Раскол или новая идентичность?

Компромиссный сценарий: Украина как «третья сила» между Востоком и Западом

В НАТО: ПО ЧАСТЯМ ИЛИ ЦЕЛИКОМ?

Долговременный политический результат досрочных парламентских выборов на Украине, скорее всего, выяснится не тогда, когда подсчитают результаты голосования 30 сентября, а значительно позже. Это связано не только с тем, что очень многое будет зависеть от хитро закрученных комбинаций между партиями, блоками и их лидерами. Хотя колеблющееся, уклончивое поведение почти всех без исключения крупных украинских политиков стало нормой и воспринимается как само собой разумеющееся. Главное, что влияет на расстановку сил внутри Украины и ее курс — позиция и поведение внешних сил, как это ни обидно для поборников чистой «самостийности».

Мы уже отмечали, что в настоящее время наиболее последовательными сторонниками территориальной целостности Украины объективно являются силы, которых здесь многие продолжают считать «умеренно пророссийскими». То есть это Янукович, Партия Регионов и готовые ее поддержать другие партии правительственной коалиции. В то же время «оранжевые» своей политикой ведут дело к разобщению Украины. Наивно думать, что они делают это неосознанно. «Оранжевые» понимают, что западная половина Украины, избавившись от востока и юга, имеет гораздо больше шансов быть принятой в ЕС. Вступление «Украинской Украины» без «промоскальских» регионов в НАТО также значительно легче пройдет при реализации сценария территориального раскола Украины. И возможно, что часть «оранжевых» и их западных покровителей делает ставку именно на это.

Наши аналитики часто указывают на опасность осуществления именно такого варианта развития событий. Справедливо отмечается, что в этом случае Россия сразу же гарантированно получит у себя под боком враждебную, натовскую Западную (или Западно-Центральную) Украину. И даже образование условно пророссийской Восточной Украины не компенсирует новых угроз, которые встанут при этом перед РФ. Кроме того, Восточная Украина в любом статусе (независимая страна — правопреемник нынешней Украины, непризнанное государство, часть РФ) будет являться постоянным очагом «национал-оранжистских» настроений, разжигаемых извне, под лозунгом «воссоединения разделенной нации». Предполагается, что при расколе Украины процесс пойдет именно так, даже если Донецко-Черноморский восток и юг останутся формально независимыми и будут признаны международным сообществам как легитимное государство, альтернативное самопровозглашенной «Киевско-Галицкой державе».

Поэтому-то Россия объективно заинтересована в сохранении единства Украины. Постоянное балансирование Украины между Востоком и Западом, между дружбой с Россией и вступлением в НАТО, все-таки лучше раскола Украины. Неопределенный геополитический статус Украины для России гораздо выгоднее, чем приход НАТО в западную часть Украины, считают сторонники такой точки зрения.

Однако при этом обычно не берется в расчет то, что, во-первых, НАТО фактически уже пришло на Украину, причем именно в южную ее часть. Во-вторых, балансирование в принципе не может продолжаться бесконечно долго. Если не мы, то другая сторона постарается как можно быстрее покончить с этой неопределенностью. Или уже упомянутым способом, для чего есть наиболее радикальные «оранжевые». Или другим, при котором вся Украина будет привязана к колеснице НАТО.

Собственно, «оранжевые» и их зарубежные руководители всегда стремились именно к этому варианту-максимум. Однако годы «самостийности» выявили, что самым серьезным препятствием на этом пути является лингвистический вопрос. Упорное проведение политики языковой украинизации вызывает у доброй половины населения Украины аллергию и на аспекты внешнеполитического курса «оранжевых». Поэтому «интеграторы» Украины на евро-атлантический Запад стоят сейчас перед объективной задачей коррекции, а возможно и полной смены прежнего радикального курса.

УКРАИНА — ДРУГАЯ РОССИЯ?

В чем может заключаться «новый курс»? В первую очередь, это отказ от настойчивой украинизации, либерализация языковой политики. Национальное единство Украины на основе региональной идентичности галичан как эталона «украинскости» обнаружило существенные изъяны и большие политические издержки данного проекта, ценой которых может стать распад страны. Успех может иметь только та модель, которая будет больше отвечать сложившимся этнополитическим реалиям.

Что же сможет быть положено в основу новой украинской идентичности? Прежде всего, признание фактов больших региональных различий в украинском языке и реального двуязычия большей части населения. Ни одна субэтническая группа украинцев не имеет преимущества над другой в плане «большей украинскости». Это может даже найти выражение в признании равного государственного статуса за двумя или несколькими вариантами письменного украинского языка, подобно тому, как в Норвегии две формы норвежского литературного языка — риксмол и лансмол — также имеют официальный статус.

Важным актом по формированию украинской гражданской идентичности сможет стать придание русскому языку статуса второго государственного. Громкие политические последствия этого шага, которому противятся ярые «оранжевые», наверняка просчитываются на Западе. Он способен снять большинство противоречий внутри Украины, которые в настоящий момент тормозят столь вожделенное вступление в НАТО Украины целиком.

И вот тут-то на сцену выходят «умеренно пророссийские» силы, которые никогда официально не подвергали сомнению курс на интеграцию в европейские и атлантические структуры. «Победа» в языковом вопросе и сохранение государственного единства обеспечат партии Януковича (назовем так правящую коалицию) всестороннюю внутреннюю поддержку. Осуществленное самой популярной партией вхождение Украины в НАТО будет означать успех Запада по окончательному и бесповоротному отмежеванию Украины от России.

Проект Украины не как этнократического государства, а как этакой «альтернативной России» в составе НАТО, имеет реальные шансы на осуществление. Для этого влиятельным силам на Западе стоит только немного сменить адресаты своей поддержки внутри самой Украины.

СИЛЬНЕЙШЕЕ ГОСУДАРСТВО СРЕДНЕЙ ПОЛОСЫ ЕВРОПЫ

Как ни парадоксально, помешать этому могут, главным образом, украинские национал-радикалы. Следовательно, на этом этапе они перестают быть попутчиками Запада. В их среде, скорее всего, произойдет раскол на путях поиска оптимальной модели украинской идентичности.

Вопрос украинской идентичности имеет не только языковую, но и геополитическую составляющую. В настоящее время предлагается только два основных решения: или с Западом, или с Россией. Но и в том, и в другом случае Украине отводится роль сателлита, второстепенной страны, с де-факто ограниченным суверенитетом. Еще сильнее это проявится в случае раскола Украины и присоединения к НАТО ее западной половины, согласно сценарию, описанному в начале статьи. Конечно, все эти варианты не могут устроить украинских национал-патриотов.

Сама собой напрашивается концепция Украины как «третьей силы» между Востоком и Западом, самодостаточной державы, расположенной в сердцевине Европы (Украина действительно там находится с точки зрения физической географии). Собственно, в годы правления Кучмы Украина и фактически придерживалась такой «средней линии». Здесь можно найти аналогии и с политикой Франции во времена правления де Голля, и с Югославией периода Тито, с той лишь разницей, что «многовекторный кучмизм» был отражением не идеологии, а переходного характера режима.

В экономическом, военном и демографическом отношениях Украина — объективно сильнейшее государство на всем пространстве между границами Германии и России. Оставаясь вне блоковых предпочтений, Украина сможет извлекать выгоду из этого положения. В то же время, однозначное присоединение Украины к какой-то внешней силе позволит именно и только одному военно-политическому блоку пользоваться выгодами от геополитического положения Украины.

При этом НАТО представляет гораздо большую угрозу реальной независимости Украины, чем любые интеграционные структуры, в которых участвует Россия. Объективно НАТО мощнее ОДКБ, механизм субординации в ней жестче, иерархия геополитических ролей не ставится под вопрос. Поэтому надежды некоторых украинских политиков на то, что в составе НАТО Украина сможет лучше воспользоваться преимуществами своего геополитического положения, утопичны. Украина в этом случае будет просто поставлена на службу внешним силам, как никогда жестко будет привязана к чужой колеснице.

МАЛОРОССИЙСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ КАК ЭТАЛОН НАЦИИ

Но для успешности проекта «третьей силы» Украине нужно будет обрести внутреннюю консолидацию, то есть разрешить все тот же больной вопрос языковой идентичности. Следует признать, что его решение на основе создания лингвистических провинций Украины, подобно разделу Бельгии на Валлонию и Фландрию, возможно, спровоцирует окончательный развод двух частей страны. Но даже если радикальный вариант не осуществится, трудно ожидать консолидированной политики «третьей силы» от такого двуединого государства.

На повестку дня становится компромисс в языковом вопросе и принятие другого эталона национальной идентичности, приемлемого для максимального большинства населения. Здесь нужно вспомнить, что Украинское государство XVII века (гетманство Русского Украинского) формировалось в Запорожской Сечи и левобережье Днепра. Что становление украинского литературного языка связано с творчеством Кобзаря, а не с опытами галицийских литераторов. Следовательно, наибольшие шансы на то, чтобы стать эталоном «украинскости», имеют диалект, культура и история Малороссии — четырехугольника между Киевом, Новгородом-Северским, Харьковом и Запорожьем.

При этом диалектные особенности галичан, буковинцев и других групп населения Западной Украины могут получить признание в качестве узаконенных местных языков. Равно как русский язык должен получить статус регионального языка в преимущественно русскоязычных областях и городах.

Здесь снова обратимся к историческому опыту Норвегии, где диалектные различия гораздо более существенны, чем на Украине. В XIX веке группой энтузиастов был создан норвежский литературный язык (лансмол — от слов «земля» и «язык») на базе западно-норвежских диалектов. Но и по сей день языком официальных документов и значительной части населения является букмол (книжный язык), называвшийся ранее риксмол (государственный язык), лексически почти идентичный датскому языку. Лансмол ныне официально называется нюнорск — новонорвежский. Оба языка считаются в равной степени государственными. Для Украины роль букмола-риксмола объективно, но неофициально до сих пор выполняет русский язык.

Описанный сценарий вытекает из объективных предпосылок и задач сохранения украинской государственности. Он отвечает интересам России в той степени, в какой его будут проводить силы, стремящиеся к утверждению независимого внеблокового положения Украины. И не отвечает постольку, поскольку его будут осуществлять с целью получения общественной поддержки для облегчения вхождения Украины в НАТО.

Здесь снова возникает дилемма приоритетов языковой и геополитической идентичностей. Какая часть украинских национал-патриотов готова поступиться некоторыми сторонами «украинизации» ради самостоятельного статуса своей страны на мировой арене? На какие встречные уступки в языковом вопросе может пойти русская община Украины ради того же самого? Наконец, какой в отношении Украины курс изберет сама Россия?

СТАБИЛЬНАЯ И ВНЕБЛОКОВАЯ

Подведем итоги. Сейчас на Украине осуществляется радикальный проект вхождения в НАТО и жесткой украинизации в виде резкого противопоставления России и «москалям», на основе галицийской субэтнической идентичности. Этот проект встречает большое сопротивление, поэтому вряд ли полностью реализуем. Настойчивость в его проведении, скорее всего, вызовет раскол Украины по этническому признаку на два государства. При этом западное государство ведет откровенно враждебную политику по отношению к России, а восточное присоединяется к РФ или обретает статус «Большого Приднестровья», но в обоих случаях становится мишенью пропаганды «украинства» и постоянным дестабилизирующим фактором для России, помноженным на присутствие баз НАТО на территории «другой Украины».

Вместе с тем, если лучший исход будет недостижим, России следует принять этот вызов.

Если часть антироссийски настроенной украинской элиты проявит достаточную гибкость, чтобы отказаться от жесткой украинизации, возможен консенсус внутри страны, в результате которого вступление Украины в НАТО не вызовет массовых протестов населения. Тогда недружественная позиция Украины по отношению к России закрепится. При этом Украина останется единой, и Россия будет соприкасаться с НАТО уже гораздо восточнее. Сейчас заметны многочисленные предпосылки к осуществлению именно такого сценария. Вместе с тем, надо признать, что даже официальное вступление Украины в НАТО не гарантирует долговечности такого консенсуса, и распад страны вполне может состояться уже после присоединения к Северо-Атлантическому альянсу.

Для того чтобы оставаться на реалистических позициях, нам нужно признать, что «утопия» дружественной нам единой Украины, где русофобия нескольких западных областей превращается в некое маргинальное региональное явление, не может быть реализована даже в долгосрочной перспективе. Для такой идиллии в настоящее время, увы, нет объективных предпосылок.

Сейчас наиболее выигрышный сценарий для России — это независимая внеблоковая Украина, стабильная нейтральная держава, с общеукраинской идентичностью на этнической основе Левобережья и признанием региональных особенностей. Кстати, в этом случае следовало бы обратить внимание и на поддержку Киева как одного из потенциальных мировых центров Православия, цитадели против распространения униатства.

Если же посмотреть на процесс изнутри, то ситуация выглядит следующим образом. Современное украинское государство переживает тяжелейший кризис, и, чтобы избежать раскола, страна должна выработать некую новую компромиссную идентичность. И та сила, которая сможет решающим образом влиять на этот процесс, имеет все шансы придать ему определенную геополитическую направленность в собственных интересах.

http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID=5207