 |
| Радонеж | Священник Георгий Максимов | 26.10.2007 |
Конечно, само интервью, которое оказалось просто нарезкой из других высказываний автора, без его ведома высланной на сайт третьими людьми, с «Православия.Ру», разобравшись, удалили, однако в сделанных по этому поводу заявлениях и сам о. Спиридон признал, что его позиция не изменилась, и редакция сайта заявила то же самое в отношении своей позиции. К тому же никто из их оппонентов не собирается удалять свои статьи, так что тема для разговора остаётся.
Во-первых, мне очень не понравилось то, как агрессивно некоторые активисты принялись «затыкать рот» о. Спиридону. При этом заявляя о необходимости «мультикультуральности» и «терпения к инаковости» в Церкви. Но, помилуйте, если вы готовы терпеть людей в «косухах» в храме — и это замечательно — то отчего же вы не желаете потерпеть то, что у некоего иеромонаха может оказаться мнение, отличное от вашего? То, что говорит о. Спиридон, нужно не шельмовать и запрещать, а спокойно и вдумчиво обсуждать и анализировать. К чему бояться мыслей и мнений, тем паче — по вопросам второстепенным (в сравнении с вероучительными)? Как писал свт. Филарет Московский, «если дело угодно Богу, люди не остановят его». Если дело проповеди на рок-концертах угодно Богу, то высказываемые публично сомнения одного из священников разве могут ему повредить?
Раньше меня смущала тенденция, когда кое-кто из церковных людей готов был шельмовать рок-музыку и всех её слушающих. Теперь же мы видим обратную картину — шельмовать стали того, кто всего лишь высказал сомнение в некоторых способах так называемой «рок-миссии». Как говорится, из одной крайности в другую. Вместо вдумчивой дискуссии по серьёзному вопросу — крики, обвинения и возмущения.
А ведь вопрос о границах действительно непраздный, и он ведётся не только в нашей Поместной Церкви, но и в Греции, например. У нас, допустим, ограничиваются проповедью со сцены в перерыве между выступлениями. А вот рок-группа греческих монахов, где солист с бородой и в рясе исполняет на сцене зажигательную песню в сопровождении девиц из подтанцовки и в мельтешении света — это как, нормально? А болгарский священник, ради привлечения интереса неверующей публики приезжающий на крещенское водоосвящение то на коне, то на броневике, то спускаемый строительным краном, то служащий «литургию по мобильному» — это нормально?
Если нет — то почему, если да — то что же тогда ненормально, и где всё-таки эта грань, когда уже перед нами не исполнение заповеди: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари (Мк 16:15), а нарушение другой заповеди Господа: не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас (Мф 7:6)? Вопрос о границах дозволенного в проповеди, как видим, первым поставил не о. Спиридон, а Господь Иисус Христос!
Любят к месту и не к месту вспоминать проповедь апостола Павла в Ареопаге — как будто не замечая, что единственной современной параллелью афинскому ареопагу в современном мире являются научно-философские конференции. А вот, к примеру, на дионисийские мистерии во время вакханалий апостол Павел проповедовать не ходил.
Во-вторых, на мой взгляд, остаётся открытым вообще вопрос о том, правомерно ли называть проповедь на рок-концертах и устроение рок-клубов при храмах — высоким словом «миссия».
Миссия — это прежде всего проповедь Христа тем, кто о Нём не знает. Завсегдатаи рок-концертов же в большинстве — люди крещёные, и о христианстве кое-какие представления имеют (пусть и не всегда верные и полные). Так что здесь скорее можно говорить о катехизической проповеди для недостаточно воцерковлённой молодёжи. Исправление недостатков катехизации среди тех людей, которые и так уже по факту крещения являются членами Православной Церкви.
Я не против того, что кто-то ходит на эти концерты, чтобы проповедовать. Сложно определиться с отношением к таким формам проповеди. Думаю, покажет время. Спаситель сказал: по плодам их узнаете их (Мф 7:20). Пока что не так много времени прошло, чтобы можно видеть и оценивать плоды так называемой «рок-миссии» или «байк-миссии». Хотя лично мне было бы интересно узнать: сколько именно людей всерьёз приняло Православие, услышав о нём на рок-концерте? Пока же только вспоминается один «рок-миссионер» в рясе, который год назад перешёл в ислам.
Но пусть даже проповеди на концертах — дело хорошее, — всё-таки, вещи надо называть своими именами, и отличать, где у нас — речь на концерте, а где — миссия.
И вот нормальной, полноценной миссии в собственном смысле слова у нас очень и очень мало. Тогда как доводилось слышать о том, что инструкции по проведению «рок-миссии» уже спускаются как рекомендация для, по крайней мере, некоторых епархиальных миссионерских отделов.
И тут уже перед нами просто подмена. Потому что вместо настоящей миссии людей призывают посещать рок-концерты, и это называют миссией.
Если это называть миссией — то почему бы тогда не назвать ею и все остальное? А что, есть же у нас немало деятелей, искренне говорящих: вот, я прошёл по городу в рясе — это миссия, вот, стоит храм с крестом — это миссия, вот, в этом храме я служу каждое воскресенье — это миссия! Так можно и до того договориться, что, мол, зевнул я в общественном месте и рот перекрестил — и это миссия.
Таких-то «миссионеров» у нас пруд пруди. А вот кто проповедует китайцам, вьетнамцам, таджикам, азербайджанцам и т. п. А ведь уже даже не надо учить их язык и засылать миссионеров к ним в страны — они сами к нам приехали и выучили наш язык. Куда уж более удачные условия для миссии? Отец Сергий (Рыбко) ездит проповедовать на рок-концерт — хорошо, помоги ему Господь, но отчего же никто не ездит, к примеру, на вьтнамский рынок, чтобы попроповедовать вьетнамским торговцам, или китайским студентам, или таджикским гастарбайтерам? Уж хотя бы Москву взять — здесь полным полно тех, кто не имеет никакого представления о вере православной, здесь же сосредоточены и не худшие сыны и дочери Русской Церкви — но почему никто из них не занимается настоящей миссией в полном и изначальном смысле этого слова? В последние годы слышно лишь об одном о. Данииле Сысоеве, который и службы на татарском проводит, и молитвослов на татарском издал, и на сабантуй с проповедью не побоялся придти. А где же остальные?
Да, многие ходят к больным, многие читают публичные лекции в аудиториях, другие ходят в тюрьмы, и работают с очень тяжёлыми людьми, третьи окормляют детдома, четвёртые по многу лет отвечают на письма людей, выступают по радио, телевидению, пятые ведут катехизические беседы, шестые возят паломнические поездки — и замечательно, слава Богу! Это большой труд. Безусловно, всё это надо делать. Но это — не миссия.
Так отчего же в Москве столь мало настоящих миссионеров и настоящей миссии? А во всей России? А вне её? Почему греки могут послать миссионера на Мадагаскар и у него через пять лет — двенадцать тысяч обращённых, а мы не можем? Почему те же греки или православные американцы могут устраивать настоящие миссии в Африке, Южной Америке, Индонезии, Албании — а мы, русские, не можем? Все наши весьма немногочисленные примеры внешней миссии — о. Динисий Поздняев в Гонконге, о. Олег Черепанин в Таиланде, о. Алексий Трубач в Монголии — это всё случаи исключительно их личной инициативы, которая в Русской Православной Церкви никакой поддержки, кроме, в лучшем случае, словесной, не имеет. А ведь если бы наши православные активисты побольше об этом думали, и побольше для этого делали — то и у нас сейчас были бы полноценные миссии, достойные славы наших великих подвижников прошлого — свт. Николая Японского, свт. Иннокентия Аляскинского, прп. Макария (Глухарёва), и др.
Вот, ещё несколько лет назад Александрийский патриарх обращался к нам, активным чадам Православной Церкви (и, кстати, это было опубликовано именно на «Православии.Ру»), говоря: «Мы обращаемся к духовенству, монахам и ко всем православным верующим, которые чувствуют, что они могут помочь этой миссионерской работе и внести свой вклад в облегчение жизни наших африканских братьев и сестер. Мы просим их прибывать к нам в Патриархат и участвовать в этом прекрасном и сложном деле. Любой, кто в состоянии чувствовать боль своего собрата может помогать развитию и укреплению деятельности нашей Миссии. Это место для каждого, и мы всегда молимся за тех, кто помогает нашей миссионерской работе… В общем, можно сказать так — если ты называешь себя миссионером, то ты должен ехать в Африку».
И что же, хоть один из тех, кто любит у нас порассуждать о миссионерстве — откликнулся и поехал? Насколько я знаю, нет. А ведь не только язычникам и мусульманам нужно проповедовать. Но, скажите, кто у нас проповедует иудеям? Никто! Кто проповедует католикам? Никто! Кто проповедует раскольникам? Даже мысли подобной ни у кого нет, хотя до революции в России противораскольная миссия была одним из главнейших миссионерских направлений! И те же любители так называемой «рок-миссии» — отчего же не ездят, к примеру, в США, Европу или Японию, чтобы там проповедовать на рок-концертах людям, которые ничего не знают о Православии? Да и о систематической проповеди всем зарубежным рокерам, приезжающим на гастроли в Россию, что-то не слыхать. Как тут ни крути, а подлинной миссии попросту нет!
Вот об этом бы надо говорить. И не только говорить, но и делать. Ведь это же заповедь самого Господа: итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам (Мф 28:19−20). Если во всей Русской Православной Церкви лишь единицы не то что исполняют её, но даже просто осознают необходимость её исполнения — это признак того, что наша церковная жизнь и сознание нездоровы. У нас любят говорить, что Русская Православная Церковь — самая большая и многочисленная из Поместных Церквей, но разве не величайший позор то, что самая большая Церковь меньше всего занимается внешней миссией? Мне, русскому человеку, было стыдно узнать несколько лет назад, что миссионерские инициативы о. Дионисия Поздняева оплачивают православные американцы — а не русские, что миссию в Африке поддерживают даже православные финны, — но не русские.
И думается, что приходящую в Церковь молодёжь, возможно, имеет смысл ориентировать не столько на «православные рок-клубы» и «православные борцовские секции», сколько на православную миссию, и особенно — внешнюю. Тут и экзотика и романтика и место подвигу, и молитве, и сильнейший стимул для настоящих дел и христианской жизни, и личного осмысления веры, и улучшения реальных отношений с Богом. Разве это — не лучшее приложение усилий активных молодых людей?
Не говоря уже о том, какие высокие обетования даются миссионерам в Священном Писании: обративший грешника от ложного пути его спасет душу от смерти и покроет множество грехов (Иак 5:20), и обратившие многих к правде будут сиять как звезды, вовеки, навсегда (Дан 12:3).
Завершить же мне хотелось бы несколькими цитатами:
Свт. Филарет Московский в письме государю императору писал: «Святая Церковь имеет нужду в проповедниках Веры для возвещения ее в соседних странах — Китае, Японии, Америке, Тибете, Бухаре, Хиве, Кохане, Персии, Турции и во всех европейских государствах латинского, лютеранского и реформаторского исповедания»
Свт. Николай Японский в своём «Дневнике» писал: «„Шедше во все языки, проповедите“ — сказано по настоящему времени никому иному на земле, как нашей Православной Церкви, преемнице Церкви Апостольской; и именно Русской Церкви… Непрестанно занимает мысль о том, что при Св. Синоде должен быть миссионерский комитет: 1. для зарождения и воспитания миссионерской „мысли“ (не говоря о „стремлении“ — того нужно еще сто лет ждать) в духовно-учебных заведениях; 2. для зарождения и развития заграничных миссий. Сколько уже перебывало здесь миссионеров — „quasi“! Но от о. Григория до о. Сергия был ли хоть один миссионер настоящий? Ни единого. Оттого все и уехали. Почему это? Очевидно, потому, что в духовно-учебных заведениях в России и мысли нет о миссионерстве! Шедше, научите вся языки — как будто и в Евангелии нет. Хотя слышат это все и знают наизусть. — И нет у нас иностранных миссий! В Китае, Индии, Корее, здесь — моря и океаны язычества — все лежит во мраке и сени смертной, — но нам что же? Мы — собака на сене! Не моги-де коснуться Православия — „свято оно“! — Но почему же вы не являете его миру?»
P. S.: Дабы это не оказалось просто «ещё одной статьёй», я предлагаю всем, кто реально желает поучаствовать в деле православной миссии, но пока ещё не знает, как — связаться со мной по адресу: yurij. maximov@gmail.com. Обсудим возможности и перспективы.
