Высокопетровский монастырь

Когда митрополит Петр стал подолгу пребывать в Московской епархии, он чаще всего жил в Высокопетровском монастыре. А поскольку он был Киевским митрополитом, до монастыря из Москвы (которая тогда умещалась за кремлевскими стенами) надо было ехать через лес. И сюда прорубили дорогу, которая тогда называлась Митрополичьей, а потом превратилась в нынешнюю Петровку.

Есть версия, что Высокопетровский монастырь основал Дмитрий Донской. Однако ее нельзя считать правильной, потому что есть более ранние упоминания о монастыре.

Согласно другой версии монастырь основал Московский князь Иван Калита в память о своем духовном наставнике митрополите Петре, почему он и получил название Петровский. Некогда монастырь назывался Петровский-на-Высоком, а Высокопетровским стал позднее.

Но дело в том, что было время, когда монастырь именовался Петропавловским. Если в честь Петра Митрополита, тогда возникает вопрос: а где здесь Павел? Сопоставив многие источники, исследователи этого вопроса, в том числе послушник Высокопетровского монастыря Петр Яковлевич, который и рассказал «ТД» его историю, пришли к мнению, что это можно объяснить только в том случае, если считать, что монастырь основал сам Петр Митрополит.

Основание монастыря

Когда Петр стал митрополитом Киевским и всея Руси, он часто приезжал в Московскую епархию и останавливался в Крутицком монастыре. Иван Данилович Калита стал с ним общаться и считал его своим духовным наставником. Чтобы иметь возможность чаще видеть митрополита, он построил для Петра подворье в Кремле. И Петр, когда приезжал в Московскую епархию, теперь останавливался прямо в Кремле.

Но Петр привык молиться в уединении, а в Кремле это было невозможно. Тогда Петр решил снова основать себе монастырь для уединенных молений там, где сейчас находится Высокопетровский монастырь. В те времена здесь был глухой лес, рядом протекала река Неглинная. Эти места напоминали ему родные места, Волынские. Там, на Волыни, он жил на реке Рате, а тут река Неглинная. Вот он основал монастырь, который занимал небольшую территорию, построил деревянный храм. Петр захотел назвать храм в честь своего небесного покровителя, апостола Петра. Но у нас же апостол Петр вспоминается вместе с апостолом Павлом. И поэтому храм был поименован во имя апостолов Петра и Павла. Вот почему монастырь первоначально назывался Петропавловским.

Когда Петр стал подолгу пребывать в Московской епархии, он чаще всего жил в Высокопетровском монастыре. А поскольку он был Киевским митрополитом, до монастыря из Москвы (которая тогда умещалась за кремлевскими стенами) надо было ехать через лес. И сюда прорубили дорогу, которая тогда называлась Митрополичьей, а потом превратилась в нынешнюю Петровку.

В Москве часто случались пожары, сгорал и деревянный храм Петра и Павла. Когда его восстанавливали и переосвящали, Иван Калита решил освятить его во имя митрополита Петра, который уже был признан святым. Храм носит это название до сих пор.

После Ивана Даниловича монастырь восстанавливал Дмитрий Иванович, или Дмитрий Донской. Именно восстанавливал, а не основал.

И при нем был построен еще один деревянный храм, поименованный в честь Боголюбской иконы Божией Матери.

Сколько было Алевизов Фрязиных?

После Дмитрия Ивановича монастырь упоминается при великом московском князе Василии III, который стал князем в 1505 г. В том же году храм, который построил Дмитрий Донской, был разобран, и через 4 года на этом же месте опять построили деревянный храм. Но назвали его не Боголюбским, а храмом Покрова Пресвятой Богородицы.

Чтобы уберечь город от пожаров, Василий III велел строить на Москве каменные здания. При нем было построено около 40 каменных зданий, бОльшая часть которых были храмы. Из всех храмов, которые были построены при Василии III, 11 построил итальянский архитектор Алевиз Фрязин. Но таких архитекторов среди строителей Москвы известно шесть. Ну, а тот, кто построил храмы, якобы назывался Алевиз Фрязин Новый. Но таких все равно два. Дело в том, что Фрязин — это не фамилия, так называли итальянцев на славянский манер. И места под названием Фрязино, потому что там селились итальянцы.

На самом деле архитектора, который построил храмы, звали Алевиз Ломберти ди Монтаниано. Он появился в Москве еще при отце Василия III, Иване III. Иван III приглашал иностранных архитекторов, чтобы строить Москву. И он пригласил этого Алевиза Ломберти ди Монтаниано. Когда он следовал в Москву, чтобы строить, его пленил крымский хан Гирей и заставил строить у себя. И талантливый итальянец построил ему всем известный Бахчисарайский дворец.

Потом он в 1504 г. отправился в Москву и начал строить Архангельский собор в Кремле, но тут Иван III умер, и князем стал Василий III. И строительство архангельского собора было закончено уже при нем. И тогда же вместо деревянного построил 1-й каменный храм Петра митрополита в 1514—1517 гг.

В честь кого назвали Петра I?

После Василия III монастырь упоминается при царе Алексее Михайловиче. Есть запись, что в феврале 1669 г. Великий князь и царь Алексей Михайлович внес вклад в деревянный храм Покрова Пресвятой Богородицы, который был на территории монастыря, потому что умерла его первая жена, Мария Ильинична из рода Милославских. Мария Ильинична родила Алексею Михайловичу 13 детей: 5 мальчиков и 8 девочек. Но мальчики рождались все болезненные. Трое умерли во младенчестве, двое, Иван и Федор, остались живы, но были слабенькими.

Через два года после смерти Марии Ильиничны Алексей Михайлович женился на Наталье Кирилловне из рода Нарышкиных. Через год Наталья Кирилловна родила Алексею Михайловичу сына, будущего царя Петра I. Отец Натальи Кирилловны решил: когда-то этот его внук будет царем. Потому что Алексей Иванович уже на исходе, Федор и Иван Милославские по здоровью если и доживут, то царями, наверное, будут недолго.

И под впечатлением таких размышлений он подарил монастырю свою усадьбу, которая вплотную примыкала к территории монастыря.

Прежде чем стать царицей, Наталья Кирилловна жила здесь, молилась в храмах монастыря. Она чтила память Петра митрополита, и поэтому решила своего первенца назвать Петром.

Итак, Наталья Кирилловна царица, живет в Кремле, но она по-прежнему любит молиться в храмах Высокопетровского монастыря. Когда она приезжала сюда, то останавливалась напротив, через Петровку, где были усадьбы ее братьев. С территории одной из усадеб прямо на территорию монастыря через Петровку был перекинут мостик. По этому мостику она с будущим царем Петром ходила молиться в монастырь.

Борьба за власть

В 1676 г. Алексей Михайлович умер, и царем стал Федор Алексеевич, старший сын Алексея Михайловича по линии Милославских. Но он был болен, предчувствовал свою кончину и завещал передать трон не Ивану, потому что он был мало того, что больной, но еще и слабоумный, а Петру. Петра возвели на трон, но это не устроило Софью, сестру Ивана. Она считала, что царем будет Иван (и так и должно было быть).

И тогда она подговорила стрельцов, и был поднят бунт. 15 мая 1682 г. стрельцы пришли в Кремль, безобразничали, буйствовали там. Двух дядей Петра растерзали на Соборной площади, и все это происходило на глазах Петра. Эта жестокость его настолько потрясла, что потом он стал неврастеником, и когда нервничал, у него дергалась голова и мышцы лица.

Наталья Кирилловна плакала, умоляла дать ей забрать останки братьев, но стрельцы, поиздевавшись, отдали их только на 5-й день. И она похоронила их в деревянном храме Покрова, который был тогда на территории монастыря.

На трон возвели двух царей: от Нарышкиных — Петра, а от Милославских — Ивана.

Вот представьте себе: идет заседание Государственного совета, на троне сидят (впервые в истории Государства Российского!) два царя (трон был двухместный), а они немощны: тот слабоумный, этому 10 лет. Тогда при них пока регентом приставили Софью. Она сидела позади трона, а в троне было окошечко. И если нужно принять какое-то важное решение, она им шептала в окошечко.

Все понимали, что на самом деле правила Софья, и она стала править открыто. Стали даже распространять портреты, на которых Софья сидит на троне со скипетром и державой, как царица. И так продолжалось, пока Петру не исполнилось 17 лет.

В 1689 г. он женился на Евдокии Лопухиной, возмужал и захотел править самостоятельно. Но не тут-то было. Софья уже вошла в роль, ее уже считали царицей. И она решила остаться, а для этого надо убрать Петра, т. е. его убить.

Но Наталья Кирилловна, мачеха Софьи, которая была всего лишь на 6 лет ее старше, знала, что Софья что-то замышляет против Петра. И жила с сыном не в Кремле, а в своем селе Преображенском. И когда 7 августа 1689 г. Софья снова подняла бунт с помощью стрельцов, пока они решали, как выманить Петра из Преображенского, рано утром 8 августа сторонники Петра прознали, что Софья хочет его убить, и он удрал в Троице-Сергиеву Лавру. Там к нему присоединились 3 полка стрельцов — Преображенский, Семеновский и Бутырский под командованием полковника Сухарева. У Софьи ничего не получилось, и она укрылась в Новодевичьем монастыре.

Петр успокоился в Лавре, поохотился. В Лавре есть башня, которую венчает почему-то не крест, а утка. В чем дело? А потому что вот тогда-то Петр из этой башни стрелял уток. Поэтому она называется Уточья башня.

В сентябре Петр вернулся в Москву, а Софья укрылась в Новодевичьем монастыре.

Когда она начала регентствовать, в этом монастыре было всего два храма и маленькая территория. А она за время регентства построила там еще три храма, мощные стены, башни. Хотела себе как бы убежище сделать.

В результате этих событий Петр остался единоличным правителем (его брат уже был неспособен править).

Стал царем — построй храм

Но надо такие события отмечать строительством храмов. И Петр поступил следующим образом. Накануне 2-го бунта, в 1684 г. ему подарили список с чудотворной Боголюбской иконы Божией Матери. И тогда он повелел разобрать деревянный храм Покрова, в котором были похоронены его дяди, и на этом месте поставить уже второй храм в честь Боголюбской иконы Божией Матери.

Тогда же Петр решил храм митрополита Петра «подогнать» под архитектуру Боголюбского храма. В хреме были узенькие окошечки, а он их вырубил и сделал большими, как в Боголюбском храме, вокруг устроил гульбище, нарисовал всякие украшения… То есть подогнал храм под стиль барокко, в котором был построен Боголюбский храм. И здесь, в присутствии всего царского двора, праздновал победу над Софьей 8 мая 1690 г.

«Время — моя смерть»

Он считал, что спасся от Софьи по молитвам святого Сергия Радонежского. И в благодарность построил храм Сергия Радонежского, который представляет собой точную копию трапезного храма в Троице-Сергиевой Лавре.

И поначалу, как и тот храм, он был одноглавый. А через 10 лет надстроили еще четыре главы и сделали его похожим на Боголюбский храм. Интересно, что в то время такие большие храмы строили 8−10 лет. А Петр его построил всего лишь за 3 года. Но мало того. В те же года он построил святые врата и двухъярусную колокольню. В указе о строительстве этого сооружения написал: «В память о погибших из-за него дядях, Иване и Афанасии Нарышкиных». Поэтому колокольня двухъярусная.

Чтобы о них молились, он построил красное здание, которое называется братские кельи с Нарышкинскими палатами. Раньше здесь был дом Нарышкиных, а когда Петр строил кельи, часть дома вошла в их состав. Получается, что эти два здания являются памятниками дядям Петра I.

Если посмотреть на братские кельи с Нарышкинскими палатами сейчас, можно заметить, что здание вроде бы одно, и крыша должна быть одна. А здесь почему-то разрыв, и маленькая часть возвышается в центре. Здесь, под этой средней частью, покоится основание «барабана», потому что в этой части здания была церковь для монахов.

Еще по указу Петра был построен служебный корпус, где была конюшня, каретная, а всю территорию царь обнес мощной стеной.

За шесть с небольшим лет был построен целый ансамбль.

Иностранцы, которые общались в то время с Петром, называли его «царь спешащий». А он говорил: «Время — моя смерть». Потому что планов у него было очень много, но времени на них не хватало. Он не укладывался в то время, которое ему было отпущено.

Пока все это строилось, он по-прежнему молился в храмах Высокопетровского монастыря, пел в хоре, алтарничал, помогал священникам служить. И тогда монастырь назывался «государева молельня». И поэтому на центральном кресте храма Сергия Радонежского есть царская корона. А еще в нем есть лестница в стене между притвором и трапезной частью, которая ведет на крыльцо над входом. Петр, когда здесь были престольные праздники, со своим двором поднимался на крыльцо, наблюдал крестные ходы и обращался к народу.

Во время строительства умерла мать Петра, Наталья Кирилловна Нарышкина. Она была похоронена в Вознесенском монастыре в Кремле.

В 1697−98 гг. Петр уезжает за границу с «Великим посольством». И пока он там пребывал, Софья снова решила попытать счастья, в третий раз подняла бунт. Бунт подавили, и тем не менее Петр вернулся в Москву, нашел, что слишком мягко обошлись со стрельцами, устроил новое дознание, и в результате было казнено около трех тысяч стрельцов, причем самым жестоким образом. Софья была пострижена в монахини под именем Сусанны. И если раньше Новодевичий монастырь был ей убежищем, то теперь стал местом заточения. Ее заточили в одну из келий, а напротив нее Петр повесил троих стрельцов с челобитными к ней, и они висели там ей в назидание пять месяцев. А всего у стен Новодевичьего монастыря он повесил 195 стрельцов.

Конечно, москвичи очень разозлились на Петра за такие его жестокости. А еще больше разозлились, когда он в патриархальной Москве решил ввести образ жизни на западный манер. И тогда Петра вообще стали считать Антихристом. Петр негодовал и иногда говорил, что за это готов сжечь Москву. Но он этого делать не стал, а решил построить себе новую столицу и окружить себя своими сторонниками — строить Петербург.

Что интересно, идея о том, чтобы Москва стала столицей, родилась у митрополита Петра, когда он молился здесь в храме Петра и Павла. А идея Петра о строительстве новой столицы — Петербурга? Ведь для того, чтобы строить город, надо иметь какой-то опыт. У Петра такой опыт был. Он за шесть с половиной лет построил целый ансамбль и вникал во все тонкости строительства. Даже в указе о строительстве святых врат писал, что песок следует брать недалеко от Красногорска, если ехать по Волоколамскому шоссе, потому что там самый лучший песок.

Храм Толгской иконы Божией Матери

После Петра на территории монастыря появилось еще два храма: храм в честь Толгской иконы Божией Матери и храм Пахомия Великого.

Храм в честь Толгской иконы Божией Матери построила дальняя родственница Петра по линии Нарышкиных, Наталья Александровна Нарышкина. А почему в честь Толгской иконы?

Ведь Софья затеяла убить Петра 7 августа по ст. ст. А ему сообщили об этом 8 августа. А 8 августа по ст. ст. чествуется Толгская икона. И тогда Наталья Александровна считала, что спасся Петр не только по молитвам Сергия Радонежского, в честь которого построил храм, но и по молитвам Божией Матери через Толгскую икону.

И тогда получается, что храмы Сергия Радонежского и Толгской иконы Божией Матери построены в честь спасения Петра и Нарышкиных от козней Софьи. Причем Петр весь ансамбль построил за шесть лет, а она один этот храм строила шесть лет.

А настоятель монастыря, митрополит Пахомий рассудил, что раз прихожанка построила храм на территории монастыря, то и он может построить. Так появился храм, который был освящен во имя небесного покровителя митрополита, Пахомия Великого.

Сейчас этот храм носит название Петра и Павла. Дело в том, что в 1812 г. на территории монастыря стояла конница Наполеона — 1000 лошадей. Лошади стояли даже в храмах. Можно себе представить, что они сделали с монастырем. Храм Петра был освящен только через 50 лет после этого, а храм Пахомия — только в 1914 г, и освятили его не во имя Пахомия, а во имя апостолов Петра и Павла.

Усыпальница Нарышкиных

В XVIII веке в трапезной части Боголюбского храма хоронили Нарышкиных. Всего там было 18 их захоронений.

В православных храмах существует такой порядок: женщины становятся слева, мужчины — справа. Нарышкиных так и хоронили. Сохранились планы, так что можно сказать, кто и где был похоронен.

Когда французы в 1812 г. зашли в Боголюбский храм, они решили, что в надгробиях Нарышкиных — родственников царя — можно найти драгоценности, и стали их разбивать, но ничего не нашли. Они же не предполагали, что бояре захоронены не в каменных саркофагах, как египетские цари, а под ними!

Но у похороненных в храме Нарышкиных были потомки, а места внутри не хватало. И тогда их стали хоронить между Боголюбским храмом и храмом митрополита Петра. Некоторые хотели быть похороненными под крышей, и для них построили каменную усыпальницу. Там будто бы были похоронены трое Нарышкиных.

Рядом с усыпальницей сохранился гранитный крест. Раньше на нем была скорбная фигура и беседка, но они не сохранились. Что это за крест?

Сын одного из похороненных между храмами Нарышкиных решил обозначить более фундаментально место захоронения своего отца. На кресте написано: «Похоронен камер-егерь Петр Кириллович Нарышкин». А на плоскости, обращенной на Восток: «Его сестра, Нататья Кирилловна Нарышкина».

И тогда те, кто не читает то, что написано мелко, считают, что здесь похоронена мать Петра I. А написано там следующее: «Его сестра», потом (мелко) «девица» (а мать Петра родила сына и двух дочерей!), дальше (крупно) «Наталья Кирилловна Нарышкина», а потом опять мелко «родилась 1717, умерла 1760». А мать Петра I умерла в 1694 г. и была похоронена в Кремле.

В XIX веке пристроили белую пристройку к Боголюбскому храму и желтую к братским кельям, а в ХХ веке построили трехэтажное здание, так называемый «Доходный дом». На первом этаже было семь маленьких магазинчиков, а на втором и третьем — меблированные комнаты, которые сдавались в аренду.

Продолжение следует…

http://www.taday.ru/text/68 934.html