К дню памяти Царственных мучеников

Почитание Царственных Мучеников в XX веке

Великий духовный подвиг государя-императора Николая Александровича и его августейшей семьи, возсиявший ярким светом после Их мученической кончины, был глубоко осознан широкими кругами русской эмиграции, но вопрос об их канонизации был впервые поднят в Югославии.

Император Николай II c детьми

Еще в 1925 г. в сербской печати появилось описание чудесного явления во сне Царя-Мученика одной пожилой сербке, и с этого времени в Сербский Синод стали поступать свидетельства о том, что сербский народ не только глубоко чтит память убиенного русского императора, но почитает его как святого. Приблизительно к тому же времени относятся и первые известные нам иконописные изображения Царственных Мучеников.

В августе 1927 г. в газетах Белграда появилась статья под заглавием «Лик императора Николая II в Сербском монастыре св. Наума, что на Охридском озере», в которой рассказывалось о первом таком изображении на стене храма. Русский художник С.Ф.Колесников был приглашен для росписи храма в этом монастыре. Исполняя порученную ему работу, он задумал написать лики 15 святых, размещенные в 15 овалах. Четырнадцать ликов им были написаны сразу же, а место для пятнадцатого долго оставалось пустым. Необъяснимое чувство мешало ему закончить эту роспись. Однажды в сумерки он вошел в храм. Внизу было темно, и только купол прорезывали лучи заходящего солнца. На стенах была дивная игра света и теней. Все казалось неземным и необыкновенным. В этот момент иконописец увидел, что оставленный им чистый овал ожил и из него глядел скорбный лик императора Николая II. Пораженный этим чудесным видением, он некоторое время стоял в оцепенении. Затем, охваченный молитвенным порывом, он начал, не нанося углем контуры чудного лика, быстро работать кистью. Спать он не мог всю ночь, и едва забрезжил свет, принялся снова за работу и быстро ее закончил. Этот портрет-икону он снабдил надписью: «Всероссийский император Николай II, принявший мученический венец за благоденствие и счастье славянства».

В марте 1930 г. в сербских газетах было опубликовано сообщение, что жители г. Лесковац обратились к Синоду Сербской Православной Церкви с прошением о причислении к лику святых Русского Императора Николая II, которого они почитают наравне с сербскими народными святыми: Симеоном, Саввой, Лазарем, Стефаном и другими.

В 1936 г., при закладке в Брюсселе храма-памятника царской семье, сербский митрополит Досифей, выступая от имени Святейшего Патриарха Варнавы, сказал: «Сербия чтит государя-императора Николая II, как святого, а на Соборе Сербских Архиереев не так давно был поднят вопрос о причислении Царя-Мученика Николая II к лику святых Сербской Церкви. В двух новопостроенных в Сербии храмах Царь-Мученик Николай Александрович изображен на иконе как святой».

Bcкоре вспыхнула Вторая Мировая война, в результате которой Югославия была захвачена коммунистами и Сербская Православная Церковь сама оказалась порабощенной безбожной властью.

Канонизация не совершается росчерком пера. Она венчает собой длительный процесс кристаллизации молитвенного порыва и проявления воли верующих людей, составляющих церковный народ. Среди многочисленной русской эмиграции, разбросанной по всему миру, это духовное настpoениe нашло выражение в трех направлениях: в повсеместном ежегодном совершении — в течете более чем полувека — панихид по царской семье в день ея злодейского убиения и в другие памятные дни, в сооружении храмов и других памятников в честь Царя-Мученика и его семьи; и в распространении иконописных изображений Царственных Мучеников.

Панихиды по царской семье совершались во всех странах русского рассеяния, во всex посещаемых русскими людьми храмах, независимо от их принадлежности к той или иной церковной организации. В некоторых из них панихида в годовщину убиения проходила накануне вечером, затем в течение всей страшной ночи с 3/16 на 4/17 июля читалась Псалтирь, служилась полунощница, а утром, в самый день скорби, совершалась заупокойная Божественная литургия.

Храмы-памятники воздвигнуты во всех частях света. На первом месте среди них стоит великолепный храм св. праведного Иова Многострадального, построенный в Брюсселе в память венценосных мучеников государя-императора Николая II и его августейшей семьи, а также всех русских людей, умученных и убиенных богоборческой властью в великой народной смуте. Закладка этого храма была совершена в 1936 г., а освящение — в 1950 г. В храме находятся многочисленные святыни: частицы Животворящего Креста Господня и мощи многих святых времен апостольских и более поздних, а также русских святых; большой крест с частицами святых мощей, который носил на кольчуге св. блгв. кн. Александр Невский во время Ледового побоища; его же малый нательный крест со святыми мощами. Из числа реликвий царской семьи здесь хранятся: крест с найденными в Екатеринбургской шахте иконками и кольцами; Библия цесаревича Алексия Николаевича — дар императрицы с ее надписью; икона св. Иоанна Крестителя, находившаяся с царской семьей в Ипатьевском доме; погон Государя и его шинель-полушубок.

Еще paнee, в начале тридцатых годов, в Шанхае был выстроен величественный храм-памятник во имя свт. Николая Чудотворца, небесного покровителя государя-императора, занимавший в архитектурном и художественном отношении исключительное место среди русских церквей заграницей. В Америке (США) храм-памятник царской семье находится в Сан-Франциско — это церковь Казанской иконы Божией Матери.

Из числа других упомянем о необыкновенной истории одной из таких церквей во Франции. В 1952 г. в Монморанси под Парижем, при доме Союза русских военных инвалидов, была построена церковь «в память государя-императора Николая II, всей царской семьи, верных слуг ея, всех воинов за Веру, Царя и Отечество живот свой положивших, на поле брани павших и в борьбе с большевиками погибших и умученных». Постройка этой церкви ознаменовалась двумя событиями, которые можно назвать чудесными. Когда возник вопрос об устройстве церкви, и средств для этого не оказалось, казначей Союза инвалидов А.А.Костанда совершенно неожиданно и именно в этот момент получил принадлежавшую ему крупную сумму денег, которую давно считал пропавшей. Эту сумму, равную как раз той, которая требовалась по смете для постройки церкви, он решил пожертвовать на это дело. А в день освящения вновь выстроенной церкви произошло другое знаменательное событие. Передаем его со слов А.А.Костанда.

«После освящения храма, — говорить он, — в 3 часа дня я отправился в церковь, чтобы уединенно помолиться о спасении Poccии от сатанинского ига. По случаю Пасхальной недели Царские врата в храме были открыты. Вдруг алтарь озарился ярким светом, сверкнула молния и раздался голос: „Спасибо, мой верный и преданный слуга. Россия скоро будет“. Раздавшийся затем другой голос сказал: „Вспомни, что я тебе сказал в 1908 году: ты воздвигнешь храм на чужой земле, он явится прообразом многих храмов, которые будут построены на земле Русской“. Затем свет погас. Слова, сказанные вторым голосом, были мнe сказаны отцом Иоанном Кронштадтским в апреле 1908 года в С.-Петербурге, при посещении им нашей семьи» («Православная Жизнь», июль 1968 г. (N 7), стр. 12).

Помимо храмов особо посвященных памяти царской семьи, во многих русских церквах, разбросанных по всему миру, заботами прихожан сооружены в той или иной форме молитвенные памятники в честь Царственных Мучеников. Из них прежде всего следует упомянуть о замечательном по своей красоте и художественном выполнении кресте-памятнике, воздвигнутом в храме св. Александра Невского в Париже по почину и трудами Союза ревнителей памяти Императора Николая II, при участии многочисленных общественных организаций и с помощью пожертвований, поступивших из всех частей света. Крест этот, в 4 м высотой, исполнен в древненовгородском стиле. На широком древе креста размещены иконы святых, имена которых носили государь, императрица Александра Феодоровна, их авгycтeйшие дети и лица свиты и слуги, с ними убиенные. Наверху креста — икона благословляющего Спасителя и надпись: «Сим победиши». Памятник освящен 3/16 июля 1938 г.

В других церквах в память у6иенной царской семьи заботами прихожан сооружены иконы-памятники с неугасимыми лампадами. В храме преподобного Серафима Саровского в Си-Клифе (США) находится образ Спаса Нерукотворного, найденный среди других икон в доме Ипатьева и переданный на хранение в этот храм великой княгиней Ксенией Александровной. Наконец, в церкви Успения Божией Матери при Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле (США) сооружена, как и в некоторых других церквах, мемориальная доска с именами членов царской семьи. Перечислить всё церкви, хранящие в своих стенах вещественные доказательства молитвенного почитания русскими людьми памяти Царственных Мучеников, не представляется возможным, но даже приведенные здесь примеры убедительно свидетельствуют о повсеместном проявлении такого духовного настроения.

Как сказано выше, первое известное нам иконописное изображение императора Николая II относится к 1927 г. С тех пор многие иконописцы стали изображать Царственных Мучеников на иконах. Известны также их иконописные портреты. Среди таких икон наиболее замечательной является икона Всех Святых, в земле Россистей просиявших, написанная в 1949 г. архимандритом Киприаном, священноиноком Свято-Троицкого монастыря. Это икона большого размера. Ее центральную и главную часть занимают изо6ражжения Всех Русских Cвятыx, а по обе стороны изображены — без нимбов — еще не прославленные Новые Мученики Российские во главе с царской семьей, великой княгиней Елизаветой Феодоровной и патриархом Тихоном. Икона написана в двух копиях, из которых одна находится в храме-памятнике в Брюсселе, а другая — в Вознесенском кафедральном соборе в Нью-Йopкe.

Из числа других икон выделяется глубоким замыслом композиции икона-складень, написанная в 1951 г. в г. Лима (Перу) госпожой А.Л.Дабберт-Дроздовской. В средней части складня изображена Голгофа с идущей к Распятому Христу царской семьей, а на дверцах написаны наиболее чтимые русские святые.

Есть несколько вариантов иконы с изображением семи святых, имена которых носили Царственные Мученики, в соединении с их иконописными изображениями без нимбов.

Заслуживает также быть отмеченным иконописный портрет великой княгини Елизаветы Феодоровны с надписью на английском языке: Royal Martyr Grand Duchess Elizabeth Feodorovna. Он находится в церкви св. Германа Аляскинского в г. Гринвиче (США), настоятель которой и большинство прихожан — природные американцы.

Молитвенно-творческий порыв к изображению Царственных Мучеников на иконах не ограничивается только Зарубежной Русью. Один из очевидцев свидетельствует, что он видел в 1930-х годах в Советской России икону царской семьи, безукоризненно исполненную прекрасным художником. На этой иконе, размером приблизительно в два квадратных фута, государь изображен в коронационной мантии, в окружении всей августейшей семьи. Над головами всех членов семьи нарисованы нимбы святых. Почитание Царственных Мучеников в России было и продолжается, ибо совершенное злодеяние слишком чудовищно, чтобы оно могло быть вычеркнуто из народной совести.

В 1947 г. в русской эмиграционной печати появилось сообщение о дерзновенном молитвенном обращении к царской семье во время Второй Мировой войны в Югославии. Небольшой отряд казаков с обозом, в котором находились раненые, женщины, дети, старики и один священник, потерял связь с главными силами и оказался окруженным с трех сторон красными партизанами и прижатым к непроходимому болоту. Это случилось в день тезоименитства государя-императора. Священник о. Илья, призвав всех к молитве, отслужил молебен «Мученику Николаю, государю Российскому» с призывом: «Святые мученики Дома царского, молите Бога о нас». Пел весь отряд и все, находившиеся в обозе. На чье-то возражение, что Царственные Мученики еще не прославлены и чудеса от них еще не явлены, о. Илья ответил: «А вот молитвами их и выйдем… Указание вам в житиях святых чтите, когда на телесах святых мучеников, без всякого прославления, христиане храмы строили, лампады возжигали и молились таковым яко предстоятелям и ходатаям…». И действительно, чудесным открытием о. Ильи отряд и обоз вышли в полном составе из окружения, пройдя ночью через болото, прямо к мecтy расположения главных сил, с которыми они и соединились. Из окрестных жителей никто не хотел верить, что прошли они этим путем. Утром красные партизаны не могли установить и следа, куда ушел отрезанный отряд, который считали своей верной добычей.

Уясняя ceбе духовный образ царской семьи, церковный народ прибегал к ее Небесной помощи еще до прославления. Именно так многие годы обращались православные христиане к Св. Праведному Иоанну Кронштадтскому, Св. Герману Аляскинскому и к Блаженной Ксении Петербургской. Повсеместные народные поминовения царской семьи через совершение заупокойных литургий и панихид в определенные дни укрепляли общенародную церковную память. Но и каждая душа в отдельности, проникнутая горячей любовью к великим Царственным Мученикам Российским, молилась о них постоянно, и молитвами сих Мучеников Господь милует Русскую землю и русских людей до сего дня. «Святые Мученики Дома Царского, молите Бога о нас».

(Материал подготовлен Санкт-Петербургским Общественным Фономд Ревнителей памяти Государя Императора Николая II)

Житие святого страстотерпца, императора Российского Николая Александровича Романова
(«Московские епархиальные ведомости». 2000. N10−11. С. 20−33)

Св. Император Николай II

Будущий Император Всероссийский Николай II родился 6 (18) мая 1868 года, в день святого праведного Иова Многострадального. Он был старшим сыном Императора Александра III и его супруги Императрицы Марии Феодоровны. Воспитание, полученное им под руководством отца, было строгим, почти суровым. «Мне нужны нормальные здоровые русские дети» — такое требование выдвигал Император к воспитателям своих детей. А такое воспитание могло быть по духу только православным. Еще маленьким ребенком Наследник Цесаревич проявлял особую любовь к Богу, к Его Церкви. Он получил весьма хорошее домашнее образование — знал несколько языков, изучил русскую и мировую историю, глубоко разбирался в военном деле, был широко эрудированным человеком. У Императора Александра III была программа всесторонней подготовки Наследника к исполнению монарших обязанностей, но этим планам в полной мере не суждено было осуществиться…

Императрица Александра Феодоровна (принцесса Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса) родилась 25 мая (7 июня) 1872 года в Дармштадте, столице небольшого германского герцогства, к тому времени уже насильственно включенного в Германскую империю. Отцом Алисы был Великий герцог Гессен-Дармштадтский Людвиг, а матерью — принцесса Алиса Английская, третья дочь королевы Виктории. В младенчестве принцесса Алиса — дома ее звали Аликc — была веселым, живым ребенком, получив за это прозвище «Санни» (Солнышко). Дети гессенской четы — а их было семеро — воспитывались в глубоко патриархальных традициях. Жизнь их проходила по строго установленному матерью регламенту, ни одной минуты не должно было проходить без дела. Одежда и еда детей были очень простыми. Девочки сами зажигали камины, убирали свои комнаты. Мать старалась с детства привить им качества, основанные на глубоко христианском подходе к жизни.

Первое горе Аликс перенесла в шесть лет — от дифтерии в возрасте тридцати пяти лет умерла ее мать. После пережитой трагедии маленькая Аликс стала замкнутой, отчужденной, начала сторониться незнакомых людей; успокаивалась она только в семейном кругу. После смерти дочери королева Виктория перенесла свою любовь на ее детей, особенно на младшую, Аликс. Ее воспитание, образование отныне проходило под контролем бабушки.

Первая встреча шестнадцатилетнего Наследника Цесаревича Николая Александровича и совсем юной принцессы Алисы произошла в 1884 году, когда ее старшая сестра, будущая преподобномученица Елизавета, вступила в брак с Великим князем Сергеем Александровичем, дядей Цесаревича. Между молодыми людьми завязалась крепкая дружба, перешедшая затем в глубокую и все возрастающую любовь. Когда в 1889 году, достигнув совершеннолетия, Наследник обратился к родителям с просьбой благословить его на брак с принцессой Алисой, отец отказал, мотивируя отказ молодостью Наследника. Пришлось смириться перед отцовской волей. В 1894 году, видя непоколебимую решимость сына, обычно мягкого и даже робкого в общении с отцом, Император Александр III дает благословение на брак. Единственным препятствием оставался переход в Православие — по российским законам невеста Наследника российского престола должна рыть православной. Протестантка по воспитанию, Алиса была убеждена в истинности своего исповедания и поначалу смущалась необходимостью перемены вероисповедания.

Радость взаимной любви была омрачена резким ухудшением здоровья отца — Императора Александра III. Поездка в Крым осенью 1894 года не принесла ему облегчения, тяжелый недуг неумолимо уносил силы…

20 октября Император Александр III скончался. На следующий день в дворцовой церкви Ливадийского дворца принцесса Алиса была присоединена к Православию через Миропомазание, получив имя Александры Феодоровны.

Несмотря на траур по отцу, было решено не откладывать бракосочетание, но оно состоялось в самой скромной обстановке 14 ноября 1894 года. Наступившие затем дни семейного счастья вскоре сменились для нового Императора необходимостью принятия на себя всего бремени управления Российской империей.

Ранняя смерть Александра III не позволила вполне завершить подготовку Наследника к исполнению обязанностей монарха. Он еще не был полностью введен в курс высших государственных дел, уже после восшествия на престол многое ему пришлось узнавать из докладов своих министров.

Впрочем, характер Николая Александровича, которому при воцарении было двадцать шесть лет, и его мировоззрение к этому времени вполне определились.

Лица, стоявшие близко ко двору, отмечали его живой ум — он всегда быстро схватывал существо докладываемых ему вопросов, прекрасную память, особенно на лица, благородство образа мыслей. Но Цесаревича заслоняла мощная фигура Александра III. Николай Александрович своей мягкостью, тактичностью в обращении, скромными манерами на многих производил впечатление человека, не унаследовавшего сильной воли своего отца.

Руководством для Императора Николая II было политическое завещание отца: «Я завещаю тебе любить все, что служит ко благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя притом, что ты несешь ответственность за судьбу твоих подданных перед Престолом Всевышнего. Вера в Бога и святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни. Будь тверд и мужествен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся самого себя и своей совести».

С самого начала своего правления державой Российской Император Николай II относился к несению обязанностей монарха как к священному долгу. Государь глубоко верил, что и для стомиллионного русского народа царская власть была и остается священной. В нем всегда жило представление о том, что Царю и Царице следует быть ближе к народу, чаще видеть его и больше доверять ему.

1896 год был ознаменован коронационными торжествами в Москве. Венчание на царство — важнейшее событие в жизни монарха, в особенности когда он проникнут глубокой верой в свое призвание. Над царской четой было совершено Таинство миропомазания — в знак того, что как нет выше, так и нет труднее на земле царской власти, нет бремени тяжелее царского служения, Господь… даст крепость царем нашим (1 Цар. 2,10). С этого мгновения Государь почувствовал себя подлинным Помазанником Божиим. С детства обрученный России, он в этот день как бы повенчался с ней.

К великой скорби Государя, торжества в Москве были омрачены катастрофой на Ходынском поле: в ожидавшей царских подарков толпе произошла давка, в которой погибло много людей. Став верховным правителем огромной империи, в руках которого практически сосредотачивалась вся полнота законодательной, исполнительной и судебной власти, Николай Александрович взял на себя громадную историческую и моральную ответственность за все происходящее во вверенном ему государстве. И одной из важнейших своих обязанностей почитал Государь хранение веры православной, по слову Священного Писания: «царь… заключил пред лицем Господним завет — последовать Господу и соблюдать заповеди Его и откровения Его и уставы Его всего сердца и от всей души» (4 Цар. 23, 3). Через год после свадьбы, 3 ноября 1895 года, родилась первая дочь — Великая княжна Ольга; за ней последовало появление на свет трех полных здоровья и жизни дочерей, которые составляли радость своих родителей, Великих княжон Татианы (29 мая 1897 года), Марии (14 июня 1899 года) и Анастасии (5 июня 1901 года). Но эта радость была не без примеси горечи — заветным желанием Царской четы было рождение Наследника, чтобы Господь приложил дни ко дням царя, лета его продлил в род и род (Пс. 60, 7).

Долгожданное событие произошло 12 августа 1904 года, через год после паломничества Царской семьи в Саров, на торжества прославления преподобного Серафима. Казалось, начинается новая светлая полоса в их семейной жизни. Но уже через несколько недель после рождения Царевича Алексия выяснилось, что он болен гемофилией. Жизнь ребенка все время висела на волоске: малейшее кровотечение могло стоить ему жизни. Страдания матери были особенно сильны…

Глубокая и искренняя религиозность выделяла Императорскую чету среди представителей тогдашней аристократии. Духом православной веры было проникнуто с самого начала и воспитание детей Императорской семьи. Все ее члены жили в соответствии с традициями православного благочестия. Обязательные посещения богослужений в воскресные и праздничные дни, говение во время постов были неотъемлемой частью быта русских царей, ибо царь уповает на Господа, и во благости Всевышнего не поколеблется (Пс. 20, 8).

Однако личная религиозность Государя Николая Александровича, и в особенности его супруги, была чем-то бесспорно большим, чем простое следование традициям. Царская чета не только посещает храмы и монастыри во время своих многочисленных поездок, поклоняется чудотворным иконам и мощам святых, но и совершает паломничества, как это было в 1903 году во время прославления преподобного Серафима Саровского. Краткие богослужения в придворных храмах не удовлетворяли уже Императора и Императрицу. Специально для них совершались службы в царскосельском Феодоровском соборе, построенном в стиле XVI века. Здесь Императрица Александра молилась перед аналоем с раскрытыми богослужебными книгами, внимательно следя за ходом церковной службы.

Нуждам Православной Церкви Император уделял огромное внимание во все время своего царствования. Как и все российские императоры, Николай II щедро жертвовал на постройку новых храмов, в том числе и за пределами России. За годы его царствования число приходских церквей в России увеличилось более чем на 10 тысяч, было открыто более 250 новых монастырей. Император сам участвовал в закладке новых храмов и других церковных торжествах. Личное благочестие Государя проявилось и в том, что за годы его царствования было канонизировано святых больше, чем за два предшествующих столетия, когда было прославлено лишь 5 святых угодников. За время последнего царствования к лику святых были причислены святитель Феодосий Черниговский (1896 г.), преподобный Серафим Саровский (1903 г.), святая княгиня Анна Кашинская (восстановление почитания в 1909 г.), святитель Иоасаф Белгородский (1911 г.), святитель Ермоген Московский (1913 г.), святитель Питирим Тамбовский (1914 г.), святитель Иоанн Тобольский (1916 г.). При этом Император вынужден был проявить особую настойчивость, добиваясь канонизации преподобного Серафима Саровского, святителей Иоасафа Белгородского и Иоанна Тобольского. Император Николай II высоко чтил святого праведного отца Иоанна Кронштадтского. После его блаженной кончины царь повелел совершать всенародное молитвенное поминовение почившего в день его преставления.

В годы правления Императора Николая II сохранялась традиционная синодальная система управления Церковью, однако именно при нем церковная иерархия получила возможность не только широко обсуждать, но и практически подготовить созыв Поместного Собора.

Стремление привносить в государственную жизнь христианские религиозно-нравственные принципы своего мировоззрения всегда отличало и внешнюю политику Императора Николая II. Еще в 1898 году он обратился к правительствам Европы с предложением о созыве конференции для обсуждения вопросов сохранения мира и сокращения вооружений. Следствием этого стали мирные конференции в Гааге в 1889 и 1907 годах. Их решения не утратили своего значения и до наших дней.

Но, несмотря на искреннее стремление Государя к I миру, в его царствование России пришлось участвовать в двух кровопролитных войнах, приведших к внутренним смутам. В 1904 году без объявления войны начала военные действия против России Япония — следствием этой тяжелой для России войны стала революционная смута 1905 года. Как великую личную скорбь воспринимал Государь происходившие в стране беспорядки…

В неофициальной обстановке с Государем общались немногие. И все, кто знал его семейную жизнь не понаслышке, отмечали удивительную простоту, взаимную любовь и согласие всех членов этой тесно сплоченной семьи. Центром ее был Алексей Николаевич, на нем сосредотачивались все привязанности, все надежды. По отношению к матери дети были полны уважения и предупредительности. Когда Императрице нездоровилось, дочери устраивали поочередное дежурство при матери, и та из них, которая в этот день несла дежурство, безвыходно оставалась при ней. Отношения детей с Государем были трогательны — он был для них одновременно царем, отцом и товарищем; чувства их видоизменялись в зависимости от обстоятельств, переходя от почти религиозного поклонения до полной доверчивости и самой сердечной дружбы.

Обстоятельством, постоянно омрачавшим жизнь Императорской семьи, была неизлечимая болезнь Наследника. Приступы гемофилии, во время которых ребенок испытывал тяжкие страдания, повторялись неоднократно. В сентябре 1912 года вследствие неосторожного движения произошло внутреннее кровотечение, и положение было настолько серьезно, что опасались за жизнь Цесаревича. Во всех храмах России служились молебны о его выздоровлении. Характер болезни являлся государственной тайной, и родители часто должны были скрывать переживаемые ими чувства, участвуя в обычном распорядке дворцовой жизни. Императрица хорошо понимала, что медицина была здесь бессильна. Но ведь для Бога нет ничего невозможного! Будучи глубоко верующей, она всей душой предавалась усердной молитве в чаянии чудесного исцеления. Подчас, когда ребенок был здоров, ей казалось, что ее молитва услышана, но приступы снова повторялись, и это наполняло душу матери бесконечной скорбью. Она готова была поверить всякому, кто был способен помочь ее горю, хоть как-то облегчить страдания сына, — и болезнь Цесаревича открывала двери во дворец тем людям, которых рекомендовали Царской семье как целителей и молитвенников. В их числе появляется во дворце крестьянин Григорий Распутин, которому суждено было сыграть свою роль в жизни Царской семьи, да и в судьбе всей страны — но претендовать на эту роль он не имел никакого права. Лица, искренне любившие Царскую семью, пытались как-то ограничить влияние Распутина; среди них были преподобномученица Великая княгиня Елизавета, священномученик митрополит Владимир… В 1913 году вся Россия торжественно праздновала трехсотлетие Дома Романовых. После февральских торжеств в Петербурге и Москве, весной, Царская семья довершает поездку по древним среднерусским городам, история которых связана с событиями начала XVII века. На Государя произвели большое впечатление искренние проявления народной преданности — а население страны в те годы быстро увеличивалось: во множестве народа величие царю (Притч. 14, 28).

Россия находилась в это время на вершине славы и могущества: невиданными темпами развивалась промышленность, все более могущественными становились армия и флот, успешно проводилась в жизнь аграрная реформа — об этом времени можно сказать словами Писания: превосходство страны в целом есть царь, заботящийся о стране (Еккл. 5, 8). Казалось, что все внутренние проблемы в недалеком будущем благополучно разрешатся.

Но этому не суждено было осуществиться: назревала первая мировая война. Использовав как предлог убийство террористом наследника австро-венгерского престола, Австрия напала на Сербию. Император Николай II посчитал своим христианским долгом вступиться за православных сербских братьев…

19 июля (1 августа) 1914 года Германия объявила России войну, которая вскоре стала общеевропейской. В августе 1914 года необходимость помочь своей союзнице Франции заставила Россию начать слишком поспешное наступление в Восточной Пруссии, что привело к тяжелому поражению. К осени стало ясно, что близкого конца военных действий не предвидится. Однако с начала войны на волне патриотизма в стране затихли внутренние разногласия. Даже самые трудные вопросы становились разрешимыми — удалось осуществить давно задуманное Государем запрещение продажи спиртных напитков на все время войны. Его убеждение в полезности этой меры было сильнее всех экономических соображений.

Государь регулярно выезжает в Ставку, посещает различные секторы своей огромной армии, перевязочные пункты, военные госпитали, тыловые заводы — одним словом, все, что играло роль в ведении этой грандиозной войны. Императрица с самого начала посвятила себя раненым. Пройдя курсы сестер милосердия, вместе со старшими дочерьми — Великими княжнами Ольгой и Татьяной — она по несколько часов в день ухаживала за ранеными в своем царскосельском лазарете, помня, что требует Господь любить дела милосердия (Мих. 6, 8).

22 августа 1915 года Государь выехал в Могилев, чтобы принять на себя командование всеми вооруженными силами России. Император с начала войны рассматривал свое пребывание на посту Верховного главнокомандующего как исполнение нравственного и государственного долга перед Богом и народом: назначал пути им и сидел во главе и жил как царь в кругу воинов, как утешитель плачущих (Иов 29, 25). Впрочем, Государь всегда предоставлял ведущим военным специалистам широкую инициативу в решении всех военно-стратегических и оперативно-тактических вопросов.

С этого дня Император постоянно находился в Ставке, часто вместе с ним был и Наследник. Примерно раз в месяц Государь на несколько дней приезжал в Царское Село. Все ответственные решения принимались им, но в то же время он поручил Императрице поддерживать сношения с министрами и держать его в курсе происходящего в столице. Государыня являлась самым близким ему человеком, на которого всегда можно было положиться. Сама Александра Феодоровна занялась политикой не из личного честолюбия и жажды власти, как об этом тогда писали. Единственным ее желанием было быть полезной Государю в трудную минуту и помогать ему своими советами. Ежедневно она отправляла в Ставку подробные письма-донесения, что хорошо было известно министрам.

Январь и февраль 1917 года Государь провел в Царском Селе. Он чувствовал, что политическая обстановка становится все более и более натянутой, но продолжал надеяться на то, что чувство патриотизма все же возьмет верх, сохранял веру в армию, положение которой значительно улучшилось. Это вселяло надежды на успех большого весеннего наступления, которое нанесет решительный удар Германии. Но это хорошо понимали и враждебные государю силы.

22 февраля Государь выехал в Ставку — этот момент послужил сигналом для врагов порядка. Им удалось посеять в столице панику из-за надвигавшегося голода, ведь во время голода будут злиться, хулить царя своего и Бога Своего (Ис. 8, 21). На следующий день в Петрограде начались волнения, вызванные перебоями с подвозом хлеба, они скоро переросли в забастовку под политическими лозунгами — «Долой войну», «Долой самодержавие». Попытки разогнать манифестантов не увенчались успехом. В Думе тем временем шли дебаты с резкой критикой правительства — но в первую очередь это были выпады против Государя. Претендующие на роль представителей народа депутаты словно забыли наставление первоверховного апостола: Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите (1 Пет. 2, 17).

25 февраля в Ставке было получено сообщение о беспорядках в столице. Узнав о положении дел, Государь посылает войска в Петроград для поддержания порядка, а затем сам отправляется в Царское Село. Его решение было, очевидно, вызвано и желанием быть в центре событий для принятия в случае необходимости быстрых решений, и тревогой за семью. Этот отъезд из Ставки оказался роковым. За 150 верст от Петрограда царский поезд был остановлен — следующая станция Любань была в руках мятежников. Пришлось следовать через станцию Дно, но и тут путь оказался закрыт. Вечером 1 марта Государь прибыл в Псков, в ставку командующего Северным фронтом генерала Н. В. Рузского.

В столице наступило полное безвластие. Но Государь и командование армией считали, что Дума контролирует положение; в телефонных переговорах с председателем Государственной думы М. В. Родзянко Государь соглашался на все уступки, если Дума сможет восстановить порядок в стране. Ответ был: уже поздно. Было ли это так на самом деле? Ведь революцией были охвачены только Петроград и окрестности, а авторитет Царя в народе и в армии был еще велик. Ответ Думы ставил Царя перед выбором: отречение или попытка идти на Петроград с верными ему войсками — последнее означало гражданскую войну в то время, как внешний враг находился в российских пределах.

Все окружающие Государя также убеждали его в том, что отречение — единственный выход. Особенно на этом настаивали командующие фронтами, требования которых поддержал начальник Генерального штаба М. В. Алексеев — в войске произошли страх и трепет и ропот на царей (3 Езд. 15, 33). И после долгих и мучительных размышлений Император принял выстраданное решение: отречься и за себя и за Наследника, ввиду его неизлечимой болезни, в пользу брата, Великого князя Михаила Александровича. Государь покидал верховную власть и главнокомандование как Царь, как воин, как солдат, до последней минуты не забывая о своем высоком долге. Его Манифест — это акт высочайшего благородства и достоинства.

8 марта комиссары Временного правительства, прибыв в Могилев, объявили через генерала Алексеева об аресте Государя и необходимости проследовать в Царское Село. В последний раз он обратился к своим войскам, призывая их к верности Временному правительству, тому самому, которое подвергло его аресту, к исполнению своего долга перед Родиной до полной победы. Прощальный приказ войскам, в котором выразились благородство души Государя, его любовь к армии, вера в нее, был скрыт от народа Временным правительством, запретившим его публикацию. Новые правители, одни других одолевая, вознерадели о царе своем (3 Езд. 15, 16) — они, конечно, боялись, что армия услышит благородную речь своего Императора и Верховного главнокомандующего.

В жизни Императора Николая II было два неравных по продолжительности и духовной значимости периода — время его царствования и время пребывания в заточении, если первый из них дает право говорить о нем как о православном правителе, исполнившем свои монаршие обязанности как священный долг перед Богом, о Государе, памятующем слова Священного Писания: Ты избрал мя еси царя людем Твоим (Прем. 9, 7), то второй период — крестный путь восхождения к вершинам святости, путь на русскую Голгофу…

Рожденный в день памяти святого праведного Иова Многострадального, Государь принял свой крест так же, как библейский праведник, перенес все ниспосланные ему испытания твердо, кротко и без тени ропота. Именно это долготерпение с особенной ясностью открывается в истории последних дней Императора. С момента отречения не столько внешние события, сколько внутреннее духовное состояние Государя привлекает к себе внимание. Государь, приняв, как ему казалось, единственно правильное решение, тем не менее переживал тяжелое душевное мучение. «Если я помеха счастью России и меня все стоящие ныне во главе ее общественные силы просят оставить трон и передать его сыну и брату своему, то я готов это сделать, готов даже не только царство, но и жизнь свою отдать за Родину. Я думаю, в этом никто не сомневается из тех, кто меня знает», — говорил Государь Генералу Д. Н. Дубенскому.

В самый день отречения, 2 марта, тот же генерал Шубенский записал слова министра Императорского Двора графа В. Б. Фредерикса: «Государю глубоко грустно, что его считают помехой счастью России, что его нашли нужным просить оставить трон. Его волновала мысль о семье, которая оставалась в Царском Селе одна, дети больны. Государь страшно страдает, но ведь он такой человек, который никогда не покажет на людях свое горе». Сдержан Николай Александрович и в личном дневнике. Только в самом конце записи на этот день прорывается его внутренне чувство: «Нужно мое отречение. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из Ставки прислали проект Манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный Манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!»

Временное правительство объявило об аресте Императора Николая II и его Августейшей супруги и содержании их в Царском Селе. Арест Императора и Императрицы не имел ни малейшего законного основания или повода.

Когда начавшиеся в Петрограде волнения перекинулись и на Царское Село, часть войск взбунтовалась, и громадная толпа бунтовщиков — более 10 тысяч человек — двинулась к Александровскому дворцу. Императрица в тот день, 28 февраля, почти не выходила из комнаты больных детей. Ей докладывали, что будут приняты все меры для безопасности дворца. Но толпа была уже совсем близко — всего в 500 шагах от ограды дворца был убит часовой. В этот момент Александра Феодоровна проявляет решимость и незаурядное мужество — вместе с Великой княжной Марией Николаевной она обходит ряды верных ей солдат, занявших оборону вокруг дворца и уже готовых к бою. Она убеждает их договориться с восставшими и не проливать крови. К счастью, в этот момент благоразумие возобладало. Последующие дни Государыня провела в страшной тревоге за судьбу Императора — до нее доходили лишь слухи об отречении. Только 3 марта она получила от него краткую записку. Переживания Императрицы в эти дни ярко описаны очевидцем протоиереем Афанасием Беляевым, служившим во дворце молебен: «Императрица, одетая сестрою милосердия, стояла подле кровати Наследника. Перед иконою зажгли несколько тоненьких восковых свечей. Начался молебен… О, какое страшное, неожиданное горе постигло Царскую семью! Получилось известие, что Государь, возвращавшийся из Ставки в родную семью, арестован и даже, возможно, отрекся от престола… Можно себе представить, в каком положении оказалась беспомощная Царица, мать с пятью своими тяжко заболевшими детьми! Подавив в себе немощь женскую и все телесные недуги свои, геройски, самоотверженно, посвятив себя уходу за больными, [с] полным упованием на помощь Царицы Небесной, она решила прежде всего помолиться пред чудотворною иконою Знамения Божьей Матери. Горячо, на коленях, со слезами просила земная Царица помощи и заступления у Царицы Небесной. Приложившись к иконе и подойдя под нее, попросила принести икону и к кроватям больных, чтобы и все больные дети сразу могли приложиться к Чудотворному Образу. Когда мы выносили икону из дворца, дворец уже был оцеплен войсками, и все находящиеся в нем оказались арестованными».

9 марта арестованного накануне Императора перевозят в Царское Село, где его с нетерпением ждала вся семья. Начался почти пятимесячный период неопределенного пребывания в Царском Селе. Дни проходили размеренно — в регулярных богослужениях, совместных трапезах, прогулках, чтении и общении с родными людьми. Однако при этом жизнь узников подвергалась мелочным стеснениям — Государю было объявлено А. Ф. Керенским, что он должен жить отдельно и видеться с Государыней только за столом, причем разговаривать только по-русски. Караульные солдаты в грубой форме делали ему замечания, доступ во дворец близких Царской семье лиц воспрещался. Однажды солдаты даже отняли у Наследника игрушечное ружье под предлогом запрета носить оружие.

Отец Афанасий Беляев, регулярно совершавший в этот период богослужения в Александровском дворце, оставил свои свидетельства о духовной жизни царскосельских узников. Вот как проходила во дворце служба утрени Великой пятницы 30 марта 1917 года. «Служба шла благоговейно и умилительно… Их Величества всю службу слушали стоя. Перед ними были поставлены складные аналои, на которых лежали Евангелия, так что по ним можно было следить за чтением. Все простояли до конца службы и ушли через общее зало в свои комнаты. Надо самому видеть и так близко находиться, чтобы понять и убедиться, как бывшая царственная семья усердно, по-православному, часто на коленях, молится Богу. С какою покорностью, кротостью, смирением, всецело предав себя в волю Божию, стоят за богослужением».

На следующий день вся семья исповедовалась. Вот как выглядели комнаты царских детей, в которых совершалось Таинство исповеди: «Какие удивительно по-христиански убранные комнаты. У каждой княжны в углу комнаты устроен настоящий иконостас, наполненный множеством икон разных размеров с изображением чтимых особенно святых угодников. Перед иконостасом складной аналой, покрытый пеленой в виде полотенца, на нем положены молитвенники и богослужебные книги, а также Святое Евангелие и крест. Убранство комнат и вся их обстановка представляют собой невинное, не знающее житейской грязи, чистое, непорочное детство. Для выслушивания молитв перед исповедью все четверо детей были в одной комнате…»

«Впечатление [от исповеди] получилось такое: дай, Господи, чтобы и все дети нравственно были так высоки, как дети бывшего Царя. Такое незлобие, смирение, покорность родительской воле, преданность безусловная воле Божией, чистота в помышлениях и полное незнание земной грязи — страстной и греховной, — пишет отец Афанасий, — меня привели в изумление, и я решительно недоумевал: нужно ли напоминать мне как духовнику о грехах, может быть, им неведомых, и как расположить к раскаянию в известных мне грехах».

Доброта и душевное спокойствие не оставляли Императрицу даже в эти самые трудные после отречения Государя от престола дни. Вот с какими словами утешения обращается она в письме к корнету С. В. Маркову: «Вы не один, не бойтесь жить. Господь услышит наши молитвы и Вам поможет, утешит и подкрепит. Не теряйте Вашу веру, чистую, детскую, останьтесь таким же маленьким, когда и Вы большим будете. Тяжело и трудно жить, но впереди есть Свет и радость, тишина и награда все страдания и мучения. Идите прямо вашей дорогой, не глядите направо и налево, и если камня не увидите и упадете, не страшитесь и не падайте духом. Поднимитесь снова и идите вперед. Больно бывает, тяжело на душе, но горе нас очищает. Помните жизнь и страдания Спасителя, и ваша жизнь покажется вам не так черна, как думали. Цель одна у нас, туда мы все стремимся, да поможем мы друг другу дорогу найти. Христос с Вами, не страшитесь».

В дворцовой Церкви или в бывших царских покоях отец Афанасий регулярно совершал всенощную и Божественную литургию, за которыми всегда присутствовали все члены Императорской семьи. После дня Святой Троицы в дневнике отца Афанасия все чаще и чаще появляются тревожные сообщения — он отмечает растущее раздражение караульных, доходящих порой до грубости по отношению к Царской семье. Не остается без его внимания и душевное состояние членов Царской семьи — да, все они страдали, отмечает он, но вместе со страданиями возрастали их терпение и молитва. В своих страданиях стяжали они подлинное смирение — по слову пророка: Скажи царю и царице: смиритесь… ибо упал с головы вашей венец славы вашей (Иер. 13, 18).

«…Ныне смиренный раб Божий Николай, как кроткий агнец, доброжелательный ко всем врагам своим, не помнящий обид, молящийся усердно о благоденствии России, верующий глубоко в ее славное будущее, коленопреклоненно, взирая на крест и Евангелие… высказывает Небесному Отцу сокровенные тайны своей многострадальной жизни и, повергаясь в прах пред величием Царя Небесного, слезно просит прощения в вольных и невольных своих прегрешениях», — читаем мы в дневнике отца Афанасия Беляева.

В жизни Царственных узников тем временем назревали серьезные изменения. Временное правительство назначило комиссию по расследованию деятельности Императора, но несмотря на все старания обнаружить хоть что-то, порочащее Царя, ничего не нашли — Царь был невиновен. Когда невиновность его была доказана и стало очевидно, что за ним нет никакого преступления, Временное правительство вместо того, чтобы освободить Государя и его Августейшую супругу, приняло решение удалить узников из Царского Села. В ночь на 1 августа они были отправлены в Тобольск — сделано это было якобы ввиду возможных беспорядков, первой жертвой которых могла сделаться Царская семья. На деле же тем самым семья обрекалась на крест, ибо в это время дни самого Временного правительства были сочтены.

30 июля, за день до отъезда Царской семьи в Тобольск, была отслужена последняя Божественная литургия в царских покоях; в последний раз бывшие хозяева своего родного дома собрались горячо помолиться, прося со слезами, коленопреклоненно у Господа помощи и заступления от всех бед и напастей, и в то же время понимая, что вступают они на путь, предначертанный Самим Господом Иисусом Христом для всех христиан: Возложат на вас руки и будут гнать вас, предавая в темницы, и поведут пред правителей за имя Мое (Лк. 21, 12). За этой литургией молилась вся Царская семья и их уже совсем малочисленная прислуга.

6 августа Царственные узники прибыли в Тобольск. Первые недели пребывания в Тобольске Царской семьи были едва ли не самыми спокойными за весь период их заточения. 8 сентября, в день праздника Рождества Пресвятой Богородицы, узникам позволили в первый раз отправиться в церковь. Впоследствии и это утешение крайне редко выпадало на их долю. Одним из самых больших лишений за время жизни в Тобольске было почти полное отсутствие всяких известий. Письма доходили с огромным опозданием. Что же касается газет, то приходилось довольствоваться местным листком, печатавшимся на оберточной бумаге и дававшим лишь старые телеграммы с опозданием на несколько дней, да и те чаще всего появлялись здесь в искаженном и урезанном виде. Император с тревогой следил за разверзавшимися в России событиями. Он понимал, что страна стремительно идет к гибели.

Корнилов предложил Керенскому ввести войска в Петроград, чтобы положить конец большевистской агитации, которая становилась изо дня в день все более угрожающей. Безмерна была печаль Царя, когда Временное правительство отклонило и эту последнюю попытку к спасению Родины. Он прекрасно понимал, что это было единственное средство избежать неминуемой катастрофы. Государь раскаивается в своем отречении. «Ведь он принял это решение лишь в надежде, что желавшие его удаления сумеют все же продолжать с честью войну и не погубят дело спасения России. Он боялся тогда, чтобы его отказ подписать отречение не повел к гражданской войне в виду неприятеля. Царь не хотел, чтобы из-за него была пролита хоть капля русской крови… Императору мучительно было видеть теперь бесплодность своей жертвы и сознавать, что, имея в виду тогда лишь благо родины, он принес ей вред своим отречением», — вспоминает П. Жильяр, воспитатель Цесаревича Алексея.

А между тем к власти в Петрограде уже пришли большевики — наступил период, о котором Государь написал в своем дневнике: «гораздо хуже и позорнее событий Смутного времени». Известие об октябрьском перевороте дошло до Тобольска 15 ноября. Солдаты, охранявшие губернаторский дом, прониклись расположением к Царской семье, и прошло несколько месяцев после большевистского переворота, прежде чем перемена власти стала сказываться на положении узников. В Тобольске образовался «солдатский комитет», который, всячески стремясь к самоутверждению, демонстрировал свою власть над Государем — то заставляют его снять погоны, то разрушают ледяную горку, устроенную для Царских детей: над царями он издевается, по слову пророка Аввакума (Авв. 1, 10). С 1 марта 1918 года «Николай Романов и его семейство переводятся на солдатский паек».

В письмах и дневниках членов Императорской семьи засвидетельствовано глубокое переживание той трагедии, которая разворачивалась на их глазах. Но эта трагедия не лишает Царственных узников силы духа, веры и надежды на помощь Божию.

«Тяжело неимоверно, грустно, обидно, стыдно, но не теряйте веру в Божию милость. Он не оставит Родину погибнуть. Надо перенести все эти унижения, гадости, ужасы с покорностью (раз не в силах наших помочь). И Он спасет, долготерпелив и многомилостив — не прогневается до конца… Без веры невозможно было бы жить…

Как я счастлива, что мы не за границей, а с ней [Родиной] все переживаем. Как хочется с любимым больным человеком все разделить, все пережить и с любовью и волнением за ним следить, так и с Родиной. Я чувствовала себя слишком долго ее матерью, чтобы потерять это чувство, — мы одно составляем, и делим горе и счастье. Больно она нам сделала, обидела, оклеветала… но мы ее любим все-таки глубоко и хотим видеть ее выздоровление, как больного ребенка с плохими, но и хорошими качествами, так и Родину родную…

Крепко верю, что время страданий проходит, что солнце опять будет светить над многострадальной Родиной. Ведь Господь милостив — спасет Родину…» — писала Императрица.

Страдания страны и народа не могут быть бессмысленными — в это твердо верят Царственные страстотерпцы: «Когда все это кончится? Когда Богу угодно. Потерпи, родная страна, и получишь венец славы, награду за все страдания… Весна придет и порадует, и высушит слезы и кровь, пролитые струями над бедной Родиной…

Много еще тяжелого впереди — больно, сколько кровопролитий, больно ужасно! Но правда должна окончательно победить…

Как же жить, если нет надежды? Надо быть бодрым, и тогда Господь даст душевный мир. Больно, досадно, обидно, стыдно, страдаешь, все болит, исколото, но тишина на душе, спокойная вера и любовь к Богу, Который Своих не оставит и молитвы усердных услышит и помилует и спасет…

…Сколько еще времени будет наша несчастная Родина терзаема и раздираема внешними и внутренними врагами? Кажется иногда, что больше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать? А все-таки никто как Бог! Да будет воля Его святая!»

Утешение и кротость в перенесении скорбей Царственным узникам дают молитва, чтение духовных книг, богослужение, Причащение: «…Господь Бог дал неожиданную радость и утешение, допустив нас приобщиться Святых Христовых Тайн, для очищения грехов и жизни вечной. Светлое ликование и любовь наполняют душу».

В страданиях и испытаниях умножается духовное ведение, познание себя, своей души. Устремленность к жизни вечной помогает переносить страдания и дает великое утешение: «…Все, что люблю, — страдает, счета нет всей грязи и страданиям, а Господь не допускает уныния: Он охраняет от отчаяния, дает силу, уверенность в светлое будущее еще на этом свете».

В марте стало известно, что в Бресте был заключен сепаратный мир с Германией. Государь не скрывал к нему своего отношения: «Это такой позор для России и это «равносильно самоубийству». Когда прошел слух, что немцы требуют от большевиков выдачи им Царской семьи, Императрица заявила: «Предпочитаю умереть в России, нежели быть спасенной немцами». Первый большевистский отряд прибыл в Тобольск во вторник 22 апреля. Комиссар Яковлев осматривает дом, знакомится с узниками. Через несколько дней он сообщает, что должен увезти Государя, уверяя, что ничего плохого с ним не случится. Предполагая, что его хотят отправить в Москву для подписания сепаратного мира с Германией, Государь, которого ни при каких обстоятельствах не покидало высокое душевное благородство (вспомним Послание пророка Иеремии: царь, показуяй свое мужество — Посл. Иер. 1, 58), твердо сказал: «Я лучше дам отрезать себе руку, чем подпишу этот позорный договор».

Наследник в это время был болен, и везти его было невозможно. Несмотря на страх за больного сына, Государыня принимает решение следовать за супругом; с ними отправилась и Великая княжна Мария Николаевна. Только 7 мая члены семьи, оставшиеся в Тобольске, получили известие из Екатеринбурга: Государь, Государыня и Мария Николаевна заключены в дом Ипатьева. Когда здоровье Наследника поправилось, остальные члены Царской семьи из Тобольска были также доставлены в Екатеринбург и заточены в том же доме, но большинство лиц, приближенных к семье, к ним допущено не было.

О екатеринбургском периоде заточения Царской семьи свидетельств осталось гораздо меньше. Почти нет писем. В основном этот период известен лишь по кратким записям в дневнике Императора и показаниям свидетелей по делу об убийстве Царской семьи. Особенно ценным представляется свидетельство протоиерея Иоанна Сторожева, совершавшего последние богослужения в Ипатьевском доме. Отец Иоанн служил там дважды в воскресные дни обедницу; в первый раз это было 20 мая (2 июня) 1918 года: «…диакон говорил прошения ектений, а я пел. Мне подпевали два женских голоса (думается, Татьяна Николаевна и еще кто-то из них), порой низким басом и Николай Александрович… Молились очень усердно…»

«Николай Александрович был одет в гимнастерку защитного цвета, таких же брюках, при высоких сапогах. На груди у него офицерский Георгиевский крест. Погон не было… [Он] произвел на меня впечатление своей твердой походкой, своим спокойствием и особенно своей манерой пристально и твердо смотреть в глаза…» — писал отец Иоанн.

Сохранилось немало портретов членов Царской семьи — от прекрасных портретов А. Н. Серова до поздних, сделанных уже в заточении, фотографий. По ним можно составить представление о внешности Государя, Императрицы, Цесаревича и Княжон — но в описаниях многих лиц, видевших их при жизни, особое внимание обычно уделяется глазам. «Он смотрел на меня такими живыми глазами…» — говорил о Наследнике отец Иоанн Сторожев. Наверное, наиболее точно можно передать это впечатление словами Премудрого Соломона: «В светлом взоре царя — жизнь, и благоволение его — как облако с поздним дождем…» В церковнославянском тексте это звучит еще выразительнее: «во свете жизни сын царев» (Притч. 16, 15).

Условия жизни в «доме особого назначения» были гораздо тяжелее, чем в Тобольске. Стража состояла из 12-ти солдат, которые жили в непосредственной близости от узников, ели с ними за одним столом. Комиссар Авдеев, закоренелый пьяница, ежедневно изощрялся вместе со своими подчиненными в измышлении новых унижений для заключенных. Приходилось мириться с лишениями, переносить издевательства и подчиняться требованиям этих грубых людей — в числе охранников были бывшие уголовные преступники. Как только Государь и Государыня прибыли в дом Ипатьева, их подвергли унизительному и грубому обыску. Спать Царской чете и Княжнам приходилось на полу, без кроватей. Во время обеда семье, состоящей из семи человек, давали всего пять ложек; сидящие за этим же столом охранники курили, нагло выпуская дым в лицо узникам, грубо отбирали у них еду.

Прогулка в саду разрешалась единожды в день, поначалу в течение 15−20 минут, а потом не более пяти. Поведение часовых было совершенно непристойным — они дежурили даже возле двери в туалет, причем не разрешали запирать двери. На стенах охранники писали нецензурные слова, делали неприличные изображения.

Рядом с Царской семьей оставались лишь доктор Евгений Боткин, который окружил узников заботой и был посредником между ними и комиссарами, пытаясь защищать их от грубости стражи, и несколько испытанных, верных слуг: Анна Демидова, И. С. Харитонов, А. Е. Трупп и мальчик Леня Седнев.

Вера заключенных поддерживала их мужество, давала им силу и терпение в страданиях. Все они понимали возможность скорого конца. Даже у Цесаревича как-то вырвалась фраза: «Если будут убивать, только бы не мучили…» Государыня и Великие княжны часто пели церковные песнопения, которые против воли слушал их караул. В почти полной изоляции от внешнего мира, окруженные грубыми и жестокими охранниками, узники Ипатьевского дома проявляют удивительное благородство и ясность духа.

В одном из писем Ольги Николаевны есть такие строки: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что-то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильней, но что не зло победит зло, а только любовь».

Даже грубые стражи понемногу смягчились в общении с заключенными. Они были удивлены их простотой, их покорила полная достоинства душевная ясность, и они вскоре почувствовали превосходство тех, кого думали держать в своей власти. Смягчился даже сам комиссар Авдеев. Такая перемена не укрылась от глаз большевистских властей. Авдеев был смещен и заменен Юровским, стража заменена австро-германскими пленными и выбранными людьми из числа палачей «чрезвычайки» — «дом особого назначения» стал как бы ее отделением. Жизнь его обитателей превратилась в сплошное мученичество.

1 (14) июля 1918 года отцом Иоанном Сторожевым было совершено последнее богослужение в Ипатьевском доме. Приближались трагические часы… Приготовления к казни делаются в строжайшей тайне от узников Ипатьевского дома.

В ночь с 16 на 17 июля, примерно в начале третьего, Юровский разбудил Царскую семью. Им было сказано, что в городе неспокойно и поэтому необходимо перейти в безопасное место. Минут через сорок, когда все оделись и собрались, Юровский вместе с узниками спустился на первый этаж и привел их в полуподвальную комнату с_одним зарешеченным окном. Все внешне были спокойны. Государь нес на руках Алексея Николаевича, у остальных в руках были подушки и другие мелкие вещи. По просьбе Государыни в комнату принесли два стула, на них положили подушки, принесенные Великими княжнами и Анной Демидовой. На стульях разместились Государыня и Алексей Николаевич. Государь стоял в центре рядом с Наследником. Остальные члены семьи и слуги разместились в разных частях комнаты и приготовились долго ждать — они уже привыкли к ночным тревогам и разного рода перемещениям. Между тем в соседней комнате уже столпились вооруженные, ожидавшие сигнала убийцы. В этот момент Юровский подошел к Государю совсем близко и сказал: «Николай Александрович, по постановлению Уральского областного совета вы будете расстреляны с вашей семьей». Эта фраза явилась настолько неожиданной для Царя, что он обернулся в сторону семьи, протянув к ним руки, затем, как бы желая переспросить, обратился к коменданту, сказав: «Что? Что?» Государыня и Ольга Николаевна хотели перекреститься. Но в этот момент Юровский выстрелил в Государя из револьвера почти в упор несколько раз, и он сразу же упал. Почти одновременно начали стрелять все остальные — каждый заранее знал свою жертву.

Уже лежащих на полу добивали выстрелами и ударами штыков. Когда, казалось, все было кончено, Алексей Николаевич вдруг слабо застонал — в него выстрелили еще несколько раз. Картина была ужасна: одиннадцать тел лежало на полу в потоках крови. Убедившись, что их жертвы мертвы, убийцы стали снимать с них драгоценности. Затем убитых вынесли на двор, где уже стоял наготове грузовик — шум его мотора должен был заглушить выстрелы в подвале. Еще до восхода солнца тела вывезли в лес в окрестности деревни Коптяки. В течение трех дней убийцы пытались скрыть свое злодеяние…

Большинство свидетельств говорит об узниках Ипатьевского дома как о людях страдающих, но глубоко верующих, несомненно покорных воле Божией. Несмотря на издевательства и оскорбления, они вели в доме Ипатьева достойную семейную жизнь, стараясь скрасить угнетающую обстановку взаимным общением, молитвой, чтением и посильными занятиями. «Государь и Государыня верили, что умирают мучениками за свою родину, — пишет один из свидетелей их жизни в заточении, воспитатель Наследника Пьер Жильяр, — они умерли мучениками за человечество. Их истинное величие проистекало не из их царского сана, а от той удивительной нравственной высоты, до которой они постепенно поднялись. Они сделались идеальной силой. И в самом своем уничижении они были поразительным проявлением той удивительной ясности души, против которой бессильны всякое насилие и всякая ярость и которая торжествует в самой смерти».

Вместе с Императорской семьей были расстреляны и их слуги, последовавшие за своими господами в ссылку. К ним, помимо расстрелянных вместе с Императорской семьей доктором Е. С. Боткиным, комнатной девушкой Императрицы А. С. Демидовой, придворным поваром И. М. Харитоновым и лакеем А. Е. Труппом, принадлежали убиенные в различных местах и в разные месяцы 1918 года генерал-адъютант И. Л. Татищев, гофмаршал князь В. А. Долгоруков, «дядька» Наследника К. Г. Нагорный, детский лакей И. Д. Седнев, фрейлина Императрицы А. В. Гендрикова и гофлектрисса Е. А. Шнейдер.

Вскоре, после того как было объявлено о расстреле Государя, Святейший Патриарх Тихон благословил архипастырей и пастырей совершать о нем панихиды. Сам Святейший 8 (21) июля 1918 года во время богослужения в Казанском соборе в Москве сказал: «На днях свершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Николай Александрович… Мы должны, повинуясь учению слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его. Мы знаем, что он, отрекшись от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринимал для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе».

Почитание Царской семьи, начатое уже Святейшим Патриархом Тихоном в заупокойной молитве и слове на панихиде в Казанском соборе в Москве по убиенному Императору через три дня после екатеринбургского убийства, продолжалось — несмотря на господствовавшую идеологию — на протяжении нескольких десятилетий советского периода нашей истории.

Многие священнослужители и миряне втайне возносили к Богу молитвы о упокоении убиенных страдальцев, членах Царской семьи. В последние годы во многих домах в красном углу можно было видеть фотографии Царской Семьи, во множестве стали распространяться и иконы с изображением Царственных мучеников. Составлялись обращенные к ним молитвословия, литературные, кинематографические и музыкальные произведения, отражающие страдание и мученический подвиг Царской семьи. В Синодальную Комиссию по канонизации святых поступали обращения правящих архиереев, клириков и мирян в поддержку канонизации Царской семьи — под некоторыми из таких обращений стояли тысячи подписей. К моменту прославления Царственных мучеников накопилось огромное количество свидетельств о их благодатной помощи — об исцелениях больных, соединении разобщенных семей, защите церковного достояния от раскольников, о мироточении икон с изображениями Императора Николая и Царственных мучеников, о благоухании и появлении на иконных ликах Царственных мучеников пятен кровавого цвета.

Одним из первых засвидетельствованных чудес было избавление во время гражданской войны сотни казаков, окруженных в непроходимых болотах красными войсками. По призыву священника отца Илии в единодушии казаки обратились с молитвенным воззванием к Царю-мученику, Государю Российскому — и невероятным образом вышли из окружения.

В Сербии в 1925 году был описан случай, когда одной пожилой женщине, у которой двое сыновей погибли на войне, а третий пропал без вести, было видение во сне Императора Николая, который сообщил, что третий сын жив и находится в России — через несколько месяцев сын вернулся домой.

В октябре 1991 года две женщины поехали за клюквой и заблудились в непроходимом болоте. Надвинулась ночь, и болотная трясина могла бы легко затянуть неосторожных путешественниц. Но одна из них вспомнила описание чудесного избавления отряда казаков — и по их примеру стала усердно молить о помощи Царственных мучеников: «Убиенные Царственные мученики, спасите нас, рабу Божию Евгению и Любовь!» Внезапно в темноте женщины увидели светящийся сук от дерева; ухватившись за него, выбрались на сухое место, а затем вышли на широкую просеку, по которой дошли до деревни. Примечательно, что вторая женщина, также свидетельствовавшая об этом чуде, была в то время еще далеким от Церкви человеком.

Учащаяся средней школы из города Подольска Марина — православная христианка, особо почитающая Царскую Семью — чудесным заступничеством Царских детей была избавлена от хулиганского нападения. Нападавшие трое молодых людей хотели затащить ее в машину, увезти и обесчестить, но внезапно в ужасе бежали. Позднее они признались, что увидели Императорских детей, которые заступились за девушку. Это произошло накануне праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы в 1997 году. Впоследствии стало известно, что молодые люди покаялись и в корне изменили свою жизнь.

Датчанин Ян-Майкл в течение шестнадцати лет был алкоголиком и наркоманом, причем пристрастился к этим порокам с ранней молодости. По совету добрых знакомых в 1995 году он отправился в паломническую поездку по историческим местам России; попал он и в Царское Село. На Божественной литургии в домовой церкви, где некогда молились Царственные Мученики, он обратился к ним с горячей мольбой о помощи — и почувствовал, что Господь избавляет его от греховной страсти. 17 июля 1999 года он принял православную веру с именем Николай в честь святого Царя-мученика.

Московский врач Олег Бельченко 15 мая 1998 года получил в подарок икону Царя-мученика, перед которой практически ежедневно молился, и в сентябре стал замечать на иконе небольшие пятна кровавого цвета. Олег принес икону в Сретенский монастырь; во время молебна все молящиеся почувствовали от иконы сильное благоухание. Икона была перенесена в алтарь, где находилась в течение трех недель, причем благоухание не прекращалось. Позднее икона побывала в нескольких московских храмах и монастырях; было многократно засвидетельствовано мироточение от этого образа, свидетелями которого были сотни прихожан. В 1999 году чудесным образом у мироточивой иконы Царя-мученика Николая II исцелился от слепоты 87-летний Александр Михайлович: сложная глазная операция почти не помогла, но когда он с горячей молитвой приложился к мироточивой иконе, а служивший молебен священник покрыл его лицо полотенцем со следами мира, наступило исцеление — зрение вернулось. Мироточивая икона побывала в ряде епархий — Ивановской, Владимирской, Костромской, Одесской… Везде, где побывала икона, были засвидетельствованы многочисленные случаи ее мироточения, а двое прихожан одесских храмов сообщили о исцелении от болезни ног после молитвы перед иконой. Из Тульчинско-Брацлавской епархии сообщили о случаях благодатной помощи по молитвам пред этой чудотворной иконой: от тяжелого гепатита была исцелена раба Божия Нина, получила исцеление сломанной ключицы прихожанка Ольга, от тяжелого поражения поджелудочной железы исцелилась раба Божия Людмила.

Во время Юбилейного Архиерейского Собора прихожанки строящегося в Москве храма в честь преподобного Андрея Рублева собрались для совместной молитвы Царственным мученикам: один из приделов будущего храма планируется освятить в честь новомучеников. При чтении акафиста молящиеся почувствовали сильное благоухание, исходившее от книг. Это благоухание продолжалось в течение нескольких дней.

К Царственным страстотерпцам многие христиане обращаются ныне с молитвой о укреплении семьи и воспитании детей в вере и благочестии, о сохранении их чистоты и целомудрия — ведь во время гонений Императорская семья была особенно сплоченной, пронесла несокрушимую веру православную чрез все скорби и страдания.

Память святым страстотерпцам Императору Николаю, Императрице Александре, их чадам — Алексию, Ольге, Татиане, Марии и Анастасии совершается в день их убиения 4 (17) июля, и в день соборной памяти новомучеников и исповедников Российских 25 января (7 февраля), если этот день совпадает с воскресным днем, а если не совпадает, то в ближайшее воскресение после 25 января (7 февраля).

Св. Императрица Александра Феодоровна

Л. Б. Максимова
Александра Феодоровна Романова
(Статья из I т. «Православной энциклопедии», М. 2000, С.553−558)

Св. Императрица Александра Феодоровна

(25.05.1872, Дармштадт — 17.07.1918, Екатеринбург), мц. (пам. 4 июля и в Соборе новомучеников и исповедников Российских), императрица Всероссийская (1894−1917), супруга имп. Николая II Александровича. Дочь великого герцога Гессенского Людвига IV и великой герцогини Алисы, урожденной принцессы Великобритании и Ирландии, 2-й дочери королевы Английской Виктории.

В крещении получила имя Алиса Виктория Елена Бригитта Луиза Беатриса. Кроме принцессы Алисы в семье великого герцога Людвига IV были дети: Виктория, Элла (будущая Великая княгиня мц. Елисавета Феодоровна), Эрнст Людвиг, Ирена. Воспитанием детей руководила мать, высокообразованная женщина, известная своей благотворительной деятельностью. Во время эпидемии дифтерита Великая герцогиня Алиса заразилась, ухаживая за больными, и скончалась в возрасте 35 лет 14 дек. 1878 г. В 1901 г. жители Дармштадта в знак благодарности установили на свои деньги памятник с надписью: «Алиса — незабвенная Великая герцогиня».

Потеряв мать, принцесса Алиса с 6 лет жила у бабушки, королевы Виктории. При английском дворе она получила воспитание и разностороннее образование, свободно говорила и писала на нескольких языках. В семье за веселость и красоту ее звали «солнечный луч». В юности принцесса Алиса посещала лекции на философском факультете Гейдельбергского университета, где получила диплом бакалавра философии. Впоследствии историки отмечали теоретический ум императрицы и называли ее письма, в которых детально освещалось состояние русского императорского двора и столичного Петербурга, «историческим материалом первостепенной важности» (Кизеветтер. С. 322). Культура ежедневного ведения дневников и переписки отличала принцессу Алису с детства, и эти качества она привила своим детям. Не случайно последние представители династии Романовых, по словам историков, принадлежат «к числу лучше всего документированных в истории» (Мейлунас, Мироненко. С. 11). Кроме письменных источников сохранилось более 150 тыс. фотографий императорской семьи, в которой каждый имел личный фотоаппарат; известны более тысячи альбомов с фотоснимками (ГАРФ; РГАКФД).

В июне 1884 г. 12-летняя принцесса Алиса впервые посетила Россию, приехав на свадьбу сестры принцессы Эллы и Великого князя Сергея Александровича. В янв. 1889 г. по приглашению Великого князя Сергея Александровича принцесса вновь приехала в Россию вместе с братом и отцом. Гости провели 6 недель в Сергиевском дворце в С.-Петербурге. Юная принцесса вызвала глубокое чувство у наследника русского престола цесаревича Николая Александровича, однако в императорской семье надеялись на брачный союз цесаревича с королевской фамилией Франции, невестой наследника хотели видеть Елену Луизу Генриетту, дочь Луи Филиппа Бурбона Орлеанского, графа Парижского. В авг. 1890 г. принцесса Алиса гостила у Великой княгины. Елисаветы Феодоровны в Ильинском, но цесаревич не смог ее увидеть. В 1894 г. резко ухудшилось здоровье имп. Александра III, и вопрос о престолонаследии и женитьбе цесаревича решился быстро.

2 апр. 1894 г. Николай Александрович выехал в Кобург, чтобы сделать предложение принцессе Алисе. Его сопровождал протопресвитер Иоанн Янышев, духовник императорской семьи в 1883—1910 гг., который должен был преподать принцессе основы Православия. Е. А. Шнейдер, учительнице Великой княгини Елисаветы Феодоровны, поручили обучить принцессу Алису русскому языку. 8 апр. 1894 г. состоялась помолвка, принцесса Алиса и цесаревич Николай 12 дней провели в Кобурге, Дармштадте, а затем месяц — в Англии. Обручение принцесса Алиса считала счастливейшим событием в своей жизни, оставалось решить вопрос о переходе в Православие. Принцесса была очень религиозна и не могла решиться изменить лютеранству, но помогла настойчивость сестры, Великой княгини Елисаветы Феодоровны, присоединившейся к Православию после 8 лет брака. По просьбе Великой княгини протопр. Иоанн Янышев полгода прожил при Гессенском дворе, ежедневно занимаясь и беседуя с принцессой Алисой, и впоследствии стал ее духовником.

Осенью 1894 г. в Дармштадт стали приходить тревожные вести о здоровье императора Александра III, 5 окт. принцесса получила телеграмму, срочно вызывавшую ее в Россию. 10 окт. она приехала в Крым, в Ливадию, где пробыла вместе с императорской семьей до 20 окт.- дня смерти имп. Александра III. 21 окт. в церкви ливадийского дворца принцесса Алиса была принята в лоно Православной Церкви через Миропомазание и наречена Александрой Феодоровной в честь мц. царицы Александры. 14 нояб. 1894 г., в день рождения императрицы Марии Феодоровны, когда были дозволены отступления от строгого траура, состоялось бракосочетание имп. Николая II и А. Ф. в церкви Зимнего дворца. 14 мая 1896 г. в Успенском соборе Московского Кремля состоялось коронование и Миропомазание царственной четы.

Императрица стремилась стать «настоящей помощницей во всех отношениях» своему самодержавному супругу. Протопресвитер военного и морского духовенства Георгий Шавельский писал, что государыня видела «в лице своего мужа священного Помазанника Божия. Став русской царицей, она сумела возлюбить Россию выше своей первой родины» (Шавельский. Т. 2. С. 294). В семье родились 4 дочери: святые Великие княжны-мученицы Ольга (3 нояб. 1895), Татиана (29 мая 1897), Мария (14 июня 1899), Анастасия (5 июня 1901). 30 июля 1904 г. на свет появился долгожданный, вымоленный у Бога наследник престола — св. мч. цесаревич Великий князь Алексий Николаевич, которому передалась наследственная болезнь потомков королевы Виктории — гемофилия. Государыня сама несла заботы о воспитании и обучении детей, заботилась о здоровье всех членов семьи, особенно сына. Первоначальное обучение наследника она вела самостоятельно, позже пригласила к нему выдающихся педагогов и наблюдала за ходом учения. Благодаря большому такту императрицы болезнь цесаревича была семейной тайной.

Постоянное беспокойство за жизнь Алексея стало одной из причин появления при императорском дворе Г. Е. Распутина. По мнению врачей, состоявших при наследнике, Распутин обладал способностью останавливать кровотечение с помощью гипноза, поэтому в опасные моменты болезни он становился последней надеждой на спасение ребенка. Второй причиной появления Распутина при дворе были его личные качества «тонкого эксплуататора доверия Высоких Особ к его святости» (Руднев. С. 73). По словам митр. Крутицкого и Коломенского Ювеналия (Пояркова), председателя синодальной Комиссии по канонизации святых, «в отношении с Распутиным присутствовал элемент человеческой немощи, связанный у императрицы с глубоким переживанием неизлечимости смертельно опасной болезни сына, а у императора обусловленный стремлением сохранить мир в семье сострадательной уступчивостью материнским терзаниям императрицы… Видеть в отношениях Царской Семьи с Распутиным признаки духовной прелести, а тем более недостаточной воцерковленности — нет никаких оснований» (из доклада на Архиерейском Соборе 2000 г.).

В историографии существовало мнение, что деятельность императрицы и «влиявших» на нее Распутина и фрейлины А. А. Вырубовой имела политическое значение (В. Д. Набоков, М. Н. Покровский), что Александра Феодоровна во время первой мировой войны отстаивала интересы Германии. Это мнение не имеет никаких оснований. По личному приказу государя было проведено секретное расследование «клеветнических слухов о сношениях императрицы с немцами и даже о ее предательстве Родины». Установлено, что слухи о желании сепаратного мира с немцами, передаче императрицей немцам русских военных планов распространялись германским генеральным штабом. После отречения государя Чрезвычайная следственная комиссия при Временном правительстве пыталась и не смогла установить виновность Николая II и Александры Феодоровны в каких-либо преступлениях. Хотя о заключении комиссии было хорошо известно, его «замалчивание» привело к отрицательным свидетельствам о личности Александры Феодоровны (В. Д. Набоков, М. Н. Покровский, В. А. Канторович и др.).

По свидетельству современников, императрица была глубоко религиозна. Церковь являлась для нее главным утешением, особенно в то время, когда обострялась болезнь наследника. Фрейлина С. К. Буксгевден отмечала, что Александра Феодоровна верила «в исцеление через молитву», которое связывала со своим происхождением со стороны гессенского дома от Елисаветы Тюрингенской (Венгерской) (1207−1231), устроившей в Марбурге, Эйзенахе, Вартбурге больницы во имя св. Георгия и св. Анны и лечившей прокаженных (в 1235 канонизирована Католической церковью в связи с чудесными исцелениями у ее гробницы). Императрица выстаивала полные службы в придворных храмах, где ею был введен монастырский богослужебный устав. Комната Александры Феодоровны во дворце представляла собой «соединение спальни императрицы с кельей монахини. Огромная стена, прилегавшая к постели, была сплошь увешана образами и крестами» (Орем. С. 26). Под образами стоял аналой, покрытый древней парчой.

В июле 1903 г. Николай II и Александра Феодоровна участвовали в торжестве прославления и открытия мощей прп. Серафима Саровского, на средства императорской семьи были сооружены рака и сень для мощей. За год до этого императрица прислала в Саровскую пустынь лампаду и церковные облачения с просьбой ежедневно служить молебен о ее здравии в часовне, устроенной над могилой прп. Серафима. Она была уверена, что благодаря его молитвам Россия получит наследника. (Витте. С. 221).

Заботами императорской семьи было воздвигнуто несколько православных храмов. На родине Александры Феодоровны, в Дармштадте, был построен православный храм во имя св. Марии Магдалины в память первой российской императрицы из гессенского дома — Марии Александровны. 4 окт. 1896 г. в Гамбурге в присутствии Николая II, Александры Феодоровны, Великой княгини Елисаветы Феодоровны, Великого герцога Гессенского в память коронования Российского императора и императрицы был заложен храм во имя Всех святых. На свои средства имераторская семья по проекту архитекторов С. С. Кричинского и В. А. Покровского создала в Александровском парке Царского Села Феодоровский городок с придворным собором во имя Феодоровской иконы Богоматери, освященным 20 авг. 1912 г., где была устроена молельная с аналоем и креслом для государыни. Подземный храм во имя прп. Серафима Саровского был подлинной сокровищницей старинной иконописи и церковной утвари, в нем находилось Евангелие царя Феодора Иоанновича. Под покровительством императрицы работали комитеты по сооружению храмов в память моряков, погибших в русско-японской войне, и собора Св. Троицы в Петрограде.

Одним из первых начинаний императрицы, прославившейся своей благотворительной деятельностью, было покровительство императорскому женскому Патриотическому обществу (рескрипт имп. Николая II от 26 февр. 1896). Необычайно трудолюбивая, много времени посвящавшая рукоделию, императрица организовывала благотворительные ярмарки и базары, где продавались самодельные сувениры. Под ее покровительством находилось множество благотворительных организаций: Дом трудолюбия с учебными мастерскими кройки и шитья и детским интернатом, Общество трудовой помощи образованным лицам, Дом трудолюбия образованных женщин, Ольгинский приют трудолюбия для детей лиц, находящихся на излечении в больнице св. Марии Магдалины, Попечительство императорского Человеколюбивого общества для сбора пожертвований на ремесленное образование бедных детей, Общество трудовой помощи «Улей», царскосельские Общество рукоделия и Школа народного искусства для обучения кустарному делу; Всероссийское попечительство об охране материнства и младенчества, Братство во имя Царицы Небесной в Москве (при нем существовал приют для 120 детей — слабоумных, калек, эпилептиков со школой, мастерскими, ремесленным отделением), Приют-ясли 2-го временного Комитета попечительства по охране материнства и младенчества, Приют им. императрицы Александры Феодоровны в Харбине, ясли Петергофского Благотворительного общества, 4-й Петроградский комитет Всероссийского попечительства об охране материнства и младенчества с убежищем для матерей и яслями-приютом, «Школа нянь» в Царском Селе, учрежденная на личные средства Александры Феодоровны; Царскосельские община сестер милосердия Российского общества Красного Креста (РОКК) и Дом государыни-императрицы для призрения увечных воинов, Крестовоздвиженская община сестер милосердия РОКК, 1-й Петроградский дамский комитет РОКК, Михайловское в память ген. М. Д. Скобелева общество врачебной помощи малообеспеченным женам, вдовам, детям и сиротам воинов, при обществе существовали амбулатория, стационарное отделение, приют для девочек — сирот воинов, а также Всероссийское Александро-Невское братство трезвости, при котором работали школа, детский сад, дачный поселок, книгоиздательство, народные хоры.

В период русско-японско войны 1904−1905 гг. Александра Феодоровна лично подготовила санитарные поезда и склады медикаментов для отправки на театр военных действий. Наибольшие труды несла императрица во время первой мировой войны (1914−1918), когда Россия потеряла убитыми, ранеными и пленными до 5 млн. чел. С начала войны Александра Феодоровна и ее старшие дочери прошли курсы ухода за ранеными в Царскосельской общине. В 1914—1915 гг. императорский поезд побывал в Москве, Луге, Пскове, Гродно, Двинске, Вильно, Ковно, Ландварово, Ново-Свенцянах, Туле, Орле, Курске, Харькове, Воронеже, Тамбове, Рязани, Витебске, Твери, Лихославле, Ржеве, Вел. Луках, Орше, Могилеве, где императрица и ее дети посещали раненых воинов. Для подвижных и полевых складов императрицы были созданы специальные поезда. При каждом складе были походная церковь и священник для отправления богослужений. Для оказания материальной поддержки раненым солдатам и их семьям были созданы Верховный совет по призрению семей лиц, призванных на войну, а также семей раненых и павших воинов, Всероссийское общество здравниц в память войны 1914−1915 гг. Под покровительство императрицы были приняты лазареты: при Доме трудолюбия им. Е. А. Нарышкиной, при петроградском Ортопедическом институте, при Михайловском в память М. Д. Скобелева обществе и др. В Зимнем дворце работал в 1914—1917 гг. Комитет склада императрицы.

Исключительный интерес для русской культуры, истории, науки представляют предметы дворцового быта, коллекции древностей, собрания книг и произведений искусства, составленные императрицей и августейшей семьей. Все императорские заказы, предназначенные для дворцов, были уникальны, дубликаты не допускались. Библиотека императрицы и Великих княжон в Зимнем дворце насчитывала ок. 2 тыс. томов, там же хранились и рукописи. Книги Александры Феодоровны находились также в Ливадии, Царском Селе, они отмечены экслибрисом и являются произведениями издательского и переплетного искусства. Большая часть императорской библиотеки, раритетные издания, оказались проданы за границу, несмотря на меры по охране дворцов, предпринятые со дня ареста императорской семьи, только часть книжного собрания хранится в РГБ. Поддержка Александрой Феодоровной и императорской семьей фирмы Фаберже стала предпосылкой появления нового направления в прикладном искусстве — «императорского стиля», «дизайна и стиля Фаберже». Александра Феодоровна коллекционировала древности и оказывала поддержку ученым. Она получила почетный диплом Археологического института, комитет по сооружению Музея изящных искусств им. императора Александра III избрал ее почетным членом за активное содействие музею, Пергамский зал музея был назван в честь императрицы. Под покровительством государыни находилось императорское Общество востоковедения, имевшее целью «распространение среди восточных народов точных и правильных сведений о России, а также ознакомление русского общества с материальными нуждами и духовною жизнью Востока». Александра Феодоровна была искусной художницей, в храме св. Марии Магдалины в Дармштадте сохранились вышитые ею иконы. К нач. 1903 г. она сделала рисунки русского костюма для благотворительного бала в Зимнем дворце, консультируясь с директором Эрмитажа И. А. Всеволожским. Императрица была одета в золотую парчовую одежду, созданную по эскизам с одежды царицы Марии Ильиничны. Другой работой Александры Феодоровны является рисунок знака для частей императорского конвоя. Императрица коллекционировала произведения из многослойного стекла и лично делала указания по производству императорским фарфоровым и стеклянным заводам.

2 марта 1917 г. имп. Николай II отрекся от престола за себя и наследника. 8 марта по постановлению Временного правительства императрица с детьми была арестована генералом Л. Г. Корниловым в Царском Селе, в тот же день в Могилеве был арестован государь, 9 марта доставленный в Царское Село под конвоем. 1 авг. 1917 г. царская семья отбыла из Александровского дворца Царского Села в ссылку в Тобольск, где прожила 8 месяцев в заключении в доме губернатора.

Александра Феодоровна преподавала детям Закон Божий, иностранные языки, занималась рукоделием, живописью, чтением духовных книг. Общая молитва объединяла семью, жизнь которой определялась верой, надеждой и терпением. Окруженные врагами, узники обращались к духовной литературе, укрепляли себя примерами св. мучеников и Спасителя и готовились к мученической кончине. Находясь в заключении, императрица подарила детям духовные книги: «Житие и чудеса святого праведного Симеона Верхотурского», «Житие преподобного отца нашего Серафима Саровского», «Утешение в смерти близких сердцу», «О терпении скорбей», «Благодеяния Богоматери человеческому роду через Ея святые иконы». Многочисленные пометы в книгах, особенно в книгах императрицы свидетельствовали о высоком духовном состоянии царской семьи — о вере, смирении, всепрощении, желании быть верными заветам Господа (Мефодий (Кульман). С. 68). Среди книг Александры Феодоровны были «Лествица» прп. Иоанна Лествичника, «О терпении скорбей, учение святых отцов, собранное епископом Игнатием Брянчаниновым», Молитвослов и Библия. Эти книги были найдены и тщательно описаны Н. А. Соколовым, судебным следователем по особо важным делам Омского окружного суда, которому после вступления в Екатеринбург Сибирской армии А. В. Колчака и Чехословацкого корпуса (25 июля 1918) было поручено расследование дела об убийстве царской семьи.

26 апр. 1918 г. государь, государыня и Великая княжна Мария Николаевна по приказу из Москвы выехали в Екатеринбург, оставив на попечение старших сестер больного Алексия, 30 апр. их заключили в находившийся на углу Вознесенского просп. и Вознесенского пер. дом, принадлежавший ранее инженеру Н. К. Ипатьеву. Большевики называли его «домом особого назначения», а узников — «жильцами». Дом, обнесенный высоким забором, охраняли более 30 чел. 23 мая, в 2 часа утра, Великие княжны Ольга, Татиана, Анастасия и Великий князь Алексий также были доставлены в Екатеринбург. Жизнь царской семьи была подчинена строгому тюремному режиму: изоляция от внешнего мира, скудный продовольственный паек, часовая прогулка, обыски, враждебность стражи.

12 июля под предлогом приближения к Екатеринбургу Чехословацкого корпуса и частей Сибирской армии большевистский Уралсовет принял постановление об убийстве царской семьи. Существует мнение, что военный комиссар Урала Ф. И. Голощекин, в нач. июля 1918 г. побывавший в Москве, получил на это согласие В. И. Ленина. 16 июля Ленину была отправлена телеграмма, в которой Уралсовет сообщал, что казнь царской семьи более не терпит отлагательств, и просил немедленно сообщить, нет ли у Москвы возражений. Ленин на телеграмму не ответил, что в Уралсовете, возможно, сочли знаком согласия. Руководство исполнением постановления принял на себя Я. М. Юровский, 4 июля назначенный на пост коменданта «дома особого назначения».

В это трагическое время императрицу отличало необыкновенное величие духа и «изумительно светлое спокойствие, которое потом поддерживало ее и всю ее семью до дня их кончины» (Жильяр. С. 162). 16 июля, за неск. часов до казни, она записала в своем дневнике: «Татьяна читала духовную литературу. Все ушли. Татьяна осталась со мной и читала: святого пророка Амоса и пророка Авдия» (Александра Феодоровна. Дневниковые записи, переписка. С. 467).

Обстоятельства убийства членов царской семьи и их приближенных в ночь с 16 на 17 июля и последующего уничтожения их останков стали известны благодаря расследованию Соколова. В 2 часа ночи узников разбудили и приказали спуститься в полуподвальный этаж дома, где царская семья была расстреляна вооруженными палачами из ЧК. По их свидетельствам, императрица и старшие дочери успели перед смертью перекреститься. Первыми были убиты государь и государыня. Они не увидели казни своих детей, которых добивали штыками. Комиссар снабжения Уральской обл. П. Л. Войков, похитивший с тела императрицы подаренное государем кольцо с рубином, доставил серную кислоту и бензин для уничтожения тел убитых в старых рудниковых шахтах урочища Четырех братьев. Отдельные останки царской семьи, найденные Соколовым, были переданы в храм прав. Иова Многострадального РПЦЗ, заложенный в Брюсселе 2 февр. 1936 г. и освященный 1 окт. 1950 г. в память Николая II, его семьи и всех новомучеников Российских. В этом храме хранятся найденные иконы, кольца царской семьи и Библия, подаренная Александрой Феодоровной цесаревичу Алексию. В 1981 г. царская семья была канонизирована РПЦЗ.

В 1991 г. под Екатеринбургом Свердловской областной прокуратурой было официально вскрыто захоронение, обнаруженное Г. Т. Рябовым в 1979 г. по описанию в «Записке Я. М. Юровского» и принятое им за могилу царской семьи (Тайны Коптяковской дороги. С. 3). 19 авг. 1993 г. Генеральной прокуратурой РФ было возбуждено следственное дело за N 18−123 666−93 по расследованию убийства царской семьи и образована правительственная комиссия по идентификации и перезахоронению обнаруженных останков. Член правительственной комиссии митр. Крутицкий Ювеналий (Поярков) сделал официальное заявление об итогах исследования «екатеринбургских останков»: «Полагаю, их нельзя принять с абсолютной достоверностью» (ЖМП. 1998. N 4. С. 31). 26 февр. 1998 г. состоялось заседание Священного Синода, в его определении говорится, что «Священный Синод высказывается в пользу безотлагательного погребения этих останков в символической могиле-памятнике. Когда будут сняты все сомнения относительно „екатеринбургских останков“ и исчезнут основания для смущения и противостояния в обществе, следует вернуться к окончательному решению вопроса о месте их захоронения» (Там же. С. 10). По решению властей перезахоронение останков произведено 17 июля 1998 г. в Петропавловском соборе С.-Петербурга, отпевание возглавил настоятель собора. Синодальная комиссия по канонизации святых под председательством митр. Крутицкого и Коломенского Ювеналия нашла «возможным поставить вопрос о причислении к лику святых страстотерпцев… императрицы Александры Феодоровны» (Доклад митр. Крутицкого и Коломенского Ювеналия… по вопросу о мученической кончине царской семьи, предложенный на заседании Священного Синода РПЦ 10 окт. 1996 г.). Постановлением Священного Синода от 10 окт. 1996 г. и определением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 18−22 февр. 1997 г. данная позиция была одобрена. Канонизация А. Ф. в Соборе новомучеников Российских состоялась на Архиерейском Соборе 2000 г.

Арх.: ГАРФ. Ф. 640 [Имп. Александра Феодоровна], Ф. 601 [Имп. Николай II], Ф. 543 [Колл. ркп Царскосельского дворца], Ф. 6787. Оп. 1. Д. 7 [Мат-лы комис. по вопросу о передаче благотворительных об-в в ведение Мин-ва Гос. призрения]; ГИМ ОПИ. Ф. 505. Д. 24 [Мат-лы учеб. характера Имп. Александры Феодоровны]; ГАРФ, Ф. 601, оп. 1, д. 2077 [Дневник прот. Беляева].

Ист.: Список лечебных заведений внутреннего района Империи, находящихся в ведении Главноуполномоченного Российского общества Красного креста и других учреждений и ведомств, к 1 янв. 1915 г. Пг., 1915; Лавров А. П. Верховный совет по призрению семей лиц, призванных на войну, а также семей раненных и павших воинов, состоящий под Августейшим покровительством Ея императорского величества государыни императрицы Александры Феодоровны. Справ. (испр. по 1 апр. 1916). Пг., 1916; Письма императрицы Александры Феодоровны к императору Николаю II / Пер. с англ. В. Д. Набоков. Берлин, 1922. Т. 1−2; Переписка Николая и Александры Романовых. М.; Пг.-Л., 1923−1927. Т. 3−5; Падение царского режима: Стеногр. отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной следств. комис. Временного правительства. М.; Л., 1924−1927. 7 т.; Дневники императора Николая II, 1890−1906. М., 1991; Дневники императора Николая II. 1894−1918. М., 1992; Письма святых царственных мучеников из заточения. СПб., 1996р; Александра Феодоровна Романова, имп. Дневниковые записи, переписка. М., 1998; Александра Феодоровна Романова, имп. О браке и семейной жизни. М., 1999; Александра Феодоровна Романова, имп. Свет дивный: Дневниковые записи, переписка, жизнеописание. М., 1999.

Лит.: В память Священного коронования Их Имп. Величеств Николая Александровича и Александры Феодоровны в Москве 14 мая 1896 года. СПб., 1896; Путешествие по России и за границей Их Имп. Величеств Государя Императора Николая Александровича и Государыни Императрицы Александры Феодоровны, 13 авг.- 19 окт. 1896 г. СПб., 1896; Германия в церковно-религиозном отношении с подробным описанием православно-русских церквей / Сост. прот. А. П. Мальцев. СПб., 1903; Гастфрейд Н. А. Обзор благотворительных учреждений в Германии. СПб., 1905; Шамборант А. В. Русский Царь с Царицею на поклонении московским святыням. СПб., 1909; Бельский Л. Легенды и повести о Святой Елисавете Венгерской, ландграфине Тюрингенской. М., 1910; Из моего альбома: 60 фотогр. снимков Е. И. В. Государыни Имп. Александры Феодоровны. Пг., М., 1915; Березин В. Л. Святой пример царственных женщин. Пг., 1916; От Ее Имп. Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны: Памятка воину на 1916 год. М., 1916; Щеглов В. В. Собственные Е. И. В. библиотеки и арсеналы: Крат. ист. очерк, 1715−1915. Пг., 1917; Жильяр П. Император Николай II и его семья. Вена, 1921. М., 1991р; Кологривов К. Арест государыни императрицы Александры Феодоровны и августейших детей их величеств // Рус. летопись. 1922. Кн. 3; Лукомский Г. К. Последняя ночь в Александровском дворце // Накануне. 1922. N 189. 18 нояб. С. 2−3; Кизеветтер А. А. Письма императрицы Александры Федоровны к императору Николаю II // СЗ. 1922. N 13. С. 322−334; Витте С. Ю. Воспоминания. М.-Пг., 1923. Т. 1; Гурко В. И. Царь и царица. П., 1927; Канторович В. А. Александра Федоровна: (Опыт характеристики). Л., 1927; Шуленбург В. Э. Воспоминания об Императрице Александре Феодоровне. П., 1928; Buxhoeveden S. The life and Tragedy of Alexandra Fedorovna, Empress of Russia. L., 1928; Орем С. И. Заговор: Ист. заметки. Белград, 1931; Савченко П. Государыня Императрица Александра Федоровна. Белград, 1939. Джорд., 1983; Польский М., прот. Государь император Николай II и его семья — новые мученики российские. Джорд., 1949. Ч. 1. С. 218−264; Мельгунов С. Екатеринбургская драма: (Из неизд. кн. «Революция и царь») // Возрождение. 1949. Июль. С. 13−21; Шавельский Г. И. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. Н.-Й., 1954. М., 1996. 2 т.; Almedingen E. M. The Empress Alexandra. L., 1961; Рассветный: Светлой памяти императрицы Александры Феодоровны // Возрождение. 1962. N 127. Июль. С. 38−62; Из бумаг А. В. Тырковой-Вильямс: Запись рассказа кнг. С. Васильчиковой // Возрождение. 1964. N 156. Дек. С. 94−100; Андоленко С. Клевета на императрицу // Там же. 1968. N 204. Дек.; Киселев А., прот. Память их в род и род…: То, что надо знать, сохранить, донести. Н.-Й., 1981. М., 1990р; Паломничество царя-мученика благочестивейшаго Государя имп. Николая Александровича. Н.-Й., 1986; Гибель царской семьи: Мат-лы следствия по делу об убийстве царской семьи (авг. 1918 — февр. 1920) / Сост. Н. Росс. Франкфурт-на-Майне, 1987; Грибанов Э. Д. Российские нагрудные медицинские знаки. Рига, 1989; Фрейлина ее величества: Дневник и восп. А. Вырубовой. М., 1990; Руднев В. М. Правда о царской семье и «темных силах» // Светлый отрок: Сб. ст. о царевиче-мученике Алексее и др. царственных мучениках. М., 1990; Соколов Н. А. Убийство Царской семьи. М., 1990; Дитерихс М. К. Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале. М., 1991. 2 ч.; Мэсси Р. Николай и Александра. М., 1992; Российский императорский дом: Дневники. Письма. Фотографии / Сост. А. Н. Боханов, Д. И. Исмаил-Заде. М., 1992; Вильчковский С. Н. Царское Село. СПб., 1992; Альбом фотографий имп. Александры Феодоровны, 1895−1911 / Публ. З. И. Перегудовой // Рос. архив. М., 1992. Вып. 2−3. С. 463−466; Волков А. А. Около Царской семьи. М., 1993; Земляниченко М. А., Калинин Н. Н. Романовы и Крым. М., 1993; Мельник (Боткина) Т. Воспоминания о царской семье и ея жизни до и после революции. М., 1993; Радзинский Э. С. «Господи… спаси и усмири Россию»: Николай II: жизнь и смерть. М., 1993; Федорова В. Царские библиотеки // Родина. 1993. N 11. С. 32−35; Воейков В. Н. С царем и без царя. М., 1994; Николай и Александра: Двор последних русских императоров, кон. XIX — нач. XX в.: Кат. выст. / Сост. Е. А. Анисимова и др. СПб., 1994; Болотин Л. Царское дело. Мат-лы к расследованию убийства Царской Семьи. М., 1996; Мефодий (Кульман), еп. Из духовного сокровища Царской семьи // ЖМП. 1996. N 11. С. 68−73; Нектария (Мак Лиз), мон. Свет невечерний: Жизнь Александры Феодоровны Романовой, последней Всероссийской императрицы. М., 1996; Платонов О. А. Терновый венец России: Николай II в секретной переписке. М., 1996; Материалы связанные с вопросом о канонизации царской семьи. [М.], 1996; Иванова Т. К., Логунова Е. П. Николай II и его семья в Петергофе. Петергоф, 1997; Определения Священного Синода // ЖМП. 1998. N 4. С. 10; К проблеме «екатеринбургских останков» [Мат-лы] // Там же. С. 30−49; Боханов А. Н. Николай II. М., 1998; Мейлунас А., Мироненко С. Николай и Александра: Любовь и жизнь. М., 1998; Подурец А. М. Саров: памятник истории, культуры, православия. Н. Новг., 1998; Пчелов Е. В. Генеалогия рода Романовых, 1855−1997. М., 1998; Рябов Г. Т. Как это было: Романовы: сокрытие тел, поиск, последствия. М., 1998; Сергий (Страгородский), архим. Письма из Сарова 13−22 июля 1903 года. М., 1998; Тайны Коптяковской дороги: Дело веры: Мат-лы к рассмотрению вопроса о так называемых Екатеринбургских останках, предположительно принадлежащих к членам царской семьи и верным слугам их. М., 1998; Соколов Н. А. Предварительное следствие, 1919−1922 гг.// Рос. архив. М., 1998. Вып. 8; Покаяние: Мат-лы правительственной комис. по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков Российского императора Николая II и членов его семьи. М., 1998; Ден Ю. Подлинная Царица: Восп. близкой подруги имп. Александры Федоровны. СПб., 1999; Канонизация святых в XX в. / Комис. Свящ. Синода РПЦ по канонизации святых. М., 1999; Несин В. Н. Зимний дворец в царствование последнего императора Николая II (1894−1917). СПб., 1999.

Л. Б. Максимова
Цесаревич Алексий Николаевич
По материалам «Православной энциклопедии», Т.I. С. 654−656

Цесаревич Алексий Николаевич

Алексий Николаевич (30.07.1904, Петергоф — 17.07.1918, Екатеринбург), мч. (пам. 4 июля и в Соборе новомучеников и исповедников Российских), цесаревич и вел. князь, наследник престола Российской империи, единственный сын св. мучеников имп. Николая II и императрицы Александры Феодоровны. О рождении долгожданного наследника царственные супруги особо молились во время торжеств прославления прп. Серафима Саровского в Сарове 17−19 июля 1903 г., появление на свет Алексея предсказала блж. Параскева Саровская. 11 авг. 1904 г. цесаревич был крещен с именем в честь свт. Алексия, митр. Московского. Таинство Крещения совершил в церкви Большого Петергофского дворца протопр. Иоанн Янышев, духовник имп. семьи. При Крещении наследник по традиции, существовавшей для вел. князей, получил ордена св. ап. Андрея Первозванного, св. Александра Невского, Белого орла, св. Анны и св. Станислава 1-й степени. С лицами царствующего дома в России традиционно связывали разнообразные благотворительные начинания, что проявилось и в связи с рождением наследника. В период рус.-япон. войны, в окт. 1904 г., императрица Александра Феодоровна организовала военно-санитарный поезд им. наследника-цесаревича, к-рый перевез 12 500 раненых после Мукденского сражения. 16 июня 1905 г. был учрежден Алексеевский комитет, в задачи к-рого входила помощь детям, потерявшим отцов в рус.-япон. войну.

Наследник был болен гемофилией (несвертываемостью крови) — наследственной болезнью потомков королевы Виктории, бабушки Александры Феодоровны. Природная живость ребенка усугубляла опасность болезни. За здоровьем Алексия наблюдали лейб-медик государя Е. С. Боткин, почетный лейб-медик С. А. Острогорский, почетный лейб-хирург В. Н. Деревенко, почетный лейб-хирург С. П. Федоров. Постоянное беспокойство за жизнь Алексия стало одной из причин появления при имп. дворе Г. Е. Распутина. По мнению врачей, состоявших при наследнике, Распутин обладал способностью останавливать кровотечение с помощью гипноза, поэтому порой он становился последней надеждой на спасение ребенка, однако, по словам П. А. Жильяра, при этом не имел никакого влияния на наследника (Жильяр. Император Николай II и его семья. С. 52).

В 7 лет Алексий начал учиться, руководила занятиями мать, к-рая сама выбрала учителей. Законоучителем был клирик собора Зимнего дворца, духовник имп. семьи прот. Александр Васильев, преподавателем рус. языка — бывш. наставник Пажеского корпуса и Павловского военного уч-ща тайный советник П. В. Петров, преподавателем арифметики — статский советник Э. П. Цытович, преподавателем франц. языка и гувернером — Жильяр, англ. язык преподавали Ч. Гиббс и сама Александра Феодоровна.

По словам Жильяра, «Алексей Николаевич был центром… тесно сплоченной семьи, на нем сосредотачивались все привязанности, все надежды. Сестры его обожали, и он был радостью своих родителей. Когда он был здоров, весь дворец казался как бы преображенным; это был луч солнца, освещавший и вещи, и окружающих» (Жильяр. Император Николай II и его семья. С. 44). Запросы и вкусы Алексия были очень скромны, «он совсем не кичился тем, что был наследником престола». В петергофском парке Александрия цесаревич имел свое поле, на к-ром посадил рожь и в конце лета сам сжал ее серпом. По свидетельству Жильяра, у Алексия «была большая живость ума и суждения и много вдумчивости», он был ребенком «с сердцем, от природы любящим и чувствительным к страданиям, потому что сам он уже много страдал» (Там же. С. 19−20). Все близкие Алексия отмечали его религиозность. Сохранились письма цесаревича, в к-рых он поздравляет родных с праздниками, в т. ч. его стихотворение «Христос воскрес!», посланное им бабушке, вдовствующей императрице Марии Феодоровне (ГАРФ. Ф. 642. Оп. 1. Ед. хр. 769). В 1910 г. Иерусалимский Патриарх Дамиан, зная о благочестии наследника, подарил ему на Пасху икону «Воскресение Христово» с частицами камней от Гроба Господня и Голгофы.

По традиции великие князья в день своего рождения становились шефами или офицерами гвардейских полков. Алексий стал шефом 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, а позже и др. воинских частей. Государь познакомил его с рус. военной историей, устройством армии и особенностями ее быта, организовал отряд из сыновей нижних чинов под руководством «дядьки» цесаревича Алексия Е. Деревенько и сумел привить наследнику любовь к военному делу. Алексий часто присутствовал при приеме депутаций и на смотрах войск. С окт. 1915 г. сопровождал императора, принявшего верховное главнокомандование, в поездках в действующую армию, почти весь 1916 г. он провел с отцом в Могилеве (в ставке верховного главнокомандующего). Во время войны Алексий был награжден серебряной Георгиевской медалью 4-й степени, его имя носили многие военные лазареты. 20 июля 1914 г. президент Французской Республики Р. Пуанкаре вручил наследнику ленту ордена Почетного легиона. В Петрограде в Зимнем дворце работали 2 учреждения имени Алексия: госпиталь и Комитет единовременных пособий больным и раненым воинам.

По мнению А. А. Мордвинова, флигель-адьютанта Николая II, наследник «обещал быть не только хорошим, но и выдающимся монархом» (ГАРФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 512. Л. 442). Императрица писала, что у Алексия была «твердая воля и своя голова» (Переписка Николая и Александры Романовых. Л., 1927. Т. 5. С. 184). Протопр. Георгий Шавельский говорил о цесаревиче: «Господь наделил несчастного мальчика прекрасными природными качествами: сильным и быстрым умом, находчивостью, добрым и сострадательным сердцем, очаровательной у царей простотой; красоте духовной соответствовала и телесная» (ГАРФ. Ф. 1468. Оп. 1. Д. 5. Л. 285−291).

2 марта 1917 г. имп. Николай II отрекся от престола за себя и за сына в пользу брата, вел. кн. Михаила Александровича. Алексий и его сестры в это время болели корью и находились в Царском Селе, где 8 марта 1917 г. были арестованы вместе с императрицей. 1 авг. 1917 г. царская семья была отправлена в ссылку в Тобольск, где находилась в заключении в доме губернатора. 26 апр. 1918 г. государь, государыня и вел. кнж. мц. Мария Николаевна по приказу из Москвы выехали в Екатеринбург, оставив на попечение старших сестер больного Алексия, 30 апр. их заключили в находившийся на углу Вознесенского проспекта и Вознесенского переулка дом, принадлежавший ранее инженеру Н. К. Ипатьеву. 23 мая, в 2 часа утра, вел. княжны-мученицы Ольга, Татиана, Анастасия и Алексий также были доставлены в Екатеринбург. Жизнь царской семьи была подчинена строгому тюремному режиму: изоляция от внешнего мира, скудный продовольственный паек, часовая прогулка, обыски, враждебность стражи. Болезнь наследника сильно обострилась. В это трагическое время общая молитва объединяла семью, жизнь к-рой определялась верой, надеждой и терпением. Наследник всегда присутствовал на богослужении, сидя в кресле, у изголовья его кровати висело множество иконок на золотой цепочке, которую впосл. похитили охранники. Окруженные врагами, узники обращались к духовной лит-ре, укрепляли себя примерами св. мучеников и Спасителя и готовились к мученической кончине.

12 июля, под предлогом приближения к Екатеринбургу Чехословацкого корпуса и частей Сибирской армии, большевистский Уралсовет принял постановление об убийстве царской семьи. Обстоятельства убийства членов царской семьи и их приближенных в ночь с 16 на 17 июля и последующего уничтожения их тел стали известны благодаря расследованию Н. А. Соколова (судебный следователь по особо важным делам Омского окружного суда, к-рому после вступления в Екатеринбург Сибирской армии и Чехословацкого корпуса (25 июля 1918) правительством А. В. Колчака было поручено расследование дела об убийстве царской семьи). В 2 часа ночи узников разбудили и приказали спуститься в полуподвальный этаж дома, где царская семья была расстреляна вооруженными палачами из ЧК. Первыми были убиты государь и государыня, не увидевшие казни своих детей, к-рых добивали штыками. Отдельные останки царской семьи, найденные Соколовым, были переданы в храм прав. Иова Многострадального РПЦЗ, заложенный в Брюсселе 2 февр. 1936 г. и освященный 1 окт. 1950 г. в память имп. Николая II, его семьи и всех новомучеников Российских. В этом храме в числе вещей, принадлежавших царской семье, хранится Библия, подаренная Алексию императрицей. В 1981 г. царская семья была канонизирована РПЦЗ.

В 1991 г. под Екатеринбургом Свердловской областной прокуратурой было официально вскрыто захоронение, обнаруженное Г. Т. Рябовым в 1979 г. по описанию в «Записке Я. М. Юровского» и принятое им за могилу царской семьи (Тайны Коптяковской дороги. С. 3). 19 авг. 1993 г. Генеральной прокуратурой РФ было возбуждено следственное дело за N 18−123 666−93 по расследованию убийства царской семьи и образована правительственная комиссия по идентификации и перезахоронению обнаруженных останков. Член правительственной комиссии митр. Крутицкий и Коломенский Ювеналий (Поярков) сделал официальное заявление об итогах исследования «екатеринбургских останков»: «Полагаю, их нельзя принять с абсолютной достоверностью» (ЖМП. 1998. N 4. С. 31). 26 февр. 1998 г. состоялось заседание Свящ. Синода, в его определении говорится, что «Священный Синод высказывается в пользу безотлагательного погребения этих останков в символической могиле-памятнике. Когда будут сняты все сомнения относительно „екатеринбургских останков“ и исчезнут основания для смущения и противостояния в обществе, следует вернуться к окончательному решению вопроса о месте их захоронения» (Там же. С. 10). По решению властей перезахоронение останков произведено 17 июля 1998 г. в Петропавловском соборе С.-Петербурга.

Синодальная Комиссия по канонизации святых под председательством митр. Крутицкого и Коломенского Ювеналия (Пояркова) нашла «возможным поставить вопрос о причислении к лику святых страстотерпцев… царевича Алексия…» (Доклад митр. Крутицкого и Коломенского Ювеналия… по вопросу о мученической кончине царской семьи, предложенный на заседании Свящ. Синода РПЦ 10 окт. 1996 г.). Постановлением Свящ. Синода от 10 окт. 1996 г. и определением Архиерейского Собора РПЦ 18−22 февр. 1997 г. данная позиция была одобрена. Канонизация Алексия в Соборе новомучеников Российских состоялась на Архиерейском Соборе 2000 г.

---

Архивные материалы:

ГАРФ. Ф. 582 [Цесаревич вел. кн. Алексий Николаевич], Ф. 640. Оп. 1. Д. 58 [Список лазаретов, принятых под покровительство цесаревича вел. кн. Алексея Николаевича и носящих его имя], Ф. 601. Оп. 1. Д. 2449 [Удостоверение наследника цесаревича вел. кн. Алексея Николаевича на право ношения нагрудного знака. Положение о знаке Общежития Ее Имп. Высочества вел. кнг. Елизаветы Федоровны для юных добровольцев]; Ф. 5881. Оп. 2. Д. 512. [Мордвинов А. А. На военно-полевой службе]; Ф. 1468. Оп. 1. Д. 5. [Из воспоминаний Г. И. Шавельского].

Литература:

Манифест по поводу рождения наследника великого князя Алексея Николаевича 11 августа 1904 г. СПб., 1904;
Его Императорское Высочество наследник цесаревич и великий князь Алексей Николаевич. СПб., 1911;
Детство наследника цесаревича Алексея Николаевича. М., 1913;
Ильменский А. Его Императорское Высочество наследник цесаревич и великий князь Алексей Николаевич, 1904−1914:
К десятилетию со дня рождения. СПб., 1914;
Под благодатным небом. Серг. П., 1914;
Жильяр П. Трагическая судьба русской императорской фамилии. Ревель, 1921;
он же. Император Николай II и его семья. Вена, 1921; М., 1991р;
он же. Тринадцать лет при Русском Дворе. П., 1978;
он же. Трагическая судьба Николая II и царской семьи. М., 1992;
Gibbes C. Tutor to the Tsarevitch: Comp. from the papers of Charles Sydney Gibbes (adopted father): Illustrations, documents and textes. L., 1975;
Светлый отрок: Сб. ст. о царевиче-мученике Алексее и других царственных мучениках. М., 1990;
Eugйnie de Grиce. Le Tsarevitch: Enfant martyr. P., 1990;
Непеин И. Цесаревич Алексей и его письма // Отечество: Краевед. альманах. М., 1992. Вып. 3. С. 207−231;
Бернс Б. Алексей: Последний царевич: Пер. с англ. СПб., 1993;
Галанина Н. В. Госпиталь Зимнего дворца. Записки сестры милосердия // Наше наследие. 1993. N 28. С. 69−79;
О ходе воспитания и занятий наследника престола Алексея // Педагогика. 1995. N 3. С. 107−108;
Определения Священного Синода // ЖМП. 1998. N 4. С. 10;
К проблеме «екатеринбургских останков» [Мат-лы] // Там же. С. 30−49;
Боханов А. Н. Николай II. М., 1998;
Хереш Э. Цесаревич Алексей: «Почему я не могу быть таким, как другие дети…». Р.-н./Д., 1998;
Цесаревич: Документы. Воспоминания. Фотографии / Сост., предисл.- О. Барковец,
А. Крылов. М., 1998; Тайны Коптяковской дороги: Дело веры: Мат-лы к рассмотрению вопроса о так называемых Екатеринбургских останках, предположительно принадлежащих к членам царской семьи и верным слугам их. М., 1998;
Канонизация святых в XX в. / Комиссия Священного Синода Русской Православной Церкви по канонизации святых. М., 1999.

http://www.sedmitza.ru/index.html?sid=77&did=45 219&p_comment=belief&call_action=print1(sedmiza)