Величие, которое не подавляет

— Сколько времени вы работали над иконостасом и какой командой?

— Мы начали его делать в сентябре 2004 года, а закончили недавно. Последняя икона была установлена позавчера, 4 августа. Сейчас все иконы на месте, но резьба еще не окончена, осталось 30 процентов. В тябловом иконостасе пять рядов, много больших икон по 2,4−2,5 метра, некоторые иконы почти квадратные, то есть масштаб работы был очень большой. Иконы писали 15 человек, резьбу тоже 15 человек делали. Больше половины икон было сделано за первый год. Устанавливали их постепенно, партиями. Владыка Георгий приезжал, освящал 15−20 икон, и они занимали свое место.

— Иконы написаны в каноне, натуральными минеральными красками. Что повлияло на ваш выбор?

— Выбор стиля иконостаса диктует архитектура храма. Троицкий храм более древний, чем, например, соседний Макарьевский, это архитектура XVI века. Поэтому и иконостас решено было делать в стиле этой эпохи, особенно учитывая сохранившиеся уникальные фрески в интерьере собора.

— С какими сложностями вам пришлось столкнуться в процессе работы?

— Поначалу мы брались за работу не без трепета. У нас никогда не было таких громадных иконостасов: ширина 23 метра, высота — 14 метров. Икон всего около 150. Своеобразный рекорд. Если взять самый большой собор в Нижнем — Александро-Невский, то в нем икон значительно меньше. Да и по России мало найдется храмов с таким количеством и такого размера икон в иконостасе. Большие сложности были в решении конструкции: в иконостасе нет ни одного столба, он держится только на крайних стенах. В храмах часто бывает восточная стена с арками, которая поддерживает иконостас, а здесь никакой поддержки абсолютно нет, только пол и стены по краям. Но закрепили его прочно, на века.

— В иконостасе несколько икон Святой Троицы. По какому принципу отбирались иконографические образцы для них?

— Все иконы канонические, но определенную концепцию в своем выборе мы соблюдали. На самое видное место — главной храмовой иконы у царских врат — мы поместили «Троицу» Андрея Рублева. А наверх, в праотеческий ряд, — «Троицу» с Авраамом и Саррой, чтобы избежать повтора.

— В Деисусе второго придела — в честь преподобного Михаила Малеина, игумена Каменской обители — Божия Матерь изображена в облачении синих тонов, что безмерно завораживает взгляд. Но нам более привычно сочетание киновари и лазурита в Ее одеждах. Чем обусловлен такой цветовой выбор?

— В Благовещенском соборе Московского Кремля находится икона Феофана Грека, ее-то именно мы и взяли за образец. В Византии вообще царила свобода выбора: в иконописной практике использовались оба варианта, и оба были каноничные. Мы решили запечатлеть более редкий в России образец.

— Также очень приятно было увидеть в нижнем ряду иконостаса большую икону «Преображение» Феофана Грека, которую не часто берут за образец наши иконописцы. Такое впечатление, что в вашей мастерской есть верные поклонники этого гения…

— Мы любим многих иконописцев — и Дионисия, и Феофана Грек

— Сохранившиеся в интерьере собора фрески как-то повлияли на вашу работу с иконостасом?

— Троицкий собор — памятник культуры федерального значения. Интересно, что его фрески сохранились примерно с начала XVII века, их в советское время реставрировали московские реставраторы. И для многих было большой неожиданностью, что они сохранились в таком объеме, ведь еще год назад, особенно за густыми лесами, они почти не проглядывали. Когда мы определялись, какой делать иконостас, то ориентировались именно на интерьер с этими фресками. До революции на иконостасе была золоченая резьба (которую в эпоху проведения знаменитой Макарьевской ярмарки установили на пожертвования богатых купцов), и поначалу мы раздумывали, делать ее или нет. Но в итоге владыка Георгий благословил нас делать иконостас без золота, по древнему образцу, как было изначально. Такой вариант, без сомнения, гораздо лучше сочетается с росписью на стенах.

— Какое впечатление у вас вызывает интерьер Троицкого собора? Его мощные круглые колонны, ярус круглых арок над ними вверху и также круглые барабаны, завершающие храмовое пространство, представляют собой удивительно гармоничную сферическую композицию, такой образ «небесного круга» в камне.

— Мне нравится, когда в храме круглые колонны, это очень интересное архитектурное решение. Это достаточно редко встречается, но, в частности, в Успенском соборе Московского Кремля именно такие колонны. Троицкий собор очень грандиозный и вместе с тем гармоничный, не давящий, а уютный. Архитектор добился гениального решения: величие собора не подавляет, а завораживает. И мы, конечно, старались, чтобы наш иконостас не испортил этот шедевр.

— Сейчас, молясь перед иконостасом собственной работы, какие чувства вы испытываете? Воспринимаете его плодом своих трудов или принадлежностью вечности?

— Поначалу, когда мы только смонтировали иконостас, он очень сильно удивлял. Получилось такое монументальное, законченное произведение! Потом пригляделись, привыкли, начали замечать некоторые недостатки. А сейчас, когда разобраны леса, по которым мы лазили, и следов работы не осталось, кажется, будто это уже не наша работа, тем более в окружении таких древних фресок.

Беседовала С. Высоцкая

http://www.nne.ru/pub.php?id=252