 |
| Саратовский расклад | Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин (Корчагин) | 20.10.2006 |
— По сравнению с недавним прошлым на сегодняшний день роль Православной Церкви в жизни современного общества существенно изменилась. Но можно ли утверждать, что Церковь уже вернулась на те позиции, которые вынуждена была оставить в 1917 году?
— За последние 16 лет, которые прошли с того момента, когда российское государство перестало следовать политике, направленной на подавление Церкви и вытеснение ее из всех сфер общественной жизни, Церковь вновь вошла в жизнь общества, и сегодня достаточно активно участвует во всех общественных процессах. Можно ли сказать, что она в полной мере обрела то положение, которое занимала до 1917 года? Наверное, нельзя. Потому что с тех пор, как Церковь вернулась к полноценной жизни, прошло слишком мало времени. Но, тем не менее, сегодня все больше и больше людей посещают храмы. Новые храмы, которые открываются в городах и в сельской местности, через какое-то время заполняются прихожанами: они востребованы. В советские годы атеистическая пропаганда утверждала, что в церковь ходят только старики и старушки, поэтому власть еще лет 10−15 готова терпеть наличие храмов в стране, а затем старое поколение умрет, в храмы ходить будет некому, и их закроют. Это было широко распространенное мнение. Один ныне здравствующий архиерей рассказывал, что в 70-е годы на пресс-конференции за границей его спросили: «Большую часть прихожан Русской Церкви составляют бабушки. А что будет делать Церковь, когда бабушки умрут?». Владыка ответил: «Наши бабушки бессмертны».
Сегодня поколение людей, которые являлись частью старой, «ушедшей» России и от своих родителей переняли если не православное воспитание, то некий христианский дух, поколение, наполнявшее храмы в 60−70-е годы, уже ушло, но, тем не менее, церкви полны прихожанами. Хотя самих храмов намного больше, чем было в советское время. В 1988 году в нашей епархии насчитывалось всего 15 приходов. Сегодня их около 200. Не во всех есть постоянные священнослужители. Бывает и так, что одному священнику приходится окормлять сразу два-три прихода. Но прихожане есть везде. Поэтому, конечно, роль Православной Церкви в жизни нашего общества увеличивается по мере того, как растет число верующих людей в стране. Вы наверняка знаете статистику: более 80 процентов населения России исповедует Православие, крещено в Православной Церкви. И этого достаточно, чтобы с полным основанием говорить о том, что Россия — православная страна. Конечно, людей, которые ходят в храм регулярно, стараются строить свою жизнь, основываясь на евангельских заповедях, намного меньше. Но процесс приобщения населения к вере продолжается. Человек, однажды сделавший свой выбор в пользу крещения, всю дальнейшую жизнь движется по направлению к Богу.
— Одной из важных сфер жизни современного общества является политика. Влияет ли Церковь на происходящие в России политические процессы?
— Смотря, что считать политикой. Если речь идет о внутренней борьбе течений, движений, партий, о назначении тех или иных должностных лиц, то в таких процессах Церковь не участвует и никакого влияния на них не оказывает. В политическом процессе Церковь не задействована: ни открыто, ни скрыто — вообще никак. В общественной жизни ее участие, напротив, естественно, поскольку граждане нашей страны являются еще и паствой Русской Православной Церкви.
— Однако к вашим словам прислушиваются многие люди, в том числе и те, которые имеют отношение к большой политике. Влияние, которое вы оказываете на их разум, на их душу может сказаться и на истории страны, не так ли?
— Посмотрим…
— По прошествии нескольких лет уже можно говорить о том, насколько с вашим приходом на Саратовскую кафедру изменились межконфессиональные отношения в нашей губернии?
— Слава Богу, ничего не изменилось. Отношения с другими конфессиями у нас как были ровными, так и остались. Я говорю о традиционных религиях: исламе, иудаизме, а также лютеранстве и католицизме, которые тоже традиционны для Саратова, поскольку в нем проживало большое количество немецкого населения. Пока в нашем городе больших проблем в отношениях между представителями разных религий не наблюдалось. Что касается тех, кого мы называем сектантами, то с ними Церковь отношения не поддерживает, хотя, разумеется, нет между нами и того, что можно было бы назвать открытой враждой. Мы стараемся объяснять людям свою точку зрения на деятельность этих религиозных, а зачастую скорее коммерческих организаций, пытаемся донести до них истину. Порой свое мнение нам приходится высказывать достаточно твердо. В частности, мы не могли не выступать против строительства в Саратове административного и культового центра секты мормонов, имеющей более чем неоднозначную историю и относящейся к числу тоталитарных. И поскольку сейчас вопрос о продолжении строительства этого центра вновь выносится на повестку дня, нам, вероятно, вновь придется говорить о недопустимости этого.
Но в целом, еще раз повторю: межконфессиональные отношения в Саратове складываются вполне достойно.
— Другой вопрос в продолжение темы развития отношений не только между различными религиями, но и между разными нациями. Как относится Русская Православная Церковь к тому конфликту, который происходит сейчас между Россией и Грузией?
— Я не уполномочен высказывать позицию Церкви, поскольку это — прерогатива Синода и Патриарха. А что касается моей собственной позиции, то я считаю: это печальная страница нашей истории, наших отношений. Я очень переживаю из-за того, что происходит, поскольку из всех народов, населявших когда-то Советский Союз, грузины к нам, пожалуй, наиболее близки. Причем эта близость не какая-то надуманная, ведь мы — два единоверных народа. Что бы сейчас ни утверждали в каком-нибудь «Музее оккупации» в Тбилиси (это, конечно, тоже некая форма безумия), но грузины добровольно входили в состав Российской империи. Связи, которые установились за более чем двести лет между двумя нашими народами, нельзя ставить по удар при выборе стратегии политической борьбы. В политической борьбе должны быть некие табу. Это вопрос политической культуры противоборствующих сторон. Но, к сожалению, сегодня эти табу сняты. Однако отношения между русским и грузинским народами — ценность гораздо более важная, чем удовлетворение чьих-то сиюминутных интересов.
Сегодня национальный вопрос в нашей стране стоит достаточно остро. И это связано с целым комплексом проблем, пересекающихся между собой. Молодое поколение не получает должного воспитания и образования, совершенно не знает истории не только всемирной, но и своей собственной.
— Считается, что одной из главных задач Церкви в сегодняшней России является не только духовное просвещение рядовых граждан, но и консолидация на духовной основе противоборствующих политических сил. Способны ли священнослужители справиться с подобной задачей?
— Главной задачей Православной Церкви во все времена и во всех странах: в России, в Греции, в Румынии, в Болгарии — везде — является только одно — спасение людей, приведение их к Христу. И все! Остальные «общественно-полезные» задачи, связанные с воспитанием патриотизма, нравственности, гражданской ответственности и так далее являются лишь производными от основного предназначения Церкви. Церковь должна приводить людей к Богу, поскольку Церковь основана Христом как тело Христово и члены этого тела — люди. От того, насколько Церковь способна достучаться до людских сердец, зависит степень плодотворного, положительного влияния, которое ее существование будет оказывать на общую мировую атмосферу, царящую вокруг нас.
— В таком случае, не слишком ли пассивно реагирует Православная Церковь на выступления против нее? Как известно, после публикации карикатур на пророка Мухаммеда мусульманский мир потряс нешуточный скандал, который затронул, в том числе, и страны, исповедующие христианство…
— Нашу Церковь постоянно в чем-то обвиняют, причем обвинения эти явно противоречат одно другому: то говорят, что она пассивна, то утверждают, что священнослужители лезут не в свое дело. Приведу пример. Когда я приехал в Саратов, мне многие журналисты говорили, что в городе развелось огромное количество сект. Когда же мы начали разъяснительную работу (я намеренно избегаю слова «борьба») по просвещению, по изучению ситуации, то Церковь тут же начали обвинять в том, что она «борется с конкурентами». Сейчас мы настаиваем на введении в школах предмета «Основы православной культуры». И вы видите, какая вакханалия, другого слова найти не могу, творится в обществе по этому поводу. Поэтому не могу согласиться с утверждением, что Церковь сегодня отмалчивается и открыто не выражает свою позицию. Другое дело, что не всегда наша позиция в полном объеме доходит до тех людей, которым следует о ней знать. Иной раз нас просто не слышат, поэтому вновь и вновь задают те вопросы, на которые мы уже сотню раз ответили.
— И все-таки примеров жесткой реакции Русской Православной Церкви на те или иные события не так много в современной истории.
— Однако они есть. Помните выставку «Осторожно, религия!», которая была организована несколько лет назад в Сахаровском центре в Москве. Ее разгромили, как пишут в прессе, православные люди. Хотя я бы слово «разгромили» поставил в кавычки. Этих людей потом судили, правда, у судей хватило здравого смысла, чтобы их оправдать. Мы учимся реагировать на подобные инциденты, но постепенно. И это объяснимо. Ведь нас не просто 70 лет держали в тюрьме, но еще и связывали по рукам и ногам, а нередко в придачу затыкали рот кляпом. Я думаю, что сейчас в нашем церковном сообществе зреет понимание того, что нужно уметь достойно отвечать, в частности, и на такие некорректные выпады. Другой вопрос, до какой степени адекватным должен быть этот ответ? Нужно ли устраивать сцены, подобные тем, которые устроили мусульмане после выступления Папы римского? Я познакомился с папской лекцией в интернете и могу сказать, что это академическое выступление, не рассчитанное на то, чтобы вызвать такой широкий резонанс. И в этой лекции процитированы слова одного из византийских императоров, сказанные в тринадцатом веке, причем процитированы с единственной целью — их опровергнуть, как пример некорректной полемики того времени. А реакцию на этот пример все видели -беснующиеся толпы и горящие посольства. Не хотите же вы сказать, что мы тоже должны так реагировать на выпады против Православия?
— Даже после публичных извинений Папы крики возмущенной толпы не утихли. Кажется, этот скандал не окончен по сей день?
— Да, скандал продолжается. Я не хотел бы углубляться в эту тему, комментировать происходящее, потому что пришлось бы говорить слова, которые обычно считаются неполиткорректными. Пока можно не произносить этих слов, надо их избегать, до последнего… Но нельзя не сознавать и того, что уже назрела большая проблема.
— То есть может наступить тот момент, когда придется говорить те слова, которые сейчас вы произносить не хотите?
— Думаю, что да. Он уже постепенно наступает. Меня удивляет позиция исламского духовенства, которое молчит и не прилагает всех усилий, чтобы угасить разгорающийся пожар.
— При попытке ввести в российских школах уроки Закона Божия Православная Церковь неожиданно натолкнулась на массу препятствий. Противниками этой идеи выступили многие представители средств массовой информации, а также чиновники министерства образования. Способна ли такая реакция мирян заставить Церковь изменить свои планы?
— Мы еще несколько лет назад пошли на очень большой, как нам казалось, компромисс: отказались от введения в школах Закона Божия, но настаиваем, просим, предлагаем ввести в учебных заведениях такой предмет, как Основы православной культуры. Это не просто мимикрия, а действительно попытка рассказать о Церкви массе людей, которые еще не воцерковлены. То есть мы не собираемся учить их молиться, креститься, поститься, а хотим объяснить, почему это делают другие люди, на чем основывается их вера. Иными словами, надеемся донести до школьников некий благожелательный рассказ о Православии, в том числе, объяснить взаимосвязи, которые существуют между христианским мировоззрением и нашей национальной историей, культурой, литературой. Мы согласны на компромисс, потому что понимаем: сейчас не 19 век. Несмотря на то положительное отношение к Церкви, которое есть у общества, люди в большинстве своем очень мало знают о Православии, и потому сразу давать им серьезные богословские познания непродуктивно.
Но даже попытка введения курса Основы православной культуры встретила ожесточенное, яростное я бы сказал, сопротивление на уровне министерства образования. Нынешний глава этого ведомства господин Фурсенко абсолютно враждебно относится ко всему, что связано с Русской Православной Церковью. Хотя в других государствах, даже в тех, которые еще недавно входили в состав так называемого «социалистического лагеря», эта проблема давно решена. И Прибалтика, и Румыния, и Болгария, и другие наши «соседи» вновь вернулись к преподаванию основ религии. Причем труд преподавателей оплачивается государством.
— Аргументация противников изучения основ Православия, как правило, сводится к заявлениям, что в России живут не только христиане, но и мусульмане, иудеи, католики, которым может прийтись не по нраву такая «дискриминация».
— Да, нам периодически говорят, что это может вызвать конфликты на межрелигиозной почве. На самом деле эту мысль просто вбивают в головы людей, которые никогда бы самостоятельно не сделали подобных выводов. И если такие разногласия действительно начнутся, то этот процесс будет на совести тех людей, которые целенаправленно занимались подобным внушением. Во всем мире проблема, о которой вы сказали, решается довольно легко: большинство учеников изучают основы ведущего вероисповедания в той местности, где они проживают. Но если в школе есть представители другого вероисповедания, то для их обучения приглашаются представители иных религий. Если есть дети атеистов, которые не хотят, чтобы их ребенку внушали религиозные истины, то для этих учеников существует такой предмет как светская этика, посредством которого им объясняют, что такое хорошо и что такое плохо. Такой подход к изучению основ религиозной культуры существует во всем мире, который у нас принято называть цивилизованным и к вхождению в который мы сегодня так стремимся. Это есть даже во Франции, единственном атеистическом государстве в Европе. Раз в неделю там проходит день религиозного урока, в школы приглашаются представители разных конфессий, делят детей на классы и обучают. Почему такой подход невозможен у нас? Ведь речь уже идет не о Законе Божием, а об Основах православной культуры, которые можно изучать даже мусульманину, чтобы знать «матрицу» той страны, в которой он живет, понимать, как мыслит большая часть ее населения и уважать российские традиции и устои. Я думаю, что это очень важно. И пока у нас, у власти, у народа не будет четко выработанной позиции по отношению к своей религии, мы будем повторять чужие ошибки и удивлять своими весь мир.
— На ваш взгляд, достаточно ли для современного общества существующих десяти библейских заповедей или оно нуждается в более детально разработанном нравственном учении?
— Я думаю, что в этих десяти заповедях исчерпаны все ситуации, которые возникают во взаимоотношениях человека с Богом, с людьми и с самим собой. Их вполне достаточно, тем более что Евангелие дает возможность для гораздо более глубокого, духовного их понимания. И про них можно сказать то же, что говорят о нашем законодательстве: не надо принимать новые законы, нужно научиться исполнять те, которые уже существуют.
Беседовал Владимир Спирягин
