 |
| Седмицa.Ru | Б. Флоря | 12.09.2007 |
Святой благоверный князь Даниил Московский
(Фрагмент статьи из XV т. «Православной энциклопедии»; готовится к печати)
К нач. 80-х гг. XIII в. относятся первые сведения о том, что Даниил Александрович стал принимать активное участие в политической жизни Сев.-Восточной Руси. На 80−90-е гг. XIII в. пришлось обострение борьбы за владимирский великокняжеский стол между сыновьями Александра Невского — св. кн. Димитрием Александровичем, который опирался на поддержку темника Ногая, могущественного правителя западных улусов Орды, и Андреем Александровичем, искавшим помощи у ханов, сидевших в Сарае. Андрею, опиравшемуся на поддержку не только Орды, но и ряда русских князей, удалось к нач. 1282 г. отнять великокняжеский стол у старшего брата. В это время Даниил Александрович выступал против Димитрия Александровича. В 1282 г. вместе с тверским кн. Святославом Ярославичем и новгородцами он участвовал в походе на Переяславль — центр удельного княжества Димитрия, войска которого встретили противников у Дмитрова. После 5-дневного стояния и переговоров был заключен мир.
С этого времени можно говорить о сближении Даниила Александровича с правителями Твери. В 1285 г. в отражении нападения литовцев на владения Тверского еп. Симеона участвовали не только тверские, но и московские войска. По предположению А. Н. Насонова (Насонов. 20 022. С. 273), когда в 1285 г. произошла новая вспышка борьбы за великокняжеский стол, Даниил Александрович вместе с блгв. тверским кн. Михаилом Ярославичем выступил на стороне вел. кн. Димитрия. Совместно они прогнали войско «царевича», которого привел из Сарая Андрей Александрович (в летописях говорится о том, что «Дмитрии, съчтася с братьею, царевича прогна, а бояры Андреевы изыма»; см., напр.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 526). Однако, когда в 1288 г. Михаил Ярославич «не въсхоте… покоритися» вел. князю, Даниил Александрович выступил на стороне старшего брата, с которым у него теперь установились особенно тесные связи и Даниил Александрович вместе с ростовским кн. Дмитрием Борисовичем и городецким кн. Андреем Александровичем участвовал в походе вел. князя на Тверь, закончившемся осадой Кашина и заключением мира.
В 1293 г. Андрей Александрович и его союзники отправились в Сарай к хану Тохте с жалобами на вел. кн. Димитрия. Хан выслал против Димитрия и его союзников войско во главе со своим братом Туданом (в рус. летописях он именуется «Дюденем»), которое жестоко разорило земли вел. князя и его сторонников. Обманув («обольстиша») Даниила Александровича, ордынское войско захватило и разорило Москву, разорены были также московские «волости и села». Когда в следующем году Димитрий Александрович умер, Даниил Александрович стал во главе князей — противников Андрея, начавшего заявлять притязания на некоторые уделы. По предположению А. А. Горского, в кон. 80-х — нач. 90-х гг. Даниил Александрович сумел присоединить к своим владениям Можайск, входивший ранее в состав Смоленского княжества. В пользу этого предположения говорит тот факт, что войско Тудана разорило Можайск вместе с Москвой, при том что смоленский кн. св. Феодор Ростиславич Чёрный был союзником ордынцев.
Как свидетельствует запись в новгородской Служебной Минее XII в. (ГИМ. Син. N 161. Л. 260 об.; опубл.: Щепкина М. В., Протасьева Т. Н., Костюхина Л. М., Голышенко В. С. Описание пергаменных рукописей ГИМ. Ч. 1: Русские рукописи // АЕ за 1964 г. 1965. С. 146), поздней осенью 1296 г. новгородцы выгнали наместников кн. Андрея и пригласили на новгородский стол Даниила Александровича, приславшего в город наместником своего сына Иоанна (см. Иоанн I Даниилович Калита). Было заключено соглашение о союзе между Новгородом, Даниилом Александровичем. и тверским кн. Михаилом Ярославичем, по которому новгородцы обязались помогать князьям, «аже будет тягота… от Андрея или от татарина» (ГВНиП. N 4. С. 14). Поскольку к этому времени установилась традиция, по которой вел. князь Владимирский был одновременно и новгородским князем, вокняжение Даниила Александровича в Новгороде означало и появление у него притязаний на великокняжеский стол. В грамоте Новгороду Михаил Тверской назвал Даниила Александровича «братом старейшимь», т. е. признал верховенство над собой (Там же).
Если Даниил Александрович и Михаил Ярославич собирали силы для борьбы с Андреем и его ордынскими союзниками, то союзник московского и тверского князей — сидевший в Переяславле сын Димитрия Александровича Иван — отправился за помощью в орду Ногая. Еще до его возвращения Андрей Александрович привел из Сарая войско во главе с Неврюем и хотел идти походом на Переяславль. Даниил Александрович и Михаил Тверской, собрав войска, стали у Юрьева Польского и закрыли Андрею Александровичу дорогу. Стороны не решились на войну. На съезде во Владимире был заключен мир, участники съезда «поделившеся княжением… и разъехашася коиждо в свояси» (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 249). Условия заключенного соглашения нам неизвестны. Ясно только, что Андрею Александровичу не удалось занять Переяславль, но он сумел вернуть себе новгородский стол. Исследователи предполагают, что на этом съезде Даниил Александрович и его союзники признали сидевшего в Сарае хана Тохту своим сюзереном, а он дал им ярлыки на их княжества.
Если в 80−90-х гг. XIII в. Даниил Александрович был членом, а затем главой сильного союза князей, противостоявшего Андрею Александровичу и его союзникам — ростовским князьям, то к нач. XIV в. положение осложнилось, т. к. Михаил тверской перешел в ряды союзников вел. кн. Андрея. В 1300 г. на новом съезде князей в Дмитрове произошел разрыв отношений между Михаилом тверским и Иваном Переяславским. В записи о съезде в Лаврентьевской летописи, которая в заключительной части отражает летопись, составленную при дворе Михаила тверского, в перечне участников св. блгв. вел. кн. Даниил указан на 3-м месте, после вел. кн. Андрея и самого Михаила. По всей видимости, Михаил уже не признавал Даниила Александровича «братом стареишим».
Однако именно в этой неблагоприятной ситуации Даниил Александрович предпринял ряд действий, направленных на усиление своего княжества. Осенью 1300 г., вмешавшись в борьбу рязанских князей за главный стол в Рязанской земле, св. блгв. вел. кн. Даниил пришел с войском к ее столице — Переяславлю и нанес поражение войску кн. Константина, который «некакою хитростью» был взят в плен. Даниил Александрович не остановился перед тем, что на стороне рязанского князя выступали ордынские войска (как отметил летописец, «много и татар избито бысть», см.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 486). Это был рискованный шаг, так как к 1300 г. двоевластие в Орде прекратилось и все улусы подчинились власти хана Тохты. Ряд исследователей полагают, что в результате московско-рязанской войны в состав Московского княжества вошел рязанский г. Коломна с прилегающими волостями.
Новый важный шаг был предпринят в 1302 г. 15 мая умер бездетный переяславский кн. Иван Дмитриевич. По традиции, выморочные княжества входили в состав владений вел. князя Владимирского. Андрей Александрович послал своих наместников в Переяславль и осенью того же года отправился в Орду, возможно, за ярлыком на Переяславское княжество. Зимой 1302/3 г. Даниил Александрович, ссылаясь на то, что кн. Иван «благослови в свое место князя Данила» (Присёлков. 1950. С. 350), послал войска, которые выгнали наместников вел. князя и заняли Переяславль. Благодаря действиям Даниила Александровича Московское княжество к концу его правления стало одним из самых сильных княжеств Сев.-Вос. Руси, как показал Горский, на службу к Даниилу Александровичу в Москву начали переходить бояре из других земель. 5 марта 1303 г. московский князь скончался. Эта дата читается в Лаврентьевской и Троицкой летописях. В более поздних летописных сводах, прежде всего в Софийской I летописи старшего извода, указано 4 марта, эта же дата приведена в «Книге степенной царского родословия» и позднее получившая общее признание; в «Описании о российских святых» читается 14 марта (С. 57).
В браке с кнгягиней Агриппиной Даниил Александрович имел сыновей: блгв. вел. кн. Георгия (Юрия) Даниловича (ум. 1325), Михаила, Александра (ум. 1308), Бориса (ум. 1320), вел. кн. Иоанна Калиту (ум. 1340), Симеона († после 1322), Василия, блгв. кн. Афанасия Данииловича (ум. 1322) и Даниила (РГБ. Ф. 344. N 99. Л. 37−37 об.; ДРВ. Ч. 6. С. 439−440), — и дочь Анну (ум до 1353) (ДДГ. N 2. С. 12).
Даниил Александрович умер «на Москве в своеи отчине в черньцех и в скиме» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 486). В Троицкой летописи (митрополичьем своде нач. XV в.) добавлено, что он «положен бысть в церкви святого Михаила на Москве» (Присёлков. 1950. С. 351). Это указание, однако, связано с тем, что к нач. XV в. прочно установился обычай хоронить московских князей в Архангельском соборе.
В Рогожском летописце и Симеоновской летописи — текстах, отразивших тверскую редакцию того же московского свода, — говорится об основании Иоанном Калитой в 1330 г. на княжеском дворе в Кремле монастыря в честь Преображения Господня, во главе которого был поставлен настоятель в сане архимандрита (см. Московский в честь Преображения Господня муж. монастырь в Кремле). В этой связи отмечено, что ранее Даниил Александрович устроил «архимандритию из святаго Данила за рекою», где была поставлена церковь, посвященная его св. патрону (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 46) (см. Данилов во имя прп. Даниила Столпника московский монастырь). По предположению В. А. Кучкина, для учреждения архимандритии Даниил Александрович воспользовался переездом в 1299 г. во Владимир из Киева митр. св. Максима. Однако известно, что со времени вокняжения Даниила Александровича Московская земля являлась частью Ростовской епархии, в 1274—1299 гг., вероятно, входила в состав Владимиро-Суздальской епархии. Т. о., благословение на основание обители мог дать епархиальный архиерей. Поскольку в Архангельском соборе гробница Даниила Александровича не обнаружена, а она никак не могла быть забыта его потомками, есть веские основания согласиться со сведениями, приведенными в Степенной книге XVI в., что Даниил Александрович был похоронен в основанном им в честь своего св. патрона монастыре. Произведенные в Даниловом монастыре в 80-х гг. XX в. археологические раскопки не обнаружили следов каменного храма XIII в., но найденные многочисленные захоронения, остатки каменных надгробных плит с надписями, датируемые кон. XV — 1-й пол. XVI в., говорят о существовании здесь кладбища, которое, очевидно, находилось рядом с несохранившейся деревянной ц. Даниила Столпника.
В том же летописном известии указывается, что Иоанн Калита «приведе» архимандритию в Кремль «и близ себе учини ю». Составитель летописного рассказа видел в этом деяние, свидетельствующее о благочестии Калиты и о его заботе об обители, которую он переместил на свой двор, «хотя всегда в дозоре видети ю» (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 46). Однако этот поступок сказался неблагоприятно на судьбе основанного Даниилом Александровичем монастыря и его гробницы, расположенной рядом с церковью Даниила Столпника. По рассказу Степенной книги, после переноса «архимандритии» и сам монастырь, «и села, и все наследие» были переданы под начало архимандрита Спасского монастыря. Со временем «нерадением архимандритов спасских» Данилов монастырь перестал существовать, на его месте сохранилась церковь, расположенная рядом с поселением, носившим название «сельцо Даниловское» (Там же. Т. 21. Ч. 1. С. 298).
Почитание. Предание, записанное в сер. XVI в. составителями Степенной книги, повествует о явлении Даниила Александровича юноше из свиты вел. кн. Иоанна III Васильевича; святой упрекнул вел. князя за то, что он забыл своего предка. После этого Иван III устроил «соборные панихиды» и стал раздавать милостыню, чтобы молились о душах его предков, но на судьбе монастыря и погребения Даниила Александровича это никак не отразилось. К 1-й пол. XVI в. относятся первые свидетельства о местном почитании Даниила Александровича как святого. В правление Василия III случилось чудо с кн. И. М. Шуйским, который, несмотря на предупреждения одного из местных жителей, ступил ногой на камень, лежавший на могиле Даниила Александровича, чтобы сесть на коня. После такого поступка он едва не умер и исцелился лишь после того, как священник отслужил молебен у могилы Даниила Александровича. Уже в правление Иоанна IV Васильевича после молитвы у гроба Даниила Александровича исцелился больной сын ехавшего в Москву коломенского купца.
Поминание «благоверного великого князя-инока Данила» содержится в синодике великих и удельных князей и княгинь, отправленном в нач. 1557 г. из Москвы Константинопольскому патриарху Иоасафу II для внесения в Патриарший синодик (Россия и греч. мир в XVI в. М., 2004. Т. 1. С. 399). В 50-х гг. XVI в. были приняты меры для восстановления Данилова монастыря, в котором гробница прямого предка московских правителей была бы окружена должным почитанием. В кон. 50-х гг. в монастыре уже жила братия во главе со строителем. 6 дек. 1559 г. Иоанн IV пожаловал обители волость на юге Московского у. (см.: Антонов А. В. К истории возобновления моск. Данилова монастыря // РД. 2000. Вып. 6. С. 179−184). 18 мая 1561 г. в присутствии царя и митр. св. Макария был освящен построенный в монастыре каменный собор в память «святых отец седми Соборов и пророка Даниила» (ПСРЛ. Т. 13. С. 332). Царь установил обычай, по которому ежегодно он сам и митрополит с собором должны были посещать монастырь, где в этот день должны были совершаться заупокойные службы по Даниилу Александровичу. На его могиле, по-видимому, в это время была установлена плита с надписью, что здесь похоронен Даниил Александрович., скончавшийся 4 марта 6811 (1303) г. Надпись сохранилась в копии кон. XVII или нач. XVIII в.
30 авг. 1652 г. по повелению царя Алексея Михайловича и патриарха Никона останки Даниила Александровича были перенесены в собор в честь св. Отцов семи Вселенских Соборов Данилова монастыря и положены в раке напротив правого клироса (об этом сообщала надпись на плите близ раки). Е. Е. Голубинский считал, что мощи Даниила Александровича «обретены были только в чаянии прославления их чудотворениями», празднование же св. князю было установлено в кон. XVIII — нач. XIX в., при митр. Платоне (Левшине) (Голубинский. Канонизация святых. С. 190). Имя Даниила Александровича как святого действительно не упоминается в Уставе московского Успенского собора (ок. 1634). В 1677 г. на церковном Соборе, обсуждавшем вопрос о канонизации блгв. кнг. Анны Кашинской, было постановлено, что она заслуживает, как и Даниил Александрович, того, чтобы «панихиды, и литургии служити, и милостыню творити». Здесь же было отмечено, что хотя с останками Даниила Александровича связаны «известная явления и чудеса», но служба в его честь не совершается: «Кондаков и тропарей не бысть и отныне и не есть» (ЧОИДР. 1871. Кн. 4. С. 15). Однако уже в Месяцеслове келаря Троице-Сергиева монастыря Симона (Азарьина) (сер. 50-х гг. XVII в.) под 4 марта отмечается преставление «святаго благовернаго князя Данила Александровича Московскаго, и погребен бысть в Даниловском монастыре, пострижен и в схиме, от негож создан бысть монастырь тот, и многа исцеления Бог дарова от гроба его всем приходящим с верою» (РГБ. МДА. N 201. Л. 312 об.).
По монастырской описи 1701 г., рака с мощами Даниила Александровича стояла в юго-вост. углу собора перед иконостасом. В 1763 г. рака со св. мощами была перенесена в арку у левого клироса, между центральной частью храма и сев. приделом. Деревянная рака имела серебряный оклад, устроенный на средства кн. Ф. И. Голицына. В 1812 г. франц. солдаты похитили оклад, в 1817 г. по проекту Е. Кафтанникова была изготовлена новая серебряная позолоченная рака. В 1-й пол. XIX в. (после 1812) в Даниловом монастыре был устроен придел в честь св. блгв. вел. кн. Даниила.
В 1917 г. мощи его были перенесены в Троицкий собор Данилова монастыря и установлены под сенью у сев.-вост. столпа, в 1929 г. рака вернулась в храм св. Отцов семи Вселенских Соборов. В 1930 г. Данилов монастырь был закрыт, 7 окт. во время всенощного бдения мощи св. блгв. вел. кн Даниила были перенесены в действующую приходскую ц. Воскресения Словущего, расположенную рядом с обителью. Судьба св. мощей после закрытия этого храма в 1932 г. неизвестна.
Сохранились частицы мощей св.кн. Даниила. Одна частица, принадлежавшая некогда архиеп. Феодору (Поздеевскому), 29 мая 1986 г. была передана в монастырь из США. Другую частицу вернул обители 17 марта 1995 г. живший в США прот. И. Мейендорф, получивший ее от акад. Д. С. Лихачёва, которому ковчежец со святыней передал на хранение проф. И. Е. Аничков с наказом вернуть Церкви в благоприятное время. Аничков получил частицу мощей св.кн. Даниила. в 1929 г. от неизвестного по имени архиерея в одном из сев. городов России, где оба отбывали ссылку. В наст. время металлическая позолоченная рака с частицей мощей св.блгв. вел. кн. Даниила. находится в храме св. Отцов семи Вселенских Соборов (под сев. аркой, ведущей в придел во имя св.кн.Даниила.), над ракой установлена резная деревянная сень. Ковчег с частицей мощей находится также в Троицком соборе монастыря. Кроме того, в обители имеется неск. икон с частицами мощей св.кн. Даниила.
Житие и служба. На рубеже 50-х и 60-х гг. XVI в. в высших светских и церковных кругах возник замысел создания «Книги степенной царского родословия» — произведения, в котором древнерус. история изображалась бы как серия биографий правивших Русской землей государей и где уделялось бы огромное внимание и жизни, и посмертной судьбе членов династии Рюриковичей. В тексте Степенной книги, работа над которой была завершена в 1563 г., в перечне «новых чудотворцев» — членов династии Рюриковичей — под 4 марта значилось «Житие преподобнаго великого князя Данила Донскаго, иже на Москве» (ПСРЛ. Т. 21. Ч. 1. С. 39). В «Житие» («Иже о блаженном великом князе Даниле сказания») внесены рассказы о чудесах у надгробия князя Даниила с кн. Шуйским и коломенским купцом. Степенная книга называет Даниила Александровича «святым», «праведнодержавным» (Там же. С. 315). В сообщении о его рождении он характеризуется как «наследник Русьскому царствию» и «великий князь». Князь прославляется как миротворец, который даже в ходе междоусобиц «бес кровопролития брань утоляше и мир составляше», благодаря чему «ни от кого же неврежена бысть держава его» (Там же. С. 291, 296). Правление Даниила Александровича рассматривается как переломный этап в истории династии Рюриковичей и Русской земли, с ним связывали переход столичного статуса к Москве: «От Всеволода же Юрьевича и до Данила Александровича в Володимери державствоваху. От Данила же на Москве Богом утвержено бысть царствие Русских государей» (Там же. С. 4).
Повесть о кн. Данииле из Степенной книги под 4 марта включена в состав Миней Четьих Иоанна Милютина (ГИМ. Син. N 803), на ее основе была составлена краткая проложная редакция, изданная в 1662 г. (Пролог. Март-Август. М., 1662. Л. 20−21). В кон. XVIII в. митр. Платон (Левшин) на основе Степенной книги, летописей и «Истории Российской» кн. М. М. Щербатова составил новое Житие св.кн.Даниила ([Платон (Левшин), митр.]. Служба и Житие преподобного и благоверного отца нашего Даниила, великого князя Московского. М., 1791).
Наиболее ранняя сохранившаяся служба св. блгв. вел. кн. Даниила была составлена по повелению патриарха св. Иова (ум. 1607) «тщанием и труды» С. Р. Алферьева и инока Сергия из переславль-залесского Данилова во имя Св. Троицы монастыря (РГБ. Ф. 310. N 300, список 2-й пол. XVII в.). Однако этот текст не получил распространения. В правление царей Иоанна V и Петра I Алексеевичей возникла его новая редакция, в которой уже многократно упоминалась рака, появившаяся в 1652 г. Новая служба св. блгв. вел. кн. Даниила была написана в 1711 г. иером. Чудова монастыря и справщиком Печатного двора Карионом (Истоминым) по заказу игум. Данилова монастыря Макария и бывш. дьяка старца Кариона (Борина). Еще одна служба св. блгв. вел. кн. Даниилу была составлена при имп. Елисавете Петровне (ЦМиАР. КП 3945.6, список кон. 50-х гг. XVIII в.), образцом для нее стала служба св. Александру Невскому. Опубликованная в 1791 г. вместе с Житием, она получила наибольшее распространение в обиходе РПЦ.
В повестях о начале Москвы XVII в., где отразились народные предания, возникшие, по-видимому, не ранее сер. XVI в., св. блгв. вел. кн. Даниил выступает как мифологизированный персонаж: вел. кн. Даниил Иванович, суздальский кн. Даниил Александрович Невский (см.: Тихомиров М. Н. Древняя Москва в XII- XV вв.: Средневек. Россия на междунар. путях: XIV—XV вв. М., 19 922. С. 176−179). В тексте этих повестей отсутствуют следы почитания Даниила Александровича как святого. Лишь однажды он называется «благоверным князем», принявшим «мученическую смерть от прелюбодеев жены своея», и уподобляется св. князьям Борису и Глебу (Там же. С. 178).
Источники: ПСРЛ. Т. 15. Ч. 1; Т. 18; Т. 21. Ч. 1; Т. 34 (по указ.); Амфилохий (Казанский-Сергиевский), архим. Летописные и другие древние сказания о св. блгв. вел. кн. Данииле Александровиче. М., 1873; Присёлков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950; Минея (МП). Март. Ч. 1. С. 103−123; Янин В. Л., Гайдуков П. Г. Актовые печати. М., 1998. Т. 3. С. 67, 166 [описание печатей Даниила Александровича]; Московский патерик: Древнейшие святые Моск. земли. М., 2003. С. 8−24 [Житие], 26−30, 65−83.
Литература: Филарет (Гумилевский). РСв. Март. С. 45−49; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 145−146; Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 126−127; Дионисий (Виноградов), архим. О св. блгв. Данииле, вел. кн. Московском. М., 1898; Димитрий (Самбикин). Месяцеслов. Март. С. 22−24; Голубинский. Канонизация святых. С. 190; Кучкин В. А. О дате основания моск. Данилова монастыря // ВИ. 1990. N 7. С. 164−166; он же. Первый моск. кн. Даниил Александрович // ОИ. 1995. N 1. С. 93−107; Беляев Л. А. Древние монастыри Москвы по данным археологии. М., 1994. С. 101−151; История Москвы с древнейших времен до наших дней: В 3 т. М., 1997. Т. 1: XII—XVII вв. С. 31−34, 177; Lenhoff G. D. Unofficial Veneration of the Danilovichi in Muscovite Rus, // Culture and Identity in Muscovy: 1359−1584. М., 1997. P. 391−416; Борисов Н. С. Политика моск. Князей: (Кон. XIII — 1-я пол. XIV в.). М., 1999. С. 65−84; О святых мощах прп. кн. Даниила, Моск. чудотворца // Даниловский благовестник. М., 1999. Вып. 10. С. 40−41; Горский А. А. Москва и Орда. М., 2000; Быкова И. М. Святой блгв. кн. Даниил Московский // Первый на Москве: Моск. Данилов монастырь. М., 2000. С. 11−31; Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерус. государства: Ист.-геогр. исслед. Монголы и Русь: История татар. политики на Руси. СПб., 20 022. С. 271, 273, 278, 291; Алёхина Л. И. Служба и Житие блгв. кн. Даниила Московского из собрания ЦМиАР // Макариевские чт. М., 2003. Вып. 10. С. 494−505; Даниил Александрович — князь московский: Библиогр. указ. / ЦГПБ им. Н. А. Некрасова; ГПИБ. М., 2003; Святой блгв. кн. Даниил Московский. М., 2003; Янин В. Л. К вопросу о роли Синодального списка Новгородской I летописи в рус. летописании XV в. // Он же. Средневековый Новгород: Очерки археологии и истории. М., 2004. С. 306−311.
http://www.sedmitza.ru/index.html?sid=77&did=46 424&p_comment=belief&call_action=print1(sedmiza)
