 |
| Российская газета | Виктор Волгин | 12.10.2007 |
Ряд политологов страны называют это высказывание известного общественного деятеля вполне закономерным для созданного им особого имиджа «борца за истинную веру», который весьма импонирует многим людям мусульманского вероисповедания.
Однако правозащитник не ограничился негодованием по поводу потерянных единоверцев. Омбудсмен высказал мысль о том, что даже пресловутые активисты партии «Хизб-ут Тахрир» — официальной запрещенной, напомним, во всех без исключения странах Центрально-Азиатского региона, России и ряде других государств религиозно-политической организации — не столь опасны, как факт наличия в Тогуз-Торокском районе Джалал-Абадской области 100 киргизов, принявших христианскую веру. Бакир уулу отметил, что «христианизация» населения в республике приобретает крупные масштабы, и призвал внести соответствующие изменения в законодательство Киргизии, запрещающие подобную трансформацию вероисповедания. В противном случае омбудсмен предрекает неизбежные социальные потрясения и крупный межконфессиональный конфликт.
Развивая тему, нельзя однако не обратиться к мнению специалистов, проанализировавших межконфессиональные отношения в республике более детально. К примеру, президент международного агентства по развитию и политике Киргизии, доктор политических наук Аликбек Джекшенкулов в эксклюзивном интервью «РГ» подверг сомнению версию омбудсмена о масштабности «христианизации» населения страны.
— Основная часть населения республики исповедует светский, либеральный ислам, — пояснил ученый. — В то же время отношение киргизов к представителям других ветвей религии всегда было и остается толерантным. И если в последнее время некоторые представители титульной нации приняли христианство или буддизм, то ведь и многие славяне принимают мусульманство. Нет никаких оснований для беспокойства по поводу того, что некоторые наши сограждане склонны к перемене веры. Такую же картину мы наблюдаем во всем мире, это та самая свобода вероисповедания, узаконенная во многих странах и в конституции Киргизии.
В то же время, по словам Аликбека Джекшенкулова, реальную опасность для устоев государства может представлять собой набирающий силу исламский экстремизм.
Так что эксперты ассоциации политологов Киргизии предполагают, что причиной грядущей социально-политической и межконфессиональной нестабильности в стране могут стать отнюдь не христиане. Особую опасность в этом плане, по мнению аналитиков, представляет собой деятельность так называемого подполья или представителей радикальных исламских группировок фундаменталистского толка. К ним относят военизированное «Исламское движение Узбекистана», «Хизб-ут-Тахрир аль Ислами» (ХТИ — «Исламская партия освобождения») и уйгурское «Исламское движение Восточного Туркестана». Напомним, штаб-квартира партии «Хизб-ут Тахрир» находится в Лондоне, а тайные или явные подразделения этой религиозной организации, несмотря на запреты официальных властей, действуют в десятках стран мира.
Начало создания многочисленных филиалов ХТИ на юге Киргизии, согласно различным источникам, относится к 1996−1997 годам. Центром подпольной деятельности исламистов в республике являются города Ош и Джалал-Абад, а также Сузакский, Базар-Курганский, Кара-Суйский, Араванский и Узгенский районы. Несмотря на предпочтение мирных средств «обработки» населения, отмечают эксперты, данное движение представляет собой явную угрозу для безопасности Киргизии. Это обусловлено тем, что его идеи направлены на свержение светского строя, пропаганду насилия в межэтнической и межконфессиональной сферах. Конечной целью деятельности ХТИ специалисты называют создание на части территорий стран Центральной Азии и России так называемого Исламского халифата, живущего исключительно по канонам шариата.
По данным спецслужб, в настоящее время на юге Киргизии насчитывается от двух до пятнадцати тысяч членов ХТИ. Усилившиеся в последнее время процессы миграции населения с юга на север республики, по мнению аналитиков, приводят к укреплению социальной базы исламистов и расширению их оперативных и пропагандистских возможностей в северных регионах страны и ее столице. В то же время продолжающаяся тенденция нарастания исламского радикализма на юге Киргизии позволяет говорить о том, что здесь действует широко разветвленная подпольная сеть исламистов. В целом в Центрально-Азиатском регионе складываются благоприятные условия для распространения идей ХТИ, делают вывод политологи.
Кроме того, существенно усложняет религиозную ситуацию на юге сепаратизм части узбекского населения приграничных областей Киргизии, ранее ставивших цель создания узбекской культурной автономии в пределах Ферганской долины. Позднее, вследствие влияния радикальных учений исламских религиозных организаций, данная идея получила развитие, и сегодня исламисты ставят перед собой более обширную задачу — создание так называемой Кокандской исламской Джамахирии. Что это может принести постсоветским республикам региона — гадать не надо, достаточно лишь обратиться к опыту «талибизации» соседнего Афганистана.
На состоявшемся в сентябре этого года совете безопасности Киргизии в числе основных рассматривался также и вопрос о религиозной ситуации в стране. Его положительным итогом можно считать решение о необходимости совершенствования законодательства в данной сфере и более тесного сотрудничества власти с Духовным управлением мусульман Киргизии (ДУМ).
Однако последняя инициатива омбудсмена о внесении поправок в законодательство республики, препятствующих, применяя термин Букир уулу, «христианизации» ее населения, противоречит решению совета безопасности и может самым негативным образом сказаться на межконфессиональном и межнациональном согласии, считают эксперты ассоциации политологов Киргизии.
Комментарии
Канатбек Мурзалилов, заместитель директора госагентства по делам религий при правительстве КР:
— Свобода вероисповедания — это конституционное право каждого гражданина республики. В то же время люди должны выбирать свою религию осознанно, а большинство сегодня принимает иную веру из-за временных материальных трудностей.
Официально и с уверенностью могу заявить, что, как такового, небывалого роста христианства в Киргизии не происходит. Анализ показывает, что сейчас приток христианских организаций в республику прекратился и наблюдается тенденция к их закрытию, как и сокращению числа теологических образовательных учреждений. В стране официально зарегистрированы 32 общины протестантского направления. В то же время, по нашим данным, в ту или иную ветвь христианства перешли 10 — 15 тысяч представителей коренного населения — киргизов, дунган, узбеков.
Периодически наблюдаемые в стране межконфессиональные конфликты чаще всего носят локальный характер. К примеру, был отмечен ряд проблемных ситуаций в тех семьях, члены которых придерживаются различных вероучений. Добавлю, что в течение 2007 года никаких серьезных противостояний на религиозной почве в республике не зафиксировано.
Что же касается перспектив возникновения в Киргизии какого-то масштабного конфликта на межконфессиональной почве, то это утверждение не имеет под собой достаточных оснований.
Асан Саипов, пресс-секретарь Духовного управления мусульман Киргизии:
— Подобные слухи ходят с тех пор как в республику стали проникать миссионеры из-за рубежа, распространявшие новые и чуждые нашему народу идеи. Основной упор они делали на пропаганду среди людей, плохо знающих свою собственную религию, и поэтому неспособных грамотно возразить новоявленным «учителям». Подобное положение вещей приводило к ряду мелких столкновений не межконфессиональной почве. Например, человека не давали хоронить по законам ислама, что вызывало возмущение со стороны его родственников, придерживающихся традиционного вероучения. В принципе ДУМ против работы иностранных религиозных миссий в Киргизии, считая, что в духовной жизни республики должны преобладать ислам и православное христианство.
