 |
| Русский дом | Надежда Ильина | 16.03.2007 |
После падения Золотой Орды русские, завоевав Казанское и Астраханское ханства, отнюдь не стремились к истреблению или выселению татар, не заставляли их насильно креститься или учить русский язык, забыв родной. Этого и в мыслях ни у кого из наших предков никогда не было. Побеждён — значит прощён. Мы знаем, что любимым советником царя Ивана Грозного был добровольно крестившийся татарин Борис Годунов, впоследствии даже ставший русским царём.
Многие татары, по желанию, принимали Крещение, переезжали в крупные русские города, чтобы получить образование, «пробиться в люди», а русские уезжали в Казань или Астрахань, — нести государеву службу, править закон. В едином государстве должен быть один закон — порядок. Так строилась Российская империя.
Одним из государевых людей был и отец будущего Патриарха Ермогена, переселившийся в Казань даже ранее её завоевания. В 1530 году здесь у него родился сын, наречённый Ермолаем.
Достоверно известно, что Ермолай уже в 1579 году, во время страшного пожара, опустошившего Казань, был протоиереем и настоятелем Никольской церкви в этом городе. Храм находился на торговой стороне, потому его часто посещали купцы из Европы и Азии. Ермоген беседовал с ними, изучая таким образом жизнь и обычаи чужеземцев. Всё это пригодилось ему в дальнейшем.
После пожара в городе была обретена знаменитая чудотворная Казанская икона Божией Матери. По промыслу Божию, её извлекла из земли невинная отроковица Матрона, передала митрополиту Иову, а он передал её отцу Ермолаю как самому почитаемому за своё благочестие в городе священнику. Отец Ермолай написал и тропарь иконе, который мы поём и поныне: «Заступнице усердная, Матерь Господа Вышнего…». И эта икона действительно стала Заступницей России на несколько веков. Теперь икона утеряна, но Матерь-то Божия всё ещё с нами. На Неё и уповаем.
Овдовев, отец Ермолай принял монашеский постриг с наречением имени Ермоген в Московском Чудовом монастыре, где решил отныне подвизаться. Здесь его вскоре возвели в сан архимандрита, и он стал настоятелем обители. Но в 1589 году скончался Казанский митрополит Иов. И Ермоген вернулся в Казань, потому что Русская Православная Церковь поставила его на святительскую кафедру.
Новый архиерей начал свои святительские труды с того, что установил почитание казанских мучеников Иоанна, Петра и Стефана. Они были замучены незадолго до завоевания Казани за то, что отказались отречься от Христа. Иоанн был из русских пленников, а вот Пётр и Стефан — из новокрещенных татар, они были замучены на глазах у всего города, в то время, когда Ермолай был юношей. Их мучения укрепили его в вере, привели ко Христу многих татар. Святитель Ермоген составил летопись христианской Казани.
Он основал в Казани много церквей и монастырей, в том числе и обитель в честь Казанской иконы Божией Матери, где настоятельницей стала та самая Матрона, которая обрела образ на месте пожара.
В 1605 году началось на Руси страшное Смутное время. Впрочем, мы такое с Ельциным и Гайдаром пережили, что нас уже ничем не испугаешь: всё ныне разрушено, как и тогда. Но тогда быстро восстановили, а сейчас — нет. Тогда — вера была, любовь к Отечеству. А сейчас — зомбированные телевизором «массы». Господи, помилуй нас.
Святителю Ермогену было очень трудно. При воцарении на Московском престоле Лжедмитрия I, митрополит Казанский первым понял, какая беда пришла на Русь. Самозванец хотел короновать в Кремле свою жену Марину, католичку. Но свт. Ермоген, один тогда на всей Руси, воспротивился этому: русская царица по всем канонам должна быть православной. И народ, раздражённый к тому же наглым поведением поляков, которых привели с собой самозванец и Марина, услышал Казанского архиерея, свергнул Лжедмитрия I. Царём стал Василий Шуйский, а Патриархом — Ермоген. Он восстановил в Москве книгопечатню, издавал богослужебные книги, жития святых, летописи. Сам много писал. Творения его свидетельствуют о глубоких богословских и исторических познаниях. Он также обладал даром проповедника и государственным мышлением, потому и был советником царя.
Но Василий Шуйский не мог понести бремени царской власти. Он всю свою жизнь был придворным, исполняющим волю сильного. Слабый, нерешительный Шуйский даже при поддержке и авторитете Патриарха Ермогена не мог удержать царскую корону. А лжедмитрии, самозванные цари, сыпались на Русь с Запада, как из рога изобилия. Будто кто-то заранее приготовил их вдоволь для погибели Земли русской. В народе распускали слух, что царевич Димитрий снова от смерти спасся и идёт воссесть на свой престол. Русский человек жаждал видеть на царском троне сына Ивана Грозного, вот ведь, что интересно. И принял бы его, и слабого, и грозного. Не потому, что у него рабская психология, а потому что в нём сильна жажда справедливости.
По всей Руси начались мятежи восстания. Патриарх Ермоген побуждал Василия Шуйского к активным действиям по пресечению смуты и разоблачению всех самозванцев, но тот на решительные поступки был просто неспособен. Новый Лжедмитрий обосновался уже рядом с Москвой, в Тушине. Среди его соратников было много поляков, которые взяли в осаду Троице-Сергиеву лавру. Патриарх добился, чтобы царь послал монахам военную помощь. Лавра устояла. Но польский король Сигизмунд уже сам открыто пошёл войной на ослабленную смутой Русь. В самозванцах отпала надобность. Русь можно было взять голыми руками и присоединить к Польше как колонию.
Осадили Москву. Начался голод. Святитель Ермоген кормил народ из собранных по монастырям запасов, успокаивал, увещевал. Но волна возмущения росла, и вскоре Василий Шуйский был низложен с престола и заточён в Иосифо-Волоцкий монастырь.
Сам того не желая, Патриарх Ермоген стал единственным законным правителем на Руси в то Смутное время. Предатели-бояре пытались поставить царём на Москве то тушинского вора, то сына короля Сигизмунда Владислава… Патриарх же, трезво оценив ситуацию, настаивал на том, что единственным законным наследником на царский престол является юный князь Михаил Романов. И его примет русский народ, потому что он племянник первой, любимой жены Ивана Грозного, Анастасии.
Тогда бояре, опасаясь влияния Патриарха на народ, сами впустили (тайно, ночью) польское войско в неприступный московский Кремль. Святитель грозил анафемой боярам, сопротивлялся, как мог. Внемля его увещаниям, купцы, ремесленники, крестьяне решили не покоряться польскому королю. Патриарх Ермоген призывал народ к сопротивлению завоевателям, объединению для изгнания их с родной земли. Поляки сожгли весь город, затворились в Кремле, а Патриарха бросили в темницу.
Когда ополченцы Минина и Пожарского осадили Кремль, поляки стали говорить свт. Ермогену, что уморят его голодом, если он не прикажет им отступить. Но Патриарх сказал: «Я боюсь только одного Бога. Если вы сами не уйдёте, я им прикажу умереть за веру, за Отечество». Из темницы он тайно руководил ополчением, призывал отстоять Русь, Дом Пресвятой Богородицы.
И поляки (христиане, славяне!) действительно уморили священномученика голодом. Он почил 2 марта 1612 года, и его погребли в Чудовом монастыре. Перед смертью святитель благословил, чтобы в ополчение принесли образ Казанской Божией Матери, Заступницы усердной. С ним и вошли в освобождённый Кремль ополченцы.
В 1652 году мощи его были обретены нетленными, благоухающими. Ныне они почиют в Успенском соборе Кремля. К лику святых он был причислен 25 мая 1914 года. Многие получали и доныне получают исцеление у его мощей.
