В общении с человеком всегда важно знать, к какому поколению он принадлежит. Если речь идет о «подрастающем поколении», то прежде всего нужно выявить две возрастные категории, которые очень отличаются друг от друга по мировосприятию, по сознанию — это те, кто проходит переходный возраст от 13 до 18 лет, и те, кто старше 18, кто уже перерос «социальный негативизм», возраст бунта и отрицания. Сложнее всего, конечно, работать с подростками. Удивительно, но с неверующими подростками работать проще, чем с теми, кто воспитывался в религиозных семьях. Когда подростки вступают в пору бунта, они выступают прежде всего против тех ценностей, которые им прививали близкие. Для того, чтобы более менее благостно находить общий язык с подростками, надо соблюдать несколько принципов. Они не являются систематикой опыта, это просто мысли по поводу. Во-первых, общаясь с подростками, нужно всегда подчеркивать, что христианство — это не сумма запретов, а призыв к радостной полнокровной жизни во Христе. Важно подчеркивать, что аскеза — это дело добровольное. Во-вторых, нужно избегать «нахмуренных бровей», избегать назидательности. Молодой человек обычно терпеть не может, когда его поучают. В-третьих, нужно всегда пытаться обратить взгляд подростка в другую сторону: то есть чем-то его заинтересовать из области культуры, науки, ремесла. Самое главное: уметь зажечь молодого человека. Если он видит кого-то, кто горит своим делом, то это может увлечь. В-четвертых, если священник хочет найти контакт с молодежью, он должен общаться с молодыми людьми не только в храме, не только на исповеди. Хорошо собирать подростков для более свободного общения в рамках воскресной школы и проводить с ними беседы, так, чтобы подростки могли задавать вопросы на любые волнующие их темы. В священнике молодой человек должен видеть не только назидателя, но и старшего друга, которого не стесняясь можно спросить о чем угодно. Он должен знать, что батюшка его никогда не осудит. А часто получается так: церковные дети привычно ходят на исповедь, привычно соблюдают правила поведения в храме. Но то, что вызывает их действительную боль или гнев, оно не выносится на обсуждение, остается в глубине души, никак не соотносится с церковной жизнью. Так происходит не просто внешнее отдаление от церковной жизни, но более страшное — внутреннее отдаление. Наша беда, и православных людей и неправославных, в том, что мы не хотим откликаться на чужие проблемы. Нам хватает своих проблем. Но, если мы все-таки заставляем себя, откликаемся на чужое вопрошание, то наши немощи покрывает Сам Господь. Однако существует некая «вилка»: священник в принципе не может жить жизнью молодого человека (конечно, если у него нет собственных детей переходного возраста), он не может слушать рок-музыку, смотреть видео-клипы, ходить на «тусовки», на дискотеки. Но он должен понимать жизнь молодых. Для этого священнику нужно не забывать о своем личном юношеском опыте, о том, как он сам разрешал «проклятые вопросы», разрешал их во Христе. Приведу пример: подросток, переживая переходный возраст, не только испытывает отрицание того опыта, который у него был, не только, может быть, отрицает веру и Церковь, но бывает, что он приходит к отрицанию самой жизни. Надо «вылавливать» такие настроения и состояния. У подростков велика внутренняя тяга к суициду. Так, небольшие, с точки зрения взрослого человека, неприятности, могут вызвать у подростка внутренний обвал, самую настоящую глубочайшую тоску. Нужно показывать, рассказывать, как преодолеть эту трагедию. Потому что голос Церкви — это голос не из прошлого, это голос из Вечности. Те проблемы, которые стоят перед человечеством сейчас, они стояли всегда. Меняется историческая канва, меняется внешняя оболочка этих проблем, а внутренняя сущность остается той же самой. Наша задача: ответы Церкви, которые уже давным давно даны, переформулировать на современный язык. Например, для многих православных неразрешимым остается вопрос, насколько необходимо приобщаться к светскому образованию, осваивать компьютер, изучать иностранные языки и пр. Тут нам поможет исторический пример. Почему Константин Великий провозгласил христианство государственной религией? Во времена равноапостольного Константина, по подсчетам историков, христиан в Римской Империи было не более 10 процентов. Но это были золотые 10 процентов. И равноапостольный Константин по политическим соображениям (ведь он принял крещение, стал подлинным христианином только перед кончиной) решил опереться именно на христиан. Потому, что он увидел, что христиане — это люди добросовестные, честные и очень квалифицированные. Если язычник всегда думал прежде всего о собственном кошельке, то христианин прежде всего думал о благе общества, а потом уже о себе. Так что и на службе христианин жил самопожертвованием. Если бы христиане времен Константина Великого жили в отдалении от проблем всего общества, не были бы хорошими, профессионалами, то неизвестно были бы мы сейчас Вселенской Церковью. На мой взгляд, христианин должен быть образцом для окружающих. Наша миссия в мире — это проповедь Христа миру. Но понимать это проповедничество нужно не только как словесное служение. Если еще учесть, что наша назидательность часто переходит все рамки и мы обращаемся к людям, без всякого чувства обратной связи, т. е. не слышим наших собеседников. Нам нужно проповедовать прежде всего делом. Если христианин на работе оказывается некомпетентным, ленивым, необязательным, то это воспринимается окружающими как несостоятельность Церкви. Потому что каждый верующий воспринимается неверующими как представитель Церкви. И все, что он делает, воспринимается как поступок человека церковного. Поэтому христианин просто обязан быть человеком образованным, квалифицированным работником и вызывать уважение к себе, а таким образом и к своей вере, у окружающих его людей. Мы должны не переделывать мир, а преображать мир светом Христовым. Лучшая Евангельская иллюстрация — это схождение Господа с апостолами с горы Фавор. Как хорошо было апостолам Петру, Иоанну и Иакову на горе Фавор, во славе Божией, и так не хотелось спускаться. Апостол Петр даже сказал: «Давай, сделаем три кущи и останемся здесь». Но Преображение закончилось, и Господь повел их в эту жизнь, где торжествовали грех, зло, несправедливость. Первое, с чем они сталкиваются, спустившись с горы Преображения, это был отец, который упрекал апостолов за то, что не могли исцелить бесноватого сына. Они сразу же сталкиваются с трагедией, с болезнью и ищут разрешения этой трагедии. Так вот и мы должны не только благодушествовать в храме, наслаждаясь той внутренней радостью, которую дарует молитва, но и не забывать нисходить в мир, выполняя в нем черновую работу. Существует два пути. Первый — в Восточном Православии; второй — анахорета (путь созерцания) — это путь избранных, а для прочих существует другой путь жизни в этом мире, служение на пути преобразования мира изнутри. Нам дана заповедь «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный», поэтому мы никогда не должны стоять на месте, должны расти.
