 |
| Русский дом | Андрей Полынский | 10.10.2007 |
Отец Владимир открывает со скрипом высокие железные ворота, на нас пахнуло гарью. А ведь со дня пожара прошло уже более месяца. Перед глазами — страшная картина.
— Даже металл плавился, — рассказывает отец Владимир, — слава Богу, хоть живы все остались…
В то утро батюшки дома не было: уезжал по делам в Тамбов, в епархиальное управление. Дома оставались жена Антонина, её престарелая бабушка и один из сыновей — 7-летний Елисей. Он первым почувствовал приближение беды.
— Мама, а из чердака дым идёт…
Антонина и сообразить не успела, как пожар в считанные секунды охватил старое деревянное строение (дому более ста лет). Успели только с постели поднять и вытащить буквально из пекла престарелую — неходячую и незрячую — бабушку. В огне сгинуло всё, что было нажито за годы жизни. Семья священника оказалась на улице без документов и без денег. Прибывшие пожарные так ничего и не смогли сделать. Антонина смотрела на полыхающий дом и плакала. Затем дрожащей рукой стала набирать на мобильнике номер мужа.
Трагическое известие застало отца Владимира на приёме у тамбовского владыки. Он тихим голосом произнёс:
— Владыко, простите, у меня дом горит…
И выбежал из приёмной.
…Мы ходим по пожарищу, и отец Владимир рассказывает, что и где было раньше: здесь кухня, здесь — детская… Детская была самой большой комнатой в доме, ведь у отца-настоятеля 11 детей: четверо своих и семеро приёмных, которых батюшка взял из Моршанского приюта.
Обращаю внимание на ямы, прокопанные внутри пожарища. Отец Владимир говорит:
— После пожара по городу слух прошёл, что у меня под домом запрятаны деньги и драгоценности. По ночам здесь трудились целые бригады — перекопали везде, где только можно, сердешные…
От рассказов о том, как повёл себя моршанский обыватель после этого пожара, — оторопь берёт. Когда было такое на Руси, чтобы пытались разжиться на беде священника? Один из московских предпринимателей решил пожертвовать отцу Владимиру на покупку нового дома 300 тысяч рублей, и тогда цены на частные дома в городе взлетели в десять раз! Батюшка так и не смог купить жильё.
Сейчас семья отца Владимира ютится в небольшом домике тёщи. Часть детей удалось разместить в летние лагеря. Самому отцу Владимиру места в доме не хватает — спит в саду, в беседке. Сначала вроде было ничего, а теперь вот ночи становятся холодными…
Однажды в Моршанске на своём джипе попал в аварию местный криминальный «авторитет». «Наш долг — помочь в беде ближнему», — порешили моршанские бизнесмены и в благородном порыве поспешили с «помощью» прямо в больничные покои.
…На беду отца Владимира откликнулись только два местных предпринимателя да епископ Тамбовский и Мичуринский Феодосий, да бабульки, прихожанки Свято-Троицкого собора. Городские власти отказались организовать сбор средств. Дескать, это не в их компетенции. Отец Владимир Андреев — только настоятель одного из самых крупных соборов в России, по своей величине немногим уступающему Исаакиевскому собору, но и пастырь добрый, каких мало…
Первой, кого он удочерил, была 14-летняя Римма, круглая сирота. Во время праздника в Моршанском приюте она сидела в сторонке и тихо плакала. Воспитатели объяснили отцу Владимиру, что завтра девочку отправляют в какой-то дальний детский дом, потому она и грустит. Вернувшись домой, священник долго не мог найти себе места. Матушка, выслушав батюшку, только руками развела:
— Ты что, отец, своих детей кормить нечем…
Но Бог помог. После Риммы супруги Андреевы взяли в свой дом ещё шестерых приютских детей.
— Я бы всех взял, мне всех жалко, — признаётся батюшка, духовник приюта. — Когда я туда прихожу, они все меня зовут «папа Владимир».
Именно в приют и направлял средства, собранные прихожанами собора, отец Владимир. Потому не какой-то там «новый русский», а нищий многодетный моршанский священник был объявлен губернатором Тамбовской области «меценатом 2006 года».
— Приют — это перевалочная база, — говорит отец Владимир. — Дети поступают непонятно откуда: грязные, со вшами, многие даже не умеют говорить, как маленькие зверёныши. Представьте, были даже такие случаи: детей забирали из «семьи», где они чуть ли не с младенчества жили в свинарнике, росли вместе с поросятами. Выживали лишь потому, что свиней приходили подкармливать соседи, которые надеялись, что за бутылку хозяева отдадут им хряка, и заодно подкармливали детей.
Многих таких несчастных спас отец Владимир. Он узнавал об этих детях от своих прихожанок со всего района. Потом ездил, проверял: правда ли? Именно из-за этого батюшка нажил себе много врагов среди местных горе-родителей. Отец Владимир уверен, что был умышленный поджог. Недалеко от сгоревшего дома нашли ведро из-под смеси, которой смолят лодки, она на основе керосина. Само ведро вместе с находящимся в нём фитилем накануне пожара было украдено у соседа Андреевых. Вероятно, этот фитиль, предварительно зажжённый, и был заброшен в открытое окно чердака, откуда начался пожар.
Взгляд у батюшки цепкий, твёрдый, уверенный, как у воина, плечи — мощные. Я подумал, что он бывший спортсмен, занимавшийся единоборствами. Оказалось, не ошибся.
Отец Владимир и его матушка Антонина — из киргизского города Джалалабада, выросли на одной улице в русском квартале под экзотическим названием Шанхай. В юности были несхожими. Антонина — девушка церковная, сразу после школы поступила на регентский факультет Ташкентского духовного училища. Владимир — дворовый забияка, энергию которого вовремя перенаправили добрые люди на боевые искусства, где он добился серьёзных успехов: мастер спорта по самбо и тэквондо, первый разряд по боксу. Он даже создал свой стиль рукопашного боя. Тренировал русских парней. Занимался боевыми искусствами всё свободное время, а в рабочее — трудился газоэлектросварщиком в ЖЭКе.
События в Ошской долине в начале 90-х, в непосредственной близости от Джалалабада, не могли не коснуться и города. Русские тогда составляли почти половину населения. В местные межнациональные конфликты, как в кипящий котёл, были втянуты и турки, и киргизы, и узбеки, и азербайджанцы, но больнее всего они отозвались на русских, оказавшихся самыми незащищёнными. Азиаты и кавказцы, ещё вчера вырезавшие друг друга, объединялись в группы, чтобы резать русских.
В это время Владимир начал ухаживать за Антониной, она сказала: «Хочешь жениться — крестись!». Володя крестился. Девушка сказала: «Поступай учиться на священника в Московскую Духовную семинарию, что в Сергиевом Посаде». Уже потом Тоня призналась, что так сказать ей велел настоятель джалалабадской церкви отец Виктор, крестивший Володю. Именно его благословением отец Владимир и объясняет те чудеса, которые с ним произошли позже.
По дороге в Москву Володя познакомился с одним парнем из Ташкента, тоже решившим поступить в Московскую Духовную семинарию. Всю дорогу тот что-то зубрил, и Владимир решил поинтересоваться:
— Что читаешь?
— Акафисты.
— А что это такое? — удивлённо переспросил он.
Надо ли говорить, что подобному «богослову», не знавшему и «Отче наш», совершенно ничего не светило во время экзаменов…
Попав в размеренную монастырскую атмосферу Троице-Сергиевой лавры, Владимир от нечего делать слонялся по территории. Чуть не подрался с газоэлектросварщиком. Ссору предотвратил один монах, который поманил Владимира пальцем и спросил с надеждой:
— Сварщик?
— Да.
— Ну, сварщик, вари!
Так он был зачислен в штат Троице-Сергиевой лавры на должность газоэлектросварщика. Лаврские хозяйственники так намучились с алкашами, работавшими до него, что в новом, хотя и дерзком работнике, души не чаяли. Наверняка они замолвили ректору словечко за столь ценного для братии кадра.
У абитуриента Андреева во время экзамена по пению неожиданно обнаружился необыкновенной красоты голос. Принимал экзамен легендарный регент хора Троице-Сергиевой лавры отец Матфей. Он даже не обратил внимания на пыльную рабочую одежду, в которой явился этот странный абитуриент.
— Выше можешь? — спросил во время распевки отец Матфей. — А ну, ещё выше! А ещё? А ещё? Ого!…
Владимир без труда брал высокие ноты. Голос его лился серебристым ручьём. Солидные члены приёмной комиссии переглядывались друг с другом и одобрительно кивали головами.
Так он был зачислен студентом семинарии. Стал настоятелем собора в Моршанске. А ныне и он сам, и семья батюшки нуждаются в нашей помощи!
Телефоны о. Владимира: 8(910)751−23−33, 8(920)236−51−50
393 950, Тамбовская обл., г. Моршанск, Главпочтампт, до востребования. Денежные переводы с Киберпочты и с Western Union Главпочтамп принимает.
Счёт в «Сбербанке»: Моршанское ОСБ 3773, Центрально-Черноземного банка СБ РФ, БИК 46 850 649, ИНН 7 707 083 893,
р/с 30 301 810 961 000 607 744, к/с 30 101 810 800 000 000 000,
л/c 42 307.810.2.6108.12 886,
Андреев Владимир Дмитриевич.
Адрес и тел. Свято-Троицкого собора: 393 920, Тамбовская обл.,
г. Моршанск, ул. Красная.(47 533) 3−41−98.
http://www.russdom.ru/2007/20 0710i/20 071 017.shtm
