Украина: что впереди?

Полемические заметки

Не следует забывать, что идеологическое обоснование дрейфа Украины на Запад всячески поддерживается и финансируется из зарубежных центров. Если Россия не будет противодействовать этому процессу, не поможет тем на Украине, кто не собирается отрекаться от русского имени или от русского родства, рано или поздно вся страна начнёт мыслить и чувствовать «по-бандеровски». Это ещё не поздно предотвратить. Возможности ещё не потеряны.

Начался отсчёт дней работы нового украинского парламента. Сколь долгими они будут — никто не может сказать заранее. Но вряд ли кто-то предполагает, что нынешняя Верховная Рада досидит до конца весь положенный ей по конституции срок. Досрочные выборы, похоже, стали уже традицией на Украине.

Выборы 30 сентября ещё раз подтвердили временный паритет основных политических сил Украины. Ни одна из двух сторон («оранжевые» и «бело-синие») не может одержать безоговорочную победу.

Небольшой перевес, достигнутый в этот раз «оранжевыми», вряд ли свидетельствует о начавшемся переломе ситуации. Проведи выборы сейчас — их результат может быть прямо противоположным, в пользу Партии регионов, что, опять же, не означало бы её настоящей победы.

Вот только какие выводы из этого сделают сами украинские политики?

По логике вещей, и «оранжевые», и «бело-синие» должны были бы смириться с тем, что в течение неопределённо долгого времени им придётся сосуществовать друг с другом, не надеясь на решительный перевес.

А значит, необходимо спрятать в долгий ящик некоторые свои амбиции и договариваться. Искать компромиссы.

Ради своей собственной страны, в любви к которой политики постоянно распинаются. Ан нет. Не успела ещё Верховная Рада собраться на первую сессию, а в Киеве уже прошёл инициированный президентом Ющенко праздник в честь ветеранов бандеровской армии. 14 октября теперь — «День создания Украинской повстанческой армии» (УПА). Той самой, что была создана с ведома и согласия гитлеровцев и ими же вооружена для борьбы — сначала против советских партизан, а потом — в тылу Красной Армии, освободившей Украину. Бандеровские ветераны приравнены отныне к ветеранам Великой Отечественной со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. Крепкий плевок в души тем, кто освобождал Украину от нацистской нечисти!

Легко можно предвидеть, что такое официальное чествование бандеровцев не будет способствовать национальному единству украинцев.

Скорее наоборот — разобщённость только усилится. Ведь водораздел между главными политическими силами Украины проходит не по линиям социальной и экономической политики.

Дело значительно глубже. Это — раскол этнополитический.

Должен сразу предостеречь от слишком упрощённого понимания украинской ситуации, которым страдают у нас не только рядовые обыватели, но и некоторые общественные деятели. Украинское политическое противостояние — не между пророссийскими и антироссийскими силами.

Нет, это борьба между собой украинских патриотов. Вот только понимание патриотизма у них различное. Совершенно различны символы, которыми они уснащают свой патриотизм.

Украина ещё не выбрала свою непротиворечивую идентичность. Однако, учитывая явную пассионарность одной из этих сил, в том, какой это будет выбор, сомнений нет. Дело только во времени.

Для «оранжевых» украинский патриотизм однозначно подразумевает антироссийскую направленность. Отсюда — их исторические оценки. Неважно, каково происхождение ОУН-УПА, какую идеологию исповедовала эта организация (идеология, к слову, была почти один к одному скопирована у германских нацистов, но это отдельная тема). Главное — что они воевали против «москалей», следовательно — герои. И, самое главное, такое отношение не насаждается искусственно отдельными «зловредными» политиками, как пытаются изобразить это дело у нас. Нет, это вполне органичное убеждение многих миллионов украинцев, преимущественно, конечно, из западных областей.

Для электората БЮТ и НУ-НС русофобия их кумиров — совершенно необходимая вещь. Более того, если Ющенко, Тимошенко или Луценко не будут слишком часто пинать «москалей», их избиратель начнёт подозревать их в национальной измене.

Минимум для половины украинцев русофобия — символ политической благонадёжности и главный индикатор украинского патриотизма. Им вообще непонятно, как можно быть «щирым украинцем» и при этом не ненавидеть Россию.

Необходимо отрешиться от благодушного взгляда на Украину, будто негативное отношение к русским и России является там «всего лишь» следствием пропаганды, продуктом политтехнологий. Ничего подобного.

Нам это кажется несколько странным: за что нас так истово ненавидеть? А за всё! Украинский националист предъявит длинный перечень претензий к России: от Переяславской Рады до Чернобыля. Даже до «газовых войн».

И будет убеждённо твердить, что Россия исторически виновата перед Украиной и теперь столетиями должна заглаживать эту вину.

Ещё раз подчеркнём: это не признак исторического невежества, не просто банальный шовинизм и уж тем более не ненависть менее удачной нации к более удачной (думать так было бы шовинизмом уже с нашей стороны, причём совершенно безосновательным, ибо чем нынешняя Россия успешнее Украины?). Это — константа национального сознания.

Но то, что эта константа свойственна далеко не всем украинцам, показывает, что сия нация ещё не вполне сложилась. По существу, речь должна вестись о двух Украинах: одной — злобно русофобской и другой — безразличной к России.

Именно безразличной, а вовсе не русофильской.

Дела не меняет даже тот факт, что эта вторая Украина преимущественно русскоязычна.

Автору уже приходилось писать, что языковой вопрос на Украине вообще не стоит так остро, как изображают некоторые наши общественные деятели.

Украинский язык — не эстонский. Русскому человеку, живущему в «незалежной», не составляет большого труда выучить «державную мову».

Многие нынешние украинские политики, даже Юлия Тимошенко, вышли из русскоязычной среды. Украинский язык занимает на Украине положение сродни латыни в средневековой Европе, используясь в публичных речах. А в быту русская речь звучит едва ли не чаще украинской. Но это не мешает многим «русскоязычным» быть вполне искренними патриотами Украины, голосовать за БЮТ, НУ-НС или даже «Свободу» (партия, претендующая на то, чтобы быть единственной наследницей идей ОУН) и убеждённо не любить Россию.

Что касается «бело-синих» украинцев, то главным мотивом их электорального поведения — голосования за Партию регионов, Соцпартию или другие подчёркнуто ненационалистические партии — чаще всего служит именно региональное сознание, а вовсе не какие-то симпатии к России. Тем более, что правительство Януковича достаточно проявило себя, особенно своим откровенным курсом на вступление в НАТО и потворством украинизации школы в восточных регионах. Но просто для половины украинцев Янукович и его команда — «более свои» люди, нежели «оранжевые».

Итак, рассматривая перипетии политической борьбы на Украине, всегда следует помнить, что это — борьба внутри одной нации, находящейся в процессе своего окончательного становления. Рано или поздно, этот процесс придёт к какому-то устойчивому результату. Некие исторические и политические символы национальной идентичности станут общими для подавляющего большинства украинцев. И, при сохранении нынешних тенденций, это будут, скорее всего, именно те символы, на которые сейчас ориентируется Западная Украина.

Дело в том, что восток и юг Украины не предлагает каких-то значимых альтернативных символов. В электоральном ареале Партии регионов не возникает круга понятий, связанных с украинской государственностью и обладающих достаточной мобилизующей силой.

Как ни крути, но русофобия, характерная для Западной Украины — фактор хоть и негативный, но сплачивающий.

Ничего аналогичного по силе воздействия Восточная Украина не пока создаёт.

Вне оголтелой русофобии затруднительно убедительное обоснование украинской независимости. Ведь само это государство в ХХ веке складывалось в результате сознательного отрыва от русских корней, отречения от русской идентичности. Как бы ни сопротивлялась половина украинцев наиболее одиозным проявлениям «самостийности», сама идея украинской государственности не ставится ими под сомнение.

Так, значит, неизбежно, что с течением времени почти все украинцы примут «символ веры» Майдана? Можно ли что-то этому противопоставить?

Идеи, как известно, трудно экспортировать, если для их усвоения нет почвы. Народ должен быть готов к их восприятию. Поэтому альтернативные смыслы украинской государственности должны вызреть, в первую очередь, на Украине. Иначе они не будут эффективными.

К счастью, на Украине действительно происходят поиски этих альтернативных смыслов. Здравомыслящая часть украинского общества понимает, что долговременная конфронтация их государства с Россией на поле не только текущей политики, но и истории («политики, обращённой в прошлое»).

Это противостояние делает самих же украинцев беднее во всех отношениях, лишая их значительной части собственной истории, которой они вправе гордиться.

Оно мешает тесным связям со страной, которой предопределено быть веками самым крупным и сильным соседом Украины (ведь только полные авантюристы на Украине могут строить политические планы в расчёте на грядущий развал РФ).

Наглядное представление о настроениях этой части украинцев дают многочисленные высказывания, встречаемые на сетевых просторах блогосферы и интернет-форумов. Если их вкратце суммировать, то идеология новой, нерусофобской Украины будет находить свою опору в таких исторических фигурах, которые не вызывают отторжения в России.

Это, в первую очередь, гетман Богдан Хмельницкий, духовный лидер украинского народа Пётр Могила, просветитель Григорий Сковорода. Предлагается поумерить восторги в отношении Тараса Шевченко.

В оценке событий гражданской войны преобладают консервативные оценки; в частности, высоко оценивается роль Павла Скоропадского, который, как известно, рассматривал «самостийность» как тактическую уступку обстоятельствам и не исключал в будущем федерации Украины с Россией. От прославления таких фигур, как Петлюра, Бандера, Шухевич, предлагается отказаться начисто. Деятельность ОУН-УПА оценивается выборочно, в период же войны — негативно.

Характерно, что такая историософия украинской государственности объективно противостоит идеям, распространяющимся из Галиции. Духовной основой Украины однозначно признаётся Православие. С этих позиций предлагается оценивать и гетмана Мазепу, действительно много сделавшему для Православной церкви на Украине. Его же политика во время Северной войны признаётся ошибочной.

Помимо содействия формированию новой украинской идеологии, ещё одним направлением должно стать пробуждение малороссийского сознания. Ведь наименование Малая Русь испокон веков означало историческое и национальное ядро Руси. Русская государственность складывалась именно там, на берегах Днепра, Десны и Сулы. Вряд ли, конечно, когда-нибудь имя малорусы вытеснит этноним украинцы. Но оно вполне может быть воспринято частью жителей Украины, не противореча при этом украинскому патриотизму (ведь, например, и в Австрии — живут не этнические австрийцы, а этнические немцы, что не мешает этой стране быть отдельным государством). Тогда оно станет ещё одним противовесом насаждающемуся «украинскому» самосознанию с символами Западной Украины.

http://stoletie.ru/slavyanskoe_pole/ukraina_chto_vperedi.htm