Сделайте мне что-нибудь. Только бы мне ничего не делать

С людьми, побывавшими у «бабки», экстрасенса, гадалки и других тому подобных делателей на ниве оккультного бизнеса, священнику приходится сталкиваться нередко. И, наверное, практически каждый пастырь знает, какой страшной ценой приходится платить впоследствии за оказанную «помощь». Но хотелось бы сказать о другом: о том, в чем заключается секрет популярности сегодняшних магов и колдунов, почему они и их услуги оказываются настолько высоко востребованными в современном обществе потребления.

Последний шанс

Известно, что чаще всего человек впервые обращается к Богу, когда в его жизни происходит что-то такое, с чем он не может справиться сам. Можно сказать, что в каком-то смысле к Богу человек приходит «методом исключения»: больше никто и ничто помочь не может, остается только Бог — как еще один шанс, точнее, как последняя надежда. Бывает, правда, и так, что кого-то в храм приводит душевная неудовлетворенность, понимание, что жизнь сама по себе, вне перспективы вечности, лишена смысла, разочарование в иных религиозных или философских «оправданиях» человеческого бытия, боль от совершенных прежде грехов. Но огромное количество людей приходит в церковь именно за помощью.

Иногда такой человек подходит к священнику в храме, встретив его там в перерыве между службами, иногда — во время исповеди. И очень часто происходит диалог, развитие которого можно предсказать заранее. Звучит изложение проблемы, с которой человек столкнулся. Затем — естественный вопрос: как эту проблему решить? Причем очевидно, что решение ожидается именно от священника (от Церкви).

Что вообще может священник на это ответить? Точнее, что он может сделать? Может (и должен) отнестись к беде вопрошающего с сочувствием, может помолиться о нем и его родных и близких, помянуть их на проскомидии, отслужить молебен… Но на этом ли все должно закончиться и это ли в данном случае главное?

Вдоль черной полосы

Каждый действительно верующий человек знает, что все несчастья, все скорби и злоключения случаются с нами из-за наших грехов. Либо — из-за самого главного греха: незнания Бога или забвения о Нем. Грех встает, как преграда, между человеком и Богом. Ослабевает его связь с единственным Источником счастья, радости, жизни как таковой. И наступает то, что многие склонны называть «черной полосой». Недоумевая при этом, почему она все идет не поперек, а вдоль.

Эта духовная реальность тем более не может не быть очевидной для священника. И потому первое, что отвечает он на вопрос человека: «Что мне делать в моей беде?» — это вопрос встречный: «А как вообще вы живете?». Не в том смысле, плохо или хорошо, а в отношении к заповедям Христовым: являются ли они законом жизни, не попираются ли, не игнорируются ли так, словно их и вовсе нет.

Порой это вызывает недоумение: человек искренне не может понять, какая связь между его грехами (это, в принципе, дело личное, «сугубо интимное») и вызывающими беспокойство проблемами? Фактически, все здесь упирается в веру. Если человек действительно верит, что есть Бог, что все, касающееся каждого из нас, небезразлично для Бога, что добродетель приближает нас ко Христу, а грех удаляет от Него, то священник находит с ним общий язык, возникает то взаимопонимание, которое делает помощь со стороны Церкви возможной.

В чем эта помощь? Она и проста, и универсальна: это Таинство покаяния, в котором происходит примирение творения с его Творцом, жизнь человеческая вновь наполняется жизнью Божественной, врачующей, исправляющей и преображающей ее. И затем — Таинство Причащения, когда человек соединяется со Христом и, по слову Евангелия, Господь связывает сильного нашей немощью врага и изгоняет его прочь из дома нашей души и из всей нашей жизни (см.: Мф. 12, 29). Конечно, не всегда эта перемена происходит моментально, вдруг (хотя нередко бывает и так). Скорее, это совершается постепенно, в процессе вхождения человека в церковную жизнь, по мере того, как она становится для него главной.

А что делать, если веры нет? Или есть, но всего лишь «во что-то такое», настолько зыбкая и абстрактная, что и верой ее не назовешь?

Так вы мне ничем не поможете?

В таком случае, как правило, ситуация складывается примерно одинаковая. Выслушав священника, сказавшего все, что он мог сказать, о грехе и его взаимосвязи с бедами и скорбями, о милости Божией и покаянии, человек снова говорит:

— Вы понимаете, мне очень плохо… Что мне делать?

— Но ведь я же вам только что все объяснил, дал ответ, — недоумевает священник.- Разве вы меня не поняли?

— Сделайте со мной что-нибудь, — просит человек.

— Да ведь это не я, а вы сами должны «что-нибудь» сделать!

— Ясно, — резюмирует человек, — вы мне ничем не поможете, ничего не сделаете.

— Поймите же наконец, — убеждает священник, — речь идет о вашей собственной жизни, не о моей. И для того, чтобы что-то изменилось в ней, вы прежде сами должны многое изменить в себе, в своих отношениях с Богом. А я только лишь могу подсказать вам, как это сделать, но помочь вам без вашего участия — невозможно.

И тут расходятся люди, как в сказке от камня на распутье дорог: кто направо, а кто налево. Кто к аналою с Евангелием и Крестом и к Чаше со Святыми Дарами, а кто — к бабке, или колдуну, или народному целителю.

Секрет популярности прост

В сущности, секрет популярности «бабок» оказывается очень прост: они не утруждают приходящих к ним необходимостью мучительного труда над собственным сердцем. Они предлагают им свои услуги и — прейскурант, в котором цена этих услуг оговорена. Так современному «потребителю» гораздо проще: заплатил, с тобой «что-то сделали», и на этом ты можешь быть свободен. Наличие неких «высших сил» стало сегодня данностью для большинства. «Механизмом» их действия, как и их природой, интересуются немногие. Главное — результат. Поэтому и самые причудливые манипуляции не вызывают отторжения у обращающихся к современным чернокнижникам: во всевозможных пассах руками, в загадочно-многозначительном выражении лица, в непонятных словах им видится нечто «мистическое», что кажется вполне закономерным. Причем настолько закономерным, что порой, слушаясь своих «учителей и благодетелей», люди делают такие вещи, о которых в приличном обществе и говорить-то стыдно. Если они потом приходят-таки на исповедь, то каются в этом чаще всего со слезами на глазах и краской на лице. Хотя стыдно, в сущности, не говорить об этом, а совершать подобные глупости.

Бизнес плюс шантаж

По сути, всевозможные оккультные практики уже давно превратились в хорошо налаженный бизнес. Действуют целые фирмы и салоны магических услуг, имеющие свой штат и постоянную клиентуру. Есть, конечно, как это было и всегда, и «индивидуальные предприниматели». И те, и другие очень часто прибегают к услугам рекламы, показывая себя в этом отношении людьми весьма «продвинутыми». Очевидно, что здесь налицо два взаимодополняющих процесса. Есть спрос, и он умножает количество предложений. Есть агрессивно рекламируемые предложения, и они провоцируют увеличение спроса. При вопиющей духовной невежественности человека конца XX — начала XXI века неудивительно, что оккультизм во всех его проявлениях становится неким постоянным «фоном» современной жизни.

Однако хотя оккультизм и является бизнесом, но бизнесом предельно нецивилизованным, диким. Если деньги с клиента получены, а результата достигнуть не удалось (в подавляющем большинстве случаев результатом становятся «магические пассы» над головой да невнятное бормотание — не более того), то денег, разумеется, никто не вернет. И претензии в суде рассматриваться, конечно же, тоже не будут.

Но это еще полбеды. Многие из «бабок» за время своей работы с людьми приобретают немалый опыт, становятся хорошими психологами. Им нетрудно бывает «просчитать» потенциальную жертву, выявить наиболее уязвимые места, понять, каким образом эффективнее спровоцировать возникновение синдрома зависимости. Или, проще говоря, какое основание найти для последующего шантажа.

Наиболее распространенная модель достаточно проста и строится на страхе (могут быть и другие варианты, но «техника» сходная). Когда человек уже попал в психологическую зависимость, ему достаточно позвонить и сказать:

— Мне открывается, что вскоре у тебя будут большие неприятности (увольнение со службы, болезнь ребенка, измена супруга и т. п.). Нам надо встретиться.

А встретиться — значит, прийти и захватить с собой деньги за визит. И подчас — очень немаленькие.

Или еще хуже. Бывает ведь и так, что «целитель» просто открытым текстом заявляет:

— Давай деньги, а то будет плохо.

До того иногда доходит, что напуганный и в то же время обозлившийся уже клиент нанимает кого-то, кто (уже совсем не мистическим путем) должен решить проблему «благодетеля», вдруг превратившегося в злодея.

Но очень часто человек так и живет, в страхе и трепете или, наоборот, в неком мнимом довольстве, оставаясь жертвой самого настоящего оккультного рэкета.

Неизбежен ли «приговор»?

В предыдущем материале прозвучала мысль о том, что, обращаясь к «бабке», человек как бы подписывает самому себе приговор. В каком-то смысле это, безусловно, верно. Святые отцы говорят о том, что зло не имеет сущности, поскольку является следствием оскудения добра. Однако оно имеет носителей, которые делают его предельно осязаемым. Если говорить о мире духовном, то это — демоны, падшие ангелы. Эта страшная, темная сила совершенно реальна. Мы помним, что без воли Божией бесы не могут войти даже в свиное стадо (см.: Мф. 8, 31−32). Однако когда человек идет к магу или экстрасенсу, то он сам дает этой силе права на себя, открывается для нее, как бы приглашает ее войти в свою жизнь и действовать в ней. И это действие сказывается очень быстро: все становится «не так», все летит кувырком, под откос: отношения с близкими людьми, работа, здоровье.

Но значит ли это, что «приговор обжалованию не подлежит»? Конечно же нет. Пока человек жив, всегда остается возможность изменения — как к лучшему, так и к худшему. И если диавол готов до самого смертного часа искушать праведника, то тем паче Бог, Который есть Сама Любовь, всегда готов принять Свое заблудившееся на жизненных распутьях чадо.

Однако произойдет это или же нет, зависит опять-таки от самого человека: проявит ли он готовность не ждать, пока что-то сделают с ним, а сделать — то, что необходимо, — самостоятельно? Сделать же наконец нужно то, с чего лучше было бы начать: предпринять искреннюю и полную исповедь во всем, в чем случалось прежде поступать против закона Божия, и измениться самому, чтобы изменились вслед за тем и жизнь, и ее обстоятельства.

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=4362&Itemid=4