 |
| Фома | Алексей Чеботарев | 05.06.2007 |
Что же представляет собой учреждение, впервые оказавшееся в центре больших и важных событий?
Кто работает в патриаршей пресс-службе? Как строятся ее отношения с самим Патриархом и журналистами?
Кто там работает
Немногочисленный персонал пресс-службы Московской Патриархии (десять человек, считая руководство) занимает две маленькие комнатки особняка в Чистом переулке. Здесь очень тесно — входя в кабинет руководителя пресс-службы священника Владимира Вигилянского (на фото), сразу упираешься в стол, в соседней более просторной комнате некоторые сотрудники делят одно рабочее место на двоих, а редактор медиа-раздела портала Patriarchia.ru. вообще сидит за компьютером в коридоре, чуть ли не у самого входа. Вдобавок сюда постоянно заходят то журналисты, то священнослужители. А телефоны вообще не умолкают ни на минуту, в том числе мобильные начальника и его заместителя Михаила Моисеева.Вот и сейчас Михаил говорит по телефону с журналистом информагентства: «Оля, мы не комментируем слухи. Есть критерии достоверности информации, есть закон о СМИ, есть журналистская этика, наконец… Ведь те, кто распространял эти слухи, нарушили все то, о чем я упомянул…» Речь о тех самых измышлениях насчет «смерти» или сильного ухудшения здоровья Святейшего — причем уже вчера Патриарх отслужил Литургию перед множеством телекамер и заявил корреспондентам, что с ним все в порядке.
«Православная специфика» учреждения заключается лишь в том, что принимают на работу сюда строго по рекомендации духовного отца — соответственно, работают здесь прихожане московских храмов (плюс один священник и один диакон). Но здесь, как в большинстве редакций, люди работают и в субботу, и в воскресенье (это дни богослужений Патриарха). Сотрудников никто не собирает на общие молебны, поскольку каждый из них трудится по своему собственному графику. Последнее сильно отличает пресс-службу Святейшего от всех прочих подобных структур, и делает еe сильно похожей на редакцию интернет-издания. Михаил Моисеев не может скрыть своего огорчения: «Мы пытались ввести присутственные дни, но у нас этого не получилось… Но мы стараемся, чтобы здесь, на месте, поочередно находились несколько человек — редактор, выпускающий редактор, кто-то из корреспондентов. Все остальные — либо на заданиях, либо просто на связи».
— Немало чисто референтской работы — разные поздравления, послания, — продолжает Михаил. — И людей не хватает. В том числе и на выполнение наших прямых обязанностей. На ведение каждого раздела нашего интернет-портала нужны сотрудники… Самое главное — новости, очень важная рубрика «публикации» (мониторинг прессы и оригинальная продукция), медиа-раздел (видеоархив), который будет сейчас развиваться очень активно. Только на новостную ленту нужно человек шесть. На публикации и справочные рубрики хватило бы одного-двух сотрудников, если бы не подготовка раздела «Православная Москва» — мы хотим выложить и вести он-лайн справочник московских храмов и монастырей. Сейчас этим занимается один человек — диакон Александр, но в будущем он один с этим не справится, потому что мы хотим сделать справочник живым и обновляющимся, публиковать новости приходской жизни…
По единодушному признанию руководителей, сотрудникам пока еще недостает опыта работы. Ведь за исключением Михаила Моисеева и священника Владимира Вигилянского, почти никто из тех, кто сейчас работает в пресс-службе Патриархии, до этого ни пиаром, ни журналистикой не занимался. Послужной список отца Владимира (до принятия сана — журнал «Огонек», газета «Нью-Йорк-Таймс») более впечатляющий, чем у Михаила, который пришел работать в Патриархию с должности заместителя главного редактора православного журнала «Встреча». Руководителю структуры уже за пятьдесят, подчиненные намного моложе его. Начальники сетуют, что молодым сотрудникам приходится иногда объяснять очевидные вещи, вроде «сделал — доложи об исполнении"… Впрочем, серьезных ляпов никто тоже не допускает. «Я собирался однажды ввести систему штрафов, когда вдруг появилось сразу несколько плохих материалов, — рассказывает Моисеев, — но резкому улучшению качества работы помогли только разговоры о возможности введения этой системы».
Техника на грани
Замначальника снова отвлекает телефонный звонок, и я подхожу к редактору медиа-раздела портала Patriarchia.ru. Во время нашего разговора он монтирует видеосюжет с богослужения Патриарха. «Вот, пошла загрузка файла, — говорит он мне. — За это время я могу спокойно пойти пообедать — компьютер будет „думать“ минут двадцать. На таком старье приходится работать! Я бы за день смонтировал двадцать коротких сюжетов, а так сделаю всего два. И все два года, что существует пресс-служба, обещают приобрести нормальную аппаратуру…»— Нам все приходится объяснять, — комментирует отец Владимир. — Почему нам нужна дорогая техника, когда есть дешевая и вроде бы такая же, почему компьютеров, фотоаппаратов или видеокамер должно быть больше одной штуки. Все это, мне кажется, типично для периода становления любой структуры. Ведь нашей пресс-службе только два года.
— Нельзя создать серьезную информационную структуру сразу и на пустом месте, — вступает в разговор Михаил. — Единственный подобный пример — телеканал Russia Today, куда сразу пришли профессионалы, которым дали великолепную технику. Но туда сразу были вложены огромные средства, несопоставимые с бюджетом нашего учреждения.
— Но и то их профессионализм, судя по всему, можно поставить под сомнение, — замечает Вигилянский… - Ведь это — единственный российский телеканал, который дал в эфир «новость» о «кончине Патриарха"…
Пул и другие
Пресс-служба Патриархии принципиально не комментирует слухи, а также события в других епархиях Русской Православной Церкви — вмешательство в их дела прямо запрещено канонами*. А все остальное… Мой вопрос о том, чем еще не занимается пресс-служба предстоятеля Русской Церкви, вызвал затруднение обоих ее руководителей.— Мы делаем почти все, и то, что входит в обязанности пресс-службы, и массу тех дел, которые в ее обязанности не входят, — ответил отец Владимир. — Вот я почти половину своего рабочего времени трачу на то, чего делать не должен. И это, признаюсь, уже начинает меня раздражать. Например, я даю телефоны церковных учреждений и служб, отвечаю на вопросы, когда подходить к мощам… Все это люди могут узнать через разные справочники… Но я помогаю, особенно если ко мне обращаются журналисты из светских масс-медиа, для того, чтобы наладить тесные связи с ними. Мы пока не обращались к журналистам с какими-либо просьбами, но создали такую атмосферу, что у представителей СМИ уже есть некоторые обязательства по отношению к нам. И все это, тоже, безусловно, работает на выполнение нашей главной задачи — поддерживать церковные инициативы в обществе и государстве.
Священник грустно улыбается, когда я вслух выражаю убеждение, что горячая пора у них в пресс-службе только в канун православных праздников и во время таких вот скандалов: «О чем вы говорите! 160 лет потребительской кооперации — и почему-то нужно обязательное поздравление Патриарха! 100-летие зубных протезов — и требуют, чтобы это Патриарх прокомментировал!»
— Мы стараемся фильтровать запросы, потому что они бывают совершенно неадекватными, — говорит Михаил Моисеев. — Иногда люди звонят и спрашивают очевидные вещи, которые легко находятся в любой поисковой системе Интернета. Мы не ропщем, мы понимаем, что сейчас информация о Церкви пока еще не упорядочена и ее не так много. И мы довольны уже наличием интереса к ней.
Спрос на новости из Патриархии намного превышает предложение. «Иногда видно, что интерес к персоне Патриарха поверхностный, — объясняет Михаил. — Бывает, что Святейший, после трех-четырехчасовой службы устает — и тогда мы просим журналистов войти в положение, дать Патриарху отдохнуть. Бывали и бывают, конечно, случаи, когда сам Святейший просил обеспечить максимальное присутствие прессы на каких-то его встречах или выступлениях, но они редки». Однако, несмотря на это, руководство пресс-службы считает, что отношения Церкви и журналистов за все время существования новой структуры изменились в лучшую сторону.
— Просто с журналистами стало кому работать, — говорит Моисеев. — И нам ни разу не приходилось кого-то лишать аккредитации. Более того, мы всегда пытались аккредитовать как можно больше журналистов, например, на кремлевские мероприятия с участием Патриарха, иногда ради этого шли на конфликт с некоторыми официальными структурами — в том числе с Федеральной службой охраны. Дело в том, что у многих церковных изданий нет государственной регистрации — поэтому только мы помогаем решить им проблемы доступа к информации, к представителям органов власти. У нас уже сложился такой своего рода патриарший информационный пул. Это понятие не юридическое, никак не оформленное, как раз в силу того, что у многих церковных изданий государственной аккредитации нет. Но эту проблему должны решать законодатели…
Есть, однако, издания и прочие информационные ресурсы, с которыми у священника Владимира Вигилянского и его подчиненных принципиально нет никаких отношений. «Потому что эти издания выступают против Церкви и священноначалия, — объясняет Михаил Моисеев. — И что бы ни произнес Патриарх или любой другой епископ, все будет преподнесено в негативном ключе. Поэтому полемику с этими господами мы считаем ненужной. Журналисты „МК“, кстати, не разу даже не пытались получить нашу аккредитацию — они понимают, каков будет ответ…»
Святейший слушает
Связываться с Патриархом для обсуждения важных вопросов руководителям и сотрудникам пресс-службы нелегко, поскольку у предстоятеля Русской Церкви очень напряженный график, он постоянно занят. Но — удается. «Доступ к Святейшему для меня в порядке живой очереди, — говорит отец Владимир. — И никаких привилегий. Иногда это мешает, иногда, наоборот, развязывает руки. Но для экстренных случаев у меня есть прямой телефон Святейшего — не мобильный, а тот, что в кабинете — и я иногда звоню. Когда Патриарх где-либо служит, я, как и другие священнослужители, могу подойти к нему и переговорить. Мирянину все это было бы гораздо труднее. Еще я всегда могу встретить Патриарха, когда он приезжает на работу. Тут легче всего — подойдешь к машине, когда он выходит, и можешь быстро решить важные вопросы. Святейший знает, что я никогда по пустякам к нему не подхожу. Ну, а в поездках все гораздо проще и быстрее, тут мы рядом и все решается в рабочем порядке». А мобильного телефона, по словам сотрудников пресс-службы, у Святейшего просто нет — он принципиально им не пользуется.По данным пресс-службы, во время скандала Патриарх не выражал желания выступить перед журналистами. «Комментировать подобные сплетни для Святейшего — ниже его достоинства, — говорит Михаил Моисеев. — Может быть, для журналистов из газеты „МК“ честь и достоинство — понятия абстрактные, но для Патриарха они абсолютно конкретны. По этой же причине и мы до последнего момента воздерживались от комментирования сплетен — это дело, во-первых, недостойное, во-вторых, весьма неблагодарное. Но мифы и сплетни — признак непрофессионализма тех, кто их распространяет. В тех редакциях, у которых есть постоянные источники, у которых действительно информация есть, выдумывать ничего не будут».
…По окончании всех наших разговоров о работе, отец Владимир, который помимо руководства пресс-службой является клириком храма Св. мученицы Татианы при Московском государственном университете им.
М. В. Ломоносова, замечает: «За те два года, что я руковожу пресс-службой, я соскучился по богослужению! К сожалению, сейчас я вхожу в алтарь реже, чем раньше, поскольку занят на других послушаниях, — в субботу-воскресенье и один раз на неделе. Но я благодарен Господу, за то, что теперь с таким удовольствием служу Литургию, вечерню, молебны, за трепет и радость, который испытываю в Его храме!» ¦
