 |
| Правая.Ru | Александр Елисеев | 24.10.2007 |
Дефицит врага
Все началось, как это банально не прозвучит, с развала Советского Союза. Американцы приложили здесь максимум усилий, хотя лучше бы им этого не делать, ведь США являлись такой же частью послевоенной «ялтинской системы», как и СССР. Указанная система держалась на противостоянии двух геополитических конструкций — «Евро-Атлантики» и «социалистического лагеря». Первый возглавляла США, второй — СССР.В обоих лагерях было принято постоянно ссылаться на угрозу, исходящую от другой сверхдержавы. На этом, во многом, и было основано величие двух стран — разными людьми и разными правительствами какая-то одна из них воспринималась как оплот «добра», противостоящий некоему «всемирному злу», воплотившемуся в другой. Прежняя модель мироустройства с тремя (и более) полюсами, таковой возможности не представляла.
Крах советско-американского величия начался с отказа от идеи противостояния двух полюсов. В СССР сочли это противостояние слишком опасным и затратным, а в США соблазнились возможностью использовать слабину советских элит. При этом американские стратеги не просчитали, что крушение ялтинского мира ударит по ним же самим, как по его важнейшей части.
Сначала боль от удара была заглушена эйфорией от победы в «третьей мировой». Да и трофеи от побежденных достались внушительные. Однако, затем в США стали снова тосковать по врагу. Слишком уж там привыкли бороться с «мировым злом».
И здесь, конечно же, нельзя переоценить роль Ф. Д. Рузвельта. Именно при этом президенте Америка отказалась от изоляционизма и ввязалась в противостояние евро-азитаских геополитических конструкций (Англо-Франции, германо-итало-японской Оси и СССР). В принципе, американское общество склонялось к изоляции, однако, Рузвельт приложил огромные усилия для того, чтобы переломить ситуацию.
В этом плане весьма интересно исследование историка К. Танзилла «Задняя дверь к войне», в котором приводятся документы американского госдепа, из коих следует, что в 1939 году Рузвельт приложил огромные усилия для обострения отношений между Германией и Великобританией. Тогда же он серьезно подумывал об американской интервенции в Европу.
Рузвельт желал продавать американское оружие всем противникам Германии, Италии и Японии, в чем с ним не была согласна большая часть политического истеблишмента Соединенных Штатов, настроенная изоляционистски и, в ряде случаев, прогермански. В 1935 году республиканцы и правые демократы приняли в конгрессе закон о нейтралитете, запрещающий продажу оружия всем воюющим странам. Лишь в 1939 году рузвельтовское окружение сумело протащить поправки к данному закону, которые позволяли пробить брешь в американском нейтралитете.
При Рузвельте было сделано все для того, чтобы спровоцировать войну с Японией. В 1939 году правительство США уведомило Японию о расторжении торгового договора, срок коего истекал только в следующем году. Адмирал Теобальд в своей книге «Чрезвычайный секрет Пирл-Харбора» приводит доказательства в пользу того, что Рузвельт был неоднократно предупрежден о японском нападении, но так и не сообщил об этом адмиралу Киммелю. Теобальд пишет: «Наш главный вывод заключается в том, что президент Рузвельт заставил Японию начать войну с помощью неослабного дипломатического и экономического давления и соблазнил эту страну на начало враждебных действий путем неожиданного нападения, собрав в гавайских водах Тихоокеанский флот (США) в качестве приглашения к этому нападению». С мнением адмирала полностью согласен его коллега генерал Ведемайер.
Рузвельт своего добился — при нем Америка вошла во вкус борьбы с «мировым злом». Правда, сам он видел таковым врагом нацизм и фашизм, однако его преемники, как сейчас говорят, «перевели стрелки» на СССР. Ну и с распадом последнего вся мировая экспансия Штатов потеряла весь свой героический ореол. Теперь оставалось либо возвращаться к изоляционизму, либо начать поиск нового врага.
«Вторая холодная» и планы Клинтона
Выбирать стали еще при Клинтоне. Тогда, судя по всему, истеблишмент США склонялся к мысли о том, чтобы объявить врагом Россию. Собственно говоря, на это и была нацелена вся политика США в отношении Югославии. Набросившись на православных сербов, Штаты имели в виду именно Россию. (Предельно конформистский режим Милошевича Штатам никак не мешал.) Там, безусловно, просчитали, что Кремль рано или поздно начнет менять свой курс — хотя бы из соображений сугубого прагматизма. Ведь перманентный бардак времен ельцинизма ослаблял федеральную власть и в перспективе грозил ее отменой — за ненужностью.Вероятно, команда Клинтона планировала что в тот момент, когда Москва начнет как-то оппонировать США (в первую очередь, по «сербскому вопросу») на нее и будут спущены все евро-атлантические «собаки». Тем более, что «передовая» Европа была абсолютна солидарна с Америкой в ее сербофобии. Сербы рассматривались как народ византийской культуры, а Византию в Европе ненавидят с давних пор. (Собственно, такое же отношение там и к «византийской» России.) Подобным образом, американцы хотели убить двух зайцев — 1) получить «нового-старого», но ослабевшего врага; 2) еще сильнее сплотить вокруг себя Евро-Атлантику.
Но тут была допущена серьезная ошибка — в сроках. Поворот Кремля должен был начаться раньше 1999 года. Скажем, в 1998 году, когда премьером стал «либеральный государственник» В. Примаков и первым вице-премьером «левый технократ» Ю. Д. Маслюков. Вот тогда администрация Клинтона успела бы «повоевать» с новой империей зла и вдоволь попугать США, Европу и весь мир «новой-старой» «империей зла».
Причем ее страшилки всерьез воздействовали бы и на исламский мир, ведь отношение к Сербии и косовской проблеме там весьма сложное — мягко говоря. Тогда, судя по всему, мы получили бы единый антироссийский фронт, что заставило бы Россию мобилизовать себя сверх-стремительно, чрезвычайными мерами преодолевая свою слабость. Возможно, что тогда власть сконцентрировалась бы в руках совсем узкой диктатуры некоторых чиновников и олигархов, вынужденных использовать технологии пиночетизма. Такой вариант потребовал бы огромных жертв от и так уже вдоволь «нажертвовавшейся» нации. Что же до американских демократов, то они в легкую выиграли бы президентские выборы-2000, запугивая всех «русско-славянской», «православно-фашистской» угрозой. (Примерно также другой демократ — Рузвельт — запугивал Америку Гитлером.)
Однако, поворот произошел позже, причем новое руководство вовсе не стремилось сразу же войти в конфронтацию в США. Хотя семена этой конфронтации стали прорастать еще при Ельцине. Был поворот самолета Примакова над Атлантикой, который, правда, ни к чему не привел. Была Приштина, которая, также окончилась ничем. Наконец, был визит Ельцина в Китай, во время которого он покритиковал Клинтона и озвучил идею многополярного мира. (Зная Ельцина можно со 100%-й уверенностью утверждать, что все завершилось бы пшиком.)
В известном смысле путинское руководство поначалу было даже более «проамериканским». Вот любопытное замечание С. Храмчихина, который пытается сравнить «путинизм» с «ельцинизмом» — в пользу последнего. Причем само сравнению происходит с патриотических позиций. Так, автор указывает на визит Ельцина в КНР в 1999 году и его грозные заявления. Далее указывается уже на позицию нынешнего президента, тогда еще — главы правительства: «Самым первым на антиамериканский выпад Ельцина поспешил отреагировать Путин. Он заявил: «У России очень хорошее отношение к США и руководителям этой страны». Затем премьер-министр РФ отметил, что критические замечания Клинтона по поводу действий России в Чечне «продиктованы заботой о том, чтобы у России не было дополнительных проблем». Поэтому Путин считает «абсолютно несправедливым выстраивать информационное поле таким образом, что возникает впечатление охлаждения российско-американских отношений». Премьер уверен, что «заявления президентов России и США на это не направлены». («Русский журнал», 21 февраля 2007 года)
Все правильно, но надо же понимать, что каждому овощу должно быть свое время. Тогда, в конце 90-х, не было никакого смысла вступать в конфронтацию с США, вопрос стоял о том — как бы сокрушить чеченский сепаратизм и отстоять территориальную целостность страны. Новое руководство эту внутриполитическую задачу решило и только потом начало вести свою внешнеполитическую игру. Это произошло в 2003 году, когда Америка напала на Ирак, а Россия выступила против этой интервенции — вместе с такими европейскими гигантами, как Франция и Германия. Вот тогда уже можно было показать свой норов. Европа восприняла бы в штыки любые наши попытки серьезно выступить против «балканской политики» Штатов, но нападение на Ирак было уже совсем другим делом. Ближний Восток — это не православно-славянский мир, здесь у разных европейских элит могут быть разные подходы. Кроме того, позиция России нашла понимание в исламском мире, что также было немаловажно. Мы впервые пошли наперекор Западу и пошли весьма успешно. Вот что значит правильно подобрать момент!
От изоляционизма — к созданию новых стран
А что же США? В США к власти пришло новое, республиканское уже руководство. Кстати, пришло оно к ней с очень большим трудом — вспомним дикий скандал с пересчетом голосов во Флориде. (Вероятно, элиты США серьезно готовились оставить у власти именно демократов, нацеленных на борьбу с православно-славянской, «византийской» цивилизацией.) И на первых порах республиканская администрация Буша как раз и попыталась (совершенно прагматично) вернуться к забытому уже изоляционизму. Собственно говоря, Джордж Буш-младший победил именно на волне изоляционизма. Он обещал американцам максимально сосредоточиться на решении внутренних проблем США и на укреплении связей внутри Нового Света. И в самом деле, до 11 сентября 2001 года администрация Буша стремилась ограничивать свое присутствие Америки в разных регионах. США отказались принять участие в конфликте в Македонии, а Рамсфельд предложил НАТО сократить свой балканский контингент на одну треть. Была сокращена численность американских войск в Боснии.Буш уменьшил роль США в посреднических операциях на Ближнем Востоке и Северной Ирландии. Тогдашний госсекретарь Колин Пауэлл исключил из списков госдепа треть специальных агентов, которые по заданию Клинтона работали в проблемных точках по всему земному шару. Первую свою зарубежную поездку Буш совершил именно в Мексику для встречи с тамошним президентом. Он демонстрировал готовность ограничиться сферу влияния США одной лишь Северной Америкой.
Но потом произошли авиа-налеты на США, и там вновь поднялась шумиха о «мировом зле». Сегодня уже мало кто сомневается в том, что за терактами 11 сентября стоял кто-то посерьезней, чем пресловутый «исламский терроризм». Скорее всего, здесь надо иметь в виду некие транснациональные структуры, заинтересованные в том, что вернуть США на пагубный, для них же самих, путь мировой экспансии. И эти силы добились своего. Америка снова полезла в Евразию, правда, на это раз объектом экспансии был выбран исламский мир (террористов-то посчитали исламистами). Сначала США напали на Афганистан, потом — на Ирак.
В мире стали уже поговаривать о возможном нападении на Иран. Сначала об этом говорили с некоторой уверенностью, но затем все громче зазвучали голоса сомневающихся. Дескать, Америка и так уже застряла в Ираке и у нее просто не хватит сил для войны с Тегераном. Между тем, сегодня становится все более очевидным, что США могут попытаться обойтись без всякого нападения. Похоже, что они сделали ставку на создание новой геополитической конструкции — «государства Курдистан».
В основу его будет положен нынешний автономный (на деле вполне суверенный) — «иракский Курдистан». Там, в отличие от других иракских территорий, царит порядок, так что он вполне подходит для полноценного государственного строительства. В случае успешного развития событий, к новому государству могут отойти турецкие, иранские и сирийские территории, также населенные курдами. Тогда на «Ближнем Востоке» возникнет новая региональная держава, которую американцы смогут использовать как свою военно-политическую «дубину». Ею и станут колотить по другим региональным державам — Ирану, Сирии и Турции. Последняя, похоже, стала не нужна Вашингтону (хотя она и является членом НАТО). Слишком уж независимо ведет себя Анкара, к тому же там происходит рост влияния «национал-исламизма», который во многом отходит от либерального национализма, а ля Ататюрк (без прямого разрыва с наследием Ататюрка). Сегодня отношения между США и Турцией стремительно ухудшаются, в связи с чем наблюдатели говорят о возможном разрыве. И действительно, в случае создания независимого курдского государства этот разрыв станет не просто возможным, а даже неизбежным. (В данном плане весьма любопытное наблюдение сделано на сайте АРИ.Ру: «Как нам кажется, решение прощаться с Турцией было принято в Вашингтоне довольно давно, о чем свидетельствует, например, прошлогодний скандал с топографическими картами в одном из учебных колледжей НАТО. Приехавшие туда турецкие офицеры были немного удивлены, когда один из докладчиков вывесил на семинаре карту, где 18 областей современной Турции были выделены другим цветом и подписаны „Курдистан“. Турки были в шоке, американцы официально извинились, но карты ведь кто-то напечатал — не сам же генерал их нарисовал. А раз напечатал, значит тема видимо уже и в 2006-м была не особо секретная, карты с шахтами баллистических ракет в актовом зале никто не вывешивает».)
Хаос в Евразии
Несомненно, создание независимого Курдистана резко поднимет градус революционной дестабилизации. Причем эта дестабилизация выходит далеко за пределы «Ближнего Востока».Во-первых, она, безусловно, затрагивает многие страны СНГ, в том числе и Россию. За Турцию может вступиться Азербайджан (куда, кстати, направятся мощные потоки беженцев из Ирана), за курдов — Армения. К тому же, не будем забывать о том, что в России живут тюркские народы. И Анкара может, с отчаяния, бросить лозунг пантюркизма — со всеми вытекающими. К тому же, «ближневосточный» макро-региональный конфликт отлично «накладывается» на «кавказский», который состоит из множества узлов — «грузинского», «чеченского», «ингушского» и т. д.
Их совпадение во времени способно серьезнейшим образом дестабилизировать сразу несколько государств СНГ — Россию, Грузию, Азербайджан, Армению. Кроме того, ближневосточный конфликт (по линии Афганистана) непременно сдетонирует в Среднюю Азию. Не останется в стороне и Украина — ведь там, в Крыму, есть множество симпатизантов Турции — из числа представителей крымско-татарского населения.
Во-вторых, геополитическая революция в ближневосточном регионе затрагивает и Европу. Именно туда устремятся «миграционные волны» беженцев из Турции. Европейцы и так уже испытывают множество проблем, связанных с миграцией (в том числе и турецкой), а тут сложится совсем уж критическая ситуация. К тому же, Турция является ассоциированным членом ЕС, что требует от европейского руководства какой-то серьезной реакции.
Впрочем, не очень-то завидной будет и судьба нынешнего оплота глобальной перманентной революции — США. (Не удивительно, почему ее лидерам пришлись по вкусу идеи неоконов, чье движение было основано троцкистом М. Шахтманом.) Оно может столкнуться с очень серьезным и даже консолидированным сопротивлением таких субъектов геополитики, как Россия, Европа, Турция и Иран. (К нему, возможно, примкнет и КНР, а также Боливарианская Латинская Америка.) И вот тогда можно предположить, что Штаты потерпят сокрушительное поражение в области внешней политики.
От крупномасштабной дестабилизации не выиграет ни одно из современных государств. Зато укрепится положение транснациональной олигархии, которой плевать на все государства и которая получает сверхприбыль от разного рода потрясений.
