфорта», — это утопия. Думаю, просто нужно знать и помнить, что праздность — пагубна, а в лишенном нагрузки теле — пышнее цветут страсти.

http://otrok-ua.ru/sections/art/show/razvrashchaet_li_komfort.html