Что же было в 37-ом?

Дата 8 августа — круглая годовщина 8 августа 1937 года — назначена, как начало страшных репрессий. Но никакие репрессии в 1937 не начинались. Репрессии начались в 1917 году. А уже в 1918 года началась настоящая волна красного террора

Сегодня мы обращаемся к теме, которая должна была бы быть и духовной скорбью, но и большой духовной радостью — прибытие в Москву на Бутовский полигон из Соловецкого монастыря Поклонного креста памяти павших, в том числе и на Соловках. Павших мы, разумеется, чтим, и теперь мы гораздо яснее представляем все после прославления Новомучеников и Исповедников Российских. Все это, может быть, даже не требовало бы особого разговора. Но есть одно, но — и здесь должен говорить историк.

Потому что нашей печалью и нашей памятью злоупотребляют особенно сейчас в связи с тем, что дата 8 августа по новому стилю — соответственно, круглая годовщина 8 августа 1937 года — назначена, как начало страшных репрессий.

Никакие репрессии в 1937 не начинались.

Репрессии начались в 1917 году, это были, конечно, репрессии «малой кровью», но зато с начала 1918 года кровь стала большой, и пошла полоса красного террора.

Есть округленные подсчеты американского профессора Курганова, русского человека, работавшего в США, потомка эмигрантов.

Итак, что дает Курганов? Красный террор с 1917 по 1923 год — рассчитан категориями.

Погибло академиков, профессоров, писателей, художников, учителей и студентов — 160 тысяч человек. Погибло чиновников, офицеров, фабрикантов, торговцев, полицейских с жандармами, не считая гражданской войны, т. е. только прямые жертвы террора — 50 тысяч человек. Духовенства и церковнослужителей, церковного актива — до 40 тысяч человек. Рабочих и крестьян — 1 миллион 300 тысяч человек.

В итоге, по Курганову, получается 1 миллион 550 тысяч жертв. Причем к ним следует прибавить три миллиона потерь в гражданской войне.

Это первая волна.

Ничего, получается, в 1937 году не начиналось.

Вторая волна пойдет сразу же — это чисто чекистский террор. С 1923 по 1930 год погибло еще 2 миллиона человек. Еще был первый голод в 1921—1922 годах, который обычно называют голодом в Поволжье (хотя он затрагивал не только Поволжье). Умерло 6 миллионов человек. И второй голод, который обычно называют украинским, хотя он затрагивал Северный Кавказ, русские области Северного Кавказа и немного Поволжье. Умерло 7 миллионов человек.

Убитые так называемые «кулаки» (по мнению чекистов, конечно же, «кулаки») — еще 750 тысяч жертв.

Следующая волна чекистского террора 1933−37 годов, связанная, кстати, и со стройками каналов и железных дорог, дает еще 1 миллион 600 тысяч жертв.

Получается, если не брать жертв двух искусственно устроенных «голодов», а только касаться жертв террора, почти 6 миллионов убитых. А если добавить 13 миллионов уморенных голодом, то цифра приближается к 20 миллионам.

На этом фоне то, о чем предпочитают говорить — «ежовщина» 1937−38 годов, дает очень скромную цифру жертв — немногим более миллиона. Т. е. количество жертв красного террора, как подсчитали уже после работ Курганова, в два раза превосходит число всех сталинских жертв. Это не оправдывает Сталина и не делает его лучше, одна жертва не лучше другой, но…

Но вот, что важно именно сегодня — почему и когда «37-ой год» был сделан нарицательным? Это произошло при Хрущеве.

Почему, как заходит речь о репрессиях, то все время повторяется: «37-ой год»? А вот почему.

Вернемся к Курганову и его посчетам уже этого периода. Интеллигенция, рабочие, крестьяне — 635 тысяч погибших. «Чистка» Красной армии, причем в основном комиссаров, тех, кто запятнал себя убийствами в годы гражданской войны, в 20-ые годы, во время антоновского восстания, подавленного ядовитыми газами Тухачевским — это еще 30 тысяч.

Члены коммунистической партии — считали при Хрущеве — 340 тысяч. Так вот почему «37-ой год».

Потому, что до 1937 года погибали как жертвы красного террора либо люди невинные, либо просто люди откровенно порядочные. Погибали и подвижники Православия.

А в 1937 году впервые жертвами, наряду с достойными людьми, стало начальство, стали сами чекисты, т. е. убийцы предыдущих десятилетий. Двадцать лет они убивали, наконец, через двадцать лет их тоже стали убивать.

Поэтому, но это ничего не меняет, целый ряд священномучеников, в том числе епископов, погибли именно в 1938 и 1939 годах, и даже в 1940 (это правда). Погибали и другие люди, и ученые, и рабочие с крестьянами погибали. Их всех жалко, и память их драгоценна. Поминать их всех надо, тех, кто канонизирован, на молебнах, остальных — на панихидах.

Но не надо забывать, что когда нам говорят о начале репрессий, это те, кто является либо физическими, либо духовными потомками репрессированных и в значительной степени потом реабилитированных убийц.

Помните об этом и не давайте лгать.

Храни вас Бог!

По материалам выступления в эфире радиостанции «Радонеж»

http://www.pravaya.ru/expertopinion/116/13 155