 |
| Православная книга России | Любовь Воропаева | 09.08.2007 |
— Бываете ли на таких знаковых форумах, как Книжная ярмарка, Non fiction. Какая динамика там наблюдается?
— Нет, я на подобных мероприятиях не бываю и никогда в них не участвовала… Быть может, побываю на Книжной ярмарке весной следующего года, если успею дописать и вовремя сдать в издательство рукопись моей автобиографической книги…
— Расскажите, пожалуйста, про свою домашнюю библиотеку. Какие книги являются для Вас настольными?
— У меня хорошая домашняя библиотека, книг очень много. Но настольные книги у меня всего три: Библия, Молитвослов и Собрание сочинений Иосифа Бродского.
— Какое место занимает в вашей жизни религиозная литература?
— Такое же, как и литература вообще. Я читаю тех авторов, которые мне интересны, с огромным удовольствием — святителей Игнатия Брянчанинова и Иоанна Златоуста, Блаженного Августина, св. Иоанна Кронштадтского и других.
— Некоторые литераторы говорят о том, что сейчас наблюдается ренессанс поэзии. Так ли это, на ваш взгляд, и если да, то с чем это связано?
— Мне кажется, что это фантазии самих литераторов. Поэзия заняла в русской литературе ту нишу, которую и должна была занять, и из «социалистически-лозунгоносной» превратилась в одну из составляющих Искусства… Есть любители и ценители поэзии, есть люди, которые её начисто не воспринимают… Это нормально.
— В пору нашего детства детей воспитывали на сказках, на добрых хороших сказках, где побеждало Добро и наказывалось Зло, где были достойные герои, которым хотелось подражать и которые, по крайней мере, не сквернословили. Сейчас дети уже с самых ранних лет смотрят телевизор, в частности дурацкие американские мультики, целые издательства (я сам знаком с такими) пытаются привить в России «культуру» комиксов, опять же через Интернет дети получают весьма извращенное представление о морали, долге… Может ли этой экспансии сегодня что-то противостоять на гуманитарном уровне?
— Конечно, может и должно. Должна быть целая государственная программа, направленная на духовное развитие подрастающих поколений. И замечательные сказки нашего с вами детства должны вновь занять достойное место в домашних библиотеках. И фильмов, и спектаклей детских отечественного производства и высокого художественного уровня должно быть много… Тут как раз и нужны щедрые дотации государства… Но нужен ещё и контроль за этими средствами, иначе и они будут поделены между собой очередной «группой товарищей"… И конечно, не надо ничего запрещать. Надо просто с детства закладывать в маленьких человечков высокие моральные принципы и культуру.
— Как вам, работая в сфере шоу-бизнеса, удается сохранить чистым сердце, ясным — ум, как удается не утратить такие простые, но столь ценные сегодня качества, как сострадание, доброта, милосердие?
— Я, прежде всего, поэт. В шоу-бизнес я попала случайно, начав писать песенные тексты для того, чтобы заработать себе на жизнь. Я всегда шучу, что поэт — это национальность. Вот я и не ассимилируюсь с другими национальностями, оставляя первозданными свою внутреннюю философию и культуру моего рода. Мне трудно в шоу-бизнесе, но я надела железный панцирь. Меня даже прозвали «железной леди шоу-бизнеса». Я умею дать отпор хамам и хапугам, я навожу ужас на непрофессионалов и тусовщиков.
— Часто ли в вас происходит борьба мотивов: поступить по совести или так, как выгодно и данной ситуации?
— Я честно подумала над вашим вопросом. Я реально всегда поступала по совести, что удивительно. И довольно часто я поступала так, как НЕвыгодно.
— Расскажите, пожалуйста, про книгу, над которой вы сейчас работаете?
— Книга, которую я сейчас пишу, — о том, как я попала в шоу-бизнес, о том, что я успела в этой области сделать, и о людях, с которыми я встречалась и работала в шоу-бизнесе. Я пишу эту книгу, чтобы, прежде всего, разобраться в самой себе и с самой собой. Описываю, в частности, свой гастрольный период. Кстати, тогда я в каждом городе во время гастролей ходила в книжные магазины, чтобы закупить дефицитные книги, пользуясь тем, что в обмен на такую щедрую любезность смогу пригласить весь персонал книжных магазинов на концерт. Все города бывшего СССР я помню по книжным магазинам и книгам, которые я там купила.
— Как вы пришли к Православию?
— Об этом я пишу в книге, над которой я сейчас работаю. «С городом Чимкентом, в котором состоялся мой первый выход на сцену в роли артистки ВИА «Поющие сердца», меня связывает и ещё одно, быть может, самое важное событие в моей жизни. Буквально на следующий день после концерта на главной концертной площадке города мы выступали в местной колонии строгого режима. Когда мы туда приехали, зрительный зал уже был полон: люди в военной форме в первом ряду и по краям и пронумерованные люди в сером — остальная публика…Я вышла на сцену и пару минут молча разглядывала лица людей. Люди настороженно смотрели на меня. Я молчала, ком стоял в горле… Потом начала тихо говорить. О том, что всё пройдёт, и люди вернутся домой, где их ждут и дождутся, и о том, что я хотела почитать им свои весёлые стихи, но передумала и буду читать им свои стихи о любви. Виктор Векштейн, руководитель ВИА «Поющие сердца», сидевший в зале за пультом звукорежиссёра, бдительно охраняемый группой людей в форме, покрутил пальцем у виска и уткнулся носом в пульт… Но я уже читала свои стихи и смотрела людям в глаза, и по этим глазам я понимала, что делаю что-то нужное и важное… После окончания концерта мы с ребятами вышли покурить на лавочку, стоявшую у входа в актовый зал колонии. А мимо нас в сопровождении охраны шла поотрядно колонна людей в сером…Я даже ничего не успела сообразить, когда вдруг от этой колонны отделился высокий пожилой мужчина, подбежал ко мне и положил что-то мне в руку, сжав мою ладонь. «Возьми, дочка, это тебе», — успел шепнуть мне этот человек, которого уже подхватили под руки охранники… Когда колонна с заключёнными прошла за бетонное заграждение на основную территорию зоны, я раскрыла ладонь: на ней лежал православный крестик с цепочкой ручной работы из какого-то белого металла…По возвращении в Москву, я освятила этот крестик в храме, а через короткое время приняла Православие, сделав этот крест своим нательным крестом, который я носила многие годы, а сейчас храню среди самых дорогих для меня вещей, сменив его всего лишь несколько лет назад на серебряный крест с золотым распятием работы Эрнста Неизвестного, подаренный мне моим другом, известным московским галерейщиком с американским паспортом Игорем Метелицыным».
Беседовал Владимир Преображенский
http://www.pravkniga.ru/interview/38/
