 |
| Философская культура | Лев Тихомиров, Александр Репников | 02.08.2007 |
А. В. Репников
Предисловие к публикации*
Тихомиров стал одним из главных героев исторических романов Ю. В. Давыдова3 и О. Н. Михайлова4. Дважды была издана написанная в историко-литературном ключе книга А. И. Яковлева «Корона и крест», в которой большое внимание уделено эволюции взглядов бывшего народовольца, ставшего монархистом5. Книга, несомненно, представляет большой интерес для всех исследователей творчества Тихомирова, но, к сожалению, при цитировании автором книги дневника Тихомирова был допущен ряд искажений. Например, Яковлев цитирует запись от 5 марта 1915 г.: «…Собрались говорить об определении мистического. Но не трогали даже составленной мною записки. О. Павел сразу свел вопрос к тому, что не важны определения… Он очень меня смущает. Конечно, он не старец, но могло в нем говорить и некоторое прозрение о личной моей потребности"6. В оригинале дневника читаем: «Собрались говорить об определении мистического. Но не трогали даже составленной мною записки. О. Павел сразу свел вопрос на то, что не важны определения… Он меня очень смущает. Конечно — он не «старец». Но однако — могло в нем говорить и некоторое прозрение о личной моей потребности…"7. Подобные искажения, не меняющие, впрочем, смысла фраз, присутствуют при цитировании Яковлевым ряда других записей.
Споры о Тихомирове не смолкают и по сей день. Одни, подобно публикатору его трудов М. Б. Смолину, восторгаются: «Он гениален в своем упорном и последовательном протесте против сумасшествия антигосударственных сил XIX и ХХ века… о Тихомирове можно сказать, что он был политическим теологом, метафизиком монархической государственности"8. Другие исследователи, такие как С. М. Сергеев9 и С. В. Фомин10 считают, что идеализация Тихомирова может принести больше вреда, чем пользы11. О бывшем народовольце, ставшем монархистом, публикуют позитивные статьи в церковных изданиях и газетах КПРФ, «Нашем современнике» и «Новом мире», «Вопросах истории» и монархических изданиях. Появились работы, в которых, утверждается определение «монархизма Л. А. Тихомирова как революционной монархо-фашистской идеологии…"12, или отмечается, что «Тихомиров в своих дневниках новый правый; он во многом, скорее, предтеча русских фашистов, чем зарубежников, мечтающих о восстановлении исторической России"13.
Разнообразие оценок не только делает дискуссию о жизни и взглядах Тихомирова злободневной, но и отдаляет нас от подлинного, мучающегося сомнениями и постоянно рефлексирующего, Льва Александровича с его непростой жизнью, и специфическим мировоззрением.
Пытаясь очистить портрет нашего героя от дальнейших временных «наслоений» мы обращаемся к архивным документам. В данном случае — к дневниковым записям Тихомирова, которые хранятся в его личном фонде в Государственном архиве Российской Федерации (ф. 634).
Фрагменты из дневника за 1883−1895 гг. публиковались в 1927 году14, а в начале 30-х гг. в «Красном архиве» была опубликована часть дневников, относящаяся к периоду первой русской революции15. Поскольку публикации осуществлялись с неотмеченными купюрами, относиться к ним сегодня нужно осторожно. Фрагменты дневника за 1901, 1905 и 1912−1917 гг. были опубликованы в 2002 году в сборнике, посвященном юбилею С. В. Фомина16.
Две публикации, включавшие ранее не публиковавшиеся фрагменты из дневников Тихомирова за 1899−1904 гг., были подготовлены Г. Николаевым и размещены в 2005 г. на сайте pravaya. Ru17
Некоторые, ранее неизвестные, материалы дневника были введены нами в научный оборот в статьях 2004−2005 гг.18, в том числе и в первом номере журнала «Философская культура», где были помещены фрагменты дневника, относящиеся к 1915 году19.
Ниже публикуются фрагменты из дневника Л. А. Тихомирова за 1916 г.
При подготовке к публикации текст был приведен в соответствие с нормами современного русского языка, явные описки исправлены без оговорок. Расшифрованные или вставленные от составителя слоги, недостающие по смыслу слова, фамилии заключены в квадратные скобки […]. Сохранены сделанные Тихомировым подчеркивания отдельных слов и фраз.
Вряд ли когда-нибудь удастся опубликовать весь дневник Тихомирова, начиная с 1883 года, поскольку это требует значительных материальных затрат. В настоящее время нами (в рамках гранта РГНФ) готовится публикация полного текста дневника Л. А. Тихомирова за период 1915—1917 гг.20
Автор выражает искреннюю признательность и глубокую благодарность Григорию Борисовичу Кремневу, Владимиру Геннадиевичу Макарову, Елене Михайловне Мягковой и Любови Константиновне Репниковой за всестороннюю помощь, оказанную при подготовке данной публикации.
Все замечания, поправки и дополнения прошу присылать по электронной почте: Repnikov@mail.ru.
Примечания к предисловию
* Работа над расшифровкой текста Дневника, его комментированием и подготовкой к изданию велась в рамках гранта РГНФ 02−01−365а.
От редакции: Текст публикации печатается с незначительными сокращениями.
Л. А. Тихомиров
ДНЕВНИК
1 января 1916 года.Подвел свои счета за прошлый год. Несмотря на безобразные цены и экстренные расходы, все-таки прожили благополучно, с остатком. Но меня больше всего порадовало, что годовой счет сошелся вполне правильно — по приходу и расходу. В отдельных месяцах это не всегда бывало, и меня больше всего беспокоит неправильность счетов. Всякий факт нужно знать с точностью22.
2 января.
Надя со своим Руськой23 отправилась на вокзал в Посад.
Продавцы ["]Петроградского Телефона["] на улице кричат: «Импер[атор] Вильгельм24 при смерти"… Это — вечный враль, этот Телефон. Конечно, вздор. Ну, а если бы этот человек умер, — конечно, это имело бы полезное значение.
Вильгельм-то жив, и на нашу погибель, конечно, долго будет жить. А вот Ловчен взят, и Черногории приходит конец! Не помогли несчастной стране, как не помогли Сербии. Да и нам это плохо. Теперь с развязанными руками начнут опять нас бить.
Государь дал очень энергичный новогодний приказ по армии. Конечно, так и нужно говорить. Но насколько он сам верит своему оптимизму — вопрос иной. Я думаю, он получше нас знает, что наше положение весьма ненадежное.
Вот чего он, вероятно, не знает — как громко стали говорить о его Августейшей супруге. Рассказывал Н. недавно как, ехавши по траму25 (в Петрограде), его знакомый слыхал слова одного из публики: «А уж нашу Матушку Царицу давно бы пора заключить в монастырь». Рассказами о Гришке26 полна Россия. Так, еще недавно слыхал уверения, что Хвостов27 назначен в министры Гришкою. Нет сомнения, что все такие слухи раздуваются врагами Самодержавия, но это не изменяет результатов. Как прежде — очень давно, в начале Царствования — общий голос был, что Царица держится в стороне от государственных дел, так теперь все и всюду говорят, что она беспрерывно и всюду мешается и проводит будто бы именно то, чего хочет Григорий Распутин. Этот злой гений Царской Фамилии сам постоянно направо и налево рассказывает о своем влиянии. Это такая язва, такая погибель, что и выразить невозможно…
Сейчас, в одиннадцатом часу ночи, распространяются два слуха: 1) будто бы умер Вильгельм; этот слух биржевой, а следовательно, очень ненадежный; 2) будто бы перед Новым годом взят нами Львов, что будто бы оттуда привезли раненого в этом бою офицера, который и сообщает о взятии Львова.
Вероятно, в этих слухах сказывается просто народная потребность в каком-нибудь успехе. Что касается смерти Вильгельма, то, конечно, сочинить такое известие весьма натурально для спекуляций.28
[…]
4 янв[аря].
[…] Сидел дома, занимался переделкой XVIII главы; работа идет трудно, множество новых данных, которые узнал после ее написания. Приходится почти заново писать.
Глаза устают. Боишься работать долго, а работать по часу, по два — это не работа, а насмешка. Можно читать понемногу, а писать хорошо — мыслимо лишь не ставя работе никаких сроков. В [конце-]концов оказывается — приходится ничего не делать значительную часть дня, что, конечно, скучно. Идти некуда и незачем, в результате — скука овладевает. Вот до чего дожил — скучно. Прежде знал только усталость, а о скуке не приходилось заботиться. Теперь мне бы следовало иметь какое-либо занятие не письменное. Но где его взять? Теперь около войны заняты все такие места охоткой. Надобности нет, кроме, конечно, медицинской работы.
Вот праздники приходят к концу. Скоро можно будет начать занятия в Публичной библиотеке, но сначала надо побывать у доктора (Снегирева 29). Что-то он скажет о глазах моих?
Немецкий Вильгельм уже завтракал у своего министра. Живехонек, значит. А у нас умирает один порядочный человек — А. И. Гучков 30. Сердце не выдерживает. Судя по газетным известиям, — близка вероятность смерти. Очень, очень жаль. Все порядочные люди умирают. Конечно, Александр Иванович Гучков пользуется симпатией высших сфер, а в Думу его не выбрали болваны московские избиратели. Широкого применения своих сил он не мог находить. Но когда есть человек, то все думаешь: в случае надобности может выдвинуться. Ну, а как умрет, так уже ни при какой надобности не воскресишь. […]
Я сам в числе выброшенных жизнью, но я и не имею серьезных общественных способностей, так что мое бездействие прискорбно только для меня лично. А Гучков — один из немногих способных к этой деятельности. Так уж его очень жаль 31.
6 января.
Крещение. […]
Заходил Шечков32 прямо с Двинских позиций, куда возил подарки от Курской губернии. Он возвращается завтра в Курск делать отчет о поручении своем. Говорит, что на позициях все прекрасно. Дух бодрый, веселый, содержание превосходное, полки в полном составе (нет меньше 4500 чел. в полку). Все вооружено. Снаряды в изобилии; пулеметов столько, что больше некуда девать.
Вообще из Японии доставлено, говорят, 4 500 000 ружей. К сожалению, ружья японские, пули малого калибра, штыки ножом. Для того, чтобы в доставке патронов не выходило путаницы, целые армии вооружаются однообразно; одни — японскими ружьями, другие — нашими. Но я думаю, что при наших порядках (а иногда и по измене) путаница все-таки возможна, и тогда в целых армиях могут оказаться патроны, не подходящие к ружьям. По мне эта двойственность оружия — очень опасная у нас штука.
Качества японского ружья офицеры хвалят. Я этому тоже плохо верю. Во всяком случае, солдат приучают к новому ружью. Я думаю, что дрянной ножевой штык — не важный в Японии, где не любят штыкового боя, — у нас окажется огромным недостатком, ибо у нас сплошь и рядом только и выезжают на штыке.
Итак, на позициях все обстоит благополучно. Но в наступление наше там не верится, потому что теперь слишком сильны снега, а когда пойдет таяние, то разлив Двины помешает. Значит, только после марта можно наступать.
Вопрос лишь в том, что, может быть, ни снега, ни разливы не помешают наступлению немцев. Они до сих пор были менее чувствительны к погоде.
Ну, дальше. Говорят, что на южном фронте, против Ковеля немцы сосредоточили 1? миллиона войска. Наступление в Галиции офицеры считают в военном отношении безуспешным. Думаю, что, м[ожет] б[ыть], начальством руководили политические причины — т. е. желание воздействовать на Румынию разбитием Австро-германской армии у ее границ. Серьезное значение имело бы лишь наступление на Ковель. Но будет ли оно? Аллах ведает.
[…] Вижу изо всего этого, что я верно оценивал (т. е. как довольно пустяковое дело) это столь рекламируемое наступление. Но думается мне, что и на Двине нечему особенно радоваться. Сидя в окопах против неподвижного неприятеля, — не мудрено быть «бодрыми».
Относительно Рузского33 Шечков говорил, что его рекламируют больше за либерализм, и это заставляет быть в недоумении относительно его действительных военных способностей. Быть может, это и очень верное замечание. Но Шечков сказал также, что он тоже слыхал, что на месте Рузского теперь Плеве34, т. е. наш Павел Адамович. Каковы же его военные способности и заслуги? Рузский все же кое-что сделал. Еще рассказывал, что у немцев в стране считается только 1 миллион, годный для набора и больше ничего.
Это, кажется, и все его рассказы. Остальное — военно-бытовая мелочь. Несмотря на бодрое настроение самого Шечкова, не вижу ничего особенно отрадного в самих фактах. Ничего, конечно, печального, но и ничего, способного внушить надежды на будущее. Выходит, кажется, что все надежды могут быть только на истощение Германии, и никак не на свои военные силы и способности.
Но зато вот чем порадовал меня Шечков: подарил мне книгу Kappe «Etude sur les origines et la nature du Zohar"35, которую раньше дал мне на прочтение. Вот уж спасибо. При нынешней трудности (из-за войны) получить книги — это прямо спасибо. А я-то над ней сидел, сколько выписок наделал — целых три тетрадки. Выходит — зря трудился. Впрочем, не совсем зря, п[отому] ч[то] при чтении с выписками книга всегда хорошо изучается. А для меня самый Зогар довольно известен, но целая половина книги — 306 страниц из 592, о еврейском мистицизме — была почти terra incognita36. Так не мешало повнимательнее проштудировать37.
7 января.
Конец еще одной трагедии. Черногория сдалась на полный произвол победителей.
Что бы ни случилось впредь, но славянство потеряно для России, а, может быть, и вообще для себя. В 1905 г. мы потеряли Дальний Восток. В 1915−16 — потеряли Запад. Да, впрочем, не только славянский, а и свой собственный. Что нам в конце-концов останется? Несчастная, погибшая страна! А ведь если бы наш правительственный слой и выращенный им командный состав армии стоили бы хоть ломаный грош, то мы могли бы быть теперь в Берлине38. […]
8 янв[аря].
Сидел дома, только выходил к переплетчику Левкину отдать в переплет Зогар Kappe. Отдал со страхом: а вдруг пропадет? Уж очень трудно нынче с книгами.
Ужасная вещь эта Каббала! Пришлось во множестве мест переделывать мою рукопись, которую я уже считал готовою. И даже теперь — хотя вообще я уверен в точности моего изложения, — но есть места, где я недоумеваю: о точном отношении «Сефиротов» к «мирам» разного бытия. Конечно, сами каббалисты толкуют различно, так что бесспорного, пожалуй, и нет в этой области. Но — самое главное — это страшная скудость данных о практической Каббале.
Вчера Ваганов — который дружески с детства близок с Павлом Адамовичем Плеве — рассказывал, подробно описывая ряд операций, что Плеве очень хороший генерал. Кстати, он не немец, а литовец, и не протестант, а кальвинист. В Литве когда-то горячо распространял кальвинизм всемогущий князь Радзивилл. Этот Плеве — двоюродный брат Вячеславу Константиновичу Плеве39, который — того же литовского происхождения, и не «фон Плеве», а просто «Плеве». Но есть родственная фамилия фон Плеве в Пруссии, конечно, тоже из литовцев. И вот когда В. К. Плеве сделался министром, его отец желал сделать свой род более «аристократичным» и выхлопотал себе прибавку «фона». О, Россия! Чтобы быть «аристократом», нужно записаться в немцы! […]
Доселе никто не знает, назначен ли Пав[ел] Ад[амович] Плеве главнокомандующим Северной армией. Но достоверно, что он исправлял должность за Рузского.
Рассказывали вчера также о письме Родзянко 40 к Горемыкину 41. Он говорит об увеличивающемся расстройстве путей сообщения, указывает, что столицы сидят без необходимых продуктов, и — что всего ужаснее (его выражение) — заводы по выделке снарядов и оружия не работают по недостатку материала и топлива, которых не подвозят. Указывая на необходимость для правительства встать со всей энергией для борьбы с этой страшной опасностью, Родзянко просит Горемыкина уйти и дать место человеку более молодому и энергичному. Это письмо запрещено печатать, что даже, пожалуй, разумно. Но если верен факт бездействия заводов по обороне страны, то что же будет? Повторений прошлогодней истории — отдача немцам еще половины России?
Голова идет кругом, когда думаешь о никуда не годности нашего правительства. Конечно, Горемыкин не на месте. Но вот, вероятно, свыше боятся, что нет другого столь же «благонамеренного». Однако есть же Кривошеин42, да, пожалуй, и Коковцов43…
11 января.
Заходил П. Б. Мансуров44, прочел свою заметку о покойном А. А. Нейдгардте45 к 40 дню кончины. Интересная заметка и притом чуть ли ни единственная в печати.
Может быть, следовало бы мне написать. Но я сам не могу дать себе отчета в том, почему я не сделал этого? Отчасти — негде. Конечно, в Моск[овских] Вед[омостях] 46, вероятно, поместили бы, но не хочется заваривать с ними связи. А больше и нет у меня «органов». Значит — к чему писать, для кого и для чего это нужно? И, наконец, под псевдонимом не хочу писать, а под своим именем — тоже не хочу. Это значит — не о Нейдгардте говорить, а о самом себе, наполовину, на треть. Ну, это уже совсем противно. А Нейдгардт теперь перед Богом, и ему все равно, будут о нем говорить, или не будут.47
13 янв[аря].
Сегодня Мансуров служил панихиду по случаю 40 дней кончины Алекс[ея] Ал[ексан]дровича Нейдгардта, и я… забыл это и не пошел… Нехорошо. […]
Сегодня — худо ли, хорошо — кончил исправление всего моего отдела о Каббале (три главы). И теперь стал перед безбрежностью V отдела. Мысль не работает, теряясь в сложности задачи…
Нет, пожалуй, не от Бога мне эта работа! Запутался совсем, не свожу концов с концами. Для такой темы нужно иметь веру горячую, бестрепетную… Не по мне, не по моим силам.48 […]
19 января.
День моего рождения. Мне исполнилось 64 года. Никогда я не думал, чтобы Господь мне дал прожить так долго, а между этим — все еще не хочется умирать. Благодарение Богу за все. Не пошли, господи, конца прежде покаяния.
Был сегодня у врача, у Снегирева Константина Владимировича. Он остался доволен моими глазами, сказал, что нет ничего угрожающего, и прописал продолжение лечения (эрготином) на целые 50 дней, с десятью днями перерыва. Слава Богу за снятие с меня угрозы такой тяжелой.
Вечером у Д. А. Хомякова49 было заседание Совета Братства 4-х Святителей50. Я пришел послушать как они будут решать вопрос об отношении Братства к докладу Папкова и Никанорова51. Решили очень умно: попросить у них самый реферат, составить в Общество свой доклад и на чтение этого доклада пригласить гг. Папкова и Никанорова, если угодно, для защиты своих идей.
Совет Братства был в составе Д. А. Хомякова, Корнилова 52, И. А. Лебедева 53, Мансурова, Дружинина и еще неизвестного мне…
Из прошлых членов были, кроме меня, Новоселов 54 и Дурылин 55. Последний — для предложения Совету своего нового доклада в Общество56.
20 января.
В газетах известие: Горемыкин уволен от Председательства, на место его — Борис Владим[ирович] Штюрмер57. Помоложе Ивана Логгиновича, однако, все же 67 лет. Возраст почтенный. Помню, когда-то считался очень правым, и в консервативных кругах — в очень старое время — считался годным в мин[истры] внутр[енних] дел, по предполагаемой твердости своего характера. Однако все же не показал себя на деле, кажется, нигде, кроме должности губернатора (в Твери, помнится).
В общем, думаю, — вопросительный знак. Но вызывается в Царское Село Коковцов. Этот же куда?58 […]
22 Янв[аря].
Приехал Измаил Рождественский 59 из Новгорода, привез письма Тихона60 и подарки разные. У него, слава Богу, все благополучно. Сегодня же Измаил уехал в Академию.
Наде ужасно хочется, чтобы я приехал в Посад. И как не хотеть: страшно скучно одной! И у меня здесь руки опускаются на всякое дело, когда думаю о ней. Какие мои дела! Кому они нужны? Чушь, конечно. А тут все-таки человеческое существо. Но вот не вырвешься. Во-первых, почти немыслимо не прослушать доклада Папкова и Никанорова, а они все откладывают. Во-вторых, хочу переделать заключение, и для этого нужно дождаться приезда Кузнецова61 из Петрограда. Так и сижу, и тоска меня одолевает. Вот, ввязываюсь в обсуждение реформ прихода, важнейшего вопроса62. А не умеешь устроиться так, чтобы даже нескольким душам своего семейства помочь жить…
А с этим приходом ничего, кроме чепухи, не может выйти. Какие реформы при нынешнем положении России? Говорю не о войне, а о внутреннем состоянии умов и качестве деятелей. Да ведь и война — страшный вопрос. Уверен ли я, например, что ближайшим летом немцы не захватят Москвы? По правде сказать, — нисколько не уверен. А уж об окончании войны — сколько-нибудь приличном — даже и думать не могу. Мысль отказывается работать на эту тему. Непроницаемо густой туман скрывает будущее. Конечно, Господу все возможно. Но каковы суды Его? Как это проникнуть?63
23 Января. Суббота.
[…] Доклад Папкова с Никаноровым оттягивается, так как авторы не могли достать билетов жел[езной] дороги. Предполагают быть от 26 до 28 янв[аря]. Но я не верю этому.
Дело в том, что явились слухи о назначении Папкова обер-прокурором в Синод. Волжин64 будто бы совершенно «подорван"… Там в Петрограде какие-то «чудеса в решете». Митрополит Питирим65 играет величайшую, неслыханную в его сане, политическую роль. Объезжал членов партий, советуясь, кого лучше назначить вместо Горемыкина, и когда Родзянко назвал Манухина66, Питирим сказал, что этот не пройдет. Синод, который был подобран применительно к Питириму, оказывается недостаточно единомыслен, и, говорят, будет опять перетасован. Называют ряд пред-стоящих перемен: будто бы Хвостов Внутр. Дел тоже отдал и уходит67. Уходит будто бы Харитонов68. На этом общем фоне перетасовок всюду мелькает Питирим. Он ездит к министрам, министры навещают его. Не то — граф Сен-Жермен69, не то — маркиз Карабас70. Эта необычайно оживленная деятельность Петроградского митрополита общеизвестными слухами объясняется его интимными отношениями к Григорию Распутину.
Все это прекрасно, или прескверно, но если Волжин не годится, то почему же стал годен Папков? Это любопытно. В отношении же Московского реферата — мыслимо ли, чтобы обер-прокурор Св[ятейшего] Синода сам читал реферат? Это может быть в духе нынешнего политического водевиля, но все-таки сомнительно. Чересчур смешно, чтобы обер-прокурор, имеющий возможность проводить свои просьбы через Св. Синод, Госуд[арственную] думу, Госуд. совет и личным докладом у Государя Императора, прибегнул к «салону» Кологривова71… Если это непомерная честь для «салона», то крайнее унижение для государственных учреждений. Вообще — невозможно даже для современной России.
Думаю, что если Папков хоть близок к обер-прокурорству, то не приедет совсем. А посему и мне откладывать поездку в Сергиев Посад нет резона.72 […]
26 января.
Моя работа совершенно «заколодила». Сердце пусто, празден ум. Впрочем, сердце не пусто, а наполнено каким-то давящим чувством. Россия меня убивает. Ну каждый день — какая-нибудь чепуха в государственной и общественной жизни. Разнузданная алчность аппетитов становится все наглее и своим видом развращает всех. Уже, кажется, лучше бы газеты молчали, а то все привыкают к мысли мошенничать и грабить. Из разоблачений не получается ничего, кроме доказательства безнаказанности спекуляций.
Расправа судебная — медленная, вялая — не имеет никакого оздоровляющего действия. Распоряжения администрации постоянно неудачны, нередко просто глупы. Да и какими им быть, когда правящий персонал тасуется чуть не ежемесячно. Не понимаю, как можно это не сознавать.
И этакое внутреннее разрыхление, распадание, деморализация — во время страшной, опаснейшей войны. Я очень опасаюсь, что немцы весной опять нас будут также бить, как в прошлом году. И что выход? Его нет. Нужно правительство. И нет никакой надежды, что оно будет когда-нибудь составлено. Разве после войны… Но тогда уже поздно.
9 февраля собирается Дума. Но что она может сделать? Ее необходимо собрать, потому что власть совершенно дискредитирована. Но Дума не может изменить состава власти, да и не сделала бы, и непременно войдет в принципиальную политику. Господь нас отдал на расхищение всем злым силам, и только силам добра нет доступа к власти.
Вот Штюрмер…, может быть, он и недурен, но долго ли и он усидит? О нем близко знающий А. А. Тихомирова73 говорит, что он очень православный человек и вполне понимает значение твердых социальных устоев. И, однако, он — знаком с Распутиным и угощал его у себя завтраками, значит — отношения интимные. Без этого Распутина никакое дело не обходится. Питирим — его ставленник и протеже — пустился в высшую государственную политику. Того гляди — Варнаву74 привлекут в Синод… Чего тут ждать? Гнетущие впечатления и настроение такое, как сказано в Писании: «Будут издыхать в ожидании грядущих бедствий"75. Какая тут работа пойдет на ум?
А тут еще и личное положение не без неприятностей, все кругом делается не так, как бы хотелось. Расходы такие, что жить невозможно, и трудно их сократить, не уехав совсем в Посад, и нельзя уехать, когда Николай76 все учится, да и Вера77 стала учиться. Не хватает ума, как со всем этим сладить, и нет никаких благоприятных обстоятельств. Обыкновенно у всех людей бывает, да и у меня всегда бывало, что вместе с неблагоприятными условиями попадают и какие-нибудь благоприятные. Теперь уже давно — ни одной счастливой случайности. Это приводит к унынию. Все окрашивается цветом мрачности и безнадежности. Очень неприятно и тяжело. В себе совсем разочаровался, кажусь себе какой-то бездарностью и, должно быть, грешником, и это еще больше ослабляет силы. Я, пожалуй, и не печалюсь этим, что я бездарность. Мне этих дарований теперь уже не нужно. Но мне бы хотелось милости Божией, хотелось бы чувствовать, что Господь не гневается слишком, и вот этого чувства нет. А через это пропадает чувство безопасности жизни. Очень, очень неприятное состояние души.78 […]
1 февраля.
Рассказы, как об армии, так и о деятельности Земского союза, — сплошь одна грусть. Внутренняя не солидарность частей иногда превосходит все допустимое. Образчик. В кавалерийском корпусе возникает холера такой силы, что за пять дней умерло три тысячи человек, в том числе и генерал. Киселев79, приехавший для осмотра своего личного отряда, застал начальство корпуса растерявшимся, п[отому] ч[то] у него не было средств бороться с эпидемией. Выделив кое-какой персонал из своего отряда, Киселев обратился в соседний пехотный корпус, у которого был избыток врачей. Но главный врач сказал: «Кавалеристам? Ничего не дам!». Военное начальство проявило такую же антипатию к «кавалерии», и Киселев ничего не добился.
Рассказывал он также о дряннейшем поведении последних призывов. Сдавались бессовестно. Дисциплины никакой. Последние призывы прапорщиков запаса тоже крайне плохи. О сдачах рассказывал ему один полковой командир, что у него прямо из окопов поднялись две роты и в полном составе ушли к неприятелю. «Почему же их не расстреляли вдогонку», — спрашиваю я. «В другом случае роту и расстреляли сзади из пулеметов"… Нижние чины распропагандированы революцией, но, конечно, мудреных программ не понимают, а думают о бунте и грабеже. Между прочим, Царский престиж страшно подорван широчайше распространенными рассказами и легендами о Распутине.
Киселев считает страшной ошибкой удаление Вел. Кн. Николая Николаевича80. Это был единственный вождь, которого любили и которому верили даже после всех неудач. В армии была значительная часть, которая ожидала, что Великий Князь откажется уйти, проявив более заботливости о России, нежели о Царской фамилии. И все таковые не одобряют Великого Князя за то, что он подчинился Воле Государя. Вот каковы настроения! В армии ходят рассказы, что под Великого Князя подкапывались Распутин и Сухомлинов 81: Распутин за то, что Великий Князь его выдворил из армии, а Сухомлинов [зачеркнуто «за то, что» — А. Р.] потому, чтобы не быть уничтоженным за свои гнусности. Рассказывают, что, уезжая куда-то, Сухомлинов (тогда еще министр) просил Государя позволить проститься с Наследником Цесаревичем и разыграл такую сцену: став на колени перед Цесаревичем, в сердцах (?) воскликнул: «И этого невинного отрока он (Великий Князь) хочет погубить!» Дело, конечно, не в том, сколько правды во всех этих толках, а в том, что они существуют широко, и постоянно связывают Личность Государя с самыми ненавидимыми людьми.
Относительно будущих военных столкновений передавал очень пессимистические мысли разных генералов и полковников. Дело в том, что у нас ничего не подготовляется, особенно плохо оборудован тыл армий. Дорог не устраивают, укрепления — кое-как, тогда как у немцев везде уже понаделано множество подвозных путей. Мы, вероятно, опять останемся без снарядов, не потому чтобы их не было, а потому, что их нельзя подвозить. Он убежден, что если мы и не будем погнаны по прошлого-днему, то ни в каком случае не отберем взятых неприятелем своих крепостей.
Вот каковы его впечатления. О генералах он очень невысокого мнения. Лучше всех считает Эверта82, но он непопулярен за свою требовательность и поддержание дисциплины.
Может быть, конечно, здесь на много % действует пессимизм человека очень идеалистичного, а потому всегда разочарованного всякой действительностью. Однако много % приходится предположить верным.
Отношение к будущему в армии, говорит он, легкомысленное. Настроение бодрое, но по легкомыслию; к борьбе не готовятся серьезно так, как готовятся немцы.
О Земском Союзе рассказывает также нехорошие вещи. Хищения невероятные, от больших до малых людей. Вся эта масса интеллигентов нахватывает денег, где только попадутся. Один, ехавший для раздачи подарков, выговорил себе 25 рублей суточных, так что даже князь Львов83 не выдержал и протестовал. Двухколёски в Москве заказывались по 400 и 500 рублей, тогда как Киселев, освоившись с делом, нашел возможности получать их по 210 рублей.
Все деятели кутят и шикарят, останавливаются в лучших гостиницах, расхаживают и расшвыривают деньги возмутительным образом. Именно борьба против этого и поссорила, наконец, Киселева с Земским Союзом.
Сам кн. Львов, по его убеждению, личность чистая и даже светлая, но не имеет энергии бороться со злом и, из-за необходимости популярности, все терпит и допускает. Во всем ходе дела у него величайший беспорядок. А. И. Гучков — без всякого сравнения выше и даже вообще очень крупен, но, требуя порядка, лишается популярности.
Я конечно, лишь в беглых и приблизительных чертах записываю долгое повествование Киселева.
Теперь он уже разошел[ся] с Земским Союзом и доканчивает только ликвидационные [дела?] Северо-западного отдела. Отчетные документы, говорит, нередко совершенно скандальные, но «придется принять», чтобы не позорить Земский Союз.
Вот каковы рассказы (?) человека, работавшего на фронте и в тылу целый год, а я знаю Киселева за человека весьма честного и правдивого, хотя, конечно, всегда подходящего к жизни с идеальными требованиями, которых никакая жизнь никогда не вмещает. Поэтому его осуждения всегда несколько преувеличены.
Впрочем, о безобразном расхищении денег в Земском Союзе я слыхал со всех сторон. Да и в отношении прочего — отзывы по большей части в таком же роде. Я не ожидал только такого широкого распространения распутинской легенды. Это человек — истинно рок для Государя. Конечно, революционеры пользуются возможностью расшатать Царскую власть и, без сомнения, сочиняют, может быть, на 99%, но ведь результат не легче от того, что слухи на сколько бы то ни было % ложны, раз им верят.
Конечный вывод Киселева — что только появление огромной власти может нас спасти. Но где эта власть? Уж, конечно, не Штюрмер. Не видать ее ни в земстве, ни в Думе.84 […]
27 февраля. […]
Сегодня опять звонил Бурцев85. Пристал, как банный лист! Какое-то шпионское нахальство. На сей раз разговор по телефону был краток:
Я: «Кто у телефона?»
Он: «Бурцев».
Я: «Я не могу с Вами видеться».
Он: «Жаль. Я уезжаю».
Я: «Желаю Вам всяких благ…»
Он: «Я хотел сказать, чтобы Вы писали свои воспоминания"…
Я ничего не ответил и повесил трубку.
Удивительно недогадливое существо.
* * *
Мне даже надоело размышлять и беседовать с самим собой об одном и том же безысходном вопросе — о войне и о судьбах России. Но что делать? Как избавиться от этого кошмара, давящего тебя днем и ночью? Нет сил примириться с гибелью родины, а между тем перед всеми умами стоят самые грозные предвидения.Теперь, кажется, уже нет ни единого человека, верующего в возможность победы. Наше положение на войне решительно всем кажется безнадежным. Совершенно ясно бессилие армии. Отсутствие военных дарований видно ясно. Невозможно не видеть бесталанности генералов, скверного качества офицеров и, наконец, даже солдат. Хотя солдаты при хороших офицерах могли бы быть хороши, но при таких начальниках — плохи. Масса сдающихся в плен поражает всех. Итак, даже полная военная катастрофа не удивила бы, а успех возможен только при какой-нибудь не от нас зависящей и непредвиденной случайности.
Еще хуже дело внутри. Неуменье устроиться грозит голодом и истощением сил не Германии, а нам. Наглая спекуляция, общее мошенничество, какие-то непонятные скупки всего — от хлеба до железа, — проводимые евреями, наполняют тревогой. Черви и бактерии разъедают все тело России.
Но что будет, когда кончится война, со средним благополучием, без разгрома России?
Тогда, по общему ожиданию, произойдет внутренний разгром в форме некоторой пугачевщины. Настроение солдат в этом отношении тревожное. Они после войны будут «бить господ», как они выражаются, забирать землю и имущество. Крайне распространено мнение (вероятно, распространенное немецкими пособниками и нашими революционерами), будто бы Россия объявила войну, а не Германия, и что война нужна собственно «господам», которые теперь и наживаются… Вот, после войны, с ними-то и будет расправа. А усмирять пугачевщину нечем, солдаты — это сами же «мужики», своих стрелять не станут. Это — разговоры солдат в больницах.
Весь наш верхний класс, дворянский и промышленный, — ловкий на всякое хищничество — лишен идеи, самосознания, идеалов. Энергии нигде нет. Бороться энергично не может ни с кем. При опасности каждый будет спасаться сам, не заботясь о гибели других, а потому все составляют легкую добычу каждого свирепого и энергичного врага.
Авторитета не существует. Духовный провален и опозорен, и все больше падает в глазах народа.
Авторитет Царский, конечно, все-таки еще крепче, но подорван и он. Особенно помрачен он Гришкой.
Говорят, Государя непосредственно предостерегали, что Распутин губит Династию. Он отвечает: «Ах, это такие глупости; его значение страшно преувеличивают». Совершенно непонятная точка зрения. Ведь от того и гибель, что преувеличивают. Ведь дело не в том, каково влияние Гришки у Государя, а в том, каким его весь народ считает. Авторитет Царя и Династии подрывается именно этим.
Кстати сказать. Этот Гришка, столь себя рекламирующий как необычайная влиятельная сила, говорят, сам находится на службе у достойной компании — кн. Андроникова 86, еврея Мануса 87 и еврея Рубинштейна 88. Эта компания дает директивы Гришке, дает ему задания, и он ей докладывает о своих действиях. Само собою разумеется, что эта деятельность имеет цели прежде всего грабительские, спекулятивные; но — за сим — вполне возможным считают, что через них может действовать и Вильгельм. Мануса и Рубинштейна называют первейшими мошенниками, а Андроникова — грязнейшей личностью. Утверждают еще, будто бы секретарем этой компании является Волынский 89, писатель (настоящая фамилия — Флексер), еврей, конечно, проповедовавший философию Канта…90 […].
8 марта.
Сегодня, наконец, слава Богу, заключил квартальный контракт на следующий год, т. е. от 1 июня сего года по 1 июня 1917 года. Заключили мы «на прежних условиях». Но в действительности я должен уплатить вместо 1860 р. — 2000 р. […]
… Слава Богу, что обеспечен квартирой на 18 месяцев.
Сегодня стараюсь начать говеть. Но в приходе не было службы, а всенощная, говорят, будет.
Читаю, в ожидании, епископа Феофана91. Страшно подумать, какие от нас требования для жизни с Богом. Немыслимо для такого человека, как я, их исполнить. Не хватает ни одной способности для этого — ни разума, ни сердца, ни воли. […]
1 апреля.
Сегодня подвел счета за март. Несмотря на всевозможную экономию, лишение себя всего не безусловно необходимого, — все-таки 818 рублей. Прямо хоть караул кричи. Да какой там «Караул»! Не пройдет никакой караул, п[отому] ч[то] теперь мы в руках рыцарей «военной прибыли», считая в том числе массу деятелей, кричащих «все для войны» и наживающих на «служении родине» громадные жалования, суточные и…, м[ожет] б[ыть], что-либо прямо воровское.
Да, пора бы войне кончиться. Боюсь, что Россия в конец измошенничается за это время «священной войны», как выражаются еврейчики печати.
Вечер.
Сегодня (т. е. 1 апреля) был у Мих[аила] Петр[овича] Степанова92. Дело очень интересное: Павел Борисович Мансуров подал Великой Княгине записку об устроении отношений между Константинопольским патриархом и Русской Церковью по присоединении Константинополя к России. Великой Княгине записка очень понравилась, но из осторожности она ее дала на рассмотрение генералу Степанову. Тот переслал ее кн. Ширинскому93. Ширинский, оставшись не удовлетворенным запиской (и совершенно основательно), дал вопрос на рассмотрение проф. Дмитриевскому, который и написал свою записку, раз в 8−10 более обширную. Но князь Ширинский и ею остался недоволен (тоже основательно) и прислал обе записки генералу Степанову с критическими замечаниями, посоветовав ему спросить моего мнения. Вот мы и беседовали. Я имел две идеи об этих отношениях Патриарха и России, из которых одну сам считаю неосуществимой практически, другая же, по мне, осуществима и тоже правильна. Она-то и понравилась Степанову.
Пробеседовали с ним и решили совместно развить эту схему. Я теперь составляю записку, потом вместе ее еще раз обсудим и затем я составлю окончательную редакцию.
Великая Княгиня представит ту записку, которая ей понравится, Государю. Мы хотим достигнуть того, чтобы была представлена наша, которая, во всяком случае, без сравнения лучше этих двух, а быть может, и превосходна. По крайней мере идея мне кажется вполне правильной теоретически и вполне практичной, а вместе с тем чрезвычайно ясной и простой. Она, безусловно, оригинальна.
Теперь поздно, нужно спать, и не хочется записывать сути дела.
Между прочим, Степанов передает, что наши власти вполне уверены в победе над Германией. Дай Бог. А на Софийский храм Государь даже уже заказал Крест94. Конечно, сделать Крест легче, чем забрать Константинополь, но все это показывает степень уверенности Государя, который знает положение наше и немецкое, во всяком случае, получше нас, простой публики. Ну, дай Бог!95 […]
3 апреля.
Эти дни вожусь с запиской «Константинопольская церковь в Русском государстве». Перечитав записку Дмитриевского, вижу, что особой оригинальности в идее моей и генерала Степанова нет. Дмитриевский говорит то же самое, т. е., что Константинопольская Патриархия должна остаться отдельной и независимой от Русской церкви. Но у него это выражено ужасным языком, не явственно, не понятно сразу… Ну, это отсутствие оригинальности в основной идее, конечно, не важно. Даже приятно, что значит — эта идея у нас не одинока и, следовательно, имеет больше шансов быть принятой. Но составить Записку все-таки трудно. Напрашивается масса частностей, и в то же время очевидно, что нужно избегать их, чтобы не утопить в них основных черт устройства. Сверх этой редакционной трудности мне приходится пересмотреть кучу книг, и не для того, чтобы из них что-нибудь взять, а для избежания фактических ошибок. Уже не знаю, когда я выйду на торную дорогу в составлении Записки.96
[…]
7 апреля.
Посещаю богослужения довольно аккуратно, но, к сожалению, чувствую себя простуженным. Готовлю чтение Новоселову на четверг Пасхи.
А записку о Константинополе предложено читать, вероятно, во вторник у меня, в присутствии меня, генерала Степанова и князя Шихматова97. Моя редакция записки понравилась Степанову, но князь, вероятно, будет более строг98. […]
9 апр[еля]. Великая Суббота.
Вот с какими предупреждениями встречаем Пасху:**
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Московского Градоначальника
В последнее время в городе все больше распространяются слухи о каких-то готовящихся избиениях или погромах то поляков, то евреев, то просто людей состоятельных и разносе магазинов.
Полная необоснованность подобных слухов наводит на мысль, что распространяются они людьми злонамеренными, с целью сеять тревогу, раздражать возбужденное настроение масс и обострить восприимчивость к действительным противозаконным выступлениям. Свидетельствуя, что меры к сохранению порядка и к мгновенному прекращению всяких попыток к его нарушению мною приняты, напоминаю, что распространение ложных слухов, возбуждающих тревогу в населении, обязательным постановлением командующего войсками Московского военного округа карается заключением в тюрьме на срок до 3 месяцев или денежным штрафом до 3000 рублей и что впредь взыскания эти будут мною наложены в высшей мере.
Московский Градоначальник,
Свиты Его Величества генерал-майор В. ШЕБЕКО.
1 Апреля 8 дня 1916 года.
Москва.
Доведет ли Бог пережить без смуты и кровопролития? Настроение, в массе народа премерзкое. Недели две назад кухарка слышала в лавке (нашей же), что будут бить «правых», так как именно от них идет дороговизна! Этой несчастной темной массе можно внушить самую нелепую чепуху. И что такое «правые»? Что эти злополучные идиоты представляют себе под этим словом, как будут разбирать этих «правых»? Да, тяжка стала жизнь в России. Какая-то сатанинская тьма заполонила и умы, и совести.
И — с другой стороны — церкви набиты битком. Говеющих всюду массы. Мечутся несчастные русские люди, ищут помощи. Когда же сжалится, наконец, Господь, когда даст нам человека, который бы внушил доверие в измученные души?99 […]
Примечание:
** Вклеена вырезка из газеты.
11 апреля.
У меня был Владим[ир] Никол[аевич] Львов100.
Сейчас в 3 часа Надя с Верой уехали в Посад. Там Наде придется решать дело о бешеной Буйке. […]. Но у меня, как нарочно, завтра свидание со Степановым и Ширинским. Злость берет! Не могу дочери помочь, из-за чего? Из-за никому не нужных переговоров о деле, столь же никому не нужном, п[отому] ч[то] Константинополя нам не видать, как своих ушей. Так и рвусь поехать в Посад.
О, Господи, помоги ради Христа Спасителя.
* * *
Львов говорил о своих спорах в Думской Комиссии о Церкви (по поводу приходского законопроекта). Впервые узнал, что против него очень яростно выступал Шечков. Не могу понять причин этого. По существу Львов совершенно прав. Он требует церковной автономии, доказывая, что ныне церковь управляется даже не через св[ятейший] Синод, а через обер-прокурора, т. е. даже противно 65 ст[атье] Осн[овных] Законов. Но, вероятно, есть какие-нибудь частности в постановках вопросов, которые вызывают протест Шечкова. О других «правых» не говорю. Они, в сущности, думают не о церкви, а о порядке, т. е. незыблемости всякого существующего ведомства.Во всем прочем Львов рисует положение так же, как и Олсуфьев101, и смотрит так же пессимистически. Впрочем, мне тоже не нужно слушать «осведомленных людей», п[отому] ч[то] и без них я вижу положение вполне таким, как рисуют они. К несчастью, впечатления и глазомер не обманули меня. Война кончится если не позорно, то бесславно, и с потерями территорий, м[ожет] б[ыть], с получением ни на что не нужной Армении и кусочка вредной антирусской Галиции, проливов не получим. Сербию отдадим Австрии. Германия получит новые территории России и Австрии. Польшу восстановим самостоятельной державой не мы. В общей сложности обнаружим наше бессилие даже себя отстоять, а значит — начнется внутренняя российская резня. Это положение — не худшее, а лучшее. Но может выйти и хуже.
* * *
На верху — прежнее положение. Всесильный Распутин. Безусловное подчинение Царя его Супруге. Влиятельнейшие лица — триумвират: Распутин, Штюрмер и Питирим. Штюрмер, говорят, ловкий человек, и, вероятно, сумеет балансировать с Думой. Думе продлятся полномочия. Это единственно умная черта положения, тогда как все же это Дума с некоторым опытом и спевшаяся, а на предстоящую, вероятно, революционную пугачевщину все же лучше иметь такую Думу, чем новую не опытную и не сложившуюся внутренне102. […]
12 апреля.
Сегодня у меня собрались — ген. Степанов, Ширинский и Дмитриевский — обсуждать вопрос Константинопольской Патриархии. Кажется, мало изменяется моя записка. Толковали 2? часа. Но дело в том, что это простое времяпровождение, ибо никакого Константинополя у нас не будет. Это — полное убеждение и князя.
* * *
Из Посада телефон, что Буйка издохла, и фельдшер Степан в сумерки выволок ее труп в ветеринарный пункт, где его завтра будут исследовать. После этого решался вопрос Томки. Бедное животное. Надя пишет, что она, видимо, скучает по Буйке103.
* * *
[…] У меня было предчувствие: если мы будем биты в Японскую войну, то значит — начнется конец России! Это предчувствие, по-видимому, должно оправдаться.Мог ли кто-нибудь, самый отчаянный пессимист, вообразить этот ужас при Императоре Александре Третьем104? Это кошмар, но это действительность. А почему? Потому что Александр III объединил элементы жизни России и этим повысил жизненность нации. Но после него на верху стали объединять элементы разложения, и в 20 лет жизненные элементы заглохли и иссякли. Что они действительно иссякли — это ясно каждому. Почему произошла эта перемена? Потому что тогда старались в стране дать силу и влияние умнейшим, сильнейшим, а после Александра силу и влияние стали получать элементы толпы — конечно, «интеллигентной», но от этого еще более зловредной в смысле разложения страны.
И вдобавок — что самое ужасное — во всем этом ясно видна Рука Промысла, допускавшая все ничтожное, устранявшая все умное и сильное. Что поделаешь, если над нами тяготеет такое осуждение, уж именно Высочайшее?105
[…]
14 апреля. Четверг.
Вечером читал у Новоселова сообщение о «Самобытности христианского учения». Я отрицал генетическую связь христианского учения о Слове с Логосом греков и логосом Филона 106. Филона критиковал как ум неглубокий и влияния вовсе не оказавший. Мне очень горячо возражали Рачинский107 и Кожевников108, защищая заслуги греческой философии и пытаясь (хотя это слабовато) отстоять Филона, и не решаясь в тоже время сказать или думать, что откровение св. Иоанна109 навеяно (хоть косвенно) ими. В сущности, они только не решались сказать, что вдохновение Греко-еврейское дошло самостоятельно до того же самого, что сказал св. Иоанн Богослов. Если бы они это сказали, то явился бы вопрос: для чего же нужно открывать Бога, если люди и без него способны были дойти до того же, что оно открыло?
Прослушав их долгие речи, я нахожу, что только недостаток религиозной смелости удерживает их от мысли, что в сущности Откровение Христианское ничем не отличается от интуиций нехристианских. Моя точка зрения, по мне, вполне правильна. Их — слаба и противоречива. Но думаю, что большинство аудитории — на их стороне и их лучше понимает и одобряет.
16 апреля.
[…] Конечно, война чувствуется: множество (несколько сот) лазаретов, множество раненых на улицах, всюду мелькают военные, ходят патрули. Но в настроении обывателей — прямо ничего. И не только война идет, а вообще ни у кого нет уже мысли или надежды «разгромить» неприятеля. Сверх того — отчаянная дороговизна, а то время от времени отсутствие необходимых продуктов. Воровство и грабежи. Слухи о погромах, и даже вероятность погромов. Словом, кажется все скверно, и ничего хорошего ни теперь, ни в будущем. Но публика весела, беззаботна, ни о чем не думает. Легкомыслие удивительное. Невольно вспоминаешь гамму изречений, рисующих эту национальную беззаботность, все эти «авось», «небось», «как-нибудь», «кривая вывезет», «где наша ни пропадала» и — к переходу в более возвышенное настроение — «Бог не выдаст, свинья не съест», «Бог милостив», или фаталистически беззаботное «ничего не поделаешь». Ведь это целый лексикон, таких выражений можно подобрать еще сколько угодно. Так и теперь. Набежит гроза, немцы, грабеж, голод — испугаются, заорут. Но если сейчас, сию минуту никто не режет — гуляют, хохочут, и ни о чем не думают.110 […]
18 апреля.
[…] Читал с горя разные материалы, относящиеся к Логосу, и вообще — к вопросу: что античная философия вкупе с Филоном могла приготовить для Христианского Откровения. По-моему, как ни смотрю, ничего они не приготовили, кроме разочарования людей в своих силах. Но дело и тогда, и теперь в том, что к Царствию Божию много званных, да мало избранных. Суть Христианского Откровения — жизнь со Христом. А кто хочет этой жизни? И тогда — не многие, а уж теперь и того меньше… Я это не о других говорю, но и о себе. Разве же это настоящее желание, хоть у меня? Ведь в наилучших случаях я желал бы, чтобы Христос породил во мне такое желание, и много ли случаев, чтобы я пожертвовал для Христа другими своими желаниями? Горе одно! 111
N. B.
Мой дневник с 19 апреля, по 18 мая, т. е. за время пребывания в Посаде, находится в другой тетради (N 23).112
18 мая.
Приехал в Москву из Посада, где пробыл ровно месяц. К сожалению, простудился.113
19 мая.
В Русск[ом] Слове (1916 г. 18 мая, N 114) читаю следующую мерзость*:
Под Икскюлем.
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 14, V. На днях около полудня на передовых германских линиях под Икскюлем появились толпы рабочих, пытавшихся производить саперные работы.
По ним тотчас же был открыт огонь, заставивший рабочих поспешно уйти в окопы.
Непосредственно за тем из окопов раздалось хоровое пение на чистом русском языке, причем исполнялись исключительно солдатские и просто-народные песни.
Как выяснилось позже, немцы согнали для работ под нашим огнем большую партию наших же пленных, специально доставленную из Германии.
Итак, эта сволочь не только воздвигает окопы против своих, но еще поет песни. Немцы приказали строить укрепления против русских, а эти мерзкие рабы — строят; приказали петь — поют. И со стороны русского командного состава нет даже объявления о смертной казни всем изменникам во время войны или по заключении мира!
Прямо охватывает чувство позора за то, что принадлежишь к такой нации. И что тут воображать о победе? Ведь немцы честно стоят за Отечество, они ему нигде не изменяют. Как же могут их победить такие люди, которые сдаются сотнями тысяч и миллионами, и потом, за пищу, худшую, чем у свиней, не только обрабатывают немецкие поля, но помогают немцам истреблять русских на фронте.
По правде сказать, я обвиняю больше всего не самую эту сволочь, а русскую власть и русскую интеллигенцию, которые не способны чувствовать негодование против негодяев и проявлять его соответствующими действиями. Если бы у немцев был такой же дряблый высший класс, как у нас, масса их народа и армии точно так же оподлилась бы, как у нас.114
Примечания:
* Вклеена вырезка из газеты.
19 мая. Вознесение.
По случаю простуды не пошел в церковь. Сегодня ночью был мороз, вода замерзла. Днем хотя и солнце, но тот же ледяной ветер. Было холодно. Завтра должно быть у Мансурова сообщение В. Н. Львова. Желал бы, чтобы здоровье позволило пойти; не хочется совершенно отрываться от знакомств, хотя самый предмет чтения (о незаконности церковного управления) меня мало интересует. Ну — незаконно: что из того? Лучше не станет. Да и вообще теперь никакие общественные вопросы меня, право, не задевают, потому что эти «вопросы» все равно никакого толкового решения не обещают.
Сегодня читал ряд книг, способных разъяснить пресловутое «влияние» Филона: апологетов, мужей Аристобула115 (?), Гермеса Трисмегиста116 и т. п. Этот «вопрос» меня интересует гораздо больше. Для моей работы о Царствии Божием он весьма важен, а эта работа — хотя я ее и не могу уже довести до конца — нужна мне просто лично, для меня, для моей веры, для состояния моей души к концу жизни, уже конечно близкому117.
[…]
26 мая.
Продолжаются благоприятные известия от Брусилова118. Уже 40 000 пленных. Но что будет, когда мы истратим снаряды? Не к тому ли времени будет приурочено немецкое наступление?
Французы говорят, что у нас снарядов газовых мало, недостаточно для наступления, так что приходится оставить надежду на русское наступление, и, возможно, надежду на французский фронт. И вот после этого начинается наступление Брусилова. Что же думать об этой операции? Неужели только для выручки этих негодных итальянцев?119 […]
29 мая. День Пятидесятницы.
Вчера в середине дня внезапно прекратилась вода в водопроводе. Оказывается, что лопнула какая-то городская труба. Обещали, что в 11 часов ночи исправят и пустят воду. Сегодня просыпаемся — ни капли воды. Полное бедствие. Я звонил в полицейский участок, спрашиваю дежурного: «Куда обращаться?». Отвечает честь честью: «в городовую управу». Я звоню в управу. Не сразу подошел, какой-то мужской голос. Я говорю: «Мы второй день без воды, куда мне обратиться?». Голос сердито восклицает: «Вот еще о чем вздумали спрашивать!», и трубка брошена.
Я невольно рассмеялся. До какого откровенного свинства дошла управа. Я сижу без воды — и «вздумал спрашивать» о своей участи. Прямо не придумаешь такой сатиры.
Пошел искать других телефонов.
Ну, слава Богу, отдел «водоснабжения» удостоил ответом, что труба была испорчена, но «скоро» подадут воду. Дадут или не дадут, но, по крайней мере, не отрицают моего права интересоваться своей участью. И то — слава Богу. Но все же, что делать, если не дадут воды? […]
* * *
Что сказать о наступлении армии Брусилова? Успех очень большой, и продвинулись довольно далеко. По частным сведениям — наши даже в Ковеле. Но по сопоставлению дней — кажется, что движение уже замедляется, и сопротивление австрийцев уже снова увеличивается. Не станем ли снова, хоть и на новых позициях? Очень похоже. Ясно до очевидности, что идти дальше Ковеля нельзя, если не начнет наступление хотя бы левый фланг армии Эверта. Без этого Брусилов оторвется от Эверта и обнажит свой правый фланг. Итак, если Эверт не перейдет в наступление, — это ясная примета, что Брусилов остановится скоро. А это будет значить, что имелось в виду не наступление, не «изгнание врага», как было сказано у Государя, а только весьма внушительная демонстрация для оттяжки австрийских войск из Италии и немецких от Вердена.Но если окажется, что наступление не имелось в виду, то это ясно укажет, что у нас для серьезного «изгнания врага» нет достаточного количества снарядов. Таково, впрочем, и было мнение французов по осмотре России. Я думаю, что у нас вообще пропала вера в наступление.
Замечательно, что победа Брусилова совершенно не производит в публике никакого особенного впечатления. Прежде каждый успех вызывал восторги, энтузиазм, возбуждал подарки на победу. Теперь, хотя в газетах описываются беспримерность атак и успехов Брусилова, но публика просто не решается радоваться. У нас радовались бы признакам окончательной победы, но частным успехам, не влекущим за собой победы над Германией и Австрией, явно не радуются, т. е. не очень радуются, не считают таких частных побед заслуживающими серьезной Русской радости.
Сверх того — победы над австрийцами не возбуждают и сознания нашей мощи. Если бы мы разбили немецкие армии, хотя бы с половинным успехом, — это, конечно, возбудило бы восторг, т. е. сознание нашей воскресшей мощи. Но бить австрийцев, бить турок — это ничего не значит. У нас страх и сознание бессилия существует только в отношении немцев. В головы народа проникло тяжкое мнение, что мы не способны разбить немцев. Это подавляющее чувство может быть уничтожено только победами над немцами. А нас угощают поражениями турок да австрийцев. Это недостаточно для поднятия духа страны.120
30 мая.
По известиям видно, что успех Брусилова вовсе неглубок. Эффекта много, но места расположения австрийцев захвачены только клочками, неполно, так что наше положение далеко непрочно. […] Если бы к австрийцам подоспели подкрепления, то, возможно, что нашим пришлось бы отступить. К сожалению, это мне напоминает наше наступление на Пруссию, столь же шумное и эффектное, и столь же поверхностное. Становится все вероятнее, что наступление Брусилова есть простая демонстрация для оттяжки австро-немецких войск из Италии и от Вердена. Остается пожелать, чтобы эта выручка союзников обошлась нам не так страшно, как наступление Рененкампфа121 и Самсонова122. […]…
* * *
Есть (недавно вышла) книга «Из переписки г-жи Шмидт"123. Это крайнее умопомрачение девицы — истерички, вообразившей себя Святым Духом, а В. Соловьева124. — снова вочеловечившимся Христом. Эта Шмидт принесла человечеству новое откровение. Ничего замечательного, ничего талантливого… Я книжку едва перелистал, п[отому] ч[то] не станешь читать всякую ерунду, не имеющую за себя даже какой-нибудь оригинальности и в каком-либо отношении талантливости.Кто издал эту книгу? Я подозревал по некоторым данным Булгакова. Теперь Розанов125 в „Колокол“ пишет фельетон о книге и выражает мнение, что анонимные издатели суть Эрн126, Новоселов, С. Н. Булгаков и пр.
Новоселов мне сказал сегодня по телефону, что он посылает в „Колокол“ заявление, что изданию рукописи г-жи Шмидт не сочувствовал и не сочувствует. Это он хорошо сделал, п[отому] ч[то] должна же быть, наконец, граница религиозным безобразиям, религиозному сумасшествию, доходящему до надругательства над Богом.127 […]
7 июня.
[…] Сегодняшние известия с фронта неблагоприятны. Хотя Черновцы и заняты, но на путях ко Львову (от Луцка) неприятель оказывает такое сопротивление, что в одном месте даже прорвал наш фронт и взял два орудия… Это нехороший признак. Значит, нашему наступлению успели уже противопоставить очень серьезные препятствия. Между тем, хотя Радзивилов и занят, но в сущности наступление Брусилова получило бы законченный смысл только при взятии Владимира Волынского и Ковеля. Удар удался, видно, только наполовину, и притом менее важную (Черновцы — Радзивилов). Владимир Волынский и Ковель остаются пока недоступны, и здесь, очевидно, требуется новое громадное напряжение сил, уже во всяком случае поистраченных в предыдущие две недели.
Всего пленных взято 176 000 рядовых и 2900 офицеров. Это, конечно, очень много, но вопрос в том, какие силы неприятель успел сосредоточить теперь.
Когда Надя поехала в Зосимову, на вокзал поезд привез огромную партию пленных австрийцев. Они заполнили весь буфетный зал, набросились на буфетные прилавки, покупали газеты (русские). Вся эта толпа была необычайно весела и оживлена. Видно, очень рады, что попали в плен. Таких воинов, вероятно, нимало не желающих защищать Австрию, не мудрено забирать в плен десятками тысяч. Но теперь пришли немецкие подкрепления, и с этими господами потруднее справляться. А между тем наши войска все же утомлены и конечно тоже понесли немалый урон за свыше [чем] двухнедельные отчаянные бои по всему фронту Брусилова.128 […]
10 июня.
„Без перемен“, как иногда выражаются военные бюллетени. У нас — холодные с градом дожди, солнце светит на гривенник в день. На фронте — с австрийцами кое-какие успехи, но с немцами — ни шагу. Дерутся отчаянно, того гляди, что погонят Каледина назад. Каледин 129, Щербачев130, Лечицкий131 — командующие армиями Брусилова, даже Каледин командует той армией, которой командовал Брусилов до назначения Главнокомандующим. Теперь Каледин выдвинулся как знаменитость, но его репутация составлена на битве с австрийцами. Теперь же против него вышли немцы и даже, говорят, сам Макензен132, явившийся исправлять положение. С тех пор генерал Каледин не мог сделать ни шагу вперед.133
[…]
16 июня.
[…] Сегодня опять пришлось делать запасы. Вчера была Скворцова и рассказывала что [по] каким-то достоверным сведениям скоро почти никаких продуктов не будет. Нужно сказать, что будущее, по всем толкам публики, представляется в очень мрачном виде. Мы задыхаемся экономически.
Между прочим, кое-где крестьяне перестали возить навоз на поля, п[отому] ч[то] своих лошадей нет, а за наем берут 10 рублей в день. Ну, конечно, немыслимо. Вообще алчность, сдирание шкуры с ближнего охватило всех, и крестьяне так же пожирают друг друга, как и прочие сословия.
Необходимо было бы восстановить сколько-нибудь экономику страны. Но о мире и думать нечего. На фронте наступление наше совершенно прекратилось. Не пускает неприятель. Буковина занята, а движение из нее в Галицию — не допускается неприятелем. Говорят, что Макензен, остановив наше движение на Владимир Волынский и Ковель, уже уехал в Трансильванию — поправлять тамошние дела. Да уже, по-видимому, и поправил в значительной мере.
Я почти безусловно убежден, что наше наступление оказывается невозможным из-за недостаточного количества орудий и снарядов. Для наступления, очевидно, нужен непрерывный „ураганный“ огонь на фронте в тысячу верст и в течение долгого времени. На это, конечно, нет ни орудий, ни снарядов. Но если так, то наступления серьезного, решающего войну, никогда не может быть, ибо мы не в состоянии так развить техническое производство. „Никогда“ — это значит ни в год, ни в два, ни в три. А трех лет еще мы не выдержим войны. Истощимся.
Сегодня опять был проливной дождь, впрочем, весьма летнего характера. Да что толку? Сегодня — „летнего“ характера, а завтра опять свернет на холод. Земля до того насыщена влагой, что уже не впитывает ее, и лужи стоят долго. На огороде и в цветнике все мерзко. Трава с каждым днем валится все больше, а косить ее немыслимо при таких дождях. Нет нам благословения Божия!134
17 июня. Пятница.
[…] Лечицкий опять нанес сильный удар австрийцам в районе Коломыи135 (более 10 тысяч пленных). Всего с 22 мая набрано 205 000 пленных. Но беда в том, что ни Щербачева, ни Каледина немцы не пускают и на шаг вперед. Если бы Лечицкий имел две армии (одна — не допускающая австрийцев наступать на Черновцы, а другая — для наступления на Коломыю — Львов), — тогда, конечно, можно бы ударить во фланг австро-немцам, преграждающим путь Щербачеву… Но это какая-то кружная дорога, вроде прошлого наступления на Карпаты. Полная нелепость. Уж если у нас есть силы, то проще бы было Куропаткину 136 и Эверту перейти в наступление, а если нет сил, то сколько ни ходи кругом да около — толку в результате никакого не будет. Зря растрачивать снаряды. Для победы нам нужна не Галиция и не Сандвичевы острова 137, а освобождение своих провинций и угроза нашествия в Германию.
Но, вероятно, силы у нас нет, и потому мы пробавляемся бесплодными „успехами“ по линиям наименьшего сопротивления. Никакого толка из этого не будет. И все-таки сдается мне, что наши генералы в стратегическом отношении очень плохи. Сдается мне, что крупный стратег собрал бы все силы и, оставив в покое второстепенные пункты, вроде Буковины, бил бы во что бы то ни стало в центр. По-моему, нужно было бы бить на Курляндию и на Восточную Пруссию. У нас делают принципиально наоборот, принципиально, потому что поставили на Рижском фронте человека, который никогда, ни при каких благоприятных условиях не способен к наступлению. Впрочем, Куропаткин одинаково негоден и как стратег, и как тактик. Его назначение в Главнокомандующие уже само по себе доказывает, что о серьезном наступлении у нас не смогли и думать…
Эх-ма! Никак не разучусь я рассуждать о наших планах. А что толку думать и рассуждать, когда нет у нас людей с крупной организующей мыслью. Чепуху делаем в государственном строении, чепуху в экономике, чепуху и в стратегии. Ведь ум стратегии — это ум государственного человека. Там где иссяк государственный ум — не может быть и стратегов.138
18 июня.
Сегодня дворник Андрей опять сказал Кате139, что он хочет прибавки жалования… Он поступил в середине февраля на 15 р. (наши, конечно, харчи), с тех пор уже 2 раза требовал прибавки, грозя уйти, теперь получает 23 р. в месяц и последний раз обещал, что больше не будет требовать. Но вот его добросовестности хватило ровно на месяц. А я между тем упустил человека, просившегося на место дворника.
Добро бы не хватало Андрею. Но он тратит деньги на глупости, купил за 10 рублей гармонию, заказывает фотографии, покупает дорогие рамки для глупейших картин и т. п. Дело не в том, чтобы не хватало, а в обуявшем всех хищничестве. Мужики еще хуже других. Огромные деньги, на глазах у всех загребаемые по всей стране на войне и по поводу войны, разожгли вкусы. Все только и думают, как бы с кого „слупить“. Везде одно. Извозчики здесь наживают по 20 рублей в день. Крестьянки продают яйца по 60 к. десяток, тогда как в Москве цена 40 коп. Всех обуяла одна мысль — драть с живого и с мертвого. На беду, та же война создала массу людей, прямо сорящих деньгами, так что есть с кого драть. Все что состоит „при войне“, нахватывает кучи шалых денег… Все это из тех десятков миллиардов, которые государство заняло по всему свету в счет будущих поколений. Это превращается в какую-то вакханалию, и чем это кончится — представить невозможно. После войны, когда не с кого будет „драть“ легально, начнутся, вероятно, отчаянные грабежи насильственные. Кажется, придется куда-нибудь уехать из России, в какую-нибудь „честную“ страну… если таковые еще окажутся на свете.
[…] Японцы перед Манчжурской войной говорили, что они позволяют себе не соглашаться с высоким мнением европейцев о русской армии. Мне кажется, они правы. Наши армии были хороши очень редко и только в небольших войнах. В XIX веке все войны наши очень плохи. В 1812 г. мы в военном отношении были бесконечно ниже французов, а это была единственная компания, которая, по милости Божией, кончилась блестяще. Все остальные — или несчастны (Крымская и Японская), или еле приличны. И во всех один и тот [же] страшный недостаток: отсутствие умного распоряжения сверху, отсутствие плана, отсутствие подготовки. Наши национальные средства, по условиям всех прежних войн, были однако так громадны, что их нельзя было истощить даже при самом бездарном ведении войны. Но нынешняя война, при сохранившихся слабых сторонах собственно вооруженной силы, страшна тем, что она способна истощить самую нацию. Эта особенность нынешней войны именно и пугает меня.140 […]
25 июня.
[…] Георгий Алексеевич Шечков прислал письмо и целую тетрадь своих замечаний на Проект Тиханович-Савицкого141… Оказывается, неутомимый и неугомонный астраханец142 и к нему обращался. Замечания Шечкова вообще дельны и интересны в отвлеченном смысле. Но в практическом и умное, и глупое одинаково „ни к чему“. Может быть, даже „глупое“ практичнее, так как есть некоторое количество глупых людей и также некоторое количество умных жуликов, которые не прочь восстановить абсолютизм со всевластием бюрократии. А для „умного“ совсем не найдется сторонников, ибо идеал почти никого не привлекает и для обделки своих делишек не обещает почвы.
Все это — праздные разговоры, быть может, навсегда, даже вероятно навсегда. Если же не навсегда, то до какого-то необычайного гения, великого человека, вроде Петра Первого, и, конечно, более развитого, чем был Петр. Но говорить о таком человеке, это почти все равно, что говорить о непосредственном вмешательстве Самого Господа Бога. Нация сама по себе не может уже его породить.143 […]
23 июля.
[…] На фронте — противно читать, какое-то полное бездействие. На Стоходе даже успехи немцев. Ни Куропаткин, [н]и Эверт ничего не делают, не поддерживают Брусилова. Кажется, общего командования западным фронтом нет. Но почему, когда при Государе находится и Алексеев144, и — кажется — Иванов145? Могло бы быть согласование действий и особенно нужно теперь, когда у неприятеля Гинденбург получил командование всем фронтом от Риги до Румынии.
За это время сделал кое-какие серьезные перестановки частей в своем сочинении, причем много пришлось дописывать для согласования. Но вот все, что было ясно и обдумано, — сделано, и я остановился на пятом отделе… Его перестройка требует нового „вдохновения“, порыва мысли…, а где их взять при таком пакостном настроении?
Всего у меня можно считать готовыми четыре отдела, примерно на 350 печатных страниц. Подлежит переделке страниц сотня. Дальше — наберется отдельно же в простых набросках. А еще дальше — кое-какие материалы и заметки, отдела на 2 — даже и материалов не собрано… Мыслимо ли при таком темпе работы окончить ее в небольшой остаток моей жизни? Ужасно боюсь, что нет мне благословения Божия на этот труд. Не чувствую я его. Беспрерывные помехи, беспрерывные испытания, и как только начинаешь серьезно входить в работу, так сейчас же начинаются какие-нибудь пакости, мелкие или крупные, которые пресекают едва зародившееся вдохновение.146 […]
1 Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. СПб., 1992; Единоличная власть как принцип государственного строения. М., 1993; Его же. Религиозно-философские основы истории. М., 1997; Его же. Критика демократии. М., 1997; Его же. Монархическая государственность. М., 1998; Его же. Христианство и политика. М., 1999; Его же. Апология веры и монархии. М., 1999; Его же. Тени прошлого. Воспоминания. М., 2000; Его же. Церковный собор, единоличная власть и рабочий вопрос. М., 2003; Его же. Воспоминания. М., 2003.
2 Приведем только последние из них: Шерстюк М. В. Одиночество Льва Тихомирова // Россия XXI N 2. 2002; Верещагин В. Ю., Макеев В. В. Понежин М. Ю. Доктрина монархической государственности Л. А. Тихомирова. Монография. Ростов-на-Дону, 2003; Милевский О. А. Лев Тихомиров: две стороны одной жизни: Монография. Барнаул, 2004; Его же. „Московские ведомости“ о социально-экономической политике правительства в 1909 — 1911 годах: анализ передовиц Л. А. Тихомирова // Российская империя: стратегии стабилизации и опыты обновления. Воронеж. 2004; Его же. Л. А. Тихомиров и рабочий вопрос в России // Консерватизм в России и мире: в 3 ч. Воронеж. 2004. Ч. 2.; Репников А. В. Тихомиров Л. А. // Общественная мысль России XVIII — начала ХХ века: Энциклопедия. М., 2005; Милевский О. А. „Московские ведомости“ в годы редакторства Л. А. Тихомирова: 1909 — 1913 гг. // Сборник материалов научных конференций: „Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее“, „Национальный вопрос в Европе в новое и новейшее время“, „Правый консерватизм в России и русском зарубежье в новое и новейшее время“ Воронеж, 2005
3 Давыдов Ю. В. Глухая пора листопада. М., 1996; Его же. Бестселлер. М., 2001.
4 Михайлов О. Н. Забытый император. М., 1996.
5 Яковлев А. И. Корона и крест: Сцены российской церковной жизни конца XIX — начала XX века. М., 2001. Его же. Корона и крест: Сцены российской церковной жизни конца XIX — начала XX века. 2-е изд., испр. М., 2005 (Русь православная).
6 Там же. С. 569.
7 ГАРФ. Ф. 634, Оп. 1. Д. 24. Л. 16об., 17.
8 Смолин М. Б. От Бога все его труды // Тихомиров Л. А. Тени прошлого. С. 8.
9 „Мы покамест, к сожалению, вместо творческого развития достижений наших любомудров занимаемся катехизацией их наследия (забывая, что нам вполне достаточно одного катехизиса — православного)… Никто из мыслителей прошлого (и Тихомиров в том числе) не сможет нам дать точных ответов на все современные вопросы“ // Сергеев С. М. „Мои идеалы в вечном…“ (Творческий традиционализм Льва Тихомирова) // Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. М., 1998. С. 18.
10 „Однако вряд ли стоит уподобляться и современным публикаторам Л. А. Тихомирова, числящим последнего правоверным монархистом“ // Фомин С. Из дневника Л. А. Тихомирова (Москва. 1901, 1905, 1912−1917 гг.) //…И даны будут Жене два крыла. Сборник к 50-летию Сергея Фомина. М., 2002. С. 556.
11 О необходимости комплексного изучения всех этапов жизненного пути и всего творческого наследия Тихомирова пишут и другие исследователи: „…имела место трагедия неприятия его покаяния единомышленниками-монархистами. Сам Л. А. Тихомиров осмыслял свой путь в образе евангельской притчи о возвращении блудного сына. Впоследствии, уже в 1990-е гг. в результате возрождения этого трагического образа Л. А. Тихомирова появилось новое искушение — „канонизировать“ Тихомирова. Наиболее ярко подобные попытки видны в традиции издания трудов Л. А. Тихомирова М. Б. Смолиным“ // Чесноков С. В. Роль идейно-политического наследия Л. А. Тихомирова в русской общественной мысли и культуре конца XIX — ХХ веков. Автореф. дис…. к. и. н. Нижний Новгород. 2005. С. 17.
12 Лебедев Р. Русский монархизм и идеология фашизма на примере взглядов Л. А. Тихомирова. Киев, 2002. С. 3.
13 Николаев. Г. О „Судьбах Промысла“ // http://www.pravaya.ru/look/2585
14 См.: Воспоминания Льва Тихомирова. М.,-Л., 1927. С. 154−438.
15 См.: 25 лет назад (Из дневников Л. Тихомирова) // Красный архив. М., — Л., 1930. Т. 1 (38), С. 20−69; Т. 2 (39) С. 47−75; Т. 3 (40) С. 59−96; Т. 4−5 (41−42) С. 103−147; Из дневника Л. А. Тихомирова // Красный архив, М., 1933, Т. 6 (61) С. 82−128; М., 1935. Т. 5 (72) С. 120−159; Т. 6 (73) С. 170−190; М., 1936. Т. 1 (74) С. 162−191; Т. 2 (75) С. 171−184.
16 Фомин С. Из дневника Л. А. Тихомирова (Москва. 1901, 1905, 1912−1917 гг.) //…И даны будут Жене два крыла… С. 556−626. К сожалению, при публикации текстов допущено несколько ошибок. Так, вместо слов „распространяются слухи о каких-то готовящихся избиениях или погромах то политиков, то евреев…“ (Фомин С. Указ соч. С. 593) следует читать: „распространяются слухи о каких-то готовящихся избиениях или погромах то поляков, то евреев…“ (ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 59). В предложении „Наглая спекуляция, общее мошенничество, какие-то непонятные скупки всего, от хлеба до железа, — наполняют тревогой“ (Фомин С. Указ. соч. С. 592) из текста публикации выпало словосочетание „проводимые евреями“ Именно выпало, поскольку его отсутствие никак не отмечено, в отличие от других случаев, когда при сокращении текста это указывается. В первоисточнике читаем: „Наглая спекуляция, общее мошенничество, какие-то непонятные скупки всего, от хлеба до железа, — проводимые евреями, — наполняют тревогой“ (ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 45).
17 Николаев Г. Судьбы промысла // http://www. pravaya. ru/faith/12/2567; Его же. Вызов гео-апокалиптики // http://www.pravaya.ru/faith/11/4707
18 См.: Макаров В. Г., Репников А. В. Александр Дубровин и Лев Тихомиров: судьба после крушения самодержавия. // Историк и время: Сборник научных статей. Пенза, 2004; Они же. Русские монархисты после октября 1917. Новые документы // Ф. И. Тютчев (1803−1873) и проблемы российского консерватизма / Южнороссийское обозрение ЦСРИиП РГУ и ИСПИ РАН. Приложение. Сборник статей. Ростов-на-Дону, 2004. Т. 1; Репников А. В. „От правых, кажется, я стою в стороне больше, чем от левых…“: дневник Л. А. Тихомирова // Сборник материалов научных конференций: „Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее“, „Национальный вопрос в Европе в новое и новейшее время“, „Правый консерватизм в России и русском зарубежье в новое и новейшее время“. Воронеж, 2005; Его же. Лев Тихомиров: „Мои идеи отвергнуты и покинуты народом, Россией и человечеством“ // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24 — 28 мая 2005 г.): В 5 т. М., 2005 Т. 5; Его же. Монархисты после крушения самодержавия // Политические партии в российских революциях в начале ХХ века М., 2005; Его же. „Мы находимся в положении лодки, попавшей в водоворот…“ (по страницам Дневника Л. А. Тихомирова) // Ставропольский альманах Российского общества интеллектуальной истории. Ставрополь, 2005. Вып. 7.
19 См.: Философская культура. Журнал русской интеллигенции. Январь-июнь 2005. СПб., 2005. N 1. С. 105−148.
20 ГАРФ. Ф. 634, Оп. 1. Д. 24−27.
21 Тихомирова Надежда Львовна — дочь Л. А. и Е. Д. Тихомировых. После смерти отца жила в Загорске. См. о ней: Фудель С. И. Собрание сочинений в трех томах. Т. 1. М., 2001. С. 357, 592.
22 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л.2−2об.
23 Кот, живший в семье Тихомировых.
24 Вильгельм (Wilhelm) II (1859−1941) германский Император (1888−1918).
25 Т. е. трамваю.
26 Распутин (Новых) Григорий Ефимович (1872 — 1916). Подробнее см. в примечаниях к публикации в: „Философская культура“, N 1 за 2005 г. С. 146.
27 Хвостов Алексей Николаевич (1872 — 1918). С октября 1915 — по март 1916 министр внутренних дел и главноначальствующий отдельного корпуса жандармов. Подробную см. в примечаниях к публикации в N 1 журнала „Философская культура“ за 2005 г. С.143−144 (Из дневника за 1915 г).
28 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 2об-4об.
29 Снегирев Константин Владимирович — глазной доктор, у которого лечился Тихомиров.
30 Гучков Александр Иванович (1862 — 1936). Один из основателей и лидер „Союза 17 октября“. Депутат III и IV Государственной думы. С марта 1910 по март 1911 ее председатель. Подробную биографию см. в примечаниях к публикации в N 1 журнала „Философская культура“ за 2005 г. С.146−147.
31 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 5−6об.
32 Шечков Георгий Алексеевич (1856 — 1920) — землевладелец, публицист. Окончил юридический факультет Московского университета (1881). Почетный мировой судья и земский гласный. Предводитель дворянства. Член Государственной думы 3-го и 4-го созывов от Курской губернии. Член Союза Русского народа и „Союза Михаила Архангела“. В начале 1917 г. намечался кандидатом в члены Совета съездов монархических организаций. Был арестован С. Петлюрой и 2 месяца содержался в заключении. После освобождения умер от сердечного приступа. (В ХРОНОСе см. ст. Шечков Георгий Алексеевич).
33 Рузский Николай Владимирович (1854 — 1918). Родился в дворянской семье. Окончил Константинопольское военное училище (1872), Николаевскую академию Генерального штаба (1881). Участник русско-турецкой войны 1877 — 1878. В русско-японскую войну начальник штаба 2-й Маньчжурской армии. С 1906 командир 21-го армейского корпуса. С 1912 — помощник командующего войсками Киевского военного округа. В июле 1914 назначен командующим 3-й армией, в сентябре 1914 — главнокомандующим армиями Северо-Западного фронта. Генерал-адъютант (1914). С 1915 член Военного совета Военного министерства. С августа 1915 по апрель 1917 главнокомандующий армиями Северного фронта. Уволен со службы по болезни. В сентябре 1918 попал в число заложников, взятых Красной Армией, и был расстрелян. (В ХРОНОСе см. ст. Рузский Николай Владимирович)
34 Плеве Павел Адамович (1850−1916). Из дворян Петербургской губернии. Окончил академию Генерального штаба (1877). Командующий войсками Московского военного округа. Генерал от кавалерии (1907). После начала Первой мировой войны командующий 5-й армией. 14 января 1915 получил вновь сформи-рованную на Ломжинском направлении 12-ю армию. 25 января (7 февраля) начались бои на Осовецком направлении. Действия Плеве сорвали план германского командования по уничтожению 10-й армии Ф. В. Сиверса. 8 июня 1915 назначен командующим 5-й армией. С 6 декабря 1915 сменил Рузского на посту главнокомандующего армиями Северного фронта. В феврале 1916 уволен от должности в связи с назначением в Государственный совет (назначен членом Государственного совета 5 февраля 1916). Вскоре скончался от болезни. (В ХРОНОСе см. ст. Плеве Павел Адамович).
35 „Учение о происхождении и природе Зогар“ (франц.).
36 Неизвестная земля (лат.).
37 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 7об-10об.
38 Там же. Л. 11.
39 Плеве Вячеслав Константинович (1846−1904), государственный деятель. С 1881 директор департамента полиции, с 1884 сенатор и товарищ министра внутренних дел России, с 1894 государственный секретарь, с 1899 министр, статс-секретарь Финляндии. С 1902 министр внутренних дел и шеф отдельного корпуса жандармов. Проводил жесткую политику в отношении революционного движения. Убит эсером-террористом Е. С. Созоновым. (В ХРОНОСе см. ст. Плеве Вячеслав Константинович)
40 Родзянко Михаил Владимирович (1859 — 1924). Родился в дворянской семье крупного землевладельца. Окончил Пажеский корпус. С 1878 по 1882 служил в Кавалергардском полку, затем оставил военную службу. В 1883 новомосковским уездным собранием избран почетным мировым судьей, в 1886 — 1896 — новомосковский предводитель дворянства. С 1900 по 1906 был предводителем екатеринославской губернской земской управы. Один из основателей и лидеров „Союза 17 октября“. Депутат III и IV Государственных дум. В III Думе был председателем земельной комиссии, членом переселенческой комиссии. Поддерживал реформы П. А. Столыпина. С марта 1911 — председатель III Государственной думы, с ноября 1912 — IV Государственной думы. Один из лидеров „Прогрессивного блока“. Возглавлял Временный Комитет Государственной думы, а затем частные совещания членов Думы с апреля по август 1917. После Октябрьской революции пытался воссоздать Совещание членов Государственной думы (включая все 4 созыва) сначала при Л. Г. Корнилове, затем при А. И. Деникине. Однако влияния в бело-гвардейских кругах не имел. В 1920 эмигрировал в Югославию. В политической деятельности не участвовал. (В ХРОНОСе см. ст. Родзянко Михаил Владимирович)
41 Горемыкин Иван Логгинович (1839 — 1917). Окончив Императорское училище правоведения (1860), начал службу в канцелярии 1-го департамента Сената, затем был чиновником особых поручений в комитете по делам Царства Польского. В 1866 назначен полоцким вице-губернатором, в 1869 перемещен на ту же должность в Келецкую губернию. В 1882—1884 -исполняющий должность товарища обер-прокурора 1-го департамента Сената, затем обер-прокурор 2-го департамента Сената. В 1891—1894 — товарищ министра юстиции, с 1894 — сенатор и управляющий Межевой частью Министерства юстиции на правах товарища министра. В 1895 — товарищ министра внутренних дел, затем (до 1900) занимал пост министра. С конца 1899 — член Государственного совета. С апреля до июля 1906 — председатель Совета Министров. В январе 1914 вновь назначен на этот пост. Выступал противником IV Государственной думы и „Прогрессивного блока“. Был связан с кружком Г. Е. Распутина. В январе 1916 заменен Б. В. Штюрмером. После Февральской революции был арестован и давал показания Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. После освобождения летом 1917 выехал с семьей в имение, близ Сочи, при разгроме которого был убит бандитами. (В ХРОНОСе см. ст. Горемыкин Иван Логгинович)
42 Кривошеин Александр Васильевич (1857 — 1921). В 1908—1915 Главноуправляющий землеустройством и земледелием, один из соратников П. А. Столыпина в проведении аграрной реформы. С 1916 член комиссии по делам сельского хозяйства Государственного совета. Подробнее см. „Философская культура“ N 1 за 2005 г. С.144−145.
43 Коковцов Владимир Николаевич (1853−1943) — политический деятель, граф; министр финансов (1904−1914), председатель Совета Министров (1911−1914). В 1918 г. эмигрировал во Францию, где вскоре занял пост председателя International Bank of Commerce.
44 Мансуров Павел Борисович (1860−1932) — дипломат, духовный писатель; Служил в Константинополе секретарем Русского посольства, директором Московского главного архива иностранных дел, один из учредителей и участников „Кружка ищущих христианского просвещения“ М. А. Новоселова; член Поместного Собора 1917−1918 гг.; секретарь общины Троице-Сергиевой лавры, член Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры. В 1919 в Сергиевом Посаде публично выступал против закрытия Лавры, после чего был вынужден скрываться от ареста. В конце 1922 вернулся в Сергиев Посад, где вскоре умерла его жена, жил с семьей сына Сергея Павловича, в 1925 жил с семьей В. А. и В. Ф. Комаровских В 1926 арестован и по приговору „минус шесть“ отбывал срок, живя в Новгороде. По возвращении в Москву скитался по квартирам, проживая у знакомых. Погиб в столице, сбитый трамваем летом 1932. Похоронен на Скорбященском кладбище в Москве (в настоящее время кладбище не существует).
45 Нейдгардт Алексей Александрович (1832 — 1915) — прокурор Московской Синодальной конторы. Подробнее см.: РГИА. Фонд Синода и коллекция формулярных списков.
46 „Московские ведомости“ — Одна из старейших российских газет, до 1909 издание Московского университета (печаталась в Университетской типографии), выходила в Москве с 26.4.1756 до 27.10.1917, до 1842 два раза, до 1859 — три раза в неделю, затем ежедневно. Редактора: в 1896—1907 В. А. Грингмут, в 1907 и 1912 (несколько месяцев) барон А. Э. Нольде, в 1908−09 А. С. Будилович, в 1909−13 Л. А. Тихомиров, в 1914 Б. В. Назаревский, в 1915−18 В. В. Назаревский. В 1905 редакция стала центром формирования Русской монархической партии и в последующие годы отражала ее платформу. Направление газеты определяли Грингмут, К. Н. Пасхалов, Н. А. Знаменский, Б. В. Назаревский, Л. А. Тихомиров и др. В годы Первой мировой войны выступали за продолжение войны до победного конца. После ряда поражений армии редакция выступала с жесткой критикой правительства, намекая на существование „прогерманского заговора“ в верхах, при этом подчеркивая непричастность монархии к политическому кризису в стране, обвиняя в нем бюрократию. После Февральской революции газета критиковала действия Временного правительства, летом 1917 поддержали меры, предложенные ген. Л. Г. Корниловым для установления порядка в тылу и на фронте, выступили за введение в стране военной диктатуры. 27 октября 1917 газета была закрыты по постановлению Московского ВРК.
47 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 14−14об.
48 Там же. Л. 15.
49 Хомяков Дмитрий Алексеевич (1841 — 1919), педагог, церковный деятель, философ славянофильского направления. Старший сын основателя славянофильства А. С. Хомякова. Член правых („дворянских“) организаций: „Кружок москвичей“ и „Союз русских людей“ (с 1905 г.). Пользовался авторитетом в церковных кругах (являлся членом Предсоборного Присутствия). Полемизируя со взглядами М. Н. Каткова и К. П. Победоносцева, встретил понимание со стороны Л. А. Тихомирова, который творчески развил ряд принципиальных положений, выработанных Хомяковым: противопоставление самодержавия и абсолютизма, теорию средостений, представление о необходимости политического „общения“ власти и народа, идею русского национализма. Всеми забытый, Хомяков скончался, терпя материальные лишения. Автор ряда работ, оказавших глубокое влияние на развитие русской консервативной мысли: Самодержавие. Опыт схематического построения этого понятия. М., 1903; О классицизме. Харьков, 1904; К истории отечественной бюрократии. Тула, 1904; Соборное завершение и приходская основа церковного строя. М., 1906; О непротивлении злу. Харьков, 1907; Православие как начало просветительно-бытовое, личное и общественное. М. 1907; Народность. М. 1908; Собор, соборность, приход и пастырь. М. 1917.
50 Братство Святителей Московских Петра, Алексия, Ионы и Филиппа было учреждено в 1909 году и открыто 27 декабря 1909 в Чудовом монастыре. Председателем Совета Братства стал Ф. Д. Самарин, членами Совета — В. К. Истомин, А. А. Корнилов, П. Б. Мансуров, И. А. Лебедев, прот. Иосиф Фудель, Н. И. Шелепин.
51 Папков Александр Александрович (1868−1920) — церковный писатель. С 1900-х годов — губернатор Тавастгусской губернии в Финляндии. Член Предсоборного Совета. Член Священного Собора Российской Православной Церкви 1917−1918 гг. См. его работы: Древнерусский приход. 1897; Упадок православных приходов в России. 1899; Православные приходы в Финляндии. 1901; Церковно-общественные вопросы в эпоху царя-освободителя. (1855−1870). СПб., 1902; Необходимость преобразования в выборе и положении церковного старосты. 1902; Начало возрождения церковно-приходской жизни в России // Русский вестник. 1900. Т. 265. Февраль, Т. 266. Март; Необходимость обновления православного церковно-общественного строя // Русский вестник. 1902. Т. 279. Июнь. Т. 279. Июль. Никаноров Иосиф Всеволодович — церковный публицист.
52 Корнилов Александр Александрович (1862−1925) — врач-невропатолог, профессор Московского университета, член-учредитель „Кружка ищущих христианского просвещения“; член-учредитель „Братства Святителей Московских“ (с 1909), член Совета этого Братства. См. Арсеньев Н. С. Дары и встречи жизненного пути. Франкфурт-на-Майне, 1974. С. 61.
53 Лебедев Иван Алексеевич (? — 1916) — председатель Совета Братства Святителей Московских Петра, Алексея, Ионы и Филиппа.
54 Новоселов Михаил Александрович (1864−1938) — духовный писатель, издатель и публицист. Подробную биографию см. в примечаниях к публикации в N 1 журнала „Философская культура“ за 2005 г. С.140−141.
55 Дурылин Сергей Николаевич (1877−1954) — религиозный мыслитель, писатель, искусствовед. Уроженец Киева. Из мещан. Окончил Археологический институт (1915). Был секретарем религиозного общества им. Владимира Соловьева в Москве. Рукоположен в 1920. Служил в храме свт. Николая в Кленниках при Алексее Мечеве в 1920—1921. В 1922 арестован по обвинению в занятии „скрытой антисоветской агитацией-деятельностью“, по решению Комиссии НКВД по административным высылкам от 25 ноября 1922 г. сослан в Хиву на 2 года; по решению того же органа выслан в Челябинскую губернию. Повторно арестован в 1927 г. по обвинению в „распространении среди верующих литературы антисемитского содержания“, выслан в Сибирь сроком на 3 года. Занимался историей литературы, театра, автор биографии М. В. Нестерова. Профессор, доктор филологических наук. Реабилитирован 25 марта 1998 г. (за 1922 г.) и 27 мая 1993 г. (за 1927 г.). См.: Дурылин С. Н. В своем углу. М., 1991; Его же. Отец Иосиф Фудель // Литературная учеба. 1996. Кн.3. О нем: Макаров В. Г. Следственное дело 1922-го года священника С. Н. Дурылина // Интеллигенция России и Запада в ХХ — XXI вв.: поиск, выбор и реализация путей общественного развития: Материалы научной конференции 28−30 мая 2004 г. Екатеринбург, 2004.
56 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 20об-21.
57 Штюрмер Борис Владимирович (1848 — 1917). Родился в дворянской семье, крупный помещик. Окончил юридический факультет Петербургского университета. Начинал службу в 1-м департаменте Правительствующего Сената. С 1885 по 1892 обер-прокурор. Одновременно с 1879 по 1892 г заведовал церемониальной частью Министерства императорского двора. С конца 80-х гласный Бежецкого и Каширского уездных и Тверского губернского земских собраний. В 1890 — 1892 председатель губернской земской управы. Был губернатором в Нижнем Новгороде и Ярославле (1896). В 1902 директор Департамента общих дел МВД. С 1904 член Государственного совета. В январе — ноябре 1916 председатель Совета Министров. Получил это назначение при поддержке Г. Е. Распутина. Одновременно (март — июль) — министр внутренних дел и министр иностранных дел (июль — ноябрь). После Февральской революции арестован. Находился в Петропавловской крепости. Допрашивался Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства. Умер в Петропавловской крепости. Похоронен в Петрограде (См.: Григорьева Е. В., Б. В. Штюрмер: российский бюрократ на рубеже двух политических эпох (1872−1917 гг.). //Автореф. дис…. к. и. н. СПб., 2004). (В ХРОНОСе см. ст. Штюрмер Борис Владимирович)
58 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 21об.
59 Рождественский Измаил (? — 1937/38), священник Тверской епархии. Служил в церкви под Вышним Волочком. „В 1937 году его пришли арестовывать. Он в это время лежал на печи. Вошли трое незнакомых людей, и о. Измаил, поглядев на них, понял, что это пришли за ним. Склонившись с печи, он сказал ласково: „Матушка, согрей самовар. Видишь, как они замерзли“. Старший из пришедших поглядел, помолчал, еще поглядел на священника и сказал: „Пошли, ребята, тут нам уже делать нечего"….Отец Измаил скончался спустя полтора месяца“ См.: Иеромонах Дамаскин (Орловский) Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Тверь, 1999. Кн. 3. С.151).
60 Тихомиров Александр Львович (1882−1955) — иеромонах Тихон (1907), сын Л. А. Тихомирова, архимандрит (впоследствии епископ), ректор новгородской духовной семинарии (1913), викарий Новгородской епархии, епископ Череповецкий (1920), Кирилловский (1924); провел три года в лагерях, работая на лесозаготовках (1927−1930); вернулся инвалидом; жил в Загорске, затем в Ярославле (Фудель С. И. Собрание сочинений. в 3-х томах. М., 2001. Т.1. С. 61, 117, 535, 551, 552).
61 Кузнецов Николай Дмитриевич (1868−1930?) — магистр церковного права, присяжный поверенный Московской судебной палаты, член Предсоборного Присутствия, член Святейшего Собора Православной Российской Церкви, профессор Московской духовной академии. Член Кружка ищущих христианского просвещения. После октября 1917 выступал в защиту патриарха Тихона и Церкви. Входил в совет Союза объединенных приходов г. Москвы. Арестован по „делу“ Союза объединенных приходов в 1919. В 1920 был приговорен к расстрелу, замененному „концентрационным лагерем“. В 1921 освобожден и вновь арестован около 1928. Умер в ссылке в Алма-Ате.
62 Тихомиров давно интересовался вопросами, связанными с реформой церковного прихода. Он даже вступил в полемику с С. Ф. Шараповым, критикуя идеи последнего, и считая, что попытки „создать из церковного прихода какую-то первичную единицу социальной и политической организации“ были бы полным извращением прихода, как церковной единицы“ // Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. М., 1998. С. 467.
63 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 23−24.
64 Волжин Александр Николаевич (1860−1933) — обер-прокурор Св. Синода (30.09.1915−01.01.1916). Окончил гимназический и университетский курс в Императорском лицее цесаревича Николая, затем удостоен степени действительного студента. С 1889 служил в Министерстве внутренних дел. С февраля 1904 — седлецкий губернатор. С мая 1914 — гофмейстер. С июля 1914 — директор Департамента общих дел. Член Государственного Совета. С 1917 — за штатом. После Февральской революции выехал на юг страны, в марте 1918 эмигрировал. Жил на Мальте, в Италии, Баварии, в последние годы — во Франции, в Ницце.
65 Питирим (Окнов Павел Васильевич) (1858−1920) — митрополит Петро-градский и Ладожский. После окончания Рижской гимназии (1879), поступил в Киевскую духовную академию. Кандидат богословия. В 1883 пострижен в монашество, и назначен преподавателем Киевской духовной семинарии. В 1887 — инспектор Ставропольской духовной семинарии, с 1890 — ее ректор и архимандрит. С 1891 — ректор Петроградской духовной семинарии. В 1894 хиротонисан во епископа Новгород-Северского, викария Черниговской епархии. С 1896 — епископ Тульский и Белевский. С 1904 — епископ Курский и Белгородский. С 1905 именовался „Курский и Обоянский“. В 1909 возведен в сан архиепископа. С 1911 — архиепископ Владикавказский и Моздокский. С 1913 — архиепископ Самарский и Ставропольский. С 1914 — архиепископ Карталинский и Кахетинский, экзарх Грузии, член Святейшего Синода. С ноября 1915 — митрополит Петроградский и Ладожский. 2 марта 1917 был арестован наряду с царскими министрами. 6 марта 1917 уволен на покой с пребыванием в пределах Владикавказской епархии. Находился на территориях, занятых Вооруженными силами Юга России. Умер в Новороссийске.
66 Манухин Сергей Сергеевич (1856−1922) — обер-прокурор кассационного департамента Сената (1890); товарищ министра (1900), затем министр (1904) юстиции; сенатор (1902); член Государственного совета (1906) по назначению. Действительный тайный советник (1915). С мая по декабрь 1917 — член 1-го департамента Сената, затем член Комиссии по разработке проекта договора между Россией и Финляндией. Работал консультантом Наркомфина. 21.07.1921 арестован Петроградской ЧК как „член профессорской группы Петроградской боевой организации“ („Дело Таганцева“), приговорен к двум годам принудительных работ, но 22.10 освобожден из-под стражи „ввиду крайне болезненного состояния“. Вскоре скончался.
67 Так в тексте.
68 Харитонов Петр Алексеевич (1852 — 1916). Окончил Училище правоведения. В 1883 назначен юрисконсультом Министерства юстиции. В 1889 принимал участие в работе комиссии по пересмотру положения о земских учреждениях. С 1898 — статс-секретарь департамента гражданских и духовных дел, с 1904 — товарищ государственного секретаря. В 1906 получил звание сенатора, назначен присутствующим членом Государственного совета. В 1907 — 1916 — Государственный контролер. Во время первой мировой войны отстаивал необходимость совместной работы правительства с Государственной думой и общественными организациями. Выступал против смещения великого князя Николая Николаевича с поста верховного главнокомандующего.
69 Сен-Жермен (Saint-Germain) (? — 1785?), граф, алхимик и авантюрист XVIII в. (выступал под вымышленными именами, в том числе маркиза де Монферрата, Аймара, шевалье Шенинга). Обстоятельства жизни, его происхождение, источники его богатства остаются неизвестными. Появляясь в Италии, Голландии, Англии, распространял слухи, что он владеет философским камнем, искусством изготовлять бриллианты и жизненным эликсиром; обладал обширными познаниями в области истории и химии, говорил, что прожил много веков. В Париже сумел приобрести расположение маркизы де Помпадур и короля и привлечь внимание всего парижского общества. Замешанный в политической интриге, вынужден был оставить Францию, отправился в Англию, затем в Россию. Впоследствии жил в Касселе у ландграфа Карла Гессенского, занимаясь оккультными науками. См.: Карнович Е. П. Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий. СПб., 1884 (репринтное воспроизведение издания — Л., 1990) С. 117−118.
70 Караба (Карабас) де — маркиз, персонаж сказки Шарля Перро (1628−1703), представляющий дворянина, разбогатевшего благодаря ловкости своего кота. Имя маркиза де Караба стало именем нарицательным для ловких беспринципных пройдох, недалеких мошенников, рвачей, плутов дворянского или духовного звания.
71 Кологривов Сергей Николаевич (1856 — ?) — историк, сотрудник Императорского Санкт-Петербургского Археологического института, член ряда московских монархических организаций. Его супруга — Л. А. Кологривова была одним из членов „Русского Монархического Собрания“.
72 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 24об-26.
73 Тихомиров Александр Андреевич (1850−1917) — доктор зоологии, ректор Московского университета. Учился в смоленской губернской гимназии. В 1868 поступил на юридический факультет Московского университета, затем перешел в Санкт-Петербургский университет, где получил степень кандидата прав. Затем снова поступил в Московский университет на физико-математический факультет, кончил курс со степенью кандидата. Еще будучи студентом, изучал в Лейпцигском университете зоологию и сравнительную анатомию. В 1876 был командирован за границу для изучения западноевропейских зоологических садов. В 1877 определен сверхштатным ассистентом при зоологическом музее. В 1881 читал курс сравнительной анатомии в Земледельческой лесной академии. В 1887 командирован на Кавказ для изучения состояния шелководства. В 1884 командирован на 2 года за границу с научной целью. По возвращении назначен приват-доцентом зоологии в Московском университете. Защитил диссертацию на степень доктора зоологии в Санкт-Петербургском университете (1887). В 1888 назначен экстраординарным профессором в Московский университет и с 1899 — ректор. Известный антидарвинист.
74 Варнава (в миру Накропин Василий), (1859−1924) архиепископ. Окончив Петрозаводское городское училище (1897), поступил послушником в Клименецкий монастырь Олонецкой епархии, где был пострижен в мантию, и в 1898 там же рукоположен во иеродиакона и в иеромонаха, в 1899 назначен его настоятелем. В 1904 возведен в сан игумена. Член Русского собрания. С 1905 занимал должности настоятеля Палеостровского монастыря Олонецкой епархии в сане архимандрита, настоятеля Коломенского Троицкого Новоголутвина монастыря, затем Коломенского Богоявленского Староголутвина монастыря Московской епархии. В августе 1911 хиротонисан во епископа Каргопольского, викария Олонецкой епархии. С ноября 1913 — епископ Тобольский и Сибирский. В октябре 1916 возведен в сан архиепископа. В марте 1917 по распоряжению Временного правительства удален с Тобольской кафедры, назначен управляющим на правах настоятеля Высокогорским Воскресенским монастырем в Нижегородской епархии. В 1918 арестован. Уволен от управления Воскресенским монастырем. С июня 1919 настоятель Калязинского Троицкого монастыря Тверской епархии. Быв назначен архиепископом Архангельским, назначения не принял. Скончался в Москве. Отпевание совершил патриарх Тихон.
75 „Люди будут издыхать от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную, ибо силы небесные поколеблятся“ Лк. 21:26.
76 Тихомиров Николай Львович — сын Л. А. Тихомирова и Е. Д. Тихомировой. Был репрессирован в 1920-е гг.
77 Тихомирова Вера Львовна — дочь Л. А. Тихомирова. Печаталась в „Московских ведомостях“, опубликовав в 1904—1905 гг. ряд заметок, повествующих о миссионерской деятельности пекинской миссии.
78 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 27об-30.
79 Киселев Михаил Гаврилович — уполномоченный Земского союза.
80 Романов Николай Николаевич (1856 — 1929), великий князь, дядя Николая II. Окончил с отличием Академию Генерального штаба. Генерал-адъютант, генерал от кавалерии. С июля 1914 по август 1915 — Верховный главнокомандующий русской армией, в 1915 — 1917 — главнокомандующий Кавказским фронтом. В первые дни Февральской революции объявил, что „сочувствует делу революции“. Был вновь назначен главковерхом при отречении Николая II, но был отстранен от этой должности Временным правительством. После Октябрьской революции эмигрировал. Жил во Франции. Был выдвинут монархическими кругами на императорский престол.
81 Сухомлинов Владимир Александрович (1848 — 1926). Родился в дворянской семье. Окончил 1-й Московский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище (1867), Николаевскую академию Генерального штаба (1874). Участник русско-турецкой войны 1877 — 1878. С декабря 1908 — начальник Генерального штаба. С марта 1909 по июнь 1915 — военный министр. Обвинен в неподготовленности армии к войне и под давлением общественности снят с должности. В марте 1916 арестован. В сентябре 1917 приговорен к бессрочной каторге, замененной заключением, хотя обвинения против него не подтвердились. Освобожден советской властью в мае 1918 в связи с преклонным возрастом. Эмигрировал за границу. Является автором ряда статей и брошюр, посвященных административным, учебным и бытовым вопросам армейской жизни. (В ХРОНОСе см. ст. Сухомлинов Владимир Александрович)
82 Эверт Алексей Ермолаевич (1857−1918 или 1926) — окончил 3-е военное Александровское училище (1876) и Николаевскую академию Генерального штаба (1882). Участник русско-турецкой (1877−1878) и русско-японской войн. В 1906—1908 начальник Главного штаба Военного министерства, затем командир 13-го армейского корпуса. Генерал-адъютант, генерал от инфантерии (1911). С 1912 командующий войсками Иркутского военного округа и наказной атаман Забайкальского казачьего войска. В первую мировую войну командующий 10-й армией (1914) и 4-й армией (1915), главнокомандующий армиями Западного фронта (с 20.8.1915). Как военачальник проявил чрезмерную осторожность и нерешительность. 22. 3. 1917 уволен в отставку. Жил в Смоленске и Верее. По некоторым сведениям арестован и убит конвоирами. (В ХРОНОСе см. ст. Эверт Алексей Ермолаевич)
83 Львов Георгий Евгеньевич (1861 — 1925). Князь, крупный землевладелец. Окончил юридический факультет Московского университета (1885). Гласный Тульской губернской земской управы. В 1903 — 1906 ее председатель. В конце 1905 входил в Тульский комитет партии кадетов и в начале 1906 был выдвинут от блока кадетов и октябристов в депутаты Государственной думы. В 1906 — 1908 приобрел популярность благодаря благотворительной деятельности в качестве представителя от правительства во врачебно-продовольственном комитете II Государственной думы. Активно работал во Всероссийском земском союза помощи больным и раненым воинам, член Верховного совета по призрению семей лиц, призванных на войну. Один из лидеров Объединенного комитета Земско-Городского союза (Земгор). После Февральской революции с марта по июль 1917 председатель Совета Министров и министр внутренних дел Временного правительства. После Октябрьской революции был арестован, но бежал из тюрьмы, и перешел на нелегальное положение. В начале октября 1918 отбыл в США с целью получения финансовой помощи для белых армий, однако его миссия закончилась неудачей. В эмиграции занимался литературным трудом. Жил бедно, и в последние годы был вынужден для заработка заниматься шитьем кошельков и бумажников. (В ХРОНОСе см. ст. Львов Георгий Евгеньевич)
84 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л.37−41.
85 Бурцев Владимир Львович (1862 — 1942). Сын штабс-капитана. В 1882 — 1885 гг. учился на физико-математическом и юридическом факультетах Петербургского и Казанского университетов. С 1883 г. входил в народовольческие кружки. После ареста в 1885 г. административно сослан в Иркутскую губернию и летом 1888 бежал из ссылки. Эмигрировал в Швейцарию, затем во Францию. Жил в Великобритании. В 1900 г. начал издавать историко-революционные сборники „Былое“. По требованию властей в 1903 г. покинул Великобританию, а затем Швейцарию. В 1904 г. поселился в Париже. В ноябре 1905 вернулся по амнистии в Россию. В 1906 — 1907 гг. участвовал в редактировании легального журнала „Былое“, в 1907 г. составил „Историко-революционный альманах“. Осенью 1907 г. вновь эмигрировал и возобновил в Париже издание „Былого“. С 1906 г. специализировался на разоблачении провокаторов, раскрыл провокаторскую деятельность Е. Ф. Азефа (1908). Составил и опубликовал в „Былом“ список „Шпионы, предатели, провокаторы“. Во время первой мировой войны — оборонец. В августе 1914 г. вернулся в Россию. Был арестован на границе и сослан в Восточную Сибирь. Амнистирован в конце 1915 г. по ходатайству французского правительства, вернулся в Петроград. В 1917 г. издавал газету „Общее дело“, сборники „Будущее“. Поддержал обвинение против большевиков в сотрудничестве с Германией. Был арестован в ночь на 26 октября 1917 г. и помещен в Петропавловскую крепость. Освобожден в феврале 1918 г., в мае через Финляндию бежал в Стокгольм. За границей возобновил издание газеты „Общее дело“ (1918 — 1922; 1928 — 1933). Выступил в качестве свидетеля на суде в Берне (1934 — 1935), выяснявшем вопрос о подлинности „Протоколов сионских мудрецов“, посвятив этой проблеме книгу „Протоколы сионских мудрецов“ — доказанный подлог» (1938). Был противником нацистской Германии, считал, что Россия одержит победу в войне. Умер в лечебнице для бедных. (В ХРОНОСе см. ст. Бурцев Владимир Львович)
86 Андронников Михаил Михайлович (1875 — 1919), князь, сын князя М. А. Андроникова, титулярный советник, публицист. Учился в Пажеском корпусе, отчислен по болезни (1895), причислен к Министерству внутренних дел (1897). Уволен от службы «ввиду непосещения» (1914). Чиновник для особых поручений при обер-прокуроре Синода (1914−1917). В 1915—1916 гг. сблизился с Г. Е. Распутиным, преследуя корыстные цели. В 1916 выслан в Рязань. Расстрелян большевиками.
87 Манус Игнатий Порфирьевич (1860−1918), из мещан. Агент по финансовой части в правлении Самаро-Оренбургской железной дороги, мелкий газетный репортер. В начале 1900-х, занимаясь спекуляциями на бирже, приобрел значительное состояние. При содействии Г. Е. Распутина, которому предоставлял значительные финансовые средства, получил чин Действительного статского советника. Директор правления товарищества Санкт-Петербургского вагоностроительного завода, председатель правления транспортного и страхового общества, ведущий акционер ряда петербургских коммерческих банков. Имел влияние на В. П. Мещерского; публиковал в «Гражданине» свои статьи по финансовым вопросам. В годы первой мировой войны обвинен в шпионаже в пользу Германии. Французский посол Морис Палеолог считал Мануса раздатчиком немецких субсидий, а генерал Д. Н. Дубенский называл его «душой всех друзей немцев». 4 июля 1918 по приказу Г. Бокия арестован большевиками. Многочисленные ходатайства об освобождении Мануса под залог были отклонены ВЧК. 30 октября 1918 приговорен к расстрелу с конфискацией имущества «за предложение взятки комиссару дома предварительного заключения, за содействие по освобождению его из-под ареста и за предложение взяток другим служащим дома заключения за разные услуги». Отягчающими обстоятельствами признавалось «скверное отношение» Мануса к бывшим подчиненным, «отрицательное отношение к советскому строю, его стремление при помощи денег развратить честных коммунистов» / Лизунов П. Расстрел с конфискацией. Судьбы петроградских банкиров // Родина. 2005. N 5. С. 86−89.
88 Рубинштейн Дмитрий Львович (1875/77 — ?) председатель правления Русско-французского банка, директор правления общества Петро-Марьевского и Варвароплесского объединения каменноугольных копей, страхового общества «Волга» и др., крупный биржевой деятель, банкир. Занимался финансовыми махинациями, пытаясь использовать свою близость к Г. Е. Распутину. Знакомство их длилось всего несколько месяцев, после чего Распутин запретил принимать Рубинштейна, который был арестован летом 1916 и выслан в Псков. Был освобожден в декабре 1916.
89 Волынский Аким Львович (настоящая фамилия Флекслер) (1861или 1863 — 1926), литературный критик, журналист, историк и искусствовед. Полемизировал с Тихомировым, после его возвращения в Россию, отмечая, что в публицистике последнего нет «твердого внутреннего убеждения и психологической цельности» // Волынский А. Полемическая перестрелка // Северный вестник, 1894. N 10. С. 79. Сохранилась его переписка с Тихомировым: РГАЛИ Ф.95 — Волынский А. Л. (Флекслер).
90 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л.43об-47.
91 Феофан Затворник (Георгий Васильевич Говоров) (1815−1894) — православный богослов, публицист-проповедник. Епископ Тамбовский и Шацкий (1859). С 1857 ректор Петербургской духовной академии. В 1866 удалился в Вышенскую пустынь, с 1872 жил «в затворе». Оставил книгу лекций «Путь ко спасению» (1868−69), «Собрание писем» (вып. 1−8, 1898−1901), перевод «Добротолюбия». Канонизирован.
92 Степанов Михаил Петрович — генерал от кавалерии. Состоял при Великой Княгине Елизавете Федоровне.
93 Ширинский-Шихматов Алексей Александрович, князь (1862 — 1930) — государственный, общественно-политический и церковный деятель, публицист. Служил по ведомству Министерства внутренних дел. С 1890 — помощник юрисконсульта при обер-прокуроре Святейшего Синода, с 1894 — прокурор Московской Синодальной конторы и управляющий всеми недвижимыми имуществами, принадлежавшими Синоду в Москве и ее окрестностях. Руководил подготовкой торжеств, связанных с прославлением преподобного Серафима Саровского. С 1903 — Тверской губернатор. В октябре 1903 — гофмейстер. В мае 1905 — товарищ обер-прокурора Синода, в апреле-июле 1906 — обер-прокурор. С 1906 член Государственного совета. Один из активных деятелей Русского собрания. Вице-председатель императорского православного Палестинского общества. В 1915 основал Общество Возрождения Художественной Руси. С осени 1916 председатель Особого комитета для борьбы с злоупотреблениями, порожденными тыловой обстановкой (уклонение от воинской повинности и проч.). В 1915 — феврале 1917 входил в кружок члена Государственного совета А. А. Римского-Корсакова, подготовившего несколько записок на имя Николая II. После Октябрьской революции переехал в Москву, где участвовал в деятельности подпольных монархических организаций. Эмигрировал. На съезде правых монархистов (1921 Рейхенгаль, Германия) был избран одним из трех членов Высшего монархического совета. В 1924 переехал в Париж. В 1928 был председателем президиума монархического съезда в Париже.
94 В период войны архиепископ Антоний говорил в проповедях о том, что овладения одними проливами мало для России и невозможно «сносить, чтобы величайшая наша святыня — Господень Гроб и Голгофа и Вифлеем оставались в руках неверных магометан» // Русское знамя. 1914. 22 августа. О проектах десанта на Константинополь см.: Айрапетов О. Колчак у ворот Цареграда // Родина N 9. 2004.
95 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 55−57.
96 Там же. Л.57об-58.
97 Имеется в виду Ширинский-Шихматов.
98 Там же. Л.58−58об.
99 Там же. Л. 59−59об.
100 Львов Владимир Николаевич (1872 — 1934). Родился в дворянской семье, крупный землевладелец. Окончил юридический и историко-филологический факультет Московского университета. Был вольнослушателем Московской духовной академии. В 1905 участвовал в организации в Самаре и Самарской губернии отделений партии «Союз 17 октября». Депутат III и IV Государственной думы. В обеих думах председатель комиссии по делам православной церкви. В дни Февральской революции член Временного комитета Государственной думы. Со 2-го марта 1917 обер-прокурор Святейшего Синода. После Октябрьской революции отошел от политической деятельности. В 1920 эмигрировал. В эмиграции примкнул к «сменовеховству», признал советскую власть и в 1922 вернулся на родину. Работал в Высшем церковном управлении. Принимал активное участие в движении «Живая церковь». В феврале 1927 арестован, и выслан в Томск на три года. В сентябре 1929 освобожден из ссылки и остался жить в Томске. (В ХРОНОСе см. ст. Львов Владимир Николаевич)
101 Олсуфьев Дмитрий Адамович (1862−1937) — граф, камергер. Окончил естественный факультет Московского университета (1885). В 1886−88 служил в гвардейской конной артиллерии, уволился в запас в звании подпоручика, служил в Геологическом комитете Министерства государственных имуществ. В 1891 — земский начальник в Московском уезде, гласный и мировой судья в Дмитровском уезде. В 1894 — предводитель дворянства в Саратовской губернии, в 1902−04 — председатель Саратовской земской управы. Во время русско-японской войны работал на Дальнем Востоке в Российском обществе Красного Креста. Был взят в плен в Мукдене. В 1905 — один из организаторов «Союза 17 октября». Депутат III Государственной думы от Московской губернии, член Государственного совета от земского собрания Саратовской губернии (с 1907), один из основателей и членов «Прогрессивного блока». Предводитель дворянства Камышинского уезда Саратовской губернии. Член Священного Собора Российской Православной Церкви 1917−18 г. г. Эмигрировал. В 1921 — член Карловацкого Всезаграничного церковного собора, однако в заседаниях не участвовал.
102 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 62об-64об.
103 Там же. Л.65
104 Александр III (1845−1894) — российский император с 1881 года.
105 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л.68об.
106 Филон Александрийский (21 или 28 до н. э. — 41 или 49 год н. э.) — античный философ, представитель иудейско-греческой философии (См.: Муретов Митрофан. Философия Филона Александрийского в отношении к учению Иоанна Богослова о Логосе. М., 1885).
107 Рачинский Григорий Александрович (Алексеевич) (1859−1939) — церковный и общественный деятель, философ, писатель и переводчик. В 1919 арестован как участник и один из организаторов Союза объединенных приходов г. Москвы, член исполнительного комитета совета Союза. Был освобожден от судебного преследования перед началом процесса по делу «Самарина-Кузнецова» в силу показаний психиатра о невменяемости подсудимого. В 1931 вновь подвергнут аресту. Ему принадлежит работа «О японской поэзии» и исследование «Трагедия Ницше: опыт психологии личности» (М., 1900). С. И. Фудель писал о нем: «Рачинский был широко образованный и широко мыслящий человек, знавший, говорят, наизусть в подлиннике всего „Фауста“, умевший объединять труднообъединяемое и премудро сглаживать ненужные углы» (Фудель С. И. Собрание сочинений. в 3-х томах. М., 2001. Т.1. С. 66).
108 Кожевников Владимир Александрович (1852 — 1917) — историк культуры, философ, публицист. Подробнее см. в примечаниях к публикации в N 1 журнала «Философская культура» за 2005 г. С.138−139.
109 Иоанн Богослов, один из двенадцати апостолов, автор четвертого Евангелия, трех посланий и Откровения.
110 ГАРФ. Ф. 634. Л. 70об-71.
111 Там же. Л. 71об-72.
112 Там же. Л. 72об.
113 Там же.
114 Там же. Л. 72об-73об.
115 Аристобул Александрийский (сер. 2 в. д. н. э.) — философ, представитель эллинистическо-иудейского синкретизма. Автор греческого комментария на Тору.
116 Гермес Трисмегист (греч. Hermes Trismegistos, «Гермес Трижды-величайший»), имя, происходящее от ???? ??? — имени древнеегипетского бога мудрости и письма Тота (Дхути). Вымышленный автор теософского учения, излагаемого в нескольких книгах и отрывках египетско-греческого происхождения, известных под его именем. Иногда Гермеса Трисмегиста считают богом, иногда — человеком, который был сыном бога, современником библейского Моисея. Согласно Платону, Гермес Трисмегист открыл числа, геометрию, астрономию и буквы. Христианский теолог и писатель Климент Александрийский считал Гермеса Трисмегиста автором 42 трудов астролого-космографического и религиозного содержания. Средние и в эпоху. См.: Холл М. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. М.-СПб., 2003. С. 121−140. Века и позднее пользовалась популярностью серия трудов, приписываемых Гермесу Трисмегисту и известных под наименованием «Герметический корпус» или «Герметика» (2−3 вв.). Эти сочинения образуют особое религиозно-философское направление в поздней античности (герметизм), оказавшее глубокое влияние на развитие естествознания в Средние века Возрождения
117 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 73об-74.
118 Брусилов Алексей Алексеевич (1853 — 1926). Родился в дворянской семье. Окончил младший специальный класс Пажеского корпуса (1872). Участвовал в русско-турецкой войне 1877 — 1878. Окончив Офицерскую кавалерийскую школу в 1883, служил в ней почти 20 лет. В 1902 — 1906 ее начальник. Генерал от кавалерии (1912), генерал-адъютант (1915). В годы первой мировой войны командовал 8-й армией (1914 — 1916), армиями Юго-Западного фронта (1916 — 1917). В мае — августе 1916 руководил наступлением на русско-германском фронте получившим позднее название «Брусиловского прорыва». В мае — июле 1917 — Верховный главнокомандующий. После Октябрьской революции поступил на службу в Красную Армию, в которой занимал должности председателя Особого совещания при Главнокомандующем всеми вооруженными силами Республики, главного военного инспектора коннозаводства и коневодства, инспектора кавалерии РККА, а с марта 1924 состоял для особых поручений при РВС СССР. См.: Брусилов А. А. Мои воспоминания. М., 2001.
119 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 77.
120 Там же. Л. 79−81об.
121 Ренненкампф Павел Карлович (1854−1818) Из дворян Эстляндской губернии. Генерал от кавалерии (1910) и генерал-адъютант (1912). Окончил Гельсингфорсское пехотное юнкерское училище и Николаевскую академию Генерального штаба (1882). В 1895—1899 командир 36 драгунского Ахтырского полка. В 1899—1901 начальник штаба войск Забайкальской области. Участник китайской кампании 1900−1901. В 1901—1904 начальник 1-ой отдельной кавалерийской бригады. Во время русско-японской войны 1904 -1905 командовал Забайкальской казачьей дивизией. В 1905 в распоряжении главнокомандующего на Дальнем Востоке, командовал рядом Сибирских армейских корпусов. Участвовал в подавлении революционных выступлений в 1905 г. В 1913 — 1914 командующий войсками Виленского военного округа. В июле — ноябре 1915 — командующий 1 армией. Действия Ренненкампфа во время Восточно-Прусской операции стали предметом разбирательства специальной комиссии. 6.10.1915 уволен от службы «по домашним обстоятельствам». С 18.11.1915 в распоряжении военного министра. После Февральской революции арестован, а после Октябрьской революции освобожден и уехал в Таганрог. После занятия большевиками города перешел на нелегальное положение. В ночь на 16.3.1918 арестован ЧК. Отказался от предложения вступить в Красную армию. В конце марта В. А. Антонов-Овсеенко распорядился расстрелять Ренненкампфа. В ночь на 1 апреля отвезен за город и расстрелян. По сведениям, приводимым рядом исследователей, перед расстрелом ему выкололи глаза. (В ХРОНОСе см. ст. Ренненкампф Павел Карлович)
122 Самсонов Александр Васильевич (1859−1914) — Из дворян. Окончил Николаевскую академию Генштаба (1884) Во время русско-японской войны в сражении при Вафангоу дивизия Самсонова решила участь боя. В Шахейском сражении Самоснов без сопротивления отошел назад, обнажив фланг и тыл пехоты генерала П. К. Ренненкампфа, что имело неважные последствия. При проведении мобилизации 1914 г. назначен командующим 2-й армией Северо-Западного фронта. Она развертывалась на фронте Гродно-Осовец-Остроленка. После разгрома армии пытался со штабом пробиться из окружения, но отстал от других и, видя безвыходность положения, застрелился. Армия Самсонова потеряла около 6,7 тысяч убитыми, свыше 20 тысяч ранеными, 92 тысячи человек пленными (в том числе 15 генералов), 350 орудий. Впоследствии тело Самсонова было доставлено в Петроград и затем перевезено для погребение в имение в Херсонской губернии.
123 Шмидт Анна Николаевна (начало 1850-х — 1905) учительница и журналистка из Нижнего Новгорода, проповедовавшая собственное теософическое учение, возникшее под влиянием «софиологических» идей В. С. Соловьева. Шмидт считала, что ощущает в себе воплотившийся дух Церкви и находится в общении с небесным возлюбленным — новым воплощением Христа, за коего признавала Соловьева (См.: Книга о Вл. Соловьеве. М., 1991. С. 240−245). «Незадолго до своей смерти, в 1900 г. Соловьев знакомится, сначала по переписке, а затем и лично, с Анной Николаевной Шмидт, которая считала себя воплощением Софии, а Соловьева — воплощением Христа и написала мистический трактат о Третьем Завете, понимая Св. Духа как Дочь Божию. Соловьев признал мистический трактат Шмидт «истиной величайшей важности», но после личного знакомства и чтения «Исповеди» Шмидт,…испугался ее дерзновенности, и некоторые ее откровения сам признал «прелестью"…. См.: Андреев И. М. // Владимир Соловьев — мистик в свете православия (К 50-летию со дня смерти) // Вл. Соловьев: pro et contra. СПб., 2002. Антология. Том 2. С. 31−32. Вероятно, боязнь за состояние души новой знакомой, побудила Соловьева написать письмо А. Шмидт 22 апреля 1900 г. (См. Письма В. С. Соловьёва, Петербург, 1923, т. IV; Булгаков С. Н. Владимир Соловьёв и Анна Шмидт // Булгаков С. Н. Тихие думы. М., 1916; Фудель С. И. Собрание сочинений. в 3-х томах. М., 2001. Т.1. С. 67, 539). М. А. Новоселов оставил свидетельство о потрясении, испытанном Шмидт после смерти Соловьева (под заголовком «А. Н. Шмидт на похоронах В. С. Соловьева» с инициалами М. А. Н. приведено в книге: Из рукописей А. Н. Шмидт. М., 1916)
124 Соловьев Владимир Сергеевич (1853 — 1900) — философ, публицист, историк философии.
125 Розанов Василий Васильевич (1856−1919) — известный религиозный мыслитель, писатель, публицист. Жизнь его семьи в Сергиевом Посаде после 1917 была крайне тяжелой.
126 Эрн Владимир Францевич (1881−1917) — религиозный философ, активный деятель религиозно-общественного движения в России начала ХХ в. С началом Первой мировой войны выступил с антигерманскими лекциями.
127 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 81об-83.
128 Там же. Л.92об-93об.
129 Каледин Алексей Максимович (1861 — 1918). Казак станицы Усть-Хоперской. Поступил во 2-е военное Константиновское училище, затем был переведен в Михайловское артиллерийское училище, которое окончил в 1882. Окончил Академию Генерального штаба (1889). С ноября 1889 — старший адъютант штаба 6-й пехотной дивизии, затем на штабных должностях. В декабре 1899 был произведен в полковники. С августа 1906 — помощник начальника штаба Войска Донского, в апреле 1907 был произведен в генерал-майоры, в апреле 1913 — в генерал-лейтенанты. Участвовал в первой мировой войне. В 1915 назначен командиром 12-го армейского корпуса, с марта 1916 — командующий 8-й армией Юго-Западного фронта. В июне 1916 был произведен в генералы от кавалерии. В мае 1917 смещен со своего поста. В июне Большим войсковым кругом был избран атаманом Донского казачьего войска. В октябре приступил к формированию Донской армии для борьбы с Советской властью. В январе 1918 сложил с себя полномочия и застрелился, считая, что дальнейшее продолжение борьбы бессмысленно. (В ХРОНОСе см. ст. Каледин Алексей Максимович)
130 Щербачев Дмитрий Григорьевич (1857 — 1932). Окончил Академию Генерального штаба (1884). В мае 1903 был произведен в генерал-майоры и назначен командиром лейб-гвардии Павловского полка. С января 1907 — начальник Академии Генерального штаба. В ноябре 1908 произведен в генерал-лейтенанты. Генерал от инфантерии (1914). В годы первой мировой войны — командующий 7-й Отдельной армией, затем — генерал-адъютант Свиты, с апреля 1917 — помощник главнокомандующего армиями Румынского фронта. С декабря 1917 — главнокомандующий армиями Украинского фронта. В марте 1918 дал согласие на ввод румынских войск в Бесарабию, заключив перед этим перемирие с Германией. В 1919 — главный военный представитель Верховного правителя России А. В. Колчака в Париже. Умер в эмиграции. (В ХРОНОСе см. ст. Щербачев Дмитрий Григорьевич)
131 Лечицкий Платон Алексеевич (1856−1923) генерал от инфантерии (1913). Сын священника. Образование получил в Варшавском пехотном юнкерском училище (1880). Во время русско-японской войны 1904−05 заслужил репутацию выдающегося полкового командира. С 1910 командующий войсками Приамурского военного округа и войсковой наказной атаман Амурского и Уссурийского казачьего войск. В начале Первой мировой войны командовал группой войск, направленной на помощь 4-й армии после ее неудачи у Красника. В августе 1914 назначен командующим 9-й армией. За успешные действия в августе — сентябре награжден Георгиевским оружием с бриллиантами. Успешно действовал против австро-венгерских войск в октябре 1914. После отвода генералом Н. В. Рузским армий Северо-Западного фронта наступление было остановлено. К середине апреля 1915 армия развертывалась в Заднестровье. Участвовал в наступлении вдоль реки Днестр, отбросил противника за Прут. В начале июля удерживал фронт от Днестра до румынской границы. В 1916 участвовал в наступлении генерала А. А. Брусилова. После Февральской революции 18 апреля 1917 сдал командование армией и вышел в отставку. После Октябрьской революции вступил в Красную армию. Впоследствии был арестован и умер в тюрьме.
132 Макензен Август фон (1849−1945), германский генерал-фельдмаршал (22 июня 1915). В Первую мировую войну участвовал в окружении армии А. В. Самсонова. С января 1917 командовал оккупационными войсками в Румынии. С мая по декабрь 1918 — главнокомандующий войсками в Румынии. Считался одним из самых талантливых военачальников Первой мировой войны и пользовался большой популярностью в послевоенной Германии. После прихода НСДАП к власти назначен прусским государственным советником. (В ХРОНОСе см. ст. Макензен (Mackensen) Август)
133 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 96−96об.
134 Там же. Л.100−101.
135 15 (28) июня ударная группа русских войск нанесла удар на Коломыю. 17 (30) июня Коломыя была взята.
136 Куропаткин Алексей Николаевич (1848−1925) — военный и государственный деятель, генерал, военный историк. С 1898 по 1904 — военный министр, член Государственного Совета. В русско-японскую войну главнокомандующий сухопутными войсками, а затем всеми вооруженными силами России на Дальнем Востоке. Член Всероссийского национального союза. В Первую мировую войну — командующий Северным фронтом, генерал-губернатор, командующий войсками в Туркестане. После Февральской революции арестован, затем освобожден. После Октябрьской революции на преподавательской работе.
137 Одно из названий Гавайских островов.
138 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 101об-103.
139 Тихомирова Екатерина Дмитриевна — урожденная Сергеева. Жила в Орле, училась на фельдшерских курсах. До переезда в Петербург принадлежала к «якобинскому» кружку П. Г. Зайчневского. На Воронежском съезде была принята в «Землю и Волю», после раскола вошла в состав Исполнительного Комитета «Народной Воли». В 1880 г. Л. А. Тихомиров, использовав фальшивый паспорт, обвенчался с ней. Вопреки неписаной революционной традиции, брак Тихомирова был не только официальным, но и закреплялся церковным обрядом венчания, на котором шафером был Н. К. Михайловский.
140 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 103об-105.
141 Тиханович-Савицкий Нестор Николаевич (1866 — после июля 1917) Председатель астраханского отдела Союза русского народа. Затем председатель Астраханской народной монархической партии. Подробнее см. в примечаниях к публикации в N 1 журнала «Философская культура» за 2005 г. С. 145.
142 Имеется в виду Н. Н. Тиханович-Савицкий.
143 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 113−113об.
144 Алексеев Михаил Васильевич (1857 — 1918). Сын выслужившегося из фельдфебелей офицера. Окончил Московское пехотное юнкерское училище (1876). Участник русско-турецкой войны 1877−78. Окончил Академию Генерального штаба (1890). Участвовал в русско-японской войне; генерал-майор (1904), генерал-лейтенант (1908). Участвовал в Первой мировой войне. С августа 1914 — начальник штаба Юго-Западного фронта, в сентябре произведен в генералы от инфантерии, с марта 1915 — главнокомандующий армиями Северо-Западного (с 4 августа 1915 — Западного) фронта. 18 августа 1915 назначен начальником штаба верховного главнокомандующего. 1 апреля 1917 назначен Временным правительством верховным главнокомандующим. После провала корниловского выступления, пытаясь спасти его организаторов от расправы, принял должность начальника штаба вновь назначенного главковерха А. Ф. Керенского, и арестовал Л. Г. Корнилова и его сподвижников, после чего отправил арестованных в тюрьму под охрану надежных войск. В сентябре подал в отставку и тайно приступил к организации офицерских и юнкерских отрядов. После Октябрьской революции начал формировать в Новочеркасске добровольческие части из прибывающих на Дон офицеров и юнкеров. С декабря 1917 член триумвирата «Донского гражданского совета». Участник 1-го Кубанского («ледяного») похода. С 18 августа 1918 — Верховный руководитель Добровольческой армии. Умер в Екатеринодаре.
145 Иванов Николай Иудович (1851−1919). Генерал от артиллерии. Участник русско-турецкой и русско-японской войн. В 1908—1914 командующий Киевским военным округом. В годы первой мировой войны командовал Юго-Западным фронтом. С марта 1916 — в свите Николая II. 27 февраля 1917 назначен командующим Петроградским военным округом с диктаторскими полномочиями, однако не смог выполнить возложенную на него миссию.
146 ГАРФ. Ф. 634. Оп. 1. Д. 26. Л. 127об-128об.
«Философская культура», N 2, июль — декабрь 2005, Санкт-Петербург
Опубликовано на сайте ХРОНОС
