 |
| Известия | Наталья Гранина | 23.10.2007 |
В двух районах Бутова с общим населением около 200 тысяч человек проживают, по данным общины, от 40 до 60 тысяч мусульман: татары, чеченцы, узбеки, азербайджанцы. Такой плотности мусульман нет нигде в столице, тем не менее активисты «Милости» сетуют, что единоверцы разобщены — друг с другом практически не общаются. Создавая первое в столице брачное агентство для мусульман, общественники ставили задачу объединить правоверных.
— В таком огромном мегаполисе, как Москва, проблема поиска своей половинки стоит очень остро, — поясняет председатель «Милости» Марат Алимов.- Как тогда создавать семью? Тем более в исламской культуре смешанные межнациональные браки не приветствуются… Поскольку словосочетание «брачное агентство» сегодня все чаще ассоциируется с «борделем», мы назвали нашу услугу «Отделом семьи и брака» при общине «Милость». В картотеке холостяков — уже около 200 кандидатов. В активе агентства -15 свадеб.
Как говорят авторы идеи, чаще всего услугами профессиональной свахи пользуются родители одиноких девушек и юношей. Подыскивая вторую половинку для сына или дочери, в качестве главного критерия родственники называют национальность, а затем уже все остальное. Поскольку по исламским канонам женщина — существо чрезвычайно скромное и кроткое, знакомство молодых происходит как бы «невзначай». Община организует различные лекции, экскурсии, пикники на природе. Если молодые люди приглянулись друг другу — происходит помолвка.
Кроме строительства правоверных ячеек общества, у бутовской общины масса других задач. Так, сегодня активисты обсуждают проект создания мусульманского детского сада. Есть спонсоры, готовые профинансировать создание подобного частного заведения или помочь открыть исламские группы в обычных дошкольных учреждениях, однако столичный департамент образования, как утверждают мусульмане, всячески препятствует этому.
— Может быть, чего-то боятся, — пожимает плечами глава бутовской общины. — На все наши предложения ответ один — упорное молчание.
-А чем плохи обычные детсады, что вас в них не устраивает?
— Первое, с чем сталкиваются верующие мусульманские родители в обычных детсадах, — проблема с питанием, — поясняет собеседник. — По исламским канонам пища должна быть приготовлена по технологии халяль. А как в детсаду или школе проследишь, что дали ребенку? Кроме того, мусульманский сад — это целая система ценностей, культуры. Родители должны быть уверены, что ребенка там ничему плохому не научат: ни ругаться матом, ни драться.
— А если православная мама захочет отдать своего ребенка в сад, в котором «не ругаются матом», откажете? — пробую уточнить критерии. После небольшой паузы получаю ответ: «Наши двери будут открыты для всех».
Пока идея дошкольного воспитания «обкатывается» в развивающих мини-центрах для мусульман. Между уроками лепки-рисования-английского малышам читают суры Корана и рассказывают поучительные исламские истории. Все преподавательницы — в хиджабах. Просветительская работа ведется и среди взрослого населения, по выходным здесь проходят публичные чтения Корана, разъясняются различные религиозные течения или просто за чашкой чая обсуждаются последние события светской жизни.
— Сейчас мы собираем благотворительные средства на строительство мечети на улице Ахмата Кадырова, — продолжает мой собеседник. — Когда мечеть будет построена, откроем там высшую духовную школу для мусульман. Спрос на обучение уже есть.
На недавно заработавшем сайте бутовских мусульман (www.butovomuslim.ru) активисты «Милости» приглашают единоверцев «к участию в обсуждении и разработке других проектов общины: организация халяльных точек питания (кафе, рестораны) в Бутове; организация и развитие поставок халяльной продукции в мусульманские детские сады и школы; система поддержки бедных семей и нуждающихся; создание сети мусульманских поликлиник в Москве…» На вопрос одного из пользователей, что подразумевается под мусульманской поликлиникой, дан ответ: «Поликлиника, в которой будет оказываться медицинская помощь, осмотр, обследования и т. д. с соблюдением необходимых норм ислама. Также в клинике можно будет взять омовение и прочитать молитву ин ша Аллах».
— А местные жители на ваши начинания косо не смотрят?
— Поначалу, конечно, присматривались, — улыбается Марат Алимов. -Наша община арендует помещение в обычной жилой многоэтажке. Соседи бдительные. Позвонили участковому, что девушки в хиджабах в большом количестве по двору ходят. Милиционер оказался молоденький, неопытный. На всякий случай омоновцев вызвал. Так нас и проверили… Сейчас с соседями живем душа в душу. Народ даже радуется нашему присутствию — за порядком следим, подъезд в чистоте содержим и клумбы озеленяем. Что еще надо?
В столице появятся халяльные магазины
Комиссия по межнациональным отношениям Мосгордумы обратилась с предложением в департамент потребительского рынка включить в программу магазинов шаговой доступности халяльные торговые точки. Заведения получат льготы по аренде. В переводе с арабского «халяль» означает «свободный, дозволенный». В халяльных магазинах, например, нельзя будет торговать спиртным и табаком — в священном писании эти «удовольствия» запрещены. Главное для «правильной» пищи — соответствие традициям. Например, из мяса мусульманину дозволяется употреблять лишь конину, баранину, говядину и птицу. Если, скажем, баран забит с помощью тока — это противоречит Корану, поскольку кровь остается в теле животного, а употреблять ее правоверным нельзя. «Если говорить проще, халяльные продукты — это значит свежие, качественные, — пояснил „Известиям“ директор отдела Центра по стандартизации и сертификации „Халяль“, уполномоченный Совета муфтиев России Жафар Азизбаев. — Например, свежее яблоко — халяль, а с подгнившим бочком — уже „харам“ — запрещенное. Поэтому спрос на продукцию будет не только среди правоверных».Урбанист Ольга Вендина: «Создание в мегаполисе „национальных территорий“ чревато конфликтами»
Наталья Двыдова
Как быть с желанием этнических меньшинств жить среди своих и учить детей в «своих» школах? Возможен ли компромисс между интересами большинства и желаниями меньшинства? На вопросы обозревателя «Известий» Натальи Давыдовой отвечает Ольга Вендина, ведущий научный сотрудник Института географии РАН.
вопрос: Одна негодующая москвичка написала в «Известия» про азербайджанцев, что «их много, число их растет, а занятая территория неминуемо станет принадлежать тем, кто на ней живет». Однако социологи уверяют, что паниковать не стоит — мегаполис переваривает всех, рано или поздно все мигранты становятся москвичами. Вы тоже так думаете?
ответ: Конечно.
в: Но сами-то представители московских этнических меньшинств всячески сопротивляются тому, чтобы город их «переварил».
о: Так происходит сегодня во всем мире: глобализация сопровождается взрывом интереса к традициям, к этнической идентичности. К тому же нужно учесть, что в нашей стране до перестройки вся этническая культура сводилась только к сфере «фольклорно-культурного» наследия и не рассматривалась как часть нормальной человеческой жизни. А нынешние наши проблемы связаны с тем, что общество, с одной стороны, продолжает демократизироваться, а с другой — не готово к новым реалиям. В итоге возникает классический конфликт: между правами человека, группы и общества как целого.
в: И как его решать?
о: В одних случаях — в пользу меньшинств, в других — в пользу большинства. Жизнь требует согласования интересов. У этнических меньшинств должны быть свои права. Но и городское сообщество может благополучно развиваться, только если все его члены признают наличие общих интересов.
в: Создание мусульманских детских садов и школ — в русле общих интересов?
о: Думаю, у нас должен соблюдаться тот же железный принцип, который исповедуют французы: «Все мы — граждане одной страны или города и живем по общим правилам. В частной жизни нам никто ничего не запрещает. Это наш выбор, и у нас есть возможность по частным каналам его реализовать. Но что касается всеобщей системы образования, гражданского воспитания, то в этом мы соблюдаем приоритет общих интересов». Отсюда и борьба, например, с хиджабами в учебных заведениях Франции. Воспитание детей — вопрос даже не их интеграции или адаптации, это вопрос социализации. Если город хочет жить как единое целое, то молодые поколения должны расти и воспитываться в общей системе. Попытки уже в юном возрасте отделить одних от других никому не принесут пользы. Безусловно, родители-мусульмане должны иметь возможность дать своим детям соответствующее образование, например, в школе при мечети. Но при этом их дети должны обязательно получать общее образование наравне с другими. Чтобы в будущем они нашли свое место в этом городе, в этой жизни. В Германии, Франции, Америке, Англии — везде, где есть общины, которые живут достаточно замкнутой жизнью, — снято множество фильмов о том, как дети, воспитанные в этнической традиции, изолированно от общества, потом начинают конфликтовать с семьей, пытаются вырваться, найти свой путь. Почему у нас не увидишь подобных фильмов? Почему мы предпочитаем не обсуждать эту тему? Понятно, что, когда семья строго мусульманская, а дети в школе едят запрещенную исламом пищу, это серьезная проблема. Но она техническая, ее можно разрешить.
в: Почему же этнические меньшинства сами себя «изолируют от общества»?
о: Потому что их мало. Потому что 60% москвичей их не любят. И они это ощущают каждый день. Нет ни одного представителя этнического меньшинства, который бы не сталкивался с проявлениями насилия либо недружелюбия. Естественно, они замыкаются. Точно так же ведут себя в подобной ситуации и русские. К примеру, тот же Брайтон-Бич в Нью-Йорке — очень криминальный район, люди там часто не говорят по-английски, и уже третье поколение иммигрантов не может интегрироваться в местное сообщество.
в: Но как сказать людям нет, если они хотят жить среди своих и учиться в «своих» школах?
о: Тут нужна политика маленьких шагов и мелких согласований на каждом шагу. Это сложно. Это требует усилий. Но это важно не только для нас как для большинства, но и для меньшинств, которые должны понимать: если им говорят нет, то вовсе не потому, что «вы плохие и лицом не вышли», а потому, что всем нам жить вместе, в одном городе. Людям должно быть ясно, что это не означает ущемления их прав в этнокультурном самовыражении. Никто не против, чтобы в городе существовали мусульманские центры. Но зачем создавать в Москве «национальные территории» со своими магазинами, детскими садами и школами? Это чревато конфликтами и плохо не только для большинства москвичей, но и для представителей этнических меньшинств. Важно, чтобы они тоже это осознали.
в: В своем исследовании «Москва этническая» вы утверждали, что из районов с «дешевым» жильем, многие из которых и раньше считались социально неблагополучными, с нарастанием «этнического компонента» начинает уезжать в другие районы интеллигенция и средний класс. А это опасно, потому что чем ниже представительство среднего класса в сообществе, тем выше раздраженность и тревожность людей.
о: Да, запускается опасный механизм, при котором, хотя доля русского населения дальше может и не сокращаться, жители будут испытывать сильное раздражение и страх от наплыва мигрантов. Хотя, надо сказать, наличие жильцов-мусульман в конкретном доме приводит к тому, что в подъезде становится чище.
в: Два года назад наибольшие раздражение и напряженность испытывали жители районов, где доля «нерусских» составляла 10,5−11,5%. Но почему вы назвали роковым 17-процентный рубеж?
о: Этот феномен заметили в США — как только доля этнических меньшинств достигает 17%, происходит быстрая этнизация жилых кварталов. Правда, сейчас в той же Америке процессы сегрегации усложнились: богатые афроамериканцы не хотят жить с бедными — они либо живут с белыми людьми своего статуса, либо создают богатые афроамериканские кварталы. Но если за океаном научились жить в сегрегированном сообществе и все конфликты там решаются в суде, то мы так жить не умеем и наша судебная система к этому не готова. Для нас это опасно.
в: В том же исследовании вы сделали неутешительный прогноз -представители среднего класса постепенно покинут столичные районы с плохой репутацией, и они превратятся в неблагополучные этнические гетто. Власть может «переписать» этот сценарий?
о: Если она будет регулировать не только межэтнические проблемы, но и рынок жилья — сохранять социальный сектор, развивать рынок аренды, жилья для пожилых и молодых. Если мы не хотим, чтобы в городе возникали гетто для бедных и богатых, нужно создавать условия для создания смешанной социальной среды — по имущественному, этническому, возрастному составу. Такой микст сам по себе будет стабилизировать ситуацию в городе. Сегодня мы боимся даже озвучить проблемы, возникающие в связи с процессами сегрегации в обществе. Прячем голову в песок. Предпочитаем говорить, что у нас все нормально. Но все плохое случается неожиданно, не по расписанию. Поэтому так важно сегодня обсудить стратегические вопросы и начать действовать. Общество, в котором сокращается численность населения, должно быть готово учитывать интересы и интегрировать представителей других этнических групп. У нас нет другого выхода.
Нужны ли мононациональные школы? Все ли благополучно в полиэтнических учебных заведениях? Как уберечь своего ребенка от проявлений национализма? Продолжение темы межнациональных отношений — во вторник в «Известиях».
