 |
| Столетие.Ru | Андрей Терентьев | 03.09.2007 |
В этом письме учитель с возмущением говорит о системных попытках уничтожить в российской школе изучение отечественной литературы — нравственного метронома в воспитании будущих поколений граждан Отечества, и о последствиях отмены традиционного выпускного экзамена по литературе, сведя все дело к… тестам ЕГЭ по русскому языку.
Озабоченность учителя не напрасна: Минобрнауки вознамерилось окончательно ликвидировать в школе выпускной экзамен по литературе — мол, доколе русская литература с ее нравственными и этическими традициями гуманизма и сострадания к «маленькому человеку» будет мешать строить капитализм в России?!
Не так давно при большом стечении учительского люда господин Калина, один из активных проводников курса на либерализацию российской школы, отвечал на вопросы о развитии Единого госэкзамена. Особенно подробно он остановился на ЕГЭ по русскому языку и сочинении — как альтернативе тестовой системе. Задания ЕГЭ по русскому языку несовершенны, признался господин Калина, и, безусловно, требуют доработки. Но и технология сочинения, как считает этот «большой организатор образования», тоже неприемлема для массовой школы: «Все мы знаем, что далеко не каждый ученик может написать за шесть часов хорошее и грамотное сочинение… Я убежден: ничто не развращает так сильно, как такая технология сдачи экзамена».
Послушаем его оппонентов. Учитель Волков в своем письме Калине написал: «Если из школы уходит обязательный выпускной экзамен по литературе (заменяясь на обязательный ЕГЭ по русскому языку), то мотивация для изучения литературы в школе падает настолько, что о систематическом курсе, особенно в старших классах, можно будет забыть. Даже при интересе к книге старшеклассник должен будет уделять первостепенное внимание предметам, которые предстоит сдавать на выходе из школы. Легко представить, что вслед за этим прежде всего у самих учителей исчезает стимул заниматься речевым и литературным развитием школьников, формированием двух базовых умений, за которые отвечает сегодня литература: умения понимать созданный текст и стоящего за ним человека и умения порождать свой текст. Это сегодня худо-бедно делают только словесники…»
Короче говоря, речь идет о «закрытии» работы школьного учителя по воспитанию речевой культуры ребенка, без чего невозможно развитие мышления! Но, возможно, человек, лишенный развитого мышления, и есть, по мнению либералов, наилучший рабочий материал для построения капитализма в России?
Об этом, правда, господин Калина благоразумно молчит. Между тем С. Волков в своем письме к нему заметил: «ЕГЭ в нынешнем его виде не может устраивать не только учителей, но и государство (заказчика в образовании), потому что ЕГЭ по литературе выхолащивает и извращает предмет, который перестает соответствовать своим целям и задачам… Движения к улучшению не видно; вряд ли оно вообще возможно в рамках той идеологии, которая воплощается на практике».
Что касается идеологии, то тут московский учитель зашел слишком далеко! Не секрет, что нынешние реформаторы российского образования как черт ладана боятся всяких разговоров о том, что за идеология стоит за их нововведениями. Между тем патриотически ориентированные исследователи давно говорят именно об идеологической нацеленности проводимых преобразований в школе.
Согласно данным социологов, сегодняшние воротилы российского капитализма и представители западного бизнеса, работающие в России, ценят в выпускниках школ и вузов вовсе не набор знаний и умений, сформированную общую культуру и высокие нравственные принципы, а лишь такие качества, как корпоративность, исполнительность, узкопрофессиональную креативность.
— Западным компаниям не нужны мыслящие специалисты, — полагает профессор Сергей Комков. — Им нужны только грамотные, быстрые, толковые исполнители, и не более того. Но если мы пойдем по пути подготовки именно таких «болванчиков», в скором времени страна лишится экономической базы. Развивать собственные производство и экономические структуры без думающих специалистов невозможно. Понятно, что никакому западному менеджеру развитие производства в России не нужно.
Есть и другая сторона дела. О ней замечательно точно говорит известный русский литературовед, член-корреспондент РАН Николай Скатов:
— Что такое русская литература в сути своей? Это литература антибуржуазная. И она вступает в острое противоречие с этим утверждающимся (или частично утвердившимся) строем жизни. И она ему вредна, она подрывает основы. Что назовем основой дикого капитализма? Культ денег. Культ личности (ничего, конечно, не имеющий общего с культом личности в нашем традиционном понимании). Культ индивидуализма, который скрыт в борьбе за так называемые права человека. А русская литература отрицает, если угодно, эти самые права человека в смысле гипертрофированного культа личности (Достоевский), отрицает культ денег — это Островский, Достоевский, Толстой. Отрицает культ силы (убивай, лишь бы тебе хорошо было). Но всмотритесь в репертуар телевидения, в содержание сериалов — всё это тоже вступает в острейшее противоречие с традициями русской литературы…
Вот в чем глубочайшее противоречие! И вот почему идеологам современной жизни России такая литература не нужна и ее начинают всяческими способами из школы изгонять.
Начинает утверждаться другая литература, которая будет поддерживать строй дикого капитализма, — романтизирующая бандитизм, поэтизирующая убийства и жизнь криминалитета.
— Весь строй, утверждающийся у нас, — замечает Н.Н. Скатов, — требует выдавить из духовного пространства великую русскую литературу. И ее, как и наиболее гуманистические произведения мировой литературы, выдавливают и из школьной программы, и с телеэкранов.
Нам неизвестно, прочитал ли господин Калина письмо московского учителя. Но известно другое: августовские педагогические конференции 2007 года явственно проявили наличие серьезного профессионального и гражданского протеста среди российского учительства против попыток «задавить» русскую литературу в школе.
http://stoletie.ru/tayna/70 831 124 426.html
==
столетие
Недолгий век Антанты
Исполняется 100 лет русско-английскому соглашению
Максим Кустов
Даже самым непримиримым, казалось бы, соперникам иногда приходится договариваться. 31 (18 по старому стилю) августа 1907 года в Петербурге министром иностранных дел А.П. Извольским и британским послом А. Николсоном было подписано соглашение, которое, как казалось, касалось исключительно непростых взаимоотношений двух империй на Востоке. Стороны пришли к соглашению по трём вопросам: о Тибете, Афганистане и Иране.
Фактически было завершено создание Антанты (фр. entente — согласие). Антанта — военно-политический блок Англии, Франции и России, иначе именовавшийся «Тройственным Согласием»; сложился в основном в 1904—1907 гг. и завершил размежевание великих держав накануне Первой мировой войны. Термин возник в 1904 г. первоначально для обозначения англо-французского союза, причем употреблялось выражение l’entеnte cordiale («сердечное согласие») в память кратковременного англо-французского союза в 1840-х гг., носившего то же название.
Создание Антанты было реакцией на усиление Германии и попыткой не допустить её гегемонии на континенте, первоначально со стороны России (Франция изначально занимала антигерманскую позицию), а затем и со стороны Англии.
Последняя перед лицом угрозы германской гегемонии была вынуждена оставить традиционную политику «блестящей изоляции» и перейти к — впрочем, тоже традиционной — политике блокирования против самой сильной державы континента.
К концу Первой мировой войны в состав государств антигерманской коалиции входили также Бельгия, Боливия, Бразилия, Гаити, Гватемала, Гондурас, Греция, Италия, Китай, Куба, Либерия, Никарагуа, Панама, Перу, Португалия, Румыния, Сан-Доминго, Сан-Марино, Сербия, Сиам, США, Уругвай, Черногория, Хиджаз, Эквадор и Япония. Причём США никогда в Антанту не входили, выступая в войне самостоятельно.
После победы над Германией в 1918 Верховный совет Антанты практически выполнял функции «мирового правительства. В этом политическом качестве «мирового правительства» Антанта прекратила существование после образования Лиги Наций.
Эфиопы против англичан
Есть в человеческих и межгосударственных отношениях принцип — «против кого дружим». С конца XIX века Франция и Россия «дружили против Германии». А в начале XX века к этой дружбе присоединилась и Англия. Уж слишком беспокоило «владычицу морей» стремительное усиление германского флота и колониальные притязания Германии. Ради этого пришлось и с Россией, старым соперником на Востоке, как-то договариваться.Британцам постоянно мерещился русский поход в «жемчужину короны» — Индию. И страхи эти были отнюдь не беспочвенными. Павел I послал казаков Платова в такой поход. Лишь убийство императора и воцарение его сына Александра I остановило продвижение станичников…
С тех пор продвижению России на Восток англичане мешали, не останавливаясь ни перед чем.
По многочисленным свидетельствам, убийство русского посла в Тегеране толпами персидских фанатиков не обошлось без подстрекательства английского посольства.
Турции, старому врагу России, англичане постоянно помогали и оружием, и военными советниками. Писатель Сергеев-Ценский так обрисовал причины яростного возмущения в Британии русской победой над турецким флотом под Синопом: «Желая непременно воспрепятствовать России выйти в Средиземное море и закупорить ее в Черном, английское правительство не жалело денег на то, чтобы усилить турецкий флот. Англия издавна строила суда туркам и вооружала их; она снабжала их опытными офицерами и матросами; она строила доки для ремонта судов в Константинополе и других портах, она же заботилась и об укреплениях на берегах Дарданелл и Босфора. Англичане так привыкли считать турецкий флот своим детищем, что даже не сомневались в том, что он и без их помощи вполне справится с Черноморским флотом, и, устроив „ловушку“ для Нахимова, заранее готовились торжествовать и праздновать победу над ним. Синопский бой принес им жесточайшее разочарование, и ненависть к России еще сильней запылала в агрессивных кругах Англии».
А уж когда во второй половине 19 века началось русское наступление в Средней Азии, и полки Кауфмана и Скобелева все ближе и ближе подходили к афганской границе, беспокойство в Англии достигло апогея. Казаки, поящие коней из Инда и Ганга, стали навязчивым кошмаром британских политиков и военных
Замечательный британский поэт Редьярд Киплинг писал:
Я слышал вести с русских постов:
Наточенный меч, а речи что мёд,
Часовой в шинели средь тихих болот…
Русский идёт с войной впереди.
Ты осторожен. Так ты и жди!
Смотри, чтоб на дереве ты не заснул,
Будет недолгим твой караул.
Русский идёт, говоришь ты, на нас.
Будет, наверно, он здесь через час".
И чтобы «через час» русский не пришел, англичане всегда находили и оружие, и военных советников для врагов России.
В свою очередь, русские всячески старались помочь тем, кто воевал или собирался воевать против Англии.
Путешествует, например, русский офицер Александр Ксаверьевич Булатович по Эфиопии в конце 19 столетия. И обнаруживает, что «Англия распространяет свои притязания на некоторые земли, хотя на них претендует и Эфиопия». По его мнению, «Англия никогда не будет спокойной в Судане, пока на ее фланге будет находиться воинственная и сильная Абиссиния».
Ну, а раз так, то вскоре в Эфиопии появляются русские винтовки -знаменитые «берданки».
После перевооружения русской армии винтовками Мосина возник вопрос о том, что делать со множеством снятых с вооружения, но исправных винтовок Бердана. Выход из этого положения был найден довольно просто. Часть имевшихся в наличии «берданок» продали в Абиссинию (Эфиопию) и они стали первым русским оружием, массово поставляемым в Африку.
Буденный идет на Багдад
Но к 1907 году стало очевидным, что англо-германские и русско-германские противоречия серьезнее, чем русско-английские. Пришлось договариваться Извольскому и Николсону…А во время Первой мировой русским даже пришлось помогать бывшим соперникам по влиянию на Востоке. В 1916 году английские войска оказались в очень сложной ситуации под Багдадом (Ирак тогда принадлежал Турции). Тогда русскому экспедиционному корпусу генерала Баратова поставили задачу выйти в район Багдада и соединиться с войсками англичан для совместных действий против Турции. Участником этого похода был будущий маршал, а в то время драгунский вахмистр Семен Михайлович Буденный. Он позже вспоминал о походе на помощь англичанам: «Наша Кавказская кавалерийская дивизия быстро двигалась на Багдад, не встречая особого сопротивления войск противника. На пути встречались только отдельные конные группы курдов. Как правило, они серьезного боя не принимали, а лишь внезапными налетами тревожили наши тылы…
Подойдя к Ханэкину, мы увидели караваны вьюченных верблюдов. Это были турецкие обозы.
Выбрав подходящий момент, взвод атаковал два каравана верблюдов, вьюки которых были загружены мукой, сухарями, галетами, хурмой и изюмом. От пленных выяснили, что впереди обозов движутся турецкие войска, для которых и подвозилось продовольствие. Нам стало ясно, что идти на соединение со своим полком по большой дороге нельзя — надо отклониться в сторону и прорываться где-то в другом месте. Двигаясь проселочными дорогами, взвод достиг селения Хирави. Отсюда мы начали вести разведку с целью нащупать слабые места в расположении противника.
После длительного наблюдения за турками взвод прорвался через их фронт и в селении Вариле присоединился к своей дивизии. При прорыве мы захватили в плен сторожевую заставу турок и доставили пленных в полк. В эскадроне обрадовались и очень удивились нашему возвращению. Все думали, что мы уже не вернемся: был приказ по полку, которым личный состав взвода исключался из списков части, как без вести пропавший. Мы действовали в тылу противника двадцать два дня. За эти действия солдаты взвода получили награды. Награжден был и я Георгиевским крестом 2-й степени».
Вот так неожиданным военным союзом обернулось российско-британское соперничество.
Впрочем, вскоре все вернулось на круги своя.
Англичане принялись вооружать басмачей в советской Средней Азии, а советские агенты помогать разъяснять «угнетенным трудящимся Востока» злокозненную сущность британского империализма.
http://stoletie.ru/minuvshee/70 831 150 119.html
==
фонд стратк
Предраг ПУЗОВИЧ (Сербия)
Раскол в Сербской Православной Церкви (III)
К истории македонского церковного вопроса
Путч в автономной МПЦ — неканоническое провозглашение автокефалии
Недовольная решением Священного архиерейского собора Сербской Православной Церкви, МПЦ созвала свой церковно-народный собор в Охриде 16−19 июля 1967 г. Там и состоялось самовольное провозглашение МПЦ автокефальной. Митрополит Досифей, извещая об этом патриарха Германа в письме от 19 июля 1967 г., оправдывал происшедшее тезисом коммунистических властей о существовании особого македонского народа.
Член Синода СПЦ, епископ Сремский Макарий, узнав о событии из газет, срочно потребовал созыва экстренного заседания Священного архиерейского собора. <…>. Собор состоялся и 15 сентября 1967 г. единогласно вынес решение: «В связи с тем, что высшая иерархия МПЦ осталась глухой к соответствующему решению Священного архиерейского собора СПЦ… и самовольно и неканонически выделилась из Матери Церкви в раскольническую религиозную организацию…, прекратить с этой иерархией богослужебное и каноническое общение и поставить в обязанность Священному архиерейскому синоду СПЦ начать против виновников раскола процесс. С верным народом Македонии общения не прекращать, но удовлетворять его религиозные потребности. Богословам и студентам Богословского факультета из Македонии, которые того желают, разрешить и далее поступать в наши богословские школы и учиться в них» <…>.
Такое решение Архиерейского Собора СПЦ привело к ухудшению отношений между СПЦ и режимом. Газета «Политика» писала (19.09.67): «Позиция Архиерейского Собора СПЦ не соответствуют нашему времени…. Когда к македонскому народу применяется термин „этническая группа“, это является более, чем заблуждением, это носит привкус политического подстрекательства…» <…>. Другие СМИ писали о том, что принятое решение Архиерейского Собора СПЦ является «политическим документом, направленным против македонского народа»; в вину СПЦ ставилось то, что ее архиереи называют Македонию Южной Сербией, а македонцев — южносербиянцами.
Давление на СПЦ оказывалось не только через печать, но и в личных переговорах югославских государственных деятелей с патриархом Германом и членами Синода. Однако патриарх и иерархи не согнулись под этим давлением.
В течение 1968 года Синод СПЦ получил письма автокефальных Православных Церквей… Все они содержали одобрение решений Священного архиерейского синода СПЦ. Об этом писали архиепископ Афинский и всея Греции Иероним, патриарх Антиохийский Феодосий, митрополит Чешский Дорофей, архиепископ Кипрский Макариос, патриарх Иерусалимский Венедикт, патриарх Московский и всея Руси Алексий, местоблюститель Александрийского патриаршего престола митрополит Леонтийский Константин, митрополит Варшавский и всея Польши Стефан. В письме Вселенского патриарха патриарху Герману 21 февраля 1968 г. говорилось: «Мы решили осудить и полностью отбросить то, что в прошлом месяце июле самовольно решено и содеяно в Охриде…».
Столь единодушное непризнание автокефальными Православными Церквями неканонических решений, принятых в Охриде в июле 1967 года, определило положение МПЦ как раскол с Матерью-Церковью (Сербской патриархией) и со всеми Православными Церквами в мире. Для МПЦ это означало, как отмечал епископ Бачский Ириней, «духовную смерть через постепенно духовное увядание"….
19 марта 1968 г. Священный архиерейский синод, выполняя решение Священного архиерейского собора от 15 сентября 1967 г., вынес решение, в котором говорилось об отдании под канонический церковный суд по обвинению в создании религиозной раскольнической организации в Православной Церкви в Македонии митрополита Скоплянского Досифея, епископа Битольского Климента, епископ Злетовско-Струмицкого Наума, «викарного епископа Величского» Мефодия и «епископа американо-канадско-австралийского» Кирилла.
Для ведения процесса и вынесения обвинения был определен Его Преосвященство епископ Жичский Василий, которому были переданы все судебные материалы. Об этом решении были извещены лица, отданные под суд, а также главы всех автокефальных Православных Церквей. Епископ Василий предложил Священному архиерейскому синоду «осудить членов высшей иерархии МПЦ в соответствии с 74-м правилом святых апостолов и призвать их к покаянию и возвращению под покров Матери-Церкви».
Такие действия Священного архиерейского синода СПЦ шли вразрез с политикой югославских коммунистических властей. В адрес СПЦ последовали открытые угрозы. Патриарх Герман и архиереи в свою очередь открыто обвинили представителей режима в том, что своей поддержкой раскольников из МПЦ коммунистические власти Югославии превратили церковный вопрос в политический. Одновременно патриарх Герман отверг все доводы представителей МПЦ относительно того, что македонцы — молодая нация и им де нужно помочь. Таким утверждением, подчеркнул патриарх, македонцы сами разрушают свой тезис о том, что «они существуют как нация еще со времен Александра Македонского».
Конечно, в вопросе о церковном суде нормальным бы было использовать все возможности для восстановления в Южной Сербии канонического порядка и до конца сохранять жесткие позиции в контактах с режимом. Однако под давлением властей иерархия СПЦ, в конечном счете, отступила.
Важным этапом в развитии раскола в Сербской Православной Церкви стало то, что епископы так называемой «македонской православной церкви», оказавшись изолированными от всех поместных Православных Церквей, в надежде на признание обратились к Ватикану. «Голос католического церковного собора», газета римо-католической церкви в Югославии, 3 ноября 1968 г. поместила обширное интервью с митрополитом Досифеем. Стремясь к сближению к римо-католиками, Досифей и его епископы ввели григорианский календарь. «Принимая решение о введении нового календаря в нашу церковную жизнь, — заявил Досифей, — мы имели ввиду и экуменическое движение…».
Сближение МПЦ с Ватиканом поддержали организации усташей в эмиграции. Спасе Шарабе из Окланда, Калифорния (США) в письме от 1 февраля 1969 г. сообщал епископу Лаврентию, что 5 января 1969 г. на усташеском радио в 9 часов вечера в городке Сан Хосе, недалеко от Сан-Франциско, было прочитано поздравление, которое усташи получили от главы МПЦ митрополита Досифея. А в газете «Обсерваторе Романо» N 117 от 23 мая 1970 г. были опубликованы фотография и сообщение о том, что папа принял делегацию Социалистической Республики Македонии во главе с председателем Скупщины Республики Ванко Апостольским, архиепископом Досифеем и посланником Югославии при Святом престоле Векославом Цврльом.
20 апреля 1970 г. епископ Василий Жичский представил Собору обвинение в создании религиозной раскольнической организации в Македонии. 7 мая 1970 г. материалы обвинения были рассмотрены на заседании Синода. 20 мая их рассмотрел Собор. После этого в архивных документах никаких следов, относящихся к дальнейшей судьбе обвинения, нет.
20 мая 1981 г. скончался митрополит Досифей, и македонским архиепископом был избран митрополит Ангеларий, который вскоре обратился к архиереям за границей с просьбой о поддержке. Греческий архиепископ Северной и Южной Америки Иаков в своем ответе Ангеларию писал, что требование македонцами автокефалии неприемлемо для Православной Церкви, поскольку оно исходит из национальных, а не из церковных потребностей. «Вопрос автокефалии — это межправославная проблема, и дает автокефалию Вселенский патриарх, — писал архиепископ Иаков…. — В аспекте канонического и позитивного права вы никогда не должны были путчистски объявлять свою Церковь автокефальной. Это возвращает Православную Церковь к ереси этнофилетизма, по образцу болгарского экзархата». Архиепископ Иаков особо подчеркнул, что автокефалию не могут предоставить ни клиро-мирянская скупщина, ни политическая власть. В конце своего письма архиепископ Иаков советовал македонцам вернуться к церковному порядку, каноническому и единственно правильному, то есть к порядку, установленному в 1920−22 гг.
После смерти Ангелария архиепископом македонским был избран митрополит Гавриил, однако и при нем состояние македонского церковного вопроса осталось прежним <…>
Современное состояние отношений Сербской Патриархии и епископата с «македонской православной церковью»
Развал Югославии и возникновение на территории ее бывших республик новых независимых государств вновь выдвинули в повестку дня вопрос о положении сербского народа и его святынь в Македонии. 23 марта 1992 г. Священный архиерейский синод СПЦ обратился к правительству Македонии с просьбой разрешить СПЦ невозбранную духовную и пастырскую деятельность среди сербов в Македонии.
В этом письме, подписанном Патриархом Сербским Павлом, говорилось: «После ясного волеизъявления высших органов власти в Македонии установить государственную независимость и добиться соответствующего международного признания нынешние, достаточно испорченные отношения между двумя Церквами будут вестись теперь совершенно иным образом: как вопрос свободы вероисповедания, храмов и имущественных прав сербского народа и его Сербской Православной Церкви в Македонии. Македонское правительство, обращаясь к Европейскому сообществу просьбу о международном признании, обязалось уважать права человека, гражданские и этнические права всего населения Македонии, без различий. Мы верим, что при этом оно имело в виду свободу вероисповедания и национальные права сербов в Македонии.
Едва ли нужно говорить о том, что свободная религиозная жизнь сербского православного народа в Македонии не может мыслиться без векового стража его духовного и культурно-исторического самосознания — Сербской Православной Церкви. Если бы сербы в Македонии оказались вынуждены исповедовать свою веру в храмах, которые сегодня находятся исключительно во владении Македонской православной церкви, это было бы не только попранием свободы их вероисповедания, но и насильственным отторжением их от их народности, то есть македонизацией.
В надежде, что правительство Македонии не намеревается ассимилировать сербов в Македонии и лишать их свободы вероисповедания, мы обращаемся к вам с просьбой дать возможность СПЦ беспрепятственно вести пастырскую и духовную деятельность среди православных сербов в Македонии. Если вы готовы к этому, то беспрепятственная деятельность среди прочего подразумевает:
1. возвращение во владение СПЦ соответствующих храмов и монастырей, со всем недвижимым и движимым имуществом: сакральными и другими культурно-историческими художественными предметами, старыми грамотами, рукописями, книгами, архивными материалами и т. д.;
2. пастырскую деятельность священников и вероучителей среди православных сербов;
3. восстановление соответствующих территориальных единиц — приходов и епархий СПЦ в среде православных сербов в Македонии;
4. реставрацию и соответствующую защиту церковно-исторических памятников и задужбин сербских правителей, властелы и клириков на территории современной Македонии при постановке под международную защиту ЮНЕСКО самых ценных культурно-исторических памятников.
<…> СПЦ готова решать эти и другие спорные вопросы на непосредственных переговорах с правительством Македонии при участии представителей МПЦ….».
После этого представители СПЦ и так называемой МПЦ, собравшись в монастыре св. Богородицы Каллисты близ Струги, приняли заявление для общественности, в котором констатировалось: «В настоящее время разделений, ненависти и социальных брожений мы сознаем большое значение восстановления канонического единства наших Церквей. Мы рассмотрели в духе взаимопонимания некоторые из важных эклезиологическо-канонических и социо-исторических аспектов жизни современной Православной Церкви вообще и в особенности у нас, в сегодняшних исторических условиях. Мы согласны, что переговоры по этим и другим вопросам будут продолжены и в будущем».
Казалось, это возжигало луч надежды. Однако надежды не оправдались, на практике положение дел не изменилось. Время шло, политическая ситуация в бывшей Югославии становилась все более напряженной, а представители так называемой МПЦ не выказывали стремления к преодолению раскола. Поэтому в 1992 г. Священный архиерейский собор СПЦ на своем внеочередном заседании выбрал администратора епархий в Македонии. Таким образом, сложилась ситуация, когда каждый приход, каждый монастырь и каждый верующий могли выбирать между подчинением законной или незаконной иерархии, канонической или неканонической.
В следующем 1993 году СПЦ хиротонисала викарного епископа Тетовского Иоанна, которому было поручено управление епархиями в Македонии.
После выборов викарного епископа Тетовского и определения его в качестве управителя епархиями в Бывшей Югославской республике Македонии (БЮРМ) македонские пограничные власти стали чинить препятствия въезду в БЮРМ и проезду через ее территорию священникам и епископам СПЦ. В архиве Синода хранится множество писем, свидетельствующих об этих фактах. Так, например, 11 июня 1994 г. македонские пограничные власти воспрепятствовали въезду на территорию БЮРМ епископа Враньского Пахомия, администратора епархий в БЮРМ, и епископа Западноамериканского Иоанна. На пограничном контроле им было сообщено решение македонского правительства о том, что духовенство СПЦ не может въезжать в эту Республику в «священнической униформе». А когда они сняли мантии, им было сказано, что без разрешения митрополита Скоплянского и Македонского Михаила они все равно не могут въехать в БЮРМ. После такого унижения епископы СПЦ вынуждены были возвратиться во Вранье <…>.
9 марта 1995 г. синод МПЦ сообщил, что готов продолжать переговоры при условии, что СПЦ отменит решение о поставлении управляющего епархий Скоплянской, Охридско-Битольской и Злетовско-Струмицкой и согласится титуловать македонского митрополита Михаила «Его Блаженство Архиепископ Охридский и Македонский». На таких условиях Синод СПЦ вести переговоры отказался и ответил пасхальным поздравлением синоду МПЦ, в котором, в частности, говорилось:
«1. Учитывая непонятное упорство вашего епископата в самовольном провозглашении «автокефалии» МПЦ и таким образом создания очевидного и открытого раскола и пребывания в нем, наша святая поместная Церковь с сожалением констатирует, что мы не в состоянии отменить решение о поставлении управляющего (администратора) для епархий Скоплянской, Охридско-Битольской и Злетовско-Струмицкой, которые как по Уставу СПЦ, так и по всеправославному согласию являются канонической органической частью святой Печьской Патриархии.
2. Более 30 лет наша Патриархия терпеливо и с надеждой ожидала, что ваш епископат сможет призвать к церковному сознанию и что он перестанет, под давлением нецерковных факторов, все более отходить от полноты православия. В пастырской заботе о народе тамошних епархий наша святая Церковь благословила вам самую широкую автономию в управлении, деятельности, свободу в выборе епископов, внутреннем устроении, употреблении языка в богослужении при условии сохранения канонической связи с поместной Церковью Сербской и через нее и ее патриарха со вселенским Православием. При этом наша Церковь руководствовалась примером других поместных церквей, которые предоставили подобную широкую автономию — Критской Церкви, Украинской Церкви, Финской Церкви, Японской Церкви и т. д.
3. К сожалению, вашему епископату, как видно, более милы титулы и названия, нежели благодатный, Богом благословенный порядок Церкви и истинное спасение богоспасаемого народа; вы более прислушиваетесь и верите голосу хозяев мира сего, нежели гласу Божию и братскому призыву и совету ваших братьев по православной вере.
4. Поступая неканонически и противоканонически, вы берете на себя ответственность за раскол, в который вы ввели и вводите православный народ вашей церковной области, а вам известно, конечно, что раскол нельзя смыть, по учению святых отцов, даже мученической кровью…. Государственная и национальная принадлежность никогда не являлась для Церкви решающим фактором ее организации в мире, а когда она играла роль в жизни и устройстве поместных церквей, она всегда были второстепенной, подчиненной факторам эклезиологическим, пастырским и сотериорологическим как неколебимым основам церковного устройства. Если бы Церковь в процессе развития истории не держалась этих основ, от нее сегодня не осталось бы камня на камне.
Для вас, к сожалению, эти второстепенные факторы имеют перворазрядное значение. Еще после Второй мировой войны вы согласились с тем, чтобы сильные мира сего, к тому же безбожники, имели первое слово в чисто церковных вопросах. Одновременно вы позволяете себе… впадать в ересь этнофилетизма, которая по праву осуждена на Цариградском соборе в 1872 г. как «проклятая ересь» и «змея-отравительница».
5. Что вы этим достигаете? Неминуемо, как ветвь от древа, вы отпадаете от полноты вселенского православия, лишая себя благодатного огня всеправославного единства, связи мира и любви и братского целования, без которых Церковь перестает быть Церковью Христовой. С другой стороны, вы вносите раздор и волнения во вверенную вам паству и вследствие своего падения в раскол становитесь главными виновниками создания «параллельной» иерархии в Республике Македонии — раскольнической иерархии…
6. Если бы наша Патриархия руководствовалась в своем отношении к вам какими-то другими мотивами, помимо церковных и пастырско-спасоносных, она бы не поступала так, как она поступает, когда она вот уже более 30 лет не оставляет без внимания многочисленных верующих на просторах БЮРМ, которые не считают себя в национальном отношении македонцами, и в первую очередь тех, кто считает себя сербами, и когда наша Патриархия не забывает свои вековые права, многочисленные задужбины сербских правителей, имущество, кладбища, старые и новые, не бросая их там на поругание и уничтожение.
7. Мы понимаем, во имя правды Божией и человеческой, в заботах о будущем и о миссии Церкви, о пастве, о каноническом порядке, мы должны использовать все канонические меры для восстановления спасоносного порядка на этих просторах <…>.
После этого разъяснения, которое было направлено синоду так называемой МПЦ, Священный архиерейский синод СПЦ на заседании 25 мая 1995 г. решил оставаться на своих прежних позициях, определенных 15 сентября 1967 г., а именно: так называемая «македонская православная церковь» своим противоканоническим провозглашением автокефалии превратилась в раскольническую организацию, с которой прекращено всякое литургическое общение и церковное единство.
Это решение остается в силе до тех пор, пока МПЦ не примет единственное канонически верное решение. СПЦ будет делать все, чтобы исцелить эту глубокую рану на теле Православия.
Пока плодов нет.
Сокращенный и авторизованный перевод с сербского Натальи МАСЛЕННИКОВОЙ
http://www.fondsk.ru/article.php?id=930
