Феврония

Ну вот, нужно идти догонять взрослых. Они всегда куда-то собираются в неподходящий момент. Но это лучше, чем сидеть дома одной…

У маленькой Февронии пять сестер и два брата. Еще в прошлом году она была самой младшей, но потом родители взяли из больницы двухлетнего Алешу. Это никого не удивило — в семье батюшки Александра, еженедельно приходящего с проповедью в женскую консультацию и родильный дом городка, естественно было увидеть хотя бы одно, практически чудом увидевшее свет, отказное чадо.

Живет большое семейство в деревянном домике с банькой. В нем четыре комнаты, с трудом вмещающие двенадцать человек (включая одинокую пенсионерку «бабу Аню» и взрослую приемную дочь Настю). Впрочем, жить вполне можно, только вот одному побыть трудно. Есть, правда, еще совсем тесная, отгороженная от коридора комнатка, которую называют «папина келья». В ней много таинственных и неприкосновенных вещей — таких, как в храме. Здесь нельзя играть и шуметь, но как же сладко, наверное, бывает, всхлипывая о своих горестях, заснуть на «запретной» кушетке под проницательным взглядом святых…

Хозяина в комнатке чаще всего нет. Он служит Богу и поэтому «живет в Церкви». Скучая по нему, можно лишь уткнуться в шелковистую, пахнущую ладаном темную рясу, висящую на крючке. Бывает, конечно, что он проводит дома целый день. Тогда чаще всего топится баня или приходят гости. Но даже дома основатели семейства называют друг друга «батюшка» и «матушка».

Однажды, увидев, что родители сидят рядом, приобняв друг друга, пятилетняя Маша, покраснев, засмеялась: «Ну, вы прям как муж-жена!». Ей, как и самой младшей, как-то не приходило в голову, что «мама и папа» — это и в самом деле муж и жена. Ведь даже на ранних семейных фотографиях они просто и почтительно стоят рядом. Совсем как Петр и Феврония…

— Феня! Фенечка, иди сюда — отстанешь…

Говорят, что это удивительное имя, редкое для такой маленькой девочки. Ее, самую позднюю из дочерей, назвали в честь покровителей мудрой супружеской любви, незаметной взгляду, но явно ощущаемой в виде теплоты сердца. Ребенок родился накануне праздника благоверных святых, и родителям не пришлось, раздумывая, листать святцы.

Скоро, в последний день перед постом, в доме обязательно появится мороженое. И не в стаканчиках, а в больших пластиковых пакетах — ешь, сколько хочешь. Мама непременно скажет старшим сестрам: «Достаньте голубые чашки». В этих лазурных пиалах с золотой каймой сосредоточится детское предвкушение праздника. А отец, посадив на колени младшую дочь, будет рассказывать что-то очередному гостю, пришедшему к ним с блокнотом, ручкой и фотоаппаратом, и покачивать ее, Фенечку, весело приговаривая: «Ну, многодетные — и многодетные. Что, вот она, что ли, много съест?».

Легкая, как пушинка, Феврония больше всего любит танцевать. Под классику, которую играют сестры к урокам в музыкальной школе, под песни «собственного сочинения» и даже без музыки вообще. Знакомые учителя говорят, что у малышки и впрямь удивительная пластика и тонкий слух. Из таких вырастают изящные балерины и чуткие скрипачи. Может, Господь уготовал ей путь в искусстве? А может, вместо искусства будет четырнадцать детей — именно столько мечтает иметь ее старшая сестра Настя. Главное, что маленькой Фенечке неведома страшная «правда»: седьмому, посланному Богом семье ребенку чаще всего не суждено бывает увидеть свет. Потому что взрослые считают, что он не может быть счастливым…

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=4141&Itemid=4