 |
| Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет | Протоиерей Владимир Воробьев | 11.08.2007 |
Русская богословская наука дала миру целый ряд великих ученых. Достаточно вспомнить имена святителя Филарета (Дроздова), митрополита Макария (Булгакова), Василия Болотова, Евгения Голубинского, Василия Ключевского, Антона Карташева, Николая Глубоковского, протоиерея Александра Горского, протоиерея Сергия Булгакова, священника Павла Флоренского, протоиерея Георгия Флоровского, архимандрита Киприана (Керна), Владимира Лосского и многих других. Нельзя не упомянуть замечательных религиозных мыслителей-философов Николая Бердяева, Семена Франка, Льва Лопатина, Ивана Ильина, великих миссионеров, всю многовековую русскую культуру с ее литературными, музыкальными, архитектурными шедеврами, древними фресками, иконами мировой ценности.
За время советской власти в России была уничтожена богословская и церковно-историческая наука, которая имеет долгую и достойную историю, увенчанную множеством имен великих ученых мирового масштаба, труды которых навечно вошли в сокровищницу человеческого знания. Страшный период воинствующего атеизма, изгнания любых проявлений религиозности, физическое уничтожение Церкви, церковной культуры, искусства, христианской науки привел к труднопоправимому отрыву народной жизни от своих духовных и культурных корней. Отсюда потеря нравственных устоев, забвение своей истории, утрата национального самосознания, самобытности, единства, забвение патриотизма, распад семейной жизни, незащищенность перед пошлостью массовой псевдокультуры. Торжество воинствующего атеизма в советской России было ознаменовано закрытием всех духовных семинарий и академий, конфискацией их библиотек, репрессиями и изгнанием ученых, запретом научно-образовательной деятельности, не подкрепляющей атеистическую пропаганду. С другой стороны, был создан целый ряд идеологических псевдонаук, обязательных для изучения во всех учебных заведениях и вообще всех учреждениях, где только возможно было сгонять людей на семинары по марксистско-ленинской философии. Была принята догма, согласно которой ни искусство, ни наука не могут быть беспартийными — так или иначе они всегда ангажированы, и, следовательно, вне этой политико-идеологической ангажированности гуманитарные науки не существуют. На практике это вылилось в глобальную идеологизацию всей гуманитарной сферы, от школы до Академии наук все гуманитарные науки стали атеистическими. История, философия и другие науки «переписывались» заново, как будто религии никогда не было, а если и была, то как некоторая «болячка, паразитирующая на теле человечества». Конечно, до конца все уничтожить не удалось, но гуманитарной науке и культуре был нанесен невосполнимый урон — более 70 лет XX века в России были вычеркнуты в эпоху все убыстряющегося образовательного, информационного мирового развития. Неудивительно, что русский народ, лишенный веры в Бога, подлинной культуры и гуманитарного знания, теперь поставлен на грань нравственной деградации и вымирания, что русская гуманитарная наука оказалась отброшенной далеко назад, а богословской и церковно-исторической науке, получившей колоссальное развитие на Западе в XX веке, в России приходится заново открывать свои корни и достижения. Разгром христианской жизни и школы нанес невероятный урон всему гуманитарному знанию, культуре, искусству. И сегодня, спустя почти десятилетие после падения коммунистической идеологии, дипломы российских гуманитарных вузов зачастую не котируются за рубежом, иногда именно в связи с отсутствием в них богословской составляющей.
Для каждого духовно не искалеченного атеистической идеологией человека очевидно, что сегодня необходимо скорейшее возвращение прав гражданства христианской науке и возвращение гуманитарной науке, в целом, ее христианской составляющей.
В конце 1992 г. на волне демократических преобразований Министерство образования РФ внесло направление «Теология» в государственный классификатор образовательных направлений и специальностей, был утвержден соответствующий стандарт, предусматривающий получение выпускниками дипломов «бакалавр теологии». Все это было сделано без какой-либо инициативы Русской Православной Церкви или других конфессий, и стандарт отличался буквально только несколькими фразами от стандарта по направлению «Религиоведение», составленного с позиций идеологизированного атеистического подхода. Хотя стандарт по существу был непригодным, сам факт появления теологии в образовательном пространстве России был глубоко знаменательным и позитивным. Это дало возможность Православному Свято-Тихоновскому богословскому институту, Омскому государственному университету, позднее Алтайскому государственному университету получить аккредитацию на направление «Теология» и осуществить несколько выпусков бакалавров теологии, Однако чтобы вернуть теологию в высшее образование России, этого было слишком мало. Жизнь настоятельно требовала довести до логического завершения начатое дело.
По инициативе Православного Свято-Тихоновского богословского института, начиная с 1994 г., Святейший Патриарх Алексий II, Президент РАН академик Ю.С. Осипов. Президент РАО академик Н.Д. Никандров, Ректор МГУ, председатель Союза ректоров России академик В. А. Садовничий, целый ряд академиков РАН, в том числе Н.И. Толстой, Н. Н Покровский, Б.В. Раушенбах, Т.М. Энеев неоднократно обращались в Комитет по науке РФ, к Министру образования РФ Б.М. Филиппову, потом к Президенту РФ В.В. Путину с просьбой о введении специальности «Теология» в государственный классификатор образовательных направлений и специальностей, о создании соответствующего государственного стандарта с позиций религиозного мировоззрения.
В ответ на это последовали отсылки к Декрету СНК РСФСР от 23 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», который уже давно не действует в силу признания его утратившим силу еще в пункте 4 Постановления Верховного Совета РСФСР «О порядке введения в действие закона РСФСР „О свободе вероисповеданий“» от 25 октября 1990 г. N268−1. Появилась также серия заказных ангажированных публикаций в СМИ.
Затем любые попытки развития системы теологического образования наталкивались на отказы и запреты, мотивировавшиеся отсылками к конституционной норме о светскости нашего государства (часть 1 статьи 14), а также к пункту 4 статьи 2 Закона РФ «Об образовании» и статье 5 Закона РСФСР «О свободе вероисповеданий» (позднее — к пункту 2 статьи 4 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях»), устанавливающим светскость образования в государственной школе, в том числе высшей. На вопрос о том, что означает светскость государства и светский характер образования, почти везде отвечали односложно: «атеистический», хотя нигде в мире светскость не отождествляется с атеистичностью.
В этот период проблемы богословского образования стали активно обсуждаться в Русской Православной Церкви. На Архиерейском соборе 1994 г. образование было признано приоритетной задачей Церкви. На Рождественских образовательных чтениях в 1995—1998 гг. освещались вопросы государственного лицензирования и аккредитации духовных школ и других образовательных учреждений Русской Православной Церкви, в докладах 1999−2000 гг. проблема введения специальности «Теология» в системе государственного и негосударственного образования
Много усилий пришлось приложить для того, чтобы в общественном сознании, у администрации министерств и ведомств понятие «светскость» стало адекватным своему содержанию. Так, в письме от 21 января 1999 г. на имя министра образования РФ В.М. Филиппова, подписанном Святейшим Патриархом Алексием II, Президентом РАН академиком Ю.С. Осиповым, Президентом РАО академиком Н.Д. Никандровым и ректором МГУ, председателем Российского Союза ректоров академиком В.А. Садовничим, говорилось: «Само по себе декларирование „светского“ характера образования, также, как и декрет об отделении школы от Церкви, по существу, означает лишь то, что государственная школа не находится ни в административной, ни в финансовой зависимости от какой-либо церковной организации и не ставит своей задачей подготовку клириков. „Светский“ не означает „атеистический“, ведь основная масса христиан живет „светской“ жизнью, является тружениками со светскими специальностями, а конфессиональные, например, православные гимназии, дают государственные аттестаты зрелости, готовят вполне светских выпускников. Ничем не оправданное расширительное толкование ленинского декрета, а также термина „светский характер“ представляет закон как запрет на христианское знание. Отказываясь от сокровищ христианского наследия, мы сами загоняем свой народ в атеистическое гетто. Атеизм, даже не воинствующе агрессивный, не есть какое-то объективно-надрелигиозное прогрессивное знание. Он — всего лишь одно из мировоззрений, выражающее взгляды отнюдь не большинства населения земного шара, притом не имеющее какого-либо научного обоснования. В стране с тысячелетней православной культурой, где даже в конце XX века, ознаменовавшегося жесточайшими гонениями на веру, больше половины населения заявляет себя верующими, нет разумных оснований для того, чтобы по-прежнему предоставлять атеизму господствующее положение в образовании и воспитании. А если учесть, что атеизм, отрицая онтологическое существование добра и зла, не способен логически непротиворечиво обосновать необходимость и обязательность морали, то тем более не должен он иметь господства в нашей гибнущей от безнравственности стране».
Позднее, после многих дискуссий на разных конференциях, круглых столах, советах, в средствах массовой информации, существенные признаки светскости (светского характера) образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях удалось сформулировать таким образом:
Гарантии свободы мировоззренческого выбора:
— недопустимость установления в государственных и муниципальных образовательных учреждениях общеобязательной религии или идеологии;
— равенство прав каждого на поступление в образовательные учреждения и получение образования независимо от убеждений или отношения к религии;
— обеспечение прав учащихся и преподавателей на свободу убеждений; обеспечение добровольности при обучении религии или изучении религиозной культуры, а также при вступлении в какое-либо объединение или пребывании в нем; недопустимость принуждения к определению своего отношения к религии, к исповеданию или отказу от исповедания религии, к участию в религиозных обрядах и праздниках, участию в деятельности и мероприятиях религиозных объединений, деятельность которых направлена на идеологию.
Светскость внутреннего устройства государственных и муниципальных образовательных учреждений и органов управления образованием:
— независимость управления государственными и муниципальными образовательными учреждениями от религиозного или идеологического санкционирования или давления, от вмешательства религиозных объединений и объединений, деятельность которых направлена на распространение идеологии, недопустимость передачи им полномочий администрации указанных образовательных учреждений;
— недопустимость проведения в государственных и муниципальных образовательных учреждениях религиозных обрядов в рамках образовательных программ, реализуемых в соответствии с государственными стандартами;
— недопустимость профессиональной религиозной (духовной) подготовки служителей религиозного культа государственными или муниципальными образовательными учреждениями;
— недопустимость создания и деятельности в государственных и муниципальных органах управления образованием и образовательных учреждениях подразделений религиозных объединений и объединений, деятельность которых направлена на распространение идеологии, что не исключает осуществления ими образовательной, культурно-просветительской и благотворительной деятельности в соответствии с законодательством, а также деятельности вузовских домовых храмов.
Требования светскости к выполнению служебных обязанностей работниками государственных и муниципальных образовательных учреждений и органов управления образованием — светскость профессиональной этики.
Идеологическая и религиозная нейтральность используемых учебных программ и учебной литературы:
— светскость внутреннего устройства государственных и муниципальных образовательных учреждений и органов управления образованием:
— ненаправленность преподавания образовательными учреждениями знаний о религии или идеологии на вовлечение учащихся в религиозное объединение или объединение, деятельность которого направлена на распространение идеологии;
— осуществление государственного контроля за недопущением в используемых учебных программах и учебной литературе положений, возбуждающих ненависть либо вражду, унижающих достоинство или пропагандирующих неполноценность человека либо группы лиц по признакам отношения к религии или идеологии, а также пропагандирующих превосходство или исключительность граждан по признаку отношения к идеологии.
Однако далеко не сразу удалось найти способ соединения, казалось бы, несоединимых требований: с одной стороны, преподавание каких-либо религиозно окрашенных дисциплин (в особенности гуманитарных) не может быть внерелигиозным или атеистически-надрелигиозным, но должно вестись с позиций религиозного мировоззрения, должно быть признано светским религиозным образованием и должно осуществляться, соответственно, верующими преподавателями; с другой стороны, в светском государстве единый государственный стандарт не может быть написан с позиций одного лишь православия.
Было предложено создать поликонфессиональный стандарт, имеющий общую для всех религий часть и часть конфессиональную, свою для каждой религии или конфессии.
Еще в 1998 г. по инициативе Православного Свято-Тихоновского богословского института была подготовлена и проведена встреча министра образования РФ В. М. Филиппова и Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, на которой было принято решение о создании Координационного совета Министерства образования РФ и Московской Патриархии Русской Православной Церкви, намечены основные направления его деятельности, достигнуто предварительное соглашение о подписании договора о сотрудничестве. Этот договор вскоре был подписан.
Православный Свято-Тихоновский богословский институт принял активное участие в работе Координационного совета, в состав которого вошли ректор Института и трое его сотрудников. Заместитель проректора Института Л. А Шамаро была назначена его ответственным секретарем со стороны Московской Патриархии.
Проблема введения специальности «Теология» в российское образовательное пространство оказалась в Координационном совете в начале его деятельности одной из самых главных. На заседаниях совета происходили горячие споры с религиоведами-атеистами, обсуждались основные требования к будущим стандартам, здесь были рассмотрены и в основном одобрены сами стандарты, разработанные в Институте, принято решение о необходимости введения специальности Теология в государственный классификатор, что и совершилось в феврале 1999 г.
1 февраля 1999 г. коллегия Министерства образования РФ ввела в классификатор магистратуру по направлению «Теология». 17 февраля на заседании Межведомственной комиссии при Министерстве образования под председательством заместителя министра образования В. Шадрикова обсуждался вопрос о специальности «Теология» и почти единогласно было принято положительное решение. 2 марта специальность «Теология» была внесена в классификатор. Для обеспечения нормального учебного процесса в соответствии с приказом Министерства было образовано отделение по теологии Учебно-методического объединения классических университетов (УМО). Сформировать его было поручено декану исторического факультета МГУ профессору С.Карпову. В его состав вошли представители государственных и негосударственных учебных заведений, академических институтов и духовных школ. Показательно, что членом Совета отделения УМО по теологии стал и принял активное участие в его первом заседании декан философского факультета МГУ профессор В. Миронов, являющийся председателем отделения УМО по философии, политологии и религиоведению.
На заседании отделения УМО, а затем на заседании Координационного совета Министерства образования РФ и Московской Патриархии Русской Православной Церкви был рассмотрен и принят стандарт по специальности «Теология», разработанный по принципу поликонфессиональности, так как внеконфессиональной теологии быть не может. Стандарт включает обязательные блоки гуманитарных и социально-экономических дисциплин (ГСЭ), естественнонаучных дисциплин (ЕН), спускаемые Министерством образования во все гуманитарные вузы, затем блок общепрофессиональных дисциплин (ОПД), наименее конфессионально окрашенных (введение в специальность, наука и религия, религиозная философия, этика и аксиология в религии, государственное законодательство о религии и т. п.). Четвертый блок ДКП (дисциплины конфессиональной подготовки) является конфессионально ориентированным, рассматривается в УМО и утверждается в Министерстве по представлению от конфессии. Содержание этого компонента «дисциплин конфессиональной подготовки» разрабатывает соответствующая конфессия, используя подготовленный и утвержденный шаблон. Для облегчения этой работы подготовлен инвариантный макет. Таким образом, образовательный стандарт по теологии имеет три варианта — православный, мусульманский, иудейский. Возможен и буддийский стандарт. То есть разработанный проект стандарта призван удовлетворить потребности всех признанных в России религий конфессий, культурообразующих для народов Российской Федерации. Структура нового стандарта по направлению и специальности Теология, полное содержание его православного варианта, а также шаблон блока дисциплин конфессиональной подготовки для других религий были разработаны в Православном Свято-Тихоновском богословском институте, где по распоряжению Министерства образования РФ эта работа проводилась в 1999—2000 гг.
В обсуждении стандарта по Теологии приняли участие ряд российских вузов и духовных школ. Были получены отзывы Дальневосточного государственного университета, Рязанского педагогического университета им. С.А. Есенина, Тверского государственного университета, Московской духовной академии и других вузов. Как уже было отмечено, весной 2000 г. было создано отделение теологии в УМО классических университетов России под председательством академика РАЕН С.П. Карпова, декана исторического факультета МГУ, заместителем председателя был назначен протоиерей Владимир Воробьев. На заседаниях отделения УМО по теологии в обсуждении стандарта приняли участие представители Омского государственного университета, Алтайского государственного университета,
В это время в средствах массовой информации развернулась дискуссия, в основном посвященная борьбе против теологии. Она продолжалась в течение 2000−2001 гг., даже и после того, как в феврале 2001 г. Министерством образования был утвержден стандарт по образовательному направлению Теология (бакалавриат и магистратура). Весной 2001 г. получили лицензию и ввели направление «православная теология» (бакалавриат) восемь вузов России: Белгородский государственный университет, Рязанский государственный педагогический университет им. С.А. Есенина, Тульский университет, Тульский государственный университет им. Л.Н. Толстого, Уральский профессионально-педагогический университет, Саровский физико-технический институт. Ранее открытые факультеты и отделения теологии получили новый православный стандарт. В общей сложности в первый год утверждения новой специальности к занятиям приступили 240 человек (158 студентов дневных отделений и 82 заочника). Направление «мусульманская теология» (бакалавриат) было открыто в Российском исламском университете (г. Казань). В течение 2001−2002 г. лицензию получили еще 2 вуза: Дальневосточный государственный университет и Орловский государственный университет. 28 января 2002 г. был наконец утвержден стандарт по специальности «Теология». Таким образом, созданная в Институте система светского богословского образования получила признание и была включена в общую систему российского образования.
В состав отделения теологии УМО вошли 14 авторитетных представителей в данной области из Российской Академии наук, университетов России и духовных школ.
В настоящее время интерес к теологии проявляют все новые и новые вузы, а также представители «смежных» специальностей. Так, весной 2002 г. для специальности «Филология» была введена теологическая специализация с присвоением квалификации: «Филолог со знанием основ теологии». Была введена специализация «Церковное шитье» для специальности «Декоративно-прикладное искусство и народные промыслы», обсуждаются возможности введения специализации «Иконопись» по специальности «Живопись», а также специализация «Регентование» по специальности «Хоровое дирижирование».
Вместе с тем, проблем у теопогического образования в высшей школе России еще очень много. Не стихают и нападки в СМИ на теологическое образование. По мнению авторов ряда негативных публикаций, теологического образования в светских вузах не может быть просто потому, что не может быть никогда. Говорится, что светское государство не может финансировать теологические факультеты, отделения и кафедры. Почему же тогда в отнюдь не теократических Франции, Швейцарии, Германии, Бельгии, Великобритании и мн. др. странах государство вправе финансировать и финансирует теологические факультеты и институты?
Опыт зарубежных государств в современной России, к сожалению, до сих пор многими оценивается по трудам и калькам идеологических структур КПСС. Однако же анализ зарубежного опыта кроме выявления фантастичности и ложности картин, рисуемых противниками теологического образования в государственных вузах, является также, несомненно, интересным и полезным с практической точки зрения. Ведь это — опыт построения системы функционирования теологических факультетов, опыт решения многих трудных проблем, в том числе проблем с преподавателями, искажающими, с точки зрения Церкви, в своем преподавании декларируемое вероучение.
Именно поэтому столь актуально настоящее издание, посвященное исследованию правового статуса и опыта деятельности теологических факультетов государственных университетов в зарубежных странах.
Протоиерей Владимир Воробьев, ректор Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета, декан Богословского Факультета ПСТГУ
