Пакистан в огне

150-миллионая ядерная страна становится новым фронтом «всемирного джихада»

14 августа исполняется 60 лет государству Пакистан. Вообще сообщения из этой страны редко появляются в сводках мировых информагентств. Тем не менее, эта страна заслуживает самого пристального внимания. Особенно сейчас, когда сам Пакистан близок к распаду…

Летом 2007 года о Пакистане заговорили в мире в связи с событиями вокруг «Красной мечети» (Лал Масджид) в столице государства Исламабаде, в которой засели вооруженные исламисты, и которая была взята штурмом правительственными войсками. В ходе этих событий погибло, по официальным данным, около 100 человек. Почти одновременно на президента Первеза Мушаррафа было совершено очередное, пятое по счету, покушение. Племенные вожди пуштунского племени вазиров, проживающие на афгано-пакистанской границе, объявили об отказе соблюдать перемирие с пакистанским правительством и вновь начали вооруженную борьбу. Кандидат в президенты США от Демократической партии, сенатор от Иллинойса, чернокожий мусульманин Барак Обама объявил, что в случае своего избрания президентом он прекратит всю финансовую помощь Пакистану и даже будет готов нанести удар по пакистанской территории. Все эти последовавшие одним за другим события, напомнили о том простом факте, что в Пакистане уже ряд лет идет вооруженная борьба исламистов против прозападного военного режима генерала Мушаррафа. По интенсивности военных действий Пакистан сравнялся с Ираком и Афганистаном, став фактически третьим фронтом мирового Джихада, причем Запад и в первую очередь США своими неуклюжими действиями только подливают масло в огонь.

Пакистан изначально был искусственным государственным образованием. Его создали британские колонизаторы, собирающиеся «хлопнуть дверью» перед уходом из Индии. Весь смысл создания англичанами Пакистана заключался только в стремлении не допустить слишком сильного государства в Индии. Последний британский вице-король Индии лорд Маунтбэттен, напомнив, что на Индию приходилось к 1940 году 10% мирового промышленного производства, высказывал опасения, что единая независимая Индия сможет стать третьей сверхдержавой мира, после США и СССР. Соответственно, лучшим способом не допустить появления потенциального нового мирового лидера было расчленение страны на ряд нежизнеспособных псевдогосударственных образований, благо в Индии проживали представитель множества этносов и конфессий, столкнуть которых друг с другом не составляет труда. Два века своего господства в Индии англичане, руководствуясь знаменитым принципом «разделяй и властвуй», умело разжигали религиозную рознь между индусами и индийскими мусульманами. Когда стало ясно, что Индию не удержать и страна станет независимой, англичане начали форсированно готовить отделение мусульманских районов от основной части Индии. Многие индийские мусульмане, например выдающийся мыслитель и политик Абдул Калам Азад, были сторонниками единого индийского государства, но многоопытных британцев это не смутило. Им удалось создать партию Мусульманская Лига, выдвинувшую лозунг создания на части индийской территории мусульманского государства. Этому государству заранее придумали название Пакистан, то есть «страна чистых» (имелись в ввиду истинные мусульмане, отличающие от тех мусульман, что были готовы жить в одном государстве с индусами). Во главе Лиги стоял амбициозный Мохаммед Али Джинна, ранее пламенный сторонник индийского единства, лишь в 1940 году ставший выступать за Пакистан. 14 августа 1947 году исчезла Британская Индия, «жемчужина британской короны», и на свет появилось сразу два государства — республика Индия и Пакистан. При этом Пакистан состоял сразу их двух частей — западный Пакистан, составляющий территорию современной страны, и мусульманская Бенгалия, ставшая в 1971 году независимой страной Бангладеш (индуистская Бенгалия составляет штат в республике Индия).

Но не просто два государства родились в августе 1947 года, одновременно произошла одна из самых ужасных гуманитарных катастроф ХХ века. Как на территориях, отошедших к Пакистану, проживало много немусульман, выступавших за единство Индии, так и мусульмане в самой Индии в большинстве своем оставались сторонниками единого индийского государства. В этих условиях, к великой радости англичан, по всей территории исторической Индии разразились кровавые индо-мусульманские столкновения, в которые быстро втянулись и индийские части британской колониальной армии, также расколовшиеся по религиозному признаку. В этой войне, которая шла до 1949 года, операциями с обеих сторон руководили британские офицеры, причем одно время главнокомандующим обеими армиями был английский генерал Окинлек! Количество людей, погибших в ходе Разделения (как называют эти события в Индии), исчислялось многими миллионами, число беженцев — десятками миллионов! В Пакистан прибыло 6,5 миллионов «мухаджиров» — мусульман, ранее проживавших на территориях, оставшихся в республике Индия. Мухаджиры составили 20% населения только что созданного Пакистана. В свою очередь, примерно такое число индуистов бежали из Пакистана в Индию. Бегства, добровольные и недобровольные миграции между индийскими государствами продолжались и позднее, в результате чего произошла своего рода «конфессиональная чистка» Пакистана, в котором мусульмане составляют 97% населения.

В результате Разделения были разорваны связи единого индийского народного хозяйства. Оба государства в экономическом развитии были отброшены на десятки лет назад. При этом, хотя военные действия были приостановлены в 1949 году, напряженные отношения между Индией и Пакистаном и далее препятствовали нормальному развитию обеих государств. Как видим, на Индии в 1947 году были опробованы те политические технологии, которые применялись Западом при разделении Югославии и СССР.

Итак, Пакистан был создан, но это было государство без государствообразующей нации, без исторической традиции, без устойчивой политической системы. Пакистан населяют пять этно-лингвистических групп: пенджабцы-мусульмане (пенджабцы-индуисты и сикхи живут в Индии), пуштуны, разделенные на множество племен и кланов (при этом большинство пуштунов живет в Афганистане), синдхи, белуджи (часть белуджей живет в Иране), мухаджиры, потомки мусульманских беженцев из Индии, представляющие конгломерат из представителей десятков самых различных индийских этносов, историческая родина которых осталась в Индии. Реальная картина еще запутаннее, ведь сами эти пять групп разделены на множество племен, кланов, территориальных групп, религиозных сект, каст. Как видим, пакистанцы — это не нация. Что же их объединяет? На этот вопрос в свое время с солдатской прямотой говорил пакистанский диктатор Зия-уль-Хак: «Пакистан — это идеологическое государство, также, как и ГДР. Без ислама Пакистан не может существовать, став или частью Индии, или распавшись на мелкие государства». Впрочем, кроме религии, Пакистан объединяет армия, а также язык урду, который не является родным ни для одной из этносов страны, и уже в силу этого имеющий объединяющую функцию.

Единственным смыслом существования Пакистана было и остается противостояние Индии. Со своей соседней братской страной Пакистан воевал несколько раз: 1947−49, 1965, 1971, 1998−2000 гг. В этих конфликтах погибли миллионы человек, уничтожены гигантские материальные ресурсы. Но даже когда не гремят выстрелы, между Индией и Пакистаном ведется «холодная война».

В политической пакистанской жизни все шесть десятилетий истории повторяется цикл — сначала правят неэффективные парламентские конституционные правительства, которые сменяются военными диктатурами, которые оказываются таким же коррумпированными и неэффективными. С октября 1999 года, после очередного военного переворота, Пакистаном правит генерал Мушарраф — очередной прозападный диктатор.

Пакистан был и остается одним из самых бедных стран мира. Правда, в отличие от ряда африканских и постсоветских стран, Пакистан может похвастаться определенными экономическими достижениями. Впрочем, и здесь не обходится без политических обстоятельств. Пакистан с момента возникновения проводил прозападный политический курс, получая за это определенные дивиденды. В 80-е гг., когда Советский Союз воевал в Афганистане, для Пакистана начались золотые дни. Пакистан получал и получает огромные доходы от наркотрафика из Афганистана. Разумеется, все эти обстоятельства способствовали не только определенному экономическому процветанию, но и породили множество проблем. Например, часть транспортируемых через Пакистан афганских наркотиков находит спрос и в самом Пакистане, где количество наркоманов исчисляется миллионами. Самый крупный город страны, Карачи, считается наиболее наркотизированным городом мира. Кроме того, в Пакистане сложилась «культура калашникова» (по названию автомата) — иначе говоря, бесконтрольное распространение в личном владении огромного количества оружия. Знаменитый русский автомат в Пакистане производят на десятках кустарных фабриках, кроме того, свободно продаются «стволы», произведенные в Китае или приобретенные советские модели. «Калашников» во многих местностях Пакистана стал частью народного костюма. Еще одной статьей дохода страны являются денежные переводы миллионов пакистанских эмигрантов в странах Персидского Залива и Запада.

Основным научно-техническим достижением Пакистана, которым гордятся все политики страны самого разного направления, является создание своей атомной бомбы, которая в 1998 году была испытана, что сделало Пакистан седьмой ядерной державой мира. Работа над бомбой велась в Пакистане десятилетиями, причем все пакистанские правительства не считались с расходами. В свое время премьер-министр страны в 1971−77 гг, Зульфикар Бхутто, отец Беназир Бхутто, говорил, что в Пакистане народ будет есть траву, но бомба у Пакистана будет. Когда в 1979 году СССР начал войну в Афганистане, то пакистанские лидеры, ссылаясь на «прифронтовое» положение своей страны, получили от Вашингтона индульгенцию на все свои ядерные грехи. При этом американские политики как-то упустили из вида, что бомба может быть применена не только против русских, но и против Запада. Кроме того, слабость всех пакистанских режимов может привести к тому, что бомба достанется самым непредсказуемым и экстремистским лидерам.

Между тем, именно с афганской войной связаны и многие современные проблемы Пакистана. В свое время многие тысячи пакистанцев и уроженцев других мусульманских стран воевали, с полного одобрения США, против советских войск. Однако, когда джихад в Афганистане закончился, причем после ухода «шурави» (советских солдат) в Афганистане началась междоусобица полевых командиров, что весьма разочаровало идейных истинных «моджахедов», то для многих из них нашелся новый враг в виде США и прозападных правительств в Пакистане. В Пакистане выросло целое поколение моджахедов, ничего не умеющих, кроме как вести «священную войну». Теперь они находят «работу по специальности» в соседнем Афганистане, в далекой Чечне, да и у себя на Родине. Джинн исламизма, который с таким трудом выпускали американцы не без помощи пакистанских лидеров, считая, что этот джинн будет воевать только против русских, вырвался на свободу. В Пакистане радикальный исламизм может надеяться на массовую поддержку.

Самым главным достижением Пакистана может считаться бурный демографический рост. К моменту создания государства на его территории проживало 28 миллионов человек. Благодаря притоку мухаджиров и высокой рождаемости уже в 1960 году в Пакистане было 50 миллионов жителей, к 1985 году пакистанцев стало 100 миллионов, в 2000 году — уже 150 миллионов! При сохранении нынешних темпов роста, в 2015 году пакистанцев станет больше 200 миллионов, а к 2050 году — 300 миллионов.

Но не надо быть политологом, чтобы понять, что когда в стране громадное количество незанятой молодежи, не испытывающей ни малейшего уважения к государственным институтам, у которой в значительной мере общепакистанский патриотизм отсутствует, (поскольку большинство пакистанцев относят себя или к мусульманскому миру, или только к своему племени), и при этом нет никаких проблем, чтобы достать оружие, то в такой стране рано или поздно произойдут масштабные социальные и политические потрясения.

И вот на наших глазах Пакистан переживает подъем воинственного исламизма, с которым не могут справиться ни военная диктатура, ни гражданские политиканы. Пакистанские лидеры не могут бороться за светский характер государства, прекрасно понимая, что ислам — единственное, что цементирует страну. Большинство светских политиков Пакистана — это областные сепаратисты, ведущие борьбу за отделение от Пакистана ряда провинций, населенных этническими меньшинствами. Но социальные, экономические, политические и прочие проблемы, которые не решаются в рамках существующего режима, приводят к тому, что решать их стремятся революционными методами. А идеология в искусственном идеологизированном государстве есть — радикальный ислам. Когда в 2002 году, желая показать себя либеральным лидером, президент Мушарраф разрешил провести более или менее свободные выборы в северо-западной провинции, населенной пуштунами, то исламисты победили и сформировали провинциальное правительство. Таким образом, правящий режим и его западные суфлеры оказались в сложном положении — при расширении демократических прав исламисты могут победить на выборах, военная диктатура не может подавить исламистов и военными методами.

Итак, Пакистан постепенно втягивается в гражданскую войну. Но при любом развитии событий, мы, русские, должны учитывать, что страна, по населению превзошедшая России и с атомной бомбой, является опасным соседом. Нельзя желать победы исламистов, поскольку они немедленно начнут распространять свой джихад на территорию России. Укрепление прозападного режима в Пакистане также вряд ли будет в интересах России. Есть и еще один вариант развития событий, в принципе, также нежелательный для России — распад Пакистана на ряд мелких государств, соответствующий расселению основных этносов страны. Как бы цинично это не звучало, лучшим вариантом для России был бы приход к власти в Пакистане национальной диктатуры, антизападной и антиисламистской, способной подвить вооруженную оппозицию и отойти от прозападной политики. Будем надеяться, что пакистанцы сделают правильный выбор.
Сергей Викторович Лебедев, доктор философских наук, профессор (Санкт-Петербург)