 |
| Столетие.Ru | Анатолий Смирнов | 03.10.2007 |
— Анатолий Филиппович, тема народовластия, вечевых традиций, Советов — одна из ведущих в ваших исследованиях. Знаю, что вы работали с Хасбулатовым, председателем того, расстрелянного Совета. У вас были какие-то надежды на возрождение Советов, как формы народовластия, в начале 1990-х?В те дни произошло мое знакомство с Р.И. Хасбулатовым, который читал мои статьи о Карамзине. При первой встрече с Хасбулатовым я подарил ему «Историю государства Российского» и обратил его внимание на замечательную мысль историографа о том, что через всю историю нашей Родины проходит взаимодействие, борьба и сотрудничество двух начал: с одной стороны, народовластия, общинных традиций, самоуправления вечевых республик, а с другой — власти великого князя, царя…
Я сказал, что для защиты парламента надо разъяснить народу истоки, характер истории Советов, которые отнюдь не являются формой диктатуры пролетариата, «последними бастионами тоталитаризма». Нельзя отождествлять Советы с диктатурой партии. Это разнородные явления, хотя история и переплела их. Советы — это исторически выработанная форма народовластия, традиционная управленческая структура. Руслан Имранович был изумлен. Затем мы провели еще несколько бесед, говорили о вечевой Новгородской республике, о Земских соборах, о Боярской думе…
Хасбулатов в своих поездках по России, по областным центрам, выступая перед общественностью, развивал эти мысли, говорил, что Верховный Совет — это вершина народного самоуправления, народовластия. Появились статьи в прессе, началась работа по созданию научного центра для изучения истории и теории народовластия в России. Статьи шли за подписью спикера, что повышало их значимость. Как отмечал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, никогда еще в стране на таком высоком уровне не отмечалась подлинная роль Советов. Либералисты не нашли весомых контраргументов Карамзину. Не имея силы логики, они прибегли к силе танков.
…Вспомним историю рабочих Советов 1905 года. Первый совет был создан в Иваново-Вознесенске, где работали ткачи. А ткачи — это же крестьяне, которые на время летних работ уходили в деревню. Они, в отличие от потомственных заводских пролетариев, не порвали с деревней ни экономически, ни психологически. Поэтому неслучайно во время стачки ткачи собрались, чтобы обсудить ситуацию. Они привыкли так собираться в родном селе на общую сходку и решать дела всем миром. И во время забастовки создали Совет. Это по сути иная форма, иная ипостась мирского крестьянского самоуправления. Отличительная черта такого самоуправления — в нем взамосвязаны три начала. Первое — это община, которая регулирует крестьянскую жизнь, время от времени перераспределяет землю по едокам и т. д. Второе — как правило, эта община одновременно являлась и церковной общиной, приходом. У нее был свой храм. И третье — на сходке, сойдясь всем миром, наши прадеды выбирали свою администрацию — старшину, сотского, десятских, которые поддерживали порядок.
О таком самоуправлении знали и в столицах наши лучшие умы. Так, Карамзин, которого заклеймили в советское время как крепостника, писал своим мужикам — ну что вы мне докучаете. Соберите сходку, решите свои вопросы, распределите землю справедливо. Он создавал «Историю государства Российского», а мужикам писал — управляйтесь сами.
И Пушкин в своих заметках приходил к выводу, что нельзя управлять крестьянами, игнорируя крестьянское самоуправление.
Но трагедия в том, что это мирское самоуправление при Петре I вывели за ограду государственного управления. Сенат по предложению царя принял такое решение. Дескать, крестьяне и сельские священники — неумные люди…
И российские публицисты по сей день оценивают общину не с позиций самих крестьян, а воспроизводят оценку императорской власти, которая рассматривала общину только как фискальный орган, нужный для сбора податей, для того, чтобы мужика гнать на исправление дорог, чтобы крестьяне лучше исполняли рекрутскую повинность и т. д. Сами же крестьяне считали, что мирское самоуправление играет громадную роль в их жизни, в сопротивлении помещику, когда это было необходимо в ответ на требования большей арендной платы, увеличения барщины или оброка. Крестьянский мир был органом самозащиты, самообороны, самоуправления. И это отразилось в пословицах и поговорках: «Мир всему голова»; «Как мир, так и я»; «На миру и смерть красна» и других.
Крестьяне рвались к тому, чтобы их голос был услышан, чтобы они стали полноправными гражданами. А им полноправного гражданства не давали. Это народное стремление понимали лучшие из дворян, лучшие среди царских чиновников, такие, как Сперанский.
Но когда крестьяне убедились, что ни царь, ни помещики-господа, ни Дума им земли не даст, полноправного гражданства не обеспечит, они решили — надо самим… Поднялась волна великой крестьянской войны, которая с начала XX века надолго взбудоражила Россию. Эта война — и восстание тамбовских крестьн, и Махно, и Кронштадт, и выступления казачества — самоорганизованной, самой, может быть, державно настроенной части простого народа России, которая принципиально не отличалась от крестьянства. В этом порыве очистить Россию крестьяне и казаки выступили единым фронтом. Величие М.А. Шолохова в том, что он это описал в романе «Тихий Дон». Этот роман гораздо сильнее, чем все сочинения историков о Гражданской войне. При описании Вешенского восстания Кудинов и Григорий Мелехов обсуждают такой вопрос: мы — враги большевиков, которые проводят расказачивание, но нам не по пути и с белыми генералами, потому что они нас предали. Это был стихийный мощный протест против против засилья комиссаров, против диктатуры одной партии.
Вся полнота власти концентрировалась в руках партийных вождей, а Советам была оставлена лишь роль официального прикрытия диктатуры партии, режима личной власти. Отсюда обилие «секретных» и «совершенно секретных» резолюций…
И народ это понял. Вспомним жизнь легендарного донского казака Миронова, поверившего в Советскую власть, как иную форму казачьего круга. Как только красные войска под его командованием разгромили конницу Врангеля, его уничтожили.
Мы эту крестьянскую войну изображали с легкой руки большевиков в карикатурном виде, опошляя. Особенно Махно здесь досталось. Даже в последнем телефильме правдивого образа Махно нет. Вопрос остается открытым — насколько правдиво и точно Махно выражал интересы крестьян. Этот вопрос не поставлен. Брошено несколько фраз о вольных Советах. Но так, мимоходом… Тема не раскрыта. А ведь это главная тема.
Правда, в телефильме о Махно все же сделан определенный шаг вперед. Махно показан как человек идейный, как человек, который стремился к добру, хотя и срывался, не был лишен слабостей, иногда терял самообладание.
- Все упомянутые восстания были жестоко подавлены. Коллективизация окончательно покончила с крестьянством?
- Да, коллективизация — это страшный удар, это, конечно, не раскулачивание, а раскрестьянивание. Это уничтожение самой активной, самой трудолюбивой, самой зажиточной, самой образованной части крестьянства. Но это тема для отдельного разговора. Скажу лишь, что и здесь, помимо прочего, сказалась закоренелая болезнь российского бюрократа, чинодрала — неверие в народ. Они считают, что народ — это быдло. Что нашло отражение еще в решении петровского сената 1718 года, о котором мы упоминали. Дескать, надо всегда во главе народа ставить дядьку с палкой, унтера Пришибеева, он может называться исправником, земским заседателем, он может быть комиссаром, начальником политотдела, чертом-дьяволом… Но всегда должен быть такой дядька, в рай нужно загонять штыками.
— Так было всегда?
- Это проходит красной нитью через русскую историю, начиная с Петра. Против этого боролся Сперанский, против этого возражали Карамзин и Пушкин, лучшие из декабристов, но, увы…
— А Столыпин?
- Столыпин был в этом отношении продолжателем дела Сперанского.
— Но он считал, что общину нужно разрушить?
- Нет, вы сейчас повторили распространенную ошибку. Столыпин не был сторонником разрушения общины. Да, он защищал право крестьян свободно выйти из общины, но одновременно говорил, что те крестьяне, которые не захотят выйти из общины, должны эту общину сохранить, и эта община должна получить определенные права. Он внес соответствующий законопроект, однако он не был принят. У нас Столыпиным увлеклись в начале 1990-х опять же с определенной целью. Когда разрушали колхозы, совхозы, когда началась «прихватизация», тогда Столыпина подняли, как врага общины, твердили, что он — сторонник хутора, сторонник фермерства. Но мы же фермерство так и не создали, потому что Столыпин, когда создавал фермерские хозяйства в Центральной России и Сибири, давал крестьянам землю, ссуду в кредит, освобождал от налогов на определенное время, давал им лес для того, чтобы они могли строиться. Создавал реальные условия для того, чтобы мужик мог встать на ноги.
Главное в деятельности Столыпина основательно подзабыли, заболтали, исказили, а оно заключалось в том, чтобы крестьянин имел самодостаточное хозяйство, чтобы его мелкое производство обеспечивало его потребности, чтобы он имел возможность реально быть полноправным гражданином, участвовать в управлении страной. Для этого Столыпин стремился создать волостные земства в масштабе свей страны. От волости (прихода, общины) до столицы, до Государственной Думы должны быть единые по природе законодатели народной власти на выборных началах. Этот проект Столыпина не был введен в жизнь, и потому в годы Гражданской войны сами крестьяне и казаки реализовывали свое право быть у власти в движении «Советы без коммунистов».
— Вы говорили о своих беседах с Хасбулатовым о российской истории, о Советах. А ему эти идеи были нужны только для укрепления личной власти или он искренне стремился к благу для страны? Как вы сейчас полагаете?
- Думаю, Руслан Имранович был не лишен таких позитивных чувств, хотя, конечно, он был, может и не так сильно, как Ельцин, но одолеваем властолюбием. Это проявлялось… Вспомните, как он вел заседания, у него проявлялось «ячество», он не всегда вежливо и тактично поступал с ораторами, с аудиторией.
Трагедия кровавого расстрела в октябре 1993-го состоит в том, что у этого народного движения не оказалось вождя… Среди защитников Верховного Совета (Белого дома) и особенно среди его руководства не было единства. Движение «Вся власть Советам» не было однородным. В нем приняли участие не только истинные поборники народовластия, но и те, кто использовал борьбу с партократией в своих целях. И добившись ее, они от движения отошли. Нельзя, анализируя расстрел парламента, не учитывать позицию генералитета и силовых структур, ведь они нарушали присягу, отказавшись выступить на защиту Конституции.
Возникает в годовщину расстрела и вопрос — а почему народ допустил расстрел? Ведь демонстраций, пусть и разогнанных силой оружия, как бы они ни были впечатляющи, оказалось недостаточно, чтобы остановить команду Ельцина, рвущуюся к власти. Кратко можно сказать, что большая часть политически активного населения была сбита с толку СМИ и поверила, что разгон Верховного Совета был необходим для ликвидации партократии, ибо Советы, как убеждал Ельцин, это тоже форма диктатуры. Это насаждалось агитаторами 70 лет и враз не могло быть рассеяно. Попытки Хасбулатова и его сторонников разъяснить истину были предприняты с запозданием и не дошли до сознания народа…
— А потенциал у того Верховного Совета имелся, если бы нашелся лидер?
- Да, конечно. Неслучайно, расстреляв Верховный Совет, Ельцин не сразу распустил областные, районные и сельские советы, он сделал паузу. Надо вспомнить историю — ведь еще в начале перестройки призыв «Советы без коммунистов» был горячо воспринят всей страной. Вспомним, какие огромные демонстрации (десятки, если не сотни тысяч людей) проходили по улицам Москвы под красными знаменами с лозунгом «Вся власть Советам». Это был подлинно народный порыв к свободе. О нем не любят вспоминать власть предержащие. Движение было предано, потоплено в крови. Расстрел Белого дома — только кровавый финал трагедии. Движение это имело глубокие корни. Фактически «Белый дом» под обстрелом танков — это второе действие трагедии, в первых актах которой был штурм восставшего Кронштадта, осада станицы Вешенской полчищами Троцкого, удушение Тухачевским восстания тамбовских крестьян.
В 1993 году мы упустили уникальную возможность, и я не уверен, что она скоро появится вновь — создать в стране подлинно народную власть: Советскую парламентскую республику, лишенную контроля одной партии, как бы она ни называлась. В этом подлинный смысл, суть трагедии расстрела Верховного Совета.
— Верховный Совет все-таки был тормозом на пути этой жуткой приватизации…
- Именно поэтому его уничтожили. Затем Чубайс и компания приватизировали, я бы сказал, государственный аппарат, и, используя это как рычаг, захватили собственность в свои руки. «Прихватизация» — передача в руки олигархов бывшей государственной промышленности, богатств недр — ограбила народ, лишила людей возможности создать собственное дело, обеспечить семью необходимым. Мелкое производство не получило развития, Экономически простой люд ограблен, политически он бесправен, ибо лишен возможности принимать участие в управлении. Его к власти даже в самом низу не допускали. Административная реформа не завершена. Вертикаль власти выстроена только от центра к региону и далее только намечено пунктиром местное управление (самоуправление), лишенное связи с государственными органами.
— А будет ли все же, на ваш взгляд, возможность вернуться, есть база для «третьего пути», минуя тоталитаризм и дикий капитализм?
- Очень трудный вопрос. Во-первых, я не обладаю всей необходимой информацией. А люди, которые ей обладают, подают её в искаженном виде.
Но приведу один пример, чтобы перевести разговор на конкретные «можно или нельзя». После разгрома Японии американцы захотели перестроить все японское общество. Но, несмотря на то, что японцы были побеждены, они отвергли этот план. Они возродили свою общину, и именно этот общинный дух стал основой японского чуда.
Кстати говоря, в Японии крестьяне владеют землей с XIX века, со времен революции Мэйдзи, когда император отдал все свои земли крестьянам.
— Тем самым решив земельный вопрос и избежав погромов и революций…
- И сейчас Япония, чтобы сохранить крестьянство, дает субсидии и поддерживает мелкое производство в городе и деревне. Потому что власти в Японии понимают, что это — основа основ.
Причем, когда японцы сопротивлялись планам американских оккупационных властей и проводили эти реформы, у них был огромный интерес к русской истории, к истории русского крестьянства, к русской общине, реформам Столыпина. Я встречался с японской профессурой, мы беседовали на эти темы. Меня тогда поразило — а почему же мы не воспользовались их опытом? Ах, ветка сакуры, ах, страна восходящего солнца! А почему бы нам самим не сделать так? Мы сейчас заявляем, что даем деньги на сельское хозяйство, но ведь мы даем гораздо меньше, чем японцы или немцы, французы или американцы. Причем в разы! Это нищенская подачка, это заплатка, это фиговый листок, который прикрывает безобразия, которые творятся в деревне.
…Я был в Белом доме накануне его штурма. Последний раз встретился с Хасбулатовым. Я ему сказал: «Уезжайте немедленно туда, где у вас есть сторонники, и уже оттуда обратитесь к стране. Вас здесь не слышат, вас здесь задушат». Он мне: «Что вы говорите, Анатолий Филиппович?». Я ему повторяю: «Страна должна услышать вас». Он мне говорит: «Анатолий Филиппович, я вас не понимаю». Сам весь изжелта синий…
Я пришел к Белому дому утром, пробраться туда уже не мог и стоял рядом под грохот танковых пушек.
…Накануне расстрела парламента по инициативе Русской православной церкви в Свято-Даниловом монастыре созвали собрание представителей всех конфликтующих сторон. Патриарх выступил с замечательной речью. Он сказал, что в основе деятельности российских государственных органов традиционно лежит принцип советования, что все ветви власти должны работать совокупно, советоваться, консультироваться, дополнять друг друга. То есть патриарх говорил о соборности… Принцип советования, как основной принцип работы государственных органов, их взаимопомощи и взаимоподдержки, взаимодополнения является конкретным проявлением принципа соборности, духа православия. Так и было у нас, и выражением этого принципа являлись Земские соборы, Советы всея Русской земли, где были представлены все земли, все сословия.
И что же? Патриарха не поняли.
— Не было почвы для этого зерна…
- Да, не было почвы. У каждого из противников была своя собственная идея, каждый считал, что он один прав. Они не поняли патриарха. И через несколько часов парламент был расстрелян.
Я не призываю сейчас к восстановлению Советов. Выстраивание единой власти до конца, завершение этой работы требует учета исторического опыта, начиная от вечевых республик, казачьего круга, крестьянского мирского самоуправления вплоть до опыта советского парламентаризма, свободного от диктатуры одной партии.
До сих пор идея соборности, советования остается невостребованной, хотя выработана всей русской историей. Это и есть государственная, общенародная идея. Без этого мы порядка в стране не наведем. Нравственность, советование… Вспоможение друг другу, а не объегоривание. Ведь фактически принимаются законы, которые не учитывают интересов подавляющего большинства граждан. Та же пресловутая монетизация льгот… И мы эти законы, которые идут вразрез с интересами народа, силой заставляем исполнять, а кто не подчиняется — загоняем в тюрьму. Тюрьмы переполнены. Получается странная вещь, мы говорим: ах, плохо, американцы проявляют двойные стандарты по отношению к России. Но мы сами проявляем двойные стандарты по отношению к своим собственным людям. Если какой-то олигарх украл миллиарды, то он — великий государственный деятель, а если ты украл курицу, то тебя посадят в тюрьму. И эти законы ужесточаются…
Закон должен помочь нравственности, дополнять ее, но не может ее заменить. Вот наша основная беда. Мы забыли слова Александра Невского: «Не в силе Бог, но в правде».
Беседу вел Алексей Тимофеев
http://stoletie.ru/territoria/71 002 155 006.html
