«Петля анаконды»: новые рубежи евразийской политики США

Одним из теоретических фундаментов американской внешней политики является геополитическая теория, которую условно называют «петлей анаконды». Она многократно описана в трудах по геополитике. Однако бытует мнение, что классическая геополитика устарела и только доморощенные чудаки могут бесконечно повторять избитые истины. Второе заблуждение связано с тем, что устарела и основополагающая геополитическая теория о Хартленде — срединном месте Евразии, отождествляемой с Восточной Европой или в более широкой интерпретации — Советским Союзом/Россией.

Между тем, с позиций новейшей геополитики, формируется более сложный многомерный коммуникационный ландшафт. Становится очевидным для многих, что Россия не стала и не станет частью богатого «брюха» Запада. Российская Федерация, внесшая посильный вклад в разрушение Советского Союза, вдруг (для Запада) решила претендовать на роль нового Хартленда, отождествляемого уже с Россией. И это заставило Соединенные Штаты внести коррективы в евразийскую геополитику, где после падения Берлинской стены на первое место вышла Евразийская маргинальная (рубежная) зона цивилизаций (Еврамар).

Рубежи вражды и мира

Еврамар протянулся от Балтики через Балканы, Ближний Восток, Черноморье и Каспий, Центральную Азию, Синьцзян и Маньчжурию к Тихому океану.

Это контактная зона диалога цивилизаций Евразии, важнейший «двигатель» духовного прогресса человечества и одновременно барьерные «горячие фронты» взаимного непонимания и подозрительности (крупнейших мировых военных конфликтов). Границы Еврамара находятся в вечном движении в многомерном коммуникационном пространстве (суперэтническом, конфессиональном, социокультурном, экономическом и др.), поэтому их трудно локализовать в географическом пространстве.

Севернее Еврамара — от Карпат до Хингана — расположена Великая Евразийская степь, которая, начиная со средневековья, трижды объединялась Тюркской, Монгольской и Российской империями. В Еврамаре расположены крупнейшие в мире геополитические узлы на Балканах, в Крыму и Афганистане, где на тройных цивилизационных границах часто рождается взрывоопасная энергетика.

Если сопоставить крупные очаги напряженности с этноландшафтными рубежами, то многие исторические эпицентры конфликтов расположены на тройных конфессиональных границах мировых цивилизаций:

- западнохристианской, православной и исламской (Балканы, Левант, Крым);

- исламской (арабской, тюркской), индийской и китайской (Афганистан, Таджикистан, Пенджаб);
- православной, китайской и японской (Маньчжурия).

В многомерном пространстве Еврамара стратифицировались природные, геополитические, конфессиональные, экономические, этнические, культурные и другие рубежи. Великая Евразийская суперэтническая зона есть результат «пограничных состояний» многомерного пространства, образующего коммуникационные полюса высокой энергетики. И главный евразийский рубеж проходит через души людей.

В многомерном коммуникационном пространстве Еврамара возник духовный микрокосмос мировых религий и расположены их центры (Иерусалим, Рим, Мекка, Медина, Исфахан). Здесь сосредоточены мировые полюса философской мысли (Древняя Греция, Китай, Германия), исторические центры международной торговли.

Интенсивный информационный обмен, обусловленный ускорением оборачиваемости торгового, промышленного и финансового капитала, способствовал благоденствию народов и рождению мировых религий на социокультурных рубежах, но здесь же возведение «железных занавесов» сопровождалось наиболее кровопролитными этнонациональными и этноконфессиональными конфликтами. В XX веке Еврамар был эпицентром двух мировых войн, в которых погибли 60 млн. человек — больше, чем за все предшествующие войны человечества. И это же столетие завершилось очередным цивилизационным разломом.

На евразийских рубежах цивилизаций человечество впервые получило ответ на вечную проблему политического и социально-экономического выбора. Этот ответ красной нитью проходит через Библию, в которой пророки отдали приоритет не восточным и западным моделям развития, а духовности, чистоте нравственной жизни народа. Этот путь проходит через совесть. Необходим, как призывали пророки и мыслители, бросок на Юг и Восток к колыбелям мировых цивилизаций, к истокам духовной жизни. Бросок души, а не плоти в кирзовых или других солдатских сапогах.

Но на рубеже двадцать первого столетия впервые в истории Евразии страна из Нового Света, не обладающая глубокой исторической памятью, начала внедрять крупномасштабную «демократическую» архитектуру миропорядка в Еврамаре с помощью бомб и ракет. И пока нет прогноза, к каким сбоям в главном двигателе «духовного прогресса» это может привести.

Казалось бы, очевидно, что после падения Советского Союза главное внимание Америки будет сосредоточено на сдерживании Китая. Однако этого пока не происходит. Вашингтон, следуя традиционной геополитической логике, все в большей степени концентрирует внимание на другой цели. Но прежде чем назвать эту цель, обратимся к основным этапам евразийской геополитики США.

Наступление на Евразию

Более пятисот лет назад Американский и Евразийский континенты стали взаимодействовать в политическом отношении. Но если в средневековье европейцы открыли для себя Новый Свет, то в двадцатом столетии началось американское наступление на Евразию. Европейские конквистадоры дарили христианские ценности местным народам Нового Света с помощью огня и меча. Современная Америка решила отблагодарить «несознательную часть» народов Старого Света тем же способом, пытаясь принудить к демократии «неправильные народы» Евразии — колыбели мировых цивилизаций.

В современном мире Соединенные Штаты остались единственной и одинокой сверхдержавой. Но страна, расположенная в Новом Свете, может реально претендовать на мировое господство, если удержит свое лидерство в глобальной конкуренции и не распадется, обеспечив высокий уровень потребления внутри страны. Для этого требуется присутствие в Евразии, где сосредоточены энергетические и другие ресурсы, столь необходимые для будущего существования процветающей Америки.

Почему Америка так настойчиво использует ценности демократии в качестве булыжника (известного в прошлом орудия пролетариата) в борьбе за светлое будущее других народов?

Общеизвестно, что становление Америки произошло после раздела европейскими империями мировых рынков. Поэтому единственная возможность завоевать эти рынки, получить доступ к ресурсам и мировым коммуникациям заключалась в борьбе под символом экспорта демократии. А там, где это не получается в чистом виде, американцы поддерживают имитацию демократии с помощью продажных местных элит, открывших для себя новую Америку. За холопскую лояльность США разрешают подворовывать собственные ресурсы или осуществить дикую приватизацию. Единственное, что не допускают чувствительные американцы, — это воровство их собственных, преимущественно финансовых, ресурсов «безвозмездной» помощи. Американские политики убеждены: что хорошо для Америки, хорошо и для остального мира.

В реализации этих стратегических целей США особое место занимает евразийская геополитика. Еще в конце девятнадцатого столетия в Евразии была осуществлена доктрина «открытых дверей» на Дальнем Востоке, направленная на сохранение интересов американского бизнеса в Китае. В это время рождается геополитическая теория талассократии, или «морского могущества». Американский адмирал Альфред Т. Мэхен опубликовал в 1890 году труд «Влияние морской силы на историю», где утверждал, что «обладание морем или контроль над ним и пользование им теперь и всегда были великим фактором в истории мира». Он перенес на глобальный уровень принцип «анаконды», примененный генералом Мак-Клелланом в гражданской войне 1861−1865 гг. План «анаконды» заключался в блокировании вражеских территорий с моря по береговым линиям в целях постепенного стратегического истощения противника.

Американец голландского происхождения Николас Спикмен продолжил развитие идей адмирала Мэхена и предложил рассматривать в качестве ключа к мировому господству береговую зону Евразии (Римленд). И таким образом ученый придал законченную форму «стратегии анаконды».

Прагматичные американцы, осудив после Второй мировой войны европейскую геополитику, принятую в искаженном виде в качестве внешнеполитической доктрины третьего рейха, многое из нее взяли на вооружение. Как это ни покажется парадоксальным, американская евразийская геополитика явилась верным продолжателем дискредитированной немецкой геополитической мысли. На вооружение были взяты «жизненные пространства», которые в новой, «демократической» упаковке получили название «зоны жизненных интересов». По сути, этими зонами может стать любой регион земли за пределами США. В результате многое из намеченного вождями третьего рейха на практике осуществили США. В «холодной войне» они разрушили евразийский «Хартленд» (Советский Союз).

После Второй мировой войны доминировала американская доктрина сдерживания евразийского противника (СССР), ставшая фундаментом «холодной войны». Был создан геополитический пояс сдерживания коммунизма в береговой зоне Евразии. Основой внешнего геополитического пояса (Римленда) Евразии стали военные базы НАТО в Западной Европе. По инициативе США в военный блок была принята мусульманская Турция, где также разместились военные базы НАТО. Центром военного присутствия Запада в арабском мире стали американские военные базы в Саудовской Аравии (Персидский залив), позволяющие контролировать не только крупнейший в мире регион нефтедобычи, но и при необходимости оказывать влияние на основных союзников и конкурентов в глобальной конкуренции.

В целях создания военно-политических плацдармов в береговой зоне Евразии были осуществлены первые американо-евразийские «горячие» войны. Среди них выделяются корейская и проигранная США вьетнамская война (1963−1973 гг.) за геополитический плацдарм против коммунизма в Юго-Восточной Азии. Осуществлялась поддержка террористических организаций (талибов) в борьбе с Советским Союзом, авторитарного Ирака — в борьбе с Ираном.

От Римленда к Еврамару

Падение Берлинской стены, распад СССР и мировой социалистической системы открыли новые горизонты для евразийской геополитики США. Началось очередное наступление на Евразию, которое сместилось из береговой зоны (Римленда) к внутренним «берегам», или рубежным краям, мировых цивилизаций (Еврамару). Отсюда рождается соблазн для единственной сверхдержавы, расположенной в Новом Свете: после падения Хартленда взять под контроль Еврамар, чтобы стать подлинным властелином мира.

При этом американцы искренне убеждены, что их внешняя политика подчинена распространению этой самой «безграничной справедливости» по всему миру. Из множества целей, достижение которых необходимо для контроля США над Евразией, выделим следующие:

- реализация экспансионистской внешней политики и легитимности мирового господства;

- ослабление в глобальной конкуренции между Западной Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом (АТР), союзников и противников;

- недопущение превращения КНР в экономическую сверхдержаву и образования Большого Китая, включающего Тайвань, Сингапур и китайскую диаспору;

- противодействие образованию крупных сообществ мировых диаспор (опять же в первую очередь китайской);

- долгосрочное обеспечение энергоресурсами;

- возможность контроля по поставкам энергоресурсов с Большого Ближнего Востока в ЕС и АТР;

- противоборство в создании международных транспортных коридоров между ЕС и АТР;

- продвижение НАТО на Восток и создание геополитического пояса верности (ГУАМ, «цветные» революции в Грузии, Украине и Киргизии) на рубежах цивилизаций;

- создание военных баз вокруг Китая;

- экономическая (коммуникационная) блокада Ирана и России;

- превращение Крыма в главный военный форпост Америки в Евразии.

Россия, отметим, является лишь одной из целей евразийской геостратегии США. Но смогут ли Соединенные Штаты с 5 процентами от численности населения Земли «переварить» демографический вулкан Евразию в свой протекторат? На это пытался ответить американский политолог Збигнев Бжезинский в книге «Великая шахматная доска», в которой излагается откровенный и упрощенный взгляд на евразийскую геополитику США.
Технология «шахматной доски» в отношении Евразии — колыбели мировых цивилизаций и религий, высокомерна и оскорбительна. Не только для мусульман, но и для многих других народов, не желающих быть пешками в чужой игре.
Тем не менее последовательная евразийская геополитика США не терпит поражение, как многим кажется, она успешно трансформируется с учетом допущенных ошибок и просчетов.

Ставка на «управляемую нестабильность»

Образ мощного и коварного врага в лице Советского Союза (авангарда коммунизма) долгие годы способствовал консолидации американского общества. После падения Берлинской стены задача присутствия в Евразии усложнилась. В качестве очередной «оси зла» было предложено рассматривать Ирак, Афганистан, Северную Корею, что не вызвало былого энтузиазма у американских граждан. Основные соперники в глобальной конкуренции — Европейский Союз и страны АТР — продолжали усиливать свою экономическую мощь.

Пришлось менять тактику. Если раньше «зоны жизненных интересов» совпадали преимущественно с энергетическими ресурсами, то с 1990-х годов на первое место в евразийской геополитике вышло создание зон «управляемой нестабильности». Первые операции были блестяще осуществлены против Европейского Союза и России.

После распада Югославии и неспособности ЕС без помощи США разрешить этнонациональные и этноконфессиональные конфликты на Балканах Белым домом была создана европейская зона нестабильности. И таким образом был нанесен удар по союзникам и соперникам в глобальной конкуренции. Стратегической целью агрессии США и их вассалов по НАТО против Югославии было через создание очага нестабильности и укоренения мусульманского государства на Балканах подорвать привлекательность Европы как объекта экономической деятельности.

Несомненно, особую «головную» боль Вашингтону доставляет набирающий мощь Пекин. Американо-афганская война (2001 год), преподнесенная как крупная полицейская акция в борьбе с международным терроризмом, позволила создать еще один плацдарм вблизи Китая. И не только. В результате войны в Афганистане произошло резкое увеличение производства наркотиков. Основной наркотрафик идет в Россию и Европу (в том числе через Албанию и Косово). При преднамеренном попустительстве американцев был создан Великий путь «Слезы Аллаха» (название сильнодействующего наркотика). С учетом этих обстоятельств в Афганистане Америка приблизилась к Китаю и нанесла одновременно наркотический удар по Европе и России.

Поэтому в отличие от распространенного мнения о неудачах США в Афганистане эта военная операция пока является самой удачной партией на евразийской «шахматной доске». Одним ходом изящно взяты под прицел четыре цели. При скромных по сравнению с Ираком затратах.

Вдохновленная успехом на Балканах и Афганистане, Америка решила использовать технологию экспорта напряженности с помощью «управляемых кризисов» против Китая. Казалось бы, победа главного гроссмейстера планеты была близка. Из Юго-Восточной Азии началось наступление в Поднебесную атипичной пневмонии, а на северо-западе большие надежды возлагались на мусульманский сепаратизм в Синьцзяне. Однако Пекин не только победил эпидемию, доказав эффективность государственного управления кризисным процессом, но и без рекламной суеты предложил другую модель замирения в Еврамаре и «шахматной» игры с Западом.

Как стало очевидным, принцип «анаконды» не работает на «берегах» евразийских цивилизаций. Ставка Америки на разведение народов в Еврамаре по этническому признаку не принесла ожидаемого мира.

Предложить другую — консолидирующую на основе экономического роста — модель, предусматривающую сохранение полиэтничности на цивилизационных рубежах, смог коммунистический Китай. Во имя целостности державы, чтобы затушить в пограничном Синьцзяне ростки сепаратизма среди мусульманских и других нетитульных народов, Пекин сделал ставку на экономическое решение вопроса за счет создания современной инфраструктуры и преференций. И местные народы отдали предпочтение мирной созидательной жизни.

Пекин, отчетливо осознавая, что мировые правила в области экономики, финансов и торговли сегодня устанавливает Запад, предложил новую комбинацию геополитической игры, где шахматной доской стал весь окружающий мир, включая Соединенные Штаты. И как оказалось, из множества угроз для будущего США в глобальной конкуренции угрозу представляет не собственно Китай, а новые формы интеграции, несвойственные современному Западу. Пока Америка удобно размещала свои позиции на «евразийской шахматной доске», угроза пришла с другой стороны. КНР формирует новое мировое экономическое сообщество, получившее название Большой Китай, включающий Китай-континент, Китай-остров (Тайвань, Гонконг, Сингапур) и Китай-диаспору. По своей экономической мощи (ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности) это надгосударственное образование, или неведомая Западу транснациональная корпорация, сопоставимо с США.

В отличие от других мировых диаспор Китай-диаспора может выступить в качестве самостоятельного геополитического игрока. Китайская диаспора (хуацяо) выделяется исключительной экономической и интеллектуальной мощью, сопоставимой с континентальным Китаем, осуществляет не менее 75 процентов иностранных инвестиций в Поднебесную. Но если для еврейской диаспоры главной ячейкой общества является семья, то для хуацяо — китайское государство.

Согласно исторической традиции все представители китайской диаспоры де-факто являются гражданами Китая. Хуацяо исключительно успешно адаптируются к разным политическим режимам. В странах с криминально-коррумпированными режимами китайские триады обеспечивают для соотечественников идеальные «крыши» для бизнеса. При этом разрекламированная в голливудских фильмах сицилийская мафия может отдыхать. Одним словом, пока главный гроссмейстер будет продолжать переставлять пешки на евразийской шахматной доске, в его тылу, где-то на Западе, китайская диаспора может поставить мат. Если по команде из Пекина наступит час «Х».

Следующим ответом Пекина на экспансию США в Евразию является создание вместе с Россией Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). За короткий срок организация начала выступать в качестве новой влиятельной политической силы и стала важным игроком — пока в мирном противостоянии США, ЕС и ШОС. По требованию организации американцы были вынуждены уйти из Узбекистана. Китай и Россия при поддержке других участников ШОС по аналогии с американской «доктриной Монро» фактически объявили регион зоной своих национальных интересов. В результате американская геополитическая «петля анаконды» в Евразии начала рваться.

Становится очевидным, что если продолжится экспансия НАТО в зону геополитического влияния стран — участниц ШОС, то это противостояние перейдет в другую плоскость НАТО — ШОС. И Шанхайская организация вынуждена будет в ближайшем будущем стать ведущим военно-политическим и экономическим союзом в Евразии. Учитывая, что НАТО — это прежде всего военная мощь США, а не вассальной Европы, то усилится конфронтация по линии США — ШОС.

Кроме непосредственной борьбы с глобальными конкурентами жизненно важным остается традиционный контроль за энергетическими ресурсами. Для того чтобы более отчетливо проследить геополитическую логику США, необходимо обратиться к энергетической карте мира. По данным Института проблем нефти и газа РАН, в ближайшее десятилетие в мировом энергетическом балансе на природный газ будет приходиться 25 процентов, нефть — 18 процентов и уголь — 15 процентов. На Ближнем Востоке сосредоточено 62 процента мировых запасов нефти и 35 процентов мировых запасов газа. Вторым крупнейшим регионом мира является Россия, где сосредоточено 33 процента мировых запасов природного газа и 10 процентов мировых запасов нефти. Москва, взяв под контроль стратегическую отрасль, стала осуществлять энергетическую геополитику, в результате которой могут выиграть ЕС и Китай — главные соперники Америки в глобальной конкуренции.

С позиций глобальной конкуренции возрождение Великого шелкового пути (ВШП) между Европейским Союзом и АТР невыгодно Соединенным Штатам. Если брать во внимание, что благодаря присутствию Америки в Афганистане и Ираке удалось похоронить идею южного маршрута ВШП, то американцы одержали очередную победу в глобальной конкуренции с Евросоюзом и Китаем. И одновременно нанесли «удар» по Ирану, который мог извлечь коммерческие выгоды из срединного положения на этом маршруте. Правда, Иран остается единственным государством третьего мира, способным противостоять Соединенным Штатам на рубежах евразийских цивилизаций. Самодостаточный Иран занимает второе место в мире по экспорту природного газа и четвертое место — по экспорту нефти.

В российских СМИ так много публикаций о неудачах американцев в Ираке и Афганистане, что это приводит к глубокому заблуждению о провале евразийской геополитики. Если отчетливо осознавать, что демократизация является не самоцелью, а средством достижения контроля над обширными евразийскими пространствами, с последовательностью реализации американской геостратегии все в порядке. Экспорт «управляемых» зон нестабильности продолжается в соответствии с геополитической логикой. После относительных неудач на китайском направлении и демократизации Большого Ближнего Востока Америка сосредотачивается на главном стратегическом направлении. Начинается последнее генеральное наступление в Еврамаре на Хартленд (Восточную Европу). Об этом свидетельствует не только «цветная» революция на Украине, но и активизация американской дипломатии и военного присутствия в Черноморье, где и создается новый плацдарм евразийской геополитики США.

Геополитический пояс верности

Между Западноевропейским и Азиатско-Тихоокеанским центрами экономического и технологического развития Евразии расположен Хартленд. Согласно классической геополитической формуле именно здесь начинается путь к «владению» Евразии и контролю соперников в глобальной конкуренции. В новой геополитике, исходящей из экономической мощи государства, только целостная Восточная Европа сохраняет в полной мере свои коммуникационные качества от моря до моря (Балтика — Черноморье) и Запад — Восток. В результате распада СССР был разрушен Хартленд, или самое эффективное геополитическое пространство в мире. Бездумная либерализация сокрушила экономический потенциал Советского Союза, а Россия утратила стратегическое видение, сдавая шаг за шагом свое геополитическое пространство в объятиях сужающейся «петли анаконды».

Поэтому, чем хуже будут дела американцев в Ираке и Афганистане, тем ожесточеннее они будут сражаться за Восточную Европу (расколотый Хартленд). Почему это не произошло раньше? После президентских выборов в России 1996 года Америке показалось, что Россия бесповоротно взяла курс на Запад. Пока в Кремле был «последний оплот российской демократии», а на Северном Кавказе разгорался очаг исламского фундаментализма, Белый дом спал спокойно. Но когда благодаря росту цен на нефть Россия начала набирать экономическую мощь и политическую стабильность с антизападной риторикой, иллюзии рассеялись, а задача усложнилась. И Соединенные Штаты вынуждены были вновь «вернуться» в Восточную Европу, контроль над которой позволяет решать приоритетные геостратегические задачи в Евразии. И битва за самую Восточную Европу вошла в решающую фазу, начавшуюся с череды «цветных» революций.

Несмотря на то, что военный бюджет России в 25 раз меньше американского, пока невозможна прямая интервенция против второй ядерной державы мира по аналогии с бывшей Югославией и Ираком. Поэтому Америкой взят курс на сжатие «петли анаконды» непосредственно вокруг России. После распада Советского Союза появилась возможность создания нового геополитического пояса «верности» (очередной зоны «жизненных интересов») на рубежах евразийских цивилизаций в непосредственной близости к России и главным соперникам в глобальной конкуренции — Западной Европе и Китаю. Реальностью стали военные базы НАТО в странах Балтии, Польше, Юго-Восточной Европе (Румынии и Болгарии), американское присутствие на Южном Кавказе (Грузии) и в Центральной Азии (Киргизия).

В новом наступлении на Восточную Европу Америка отдает приоритет технологиям новейшей геополитики, когда мощь государства определяется в первую очередь не материальными ресурсами, а силой духа. Поэтому знаменитая геополитическая формула «Кто контролирует Восточную Европу, тот доминирует над Хартлендом (Россией), а кто контролирует Хартленд, тот доминирует над Евразией» приобрела новое звучание. Новая формула евразийской геополитики США звучит следующим образом: «Кто подорвет силу духа у геополитических игроков, тот будет контролировать Евразию». Поэтому используются геополитические технологии воздействия на сознание и подсознание человека. В отношении китайской и исламской цивилизаций эти технологии не работают. На мусульманском Востоке доминируют истинно верующие люди, а в коммунистическом Китае — конфуцианская мораль.

Самым незащищенным верой местом для захвата «чужих территорий» в Еврамаре остается Восточная Европа. В конце XX века произошло не только геополитическое самоубийство Хартленда и распалась советская сверхдержава. В мире преимущественно безбожного пространства воинствующего атеизма образовался хаос опустошенной души («Чернобыль души»). Здесь проще всего «взрывать» с помощью технологий новейшей геополитики и разрушать местный цивилизационный (культурно-генетический) код.

В новейшей геополитике Восточная Европа рассматривается как место развития православной цивилизации, и дальнейший насильственный раскол в душе может привести к последствиям, которые никакая партия преодолеть не сможет по определению.

Но чтобы закрепиться на новых евразийских рубежах, Америке важно было найти надежных вассалов или стран «легкого поведения» для противостояния расширяющемуся Европейскому союзу и сдерживания имперских амбиций России. На Великой Евразийской «шахматной доске» самыми находчивыми оказались «цветные» националистические элиты Грузии и Украины. Власть, живущая по западным «сантехническим стандартам», вовремя сообразила, что, выступая в качестве политических пешек в чужой игре, можно заработать звание буревестников демократии и получить легитимность от самой правильной страны мира. Для создания «розово-оранжевого» пояса «верности» в Америке был разработан геополитический проект ГУУАМ, не имеющий экономической целесообразности. Его задача после ухода на Запад стран Балтии — оторвать остальные бывшие советские республики от России.

Особенно перспективной оказалась ставка Америки на Украину. Современные западные границы Украины есть результат победы Советского Союза во Второй мировой войне, где в отличие от местных националистов на стороне антигитлеровской коалиции сражалась советская Украина. После распада СССР и провозглашения самостийности украинские националисты решили мирным путем «захватить» всю Украину. Но за полтора десятилетия самостийности они пришли к заключению, что не смогут решить эту задачу демократическим путем без помощи Запада. И такой верный союзник в лице Соединенных Штатов нашелся.

Американские и другие западные неправительственные организации и фонды финансируют североатлантическое сотрудничество с первых лет украинской самостийности. На парламентских выборах 2006 года впервые американские политтехнологи работали на стороне и «оранжевых», и «синих».

Управляемые перманентные политические кризисы на Украине являются важной составляющей этой «дружбы». В свое время «оранжевая» власть победила с третьего захода с американской помощью, что, как пишут западные СМИ, является беспрецедентным случаем для демократических норм. Политический кризис 2007 года вновь возродил тему распада страны. Если очередной кризис затянется, «честные демократы» и «истинные патриоты» отечества обратятся за помощью к НАТО. Это приглашение станет настоящим бальзамом для Белого дома, своего рода компенсацией за проигранную войну на Большом Ближнем Востоке. Не случайно американский Сенат высказался за прием Украины в НАТО, хотя об этом его официальная киевская власть не просила. Бывшие восточноевропейские страны соцлагеря Америка уже сделала своими политическими союзниками и… нахлебниками Европейского Союза.

Правда, явление американских ангелов демократии на украинскую землю может ускорить распад Украины. Но кто об этом думает в экстазе нерушимой дружбы провинциального национализма и демократии? В результате хаоса миллионы беженцев хлынут в Россию, на многие годы дестабилизировав обстановку в стране.

Сложилось ошибочное представление о социокультурной однородности Западной Украины, которая в свою очередь делится на украинскую Украину (Малороссию), греко-католическую Галичину, православную Волынь и Закарпатье, где выделаются русины и венгры. Здесь после возможной отмены Пакта Молотова — Риббентропа Южная Бессарабия (Придунавье) и Северная Буковина перейдут к Румынии, Закарпатье — частично к Венгрии и Словакии, а Галичина — к Польше.

Заблуждением являются разговоры о том, что Украина изящно распадется на две части. Кто будет делить — господь Бог? Это федеративный Советский Союз и Югославия распались преимущественно на целые части (бывшие союзные республики). Унитарная Украина расколется на множество самостийных территорий (вспомним историю Гражданской войны на просторах бывшей Российской империи Романовых). И тогда украинская властная элита проиграет все, включая потерю награбленного советского добра, хранящегося в сундуках на персональных еврохуторах. И так уже было дважды в украинской истории в период Первой и Второй мировых войн.

Но зачем Украина Америке? Граждане Америки не готовы отдавать жизнь за торжество украинской демократии и погибать в борьбе с местными криминально-коррумпированными группировками. Для Америки неважно, будут существовать две Украины или она распадется на множество территорий. Главное — войти в регион и остаться, создав здесь военно-воздушные и военно-морские базы. Америку не волнует, что они наживут себе врагов и в христианском мире. Америке безразлично, сколько тысяч граждан Украины погибнет в гражданскую войну за процветание американской демократии.

Восточная Европа превратится в крупнейшую зону конфликта в христианском мире. Это уже будет не противостояние идеологических режимов, а смертельный конфликт западного христианства и православия. Вступление Украины в НАТО явится самым сильным психологическим ударом по российскому менталитету. Не только 10 млн. русских окажутся в сфере влияния западной цивилизации, но произойдет окончательный раскол Православной церкви и усиление западного христианства. Будет подорвана геополитическая мощь государства, определяемая силой духа. Наступление западного христианства в конце концов приведет к распаду христианского мира.

Владимир Александрович ДЕРГАЧЕВ, доктор географических наук, профессор Одесского государственного университета им. И.И. Мечникова

http://www.redstar.ru/2007/10/03₁₀/2₀₄.html