 |
| Православие на Дальнем Востоке | Стивен Фумио Гамао | 17.04.2007 |
«Христианство дало мне спасительную надежду…»
— Ваше Высокопреосвященство, в одном из интервью, данном в Хабаровске, Вы упомянули, что Ваша мать была христианкой, а сами Вы приняли крещение, будучи уже совершеннолетним. Каковы были обстоятельства Вашего крещения?— Религии, обычные для всех японских семей — буддизм и синтоизм. Моя семья была синтоистской. Мой отец умер в 1935 году, когда мне было 9 лет. Моя мать осталась после смерти мужа с четырьмя детьми на руках. Она вспомнила, что когда была студенткой, она не раз посещала католическую школу в Токио. Она прослушала катехизический курс и крестилась в 1942 году, во время войны. Во время войны было затруднительно получить крещение, т.к. власти Японской империи думали, что христиане, живущие в стране — и католики, и протестанты являются англо-американскими шпионами. После войны христиане получили долгожданную свободу вероисповедания, и я смог, наконец, креститься.
Я крестился в 1946 году вместе со старшим братом. Таинство совершил японский священник, который во время войны жил в Китае и вернулся в Японию лишь после войны, т.к. во время войны совершать служение ему, как и многим священникам нашей Церкви, было невозможно.
— Ваше Высокопреосвященство, нам известно о том, что Вы — отпрыск древнего рода. Расскажите, пожалуйста, о своей семье и о Вашем брате, о котором Вы уже упомянули.
— Мой отец был адвокатом, а мой старший брат — преподавателем нынешнего императора Японии Акихито, когда тот был еще наследником престола. Сейчас мой брат является наставником нынешнего наследника японского престола. У меня была сестра, тоже католичка, которая уже отошла ко Господу.
— Что Вы можете рассказать о Вашей молодости, о жизни христиан в это время и о том, как они пережили Вторую Мировую войну?
— Моя молодость проходила во время японо-китайской войны, начавшейся в 1937, и Второй Мировой войны, окончившейся, как известно, в 1945 году. Вся система образования в Японии тех времен — от начальной школы до университета — были насквозь пропитаны милитаризмом и империализмом. Жители страны считали ее священной, божественной. И после войны эти столпы японской идеологии, усвоенные и мной тоже, были поколеблены. И христианство в этих условиях, когда послевоенная Япония лежала в руинах, дало мне спасительную надежду и опору в этой ситуации.
— А как Церковь жила в то время?
— Как я уже сказал, японские власти считали всех христиан шпионами государств-противников, а само христианство — религией шпионов. Много христиан, в частности, христианских миссионеров, тогда покинули страну, а те священники, особенно пожилые, которые не смогли покинуть страну, подверглись репрессиям со стороны японского правительства. Миряне, члены Католической церкви, перешли на положение крипто-христиан. Еще одной особенностью религиозной действительности того времени было почитание японского императора, которого не воздавали, конечно, божественных почестей, но считали не просто человеком, а кем-то выше, чем просто человек, и в силу этого ему воздавалось особенное уважение. Школьники в то время каждое утро начинали с акта воздания почестей императору. Многие католики так и не смогли пойти на это, поэтому они подвергались арестам и даже казни.
— Известно, что во время русско-японской войны первый православный иерарх Японии архиепископ Николай (Касаткин), русский по национальности, призывал свою японскую паству молиться о ниспослании победы японскому оружию в этой войне. А молились ли японские католики за своего императора и за победу своей армии во время Второй Мировой войны?
— Да, конечно, это было непременным условием их существования в то время.
Пастырь для людей, не имеющих прихода
— Как проходил Ваш путь к принятию священного сана?— А в какой семинарии Вы учились и как долго продолжалось Ваше обучение?
— Сначала я учился в токийской семинарии, а затем мой епископ направил меня в Рим. Мое образование продолжалось восемь лет.
— А когда вы стали священником?
— Меня рукоположили в декабре 1957 года, почти 50 лет назад.
— Где Вы проходили свое священническое послушание, и каковы были его особенности?
— Я вернулся из Рима в 1962 году, и первым моим послушанием в Японии было исполнение должности секретаря архиепископа Токио. В 1967 архиепископ Токио назначил меня на должность главного священника, окормляющего всех студентов японских вузов. А в 1970 году меня рукоположили во епископа и сделали викарием правящего архиерея Токио. Я был викарным епископом десять лет, после чего, в 1980-м, меня определили на кафедру епископа Иокогамы, где я был восемнадцать лет (спустя несколько лет меня возвели в сан архиепископа). В 1998 году меня перевели в Ватикан. В общем, моим основным служением все то время, что я провел в Японии, будучи священником, епископом и архиепископом, была работа со студенчеством, с молодежью.
— А каково было Ваше служение как члена Римской курии?
— Папа Римский Иоанн Павел II назначил меня в 1999-м году Президентом Папского Совета по духовному попечению о переселенцах и путешествующих, который занимается мигрантами всего мира, а также окормляет моряков, людей, пребывающих в международных аэропортах, цыган, детей, оставшихся без попечения родителей, студентов, проходящих обучение в иностранных государствах, а также занимается борьбой с продажей детей в рабство. Одним словом, Совет работает с людьми, которые не имеют прихода (смеется).
«Язык дальневосточной миссии — язык любви»
— Позвольте обратиться к ситуации, сложившейся в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. К примеру, в последнее время стал известен ряд фактов массового крещения людей в Китае, несмотря на ограничение деятельности Католической церкви в Китае. Мой вопрос о миссионерской ситуации в той стране, которую представляете Вы — в Японии: какова ситуация, каковы особенности и перспективы христианской миссии в Японии и вообще в странах АТР?— Дело в том, что большинство жителей Азии исповедуют религии, которые гораздо старше христианства. Христиан в регионе очень мало, к примеру, в Японии христиан меньше одного процента от общего числа жителей. Но, тем не менее, несмотря на малочисленность христианских общин, очень важно, что дело евангельской проповеди не стоит на месте. Я давно мечтаю о том, чтобы православные и католики российского Дальнего Востока, Японии, Китая, Кореи объединили свои усилия для проповеди Евангелия Христова тем людям, которые еще не знают его.
— А в каких областях человеческой деятельности возможно такое взаимодействие наших Церквей в деле проповеди Евангелия?
— Мы можем работать вместе, к примеру, в образовательной сфере, можем осуществлять совместные проекты в деле оказания социальной помощи нуждающимся, но наши основные усилия должны быть сориентированы на молодежь. Тем более, что молодежь гораздо охотнее воспринимает новую культуру, новые традиции, охотнее идет на контакт с новыми людьми.
— Как должна осуществляться христианская миссия в условиях доминирования в регионе древнейших и богатейших культур?
— Как свидетельствует мой опыт, синтоизм в Японии и буддизм как в Японии, так и вообще в Азии, еще очень сильны. Но у христианства есть одно существенное свойство — христианство не ограничено рамками какой-то одной культуры; мы живем во всем мире, открыты для всех и охотно воспринимаем любую национальную культуру. К примеру, синтоизм — это только японская религия; буддизм — только азиатская, но христианство — это религия для людей всего мира и для каждого человека, для него не существует границ, национальных или языковых барьеров — оно поистине универсально.
— А каким должен быть язык миссии, причем не только в национальном, но и в культурно-философском аспекте этого понятия?
— Вообще я должен сказать, что я больше предпочитаю термин «евангелизация», «проповедь Евангелия», чем термин «миссия». И язык такого рода миссии должен быть прежде всего языком общения между людьми, и сама миссия должна быть именно общением между людьми, а не некое внешнее воздействие на людей иных стран и культур. Люди должны общаться друг с другом для того, чтобы лучше узнать друг друга, чтобы вместе становиться лучше. И поэтому язык такого общения должен быть понятен собеседнику. И люди, занимающиеся проповедью Евангелия, должны помочь людям, незнакомым с Евангелием, встретить Иисуса, и эта цель достигается только при помощи любви.
— То есть, язык миссии — это язык любви?
— Да, именно это я и хотел сказать.
— Когда говорят о положении христианской церкви в странах АТР, то вспоминают прежде всего о сложностях в отношениях между правительством КНР и паствой Католической церкви в Китае. Часто приходится слышать утверждение, что Римско-Католическая церковь в Китае переживает эпоху гонений. Какие, на Ваш взгляд, существуют способы решения проблем между Ватиканом и Пекином, которые позволили бы улучшить жизнь китайских христиан?
— В настоящее время перед нами стоят две большие проблемы. Первая — это наличие дипломатических отношений между Ватиканом и Тайванем. Вторая проблема… Вы знаете, что в Православной Церкви только высшее священноначалие может поставить того или иного человека епископом, в Католической же церкви человек может стать епископом только с согласия Папы Римского. Но в Китае именно правительство присваивает себе право решать — кто будет епископом, а кто — нет. Зачастую в Ватикане даже не знают, кем является то или иное лицо, которое было объявлено китайским правительством католическим епископом.
Папа Бенедикт XVI весьма заинтересован в решении этой проблемы, и готов идти на диалог с государствами, исповедующими в качестве официальной идеологии коммунизм и социализм. Не далее, как неделю назад он встретился с премьер-министром Вьетнама, который впервые за всю историю существования этого государства приехал с официальным визитом в Рим. Надо признаться, что у обоих сторон уже появилась надежда на улучшение отношений.
— А каков, с точки зрения официального Ватикана, канонический статус епископов, священников и мирян так называемой Патриотической Католической ассоциации Китая? Кем для Римско-Католической церкви являются эти люди?
— С уверенностью можно сказать лишь одно — они христиане. В Китае существуют также христиане, которые одновременно являются прихожанами и Патриотической ассоциации, и Римско-Католической церкви. Самое большое затруднение, существующее у нас в этой области — это нахождение путей примирения этих ветвей католичества в Китае. Мы не должны быть врагами, мы должны жить вместе, и поэтому воссоединение всех католиков в Китае для нас одна из первостепенных задач.
— А кого больше?
— Трудно сказать, ведь очень многие одновременно являются членами Патриотической ассоциации католиков, и тайными прихожанами канонической церкви. Точное число членов этих церквей практически не поддается оценке.
«Вам выпадает высокая миссия — нести людям веру во Христа…»
— Как Вам понравился Хабаровск, как Вас встретили россияне-дальневосточники?— Мне оказали очень радушный прием на этой земле. В среду мне посчастливилось передать в вашем кафедральном соборе мощи святителя Иоанна Златоуста архиепископу Хабаровскому и Приамурскому Марку для Хабаровской духовной семинарии. Я уже успел повидать город — город действительно красив, в нем живут прекрасные люди. Вообще, я должен сказать, что я восхищен уровнем развития церковной жизни на Дальнем Востоке — тем, как строятся храмы, идет проповедь среди населения. Это не может не радовать.
Мне очень понравился Амур. Видите ли, я тоже немного художник, поэтому я не удержался от того, чтобы не написать несколько этюдов. Кроме того, для меня особенно радостной была встреча с тремя нашими монахинями, которые трудятся здесь и которые работали раньше в моей епархии. Именно я в свое время направил их на работу сюда, и они пригласили меня в гости сюда спустя столько лет. Я очень давно ждал этой встречи.
— Посещая Хабаровскую духовную семинарию и храмы Хабаровска, Вы встречали большое количество верующей молодежи. В чем Вы видите главное призвание современного молодого христианина?
— Видите ли, вам выпадает очень высокая миссия — нести окружающим нас людям евангельскую веру, веру во Христа. Дальний Восток — это огромный регион, и именно верующей молодежи, особенно молодым священникам, предстоит посвятить свою жизнь проповеди словом и делом. Я желаю всем студентам Хабаровской духовной семинарии быть хорошими священниками, служителями Церкви, а особенно — проповедниками Евангелия. А Русской Церкви я желаю процветания и успехов в деле просвещения народов Азии евангельским благовестием.
Беседовал Василий Жуков
http://www.pravostok.ru/ru/journal/modern/?id=276
