Эстонский полигон

1.

Власти Эстонии, отдавшие распоряжение демонтировать памятник советскому солдату в центре Таллина и перезахоронить героев, освобождавших город от нацистов, не ожидали столь серьезных последствий своего явно необдуманного шага. В ответ на этот государственный вандализм на улицы Таллина вышли сотни людей (в основном представителей русскоязычной и русской молодежи). В центре города несколько дней не утихали беспорядки. В пятницу сообщали о сорока пострадавших, в субботу — еще о шестидесяти. Один человек, (причем, гражданин РФ) был убит во время манифестации, еще один, по данным журналистов, избит до смерти полицейскими в ангаре порта, который они превратили в камеру, так как тюрьмы Таллина были переполнены еще в пятницу. В центре города сожжены и разграблены магазины, остановки, госучреждения, киоски. Есть раненые и среди полицейских (СМИ говорили о тринадцати пострадавших). В последующие дни ситуация в Таллине нормализовалась, зато начались точно такие же волнения в Нарве (где было арестовано около 100 протестующих). Для маленькой Эстонии, население которой не превышает 1, 5 миллиона человек — это огромные цифры, все равно что в 7- миллионной Москве погибли бы десятки, а ранены были сотни. Таллин за всю свою многовековую историю, начиная со средневековья, не знал таких массовых беспорядков.

По сообщениям Интернет-агенства Утро.Ру «В телефонном интервью газете Postimees премьер-министр страны Андрус Ансип признался, что не ожидал такого развития событий. «Я бы никогда не подумал, что у нас, в по-северному трезвой и рациональной Эстонии, может случиться что-то подобное тому, что произошло». Это показывает насколько далеко нынешнее руководство Эстонии от реалий той страны, бразды правления которой им поручил избиратель. Националисты, пришедшие к власти в Эстонии после 1991 года, так много и вдохновенно говорили о «трезвой и рациональной» и «маленькой и гордой» «республике эстонцев», что кажется, сами стали верить в этот идеологический бред. Существующую в стране многотысячную русскую и русскоязычную диаспору (русских в стране 30% населения, а вместе с украинцами и белорусами — 35%), и их проблемы они как бы и не замечали. Около 130 тысяч русских (порядка 10% от всего населения) в Эстонии не являются гражданами этой республики, то есть проживают там, будучи лишенными элементарных человеческих прав. Они не могут повлиять на политику страны, в которой живут, какими-либо легальными средствами (выдвижением депутатов, созданием официальных политических партий, изданием разрешенных газет). Зачастую они не могут рассчитывать даже на защиту своей жизни, собственности, лишены медобслуживания, не говоря уже об образовании, развитии собственных культурных традиций и т. д. Националистические политики Эстонии, а иногда и официальные лица открыто и цинично сравнивают положение русских «неграждан» Эстонии с положением чернокожего населения в ЮАР времен апартеида. Но не лучше ситуация у тех, кто сдав экзамен на знание литературного эстонского (столь сложный и казуистический, что его зачастую не способны сдать даже сами коренные эстонцы), получили вожделенный «синий паспорт». Им труднее найти работу (безработица среди русских в Эстонии составляет от 13 до 20%, хотя среди эстонцев всего 5%), их дети медленно и верно лишаются возможности обучаться на родном языке, русскоязычные газеты и радиостанции в Эстонии буквально душатся налоговыми службами и закрываются одна за другой, даже говорить по-русски в публичных местах, учреждениях, офисах запрещено. Правозащитная организация «Международная амнистия» еще в декабре 2007 года опубликовала отчет, где говорилось, что положение русских и эстонцев в этой республике, претендующей на статус «европейской» и «цивилизованной», далеко не равное и что каждый третий (!) русский подвергается в Эстонии дискриминации. В соответствующем духе высказывались и европейские организации (например, Совет Европы). Однако эстонские чиновники делают вид, что ничего не произошло, а евробюрократы — что они ничего не говорили.

Впрочем, справедливости ради нужно заметить, что бедственное положение русских в Эстонии — не просто результат сознательного злого умысла эстонских националистов, находящихся у власти последние годы, оно было запрограммировано самими экономическими реформами, проходящими в стране со времен «освобождения от коммунизма». В Советской Эстонии, про которую нынешние националисты вспоминают как про «оккупированную русскими страну», на самом деле, демографическая картинка была такова: эстонцы были либо управленцами (партийными, советскими чиновниками, директорами предприятий, учреждений, руководителями вузов, творческих союзов и т. д.), либо крестьянами. Русские же вкупе с украинцами (которых до 1991 года в Эстонии проживало гораздо больше, чем сейчас), составляли рабочий класс, инженерно-техническую интеллигенцию крупных промышленных предприятий. В результате приватизации, которая в Прибалтике мало чем отличалась от российской, промышленные гиганты пришли в упадок, некоторые просто были уничтожены. В итоге русские и вообще славянские рабочие и инженеры пополнили ряды безработных.

После событий на холме Тынисмяге многие эстонские социологи и политологи (например, известный эстонский социолог Андрус Саар) стали открыто признавать тот очевидный факт, что эстонское общество давно — с 1991 года прочно расколото на два неравноценных лагеря. Мирная процветающая, образцовая Эстонская республика была лишь мифом, которым тешили себя и еврокомисаров из Брюсселя эстонские националисты. События вокруг Бронзового Солдата просто послужили катализатором реакции, которая идет уже давно, сделали тайное явным. Особо подчеркнем, что ядро протестующих составила молодежь школьного и студенческого возраста (правда, двери университетов и институтов для русских «неграждан» в «демократической Эстонии» закрыты, да и русских школ становится все меньше). Поколение их отцов послушно терпело оскорбления, дискриминацию, нищету, в которые их повергли националисты вновь возникшей «свободной Эстонии». Это старшее поколение «неграждан» — советские люди, привыкшие к дисциплинированности, самоограничениям, до поры до времени не верившие, что эстонцы из политической элиты, вчера еще клявшиеся в интернационализме, способны на такое. Кроме того, чего уж греха таить, призывы прибалтийских народных фронтов об отделении от СССР поддерживали не только этнические эстонцы, латыши и литовцы, но и русские граждане Прибалтики, националисты тогда ничего не говорили им о готовящейся дискриминации по национальному признаку, зато пичкали их мифами: как хорошо и богато заживут республики, отделившиеся от «ненасытного центра», якобы вытягивающего из окраин все ресурсы и ничего не дающего взамен. После обретения «независимости» русские в Прибалтике были настолько шокированы и деморализованы тем, что их так ловко обманули прибалтийские националисты, что погрузились в эмпирическую стихию выживания, вовсе отойдя от политики.

Но за 15 лет подросло новое поколение русских. Они воспитывались не на словах о дружбе народов, за которыми не всегда, но бывало сквозило лицемерие, а на опыте, показывавшим им: что такое настоящая, неприкрытая дискриминация по национальному признаку. Они видели как живут их ровесники — эстонцы, ничем не лучшие их, и им приходил в голову вопрос: почему их считают людьми второго сорта? Только потому что они не имеют великого счастья принадлежать по происхождению к чухонцам, как именовался этот маленький, ничем не примечательный финно-угорский народ в Российской империи? И эти «новые русские» (в Прибалтике этот термин, как видим, имеет совсем другой смысл, чем в России — не новоявленные богатеи, а сердитые, разгневанные, готовые к сопротивлению русские с обостренным национальным самосознанием) не были намерены терпеть это всю свою жизнь.

Эту «сердитую молодежь», существующую во всех прибалтийских странах, не стоит, правда, идеализировать. Они не имеют четких политических ориентаций. Ошибаются те, кто считают, что они чувствуют себя и являются «пятой колонной» России в Прибалтике (о чем с восторгом пишет националистическая российская пресса и с негодованием националистическая прибалтийская). Напротив, телезрители, видевшие репортажи о протестах и погромах в Таллине, должно быть, обратили внимание, что многие протестующие заявляли, что они за свободную и независимую Эстонию. Они просто не хотят, чтоб ей управляли политики, которые не считаются с почти четвертью населения страны (на самом деле таковых гораздо больше, теми же актами вандализма по отношению к памяти советских воинов возмущены не только русские, но и многие эстонцы, даже руководство города Таллина пыталось противодействовать правительству и просило его не трогать памятник солдату-освободителю).

Эти сердитые русские, кроме того, плохо организованы, он не выдвигают никаких четко сформулированных требований, кроме естественных требований уважать их достоинство и прекратить дискриминацию. Наконец, их бунт дезорганизован, распылен, легко скатывается в беспорядки, погромы, потасовки с полицией, и не приводит к значительным политическим переменам. Мы видели сами, что как хорошо вооруженная полиция и спецназ способны подавить этот стихийный бунт в течении двух-трех дней. Но как говорится, лиха беда начало.

2.

Со стороны политиков различного ранга в России мы слышим самые резкие и искренние заявления по поводу того, что творится в Таллине. В справедливом возмущении слились голоса и единороссов, и свободороссов, правозащитников, и даже…. политиков-либералов с радиостанции «Эхо Москвы». Все они пытаются противопоставить себя эстонским политикам, дабы… никто не догадался: как они похожи. Депутаты Госдумы от «Единой России» зовут премьер-министра Эстонии Андруса Ансипа «гробокопателем» за его приказ перезахоронить останки советских солдат в центр Таллина. Но разве не сами единороссы еще недавно предлагали практически то же самое: перенести останки В.И. Ленина из его могилы в центре Москвы (а Мавзолей является могилой, тело Ленина там находится по всем канонам под землей) на Волково кладбище в Петербурге. Разумеется, можно по-разному относиться к политической деятельности Ленина, но факт остается фактом: солдаты, освобождавшие Таллин от фашистов, шли в бой с именами Ленина и Сталина на устах и на знаменах. Эти солдаты, защищая которых единороссы упражняются в попытках напугать Эстонию при помощи громких словес, будь они сейчас живыми, сказали бы, что между гробокопателем Ансипом и Валентиной Матвиенко, предлагавшей перезахоронить Ленина, нет никакой принципиальной разницы. Впрочем, вспомним, что первым высокопоставленным гробокопателем, осквернителем могилы победителя фашизма, словом, прямым предшественником Андруса Ансипа был не кто иной как генеральный секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев. Именно по приказу Хрущева тело главнокомандующего советской армией в годы войны, генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Сталина было тайно, под покровом ночи извлечено из Мавзолея и перезахоронено в Кремлевской стене. Опять таки можно по разному относиться к идеям Сталина и его политической деятельности, Сталин правил нашей страной в сложный, драматический период, но выдающуюся заслугу Сталина в победе над нацизмом в Великой отечественной войне, не отрицали даже злейшие его противники из-за рубежа, вроде Уинстона Черчилля (на это способны лишь наши обезумевшие от злости и собственной подлости либералы). И руководство партией и страной в 1956 году включая самого Н.С. Хрущева, не отрицало вклада Сталина в великую Победу. Тем не менее, это не помешало им надругаться над мертвым телом генералиссимуса. Если уж совершено было надругательство над мертвым генералиссимусом армии-победительницы, то что говорить о мертвых солдатах этой армии! Куда уж мелким политиканам карликовых государств с окраины Европы, движимых комплексом национальной неполноценности, до Никиты Хрущева! Ансип — жалкий подражатель и продолжатель дела, начатого гробокопателем Хрущевым!

И вообще, мы убеждены, что не следует изображать Ансипа и его националистическую компанию некими злодеями вселенского масштаба. Необходимо наоборот всячески подчеркивать и показывать мелкость, подражательность, вторичность этих политических карликов. Ничего такого, чего бы уже не сделали российские либералы, антисталинисты и антикоммунисты, они не сотворили. Именно либеральные публицисты и политики из Москвы в приснопамятную перестройку внушили им мысль о том, что Прибалтика была оккупирована советскими войсками, по воле «злобного тирана Сталина», вступившего в некий сговор с другим злодеем — Гитлером и что советские солдаты — не освободители Европы от фашизма, а «мародеры» и «насильники». Эта мысль им очень понравилась, потому что она сулила ореол мучеников, любовь Запада, а в перспективе министерские портфели и оклады в независимой республике, отделившейся от «тоталитарной империи». Но до того, как нынешние борцы с коммунизмом из Прибалтики были просвещены в этом вопросе Волкогоновым, Заславской, Гайдаром, Поповым и другими, они тихо сидели себе в прибалтийских институтах, академиях наук, союзах писателей, а то и в райкомах и обкомах Компартий прибалтийских республик с красными билетами члена КПСС в кармане и восхваляли мудрость партии и ее очередного вождя. Возьмем, к примеру, того же Андруса Ансипа — нынешнего борца с мертвыми советскими солдатами, который рекомендует теперь себя исключительно как противника коммунизма и «советской оккупации». Однако обращение к его биографии обнаруживает некоторые пикантные подробности. В годы так называемой «советской оккупации» Андрус Ансип не гнил в лагерях за свое свободолюбие и эстонскую независимость. Напротив, выпускник Тартуского университета 1979 года, химик по специальности, Ансип спокойно преподавал в этом университете, и уж конечно, был членом КПСС, исправно платил взносы, посещал собрания, голосовал вместе со всеми за решения партии. Если читатель подумает вдруг, что бедный Ансип делал это не по доброй воле, а под угрозой расстрела и поэтому не слишком усердствовал, будучи в рядах компартии Эстонии, то тоже глубоко ошибется. Проявлял, да еще такое усердие, что дослужился до должности инструктора промышленного отдела и председателя оргкомитета Тартуского райкома Компартии Эстонии, где Ансип служил с 1986 по 1988 г. г. (интернет-агенство «Утро.Ру»). Газета «Молодежь Эстонии» сообщает также, что Ансип принимал участие в разгоне националистической студенческой демонстрации 1988 года в Тарту, приуроченной к годовщине подписания Тартуского мира (1918) между буржуазной Эстонской республикой и РСФСР. Тогда еще осторожный Андрус не решался на столь радикальные высказывания насчет «оккупантов», поскольку не верил в политические изменения и думал делать карьеру в КПСС. И не произойди события 1991 года, будьте уверены, дослужился бы Андрус Ансип до должности секретаря ЦК КП Эстонии и читал бы с трибуны доклады о том, что учение Ленина вечно, потому что верно.

То же самое можно сказать о недавнем министре обороны Эстонии генерал-майоре Лансе Лаанеотсе, который шокировал международную ответственность своим заявлением о России как недружественном государстве, выходящим за рамки всех дипломатических приличий. Если читатель подумает, что господин Лаанеотс в годы пресловутой «оккупации» бродил по лесам с берданкой и стрелял по советским офицерам, следуя заветам любимых им «лесных братьев», то также просчитается. Ланс Лаанеотс сам был офицером Советской Армии, в 1966—1970 гг. он учился в Харьковском высшем военном танковом училище, в 1978—1981 гг. — в Московской академии бронетанковых войск имени маршала Малиновского. Будучи высокопоставленным советским военным он был членом КПСС, проверенным и перепроверенным КГБ на лояльность, безусловно, никогда опасных политических разговоров не вел, наоборот отзывался только одобрительно о линии партии. Выражаясь его же собственным сегодняшним языком, гернерал-майор Лаанеотс во времена «оккупации» был высокопоставленным «пособником оккупантов», что, однако, не мешает ему быть главой Вооруженных Сил «свободной Эстонии», и высказываться оскорбительно о той армии, в рядах которой он послужил большую часть своей жизни.

Да что уж говорить об Ансипе и Лаанеотсе, если предыдущий президент Эстонии Арнольд Рюйтель, прославившийся тем, что отказался в год 60-летия победы принять приглашение Путина и приехать в Москву, в советские годы делал успешную карьеру, прошел путь от выпускника провинциального сельхозтехникума до ректора Эстонской сельхозакадемии (разумеется, вступив в члены КПСС, как и полагалось в те времена), с 1977 года был исключительно на партийной работе, то есть работал в аппарате Компартии Эстонии, а с 1983 был председателем президиума Верховного Совета Эстонской ССР!

И эти бывшие высокопоставленные партфунционеры и советские генералы сегодня льют крокодиловы слезы об «оккупации Эстонии русскими» и «коммунистическом тоталитарном режиме», создавая сказочку о том, что Эстонией правили злобные комиссары в кожанках, понаехавшие из Москвы, а бедные эстонцы, в частности и они лично, стонали под этим игом. Про свою деятельность в рядах КПСС они предпочитают не вспоминать. Более того, они дистанцируются от постсоветской российской элиты, будто между ними нет ничего общего. В действительности же, в этом плане Эстония ничем не отличается от России, ведь и там, и там, к власти пришла самая циничная и прогнившая часть партийного аппарата, перевертыши, сжегшие партбилеты и пошедшие в услужение Запада в обмен на материальные блага, о которых они не могли мечтать, когда были секретарями райкомов и обкомов (только в России эти перевертыши пришли к власти под либеральными лозунгами, а в Эстонии по благословению Запада — с националистическими). И проблемы, которые существуют в постсоветских Эстонии и России в общем-то, если отвлечься от национальной специфики, схожие.

Тут мы подходим к самому главному. В России ведь тоже существует такая же «сердитая молодежь». Это — тоже дети рабочих и инженеров промышленных предприятий, остановившихся, уничтоженных и разворованных в годы приватизации и либерализации. Им «не повезло», они не родились в семьях секретарей райкомов и обкомов, которые после 1991 года пересели в кресла директоров банков и глав администраций. Их родители — честные советские трудяги, которые даже в года ельцинского безвременья не предали свои родные предприятия, не позволили им развалиться, ходя на работу даже в условиях многомесячных задержек зарплаты. Разумеется, никто эту молодежь не называет негражданами, но по сути по сравнению с отпрысками спекулянтов, перевертышей-партбонз и певцов режима из среды сервильной интеллигенции, они значительно ущемлены в правах. Им труднее поступить в вузы, им не приходится рассчитывать на отсрочку от армии, им достается самая грязная и тяжелая работа. Разумеется, грань между ними и «успешными детками» проходит не по национальному признаку, а по социальному, но это не менее четкая граница, чем в Эстонии. Не случайно эта молодежь пополняет ряды криминалитета, является почвой для эстремистских группировок, вроде неофашистсвующих скинхедов, часто подвержена алкоголиму и наркомании. Посмотрите: какими ублюдками и недочеловеками представляет их современное телевидение, внушающее всем мысль, что есть «сверхчеловеки», дети элиты, прилизанные, продвинутые выпускники элитарных вузов, экономических и юридических факультетов, и есть «недочеловеки», быдло. Легко представить, каков будет ответ этой озлобленной, постоянно оскорбляемой социальной несправедливостью и отношением общества молодежи! Достаточно какого-нибудь повода (каковым в Эстонии стал демонтаж памятника солдату-освободителю), чтоб копившийся много лет, не только у самих молодых людей, но и в их семьях, у их родителей гнев прорвался наружу. Еще с эпохи перестройки было подмечено, что Прибалтика на пространстве СССР является своеобразным политическим полигоном. События, происходящие в ней, вскоре повторяются в вариациях в других республиках СССР. Прибалтика лишь ненамного опережает их, а сам механизм их развития один и тот же, что естественно: ведь эти республики очень долго составляли единое целое. Думается, этот закон должен действовать до сих пор, и тогда можно предсказать: что и Россию в скором времени ожидают такие же беспощадные, стихийные, отчаянные бунты «сердитой молодежи» из наиболее неблагополучных, ущемленных в правах социальных слоев. Нашим российским «андрусам ансипам» предстоят очень большие неожиданности…

http://www.contr-tv.ru/common/2274/