Путин и Крез

Небо рухнет на землю
Перестанет расти трава
Он придет и молча поправит все
Человек из Кемерова
БГ

Не раз и не мною было подмечено, что ключевым концептом путинской речи (и отдельно взятых выступлений) второго срока является слово «эффективность». Так, в последнем Послании к Федеральному Собранию это понятие употребляется Президентом в разных сочетаниях целых тринадцать раз! Возникает ощущение, что пресловутая эффективность выполняет функцию своего рода пружины, производящей политическое действие. Во всяком случае, в политическом выступлении Президента это, пожалуй, единственная Идея — метаоснование, легитимирующее все остальное — в том числе «модернизацию», «конкурентноспособность», «служение России» и «укрепление духовной культуры».

«Какие бы задачи мы ни решали», — говорит Президент, — «в культуре, экономике или социальной сфере — мы обязаны искать самые эффективные пути и методы их реализации». Это уже не либеральная История Свободы, не гегелевская История Мирового Разума. Это, как говорят историки, другой метарассказ. Наше настоящее вписано в историю Эффективности.

В президентском Послании речь шла об «эффективности нацпроектов», об «эффективном реформировании ЖКХ», об «эффективном размещении доходов», об «эффективности использования природных ресурсов» и — столь же эффективном — «использовании государственных средств». «Эффективная транспортная система», «эффективный таможенный контроль», «эффективная система исследований» (разумеется, в области нанотехнологий, в какой же еще?). «Эффективные закупки нового вооружения», эффективная работа с русскими за границей… И наконец — почти фрагмент из «Поучений» Б. Франклина — Путин призывает «…с полной отдачей сил до последней минуты эффективно использовать то время, которое нам подарила судьба». Время, превращенное в эффективность.

Неудивительно поэтому, что путинский ответ на путинский вопрос прозвучал в русле преемственности концепта: «Президентом страны должен стать Эффективный Человек».

«Слово-паразит»? Еще лучше! Ничто — даже статистика, валютные котировки и сводки новостей — не сообщает о происходящем больше, чем те слова и обороты, что мы вставляем в нашу речь по привычке, без намерения передать что-то определенное. Перефразируя Хайдеггера, можно сказать, что «Язык повседневности — дом политического бытия».

Вездесущим «паразитом» нашей постсовременной речи является оборот «на самом деле». «На самом деле.», — говорим мы, акцентируя тем самым отличие нижеследующего от всякого рода симулякров, преследующих нас на каждом шагу. Выражение это потому столь часто возникает (в том числе без всякого повода), что существование этого измерения — того, то на самом деле — сегодня под большим вопросом. Есть подозрение, что на самом деле (!) никакого «на самом деле» просто нет. «На самом деле» позволяет создать эффект реальности.

Эффективность — и есть субстантивация этого «на самом деле». Понятие восходит к схоластической causa efficiens (действующая причина), противоположной causa finalis (конечная причина). По-гречески эти «причины» назывались Аристотелем «энергия» и «энтелехия». Грубо говоря, речь идет о деле и его конце, об энергии (букв. — о том, что в деле) и цели, к которой направлена энергия (она же — эффективность).

Смешно, наверное, что «энергетическая держава», где ресурсы энергии заменили тело и цели цивилизации, в качестве руководящего принципа и конечной (finalis) идеи использует все ту же самую энергию — Эффективность. Однако, Эффективность как принцип много лучше того «бренда», с которого начинался путинский дискурс первого срока, с которым на устах начиналось его президентство.

А начиналось оно — если кто забыл — с совсем другой категории, также недвусмысленно повторявшейся от выступления к выступлению, а именно с «успеха», точнее — с «успешности». Какая разница, на первый взгляд: что успешность, что эффективность — одно и то же. Может быть, успешность — даже более позитивное понятие — по крайней мере, ясно, какой социальный класс будет лицом новой России, поднявшей Успешность на знамена.

Все это так. Успешность на самом деле породила нового человека эпохи раннего путинизма и многим пришлась по душе. Думаю, не сильной натяжкой будет сказать, что сообщество гламуропоклонников сформировалось именно в этот период. Правда, мне лично неизменно хотелось, чтобы Президент, что называется, сменил спичрайтера. Ибо скорее уж гламурофилы заболеют альтруизмом, чем Успешность станет нашей новой природой.

Не говоря о том, что успешность — это есть та самая causa finalis. Это конец. И мера успешности познается только после конца, после успения. Успеть и преуспеть, можно, строго говоря, только в одном направлении. Всем, должно быть, памятна известная история о встрече Солона, одного из семи мудрецов, с правителем Крезом, пожелавшим узнать у мудреца, может ли он считать себя счастливейшим и успешнейшим из людей. На что получил от Солона ответ: «Когда будешь умирать, тогда и посмотрим, был ли ты успешнейшим».

Обществу и бытию в мире в принципе не пристало измеряться «успешностью» или неуспешностью". На краю могилы это выглядит более уместным. А то читаешь иной раз блог какого-нибудь продукта Успешности: success story о том, каким он был замкнутым и нелюдимым советским ребенком, как неуклонно работал над собой, стал коммуникабельным, общительным и «всего добился в жизни». И тут же — у того же самого блоггера — читаешь об ужасах социального мира: о том, как это неинтеллигентно и бестактно, когда кто-нибудь желает тебе иметь много детей (а это, может, вовсе и не входило в твои личные планы). И вообще «лезут» в личную жизнь, благословляя на всякого рода «эффективность» (а она, может быть, вовсе и не будет выглядеть успешной со стороны). Потому как эффектность не дружит с эффективностью, а успешность давно уже перестала быть оборотной стороной труда.

Потому и в традиционном социальном мире успешность могла означать разве что успение или упокоение, и никак не противостояла «лузерству» или «неудачливости». Собственно говоря, социальная связь традиции — это и есть сплетение живых, действенных (эффективных), самовоспроизводящихся структур, встроенных в речь, тело, мышление и повседневные практики. И работали они почти как нанотехнологии — на уровне атомарного и молекулярного конструирования — а не на уровне индивидуальных сознаний, пишущих свою историю успешности. Вот когда будет у нас такая социальная и политическая наноэффективность, тогда можно будет Президенту задуматься и об успешности.

А пока — прямо скажем — только эффект политического в сообществе успевших.

http://www.pravaya.ru/column/13 775