 |
| Комсомольская правда | Виктор Баранец | 24.02.2007 |
Краткое содержание первой части
В полку, который дислоцируется на дальневосточном острове Кунашир, почти полторы сотни солдат-дагестанцев учинили бунт из-за того, что дежурный по части сорвал им пьянку в казарме.Они отказались подчиняться офицерам и избили их.
А затем заперлись в казарме и грозили взять в руки оружие. Только после вмешательства прокуратуры района и милиции мятежники сдались. Возбуждено уголовное дело. Зачинщиков беспорядков взяли под стражу, а их «подручных» перебросили на соседний остров. Но кавказская проблема не только в полку на Курилах, но и в других частях Дальневосточного военного округа (ДВО) остается нерешенной.
Криминал — по разнарядке
Кавказская проблема вызывает большую головную боль не только у дальневосточных — у всех российских командиров. Каждый округ или флот, где в ротах, полках или на кораблях образовалась «повышенная концентрация» южан, то и дело трясут ЧП с их участием. Кто же создает такую концентрацию? Оказывается, штаб Северо-Кавказского военного округа (СКВО).Он и распределяет призывников таким неуклюжим образом. Вот и выходит, что армия своими руками создает «гремучую смесь», от которой сама же и страдает.
Аббревиатуру «ДВО» дальневосточные шутники давно расшифровывают по-своему — Дагестанский военный округ.
Уже многие годы призывников из Дагестана самыми крупными партиями забрасывают на край земли российской. В мобилизационном управлении СКВО мне так и не дали внятного ответа на вопрос: зачем это делается?
Ответили туманно: «Мы выполняем разнарядки». А они поступают из Генштаба. В ГШ даже на официальный запрос ответа не дают: «Не положено разглашать такие аспекты».
Но неофициальное объяснение я все же получил.
В ГШ считают, что чем дальше «конфликтный» контингент служит от Центра, тем легче им управлять. Да и в случае ЧП проще избежать шума. А уж расположенные на отшибе Курилы, куда месяцами, бывает, не заглядывают из-за непогоды суда и не летают самолеты, тут подходят как нельзя лучше. Вот поэтому на Кунашире в одном полку и оказались почти полторы сотни дагестанцев.
Хроники беспредела
По данным правоохранительных органов, в том же ДВО 10 лет назад преступления «на этнической почве» составляли 8% от всей массы дисциплинарных правонарушений. А сегодня — в 2,5 раза больше. Примерно такая же динамика грубых проступков и преступлений на национальной почве в Северо-Кавказcком, Приволжско-Уральском, Сибирском военных округах, на Тихоокеанском и Балтийском флотах. В Самаре, не выдержав издевательств кавказцев, сбежали из части рядовые Станислав Андреев (русский) и младший сержант Азамат Алгазиев (казах). В их роте служили полтора десятка южан — дагестанцы, аварцы, даргинцы, ингуши, кумыки. Они и устроили в роте так называемый «джамаат» — общину на криминальный лад. Этот «джамаат» каждого некавказца облагал данью — от 50 до 1000 рублей. Кто не соглашался, били до полусмерти. Верховодил Аслан Даудов, которому ничего не стоило послать матом офицера, если тот делал внушение за проступок.Из показаний рядового Станислава Андреева следователю военной прокуратуры:
— Как-то командир взвода лейтенант Солдатов сделал кавказцам замечание и был избит. И никаких последствий. Был и такой случай. Рядовые Шакреев, Евлоев и Ужахов (тоже кавказцы) пытались в столовой отколотить зама командира полка по тылу майора Леонова. Опять им ничего. Офицеры боятся с ними связываться. Даудов установил правило для всех, кто не был членом «джамаата»: каждый, кто попадает в патруль по городу, должен приносить ему по 100 рублей. Солдатам приходилось вымогать деньги у горожан, а иногда и грабить. В основном — пьяных. Даудов, кроме того, заставлял меня и Алгазиева покупать ему берцы (ботинки. — В. Б.) по 200 рублей. А у рядового Измайлова аж 2 тысячи рублей вымогали. Когда мне и Алгазиеву «джамаат» назначил дань по 500 рублей, мы и решили сбежать. К тому же Азамата не раз жестоко избивали…
Когда прокуратура Самарского гарнизона начала разматывать дело о «джамаате» (главарь Даудов был арестован первым, затем еще несколько его подельников), следователи были поражены: все пострадавшие солдаты тряслись от страха и боялись давать показания.
В том же Приволжско-Уральском военном округе 72 солдата из в/ч 64 322 на несколько дней ушли в бега — им не давали житья изуверы сослуживцы с Северного Кавказа. А в Екатеринбургской «учебке» случился массовый мордобой между кавказцами и призывниками из Татарстана. Итог: цинковый гроб в Казань, шестеро раненых с обеих сторон. А на Балтийском флоте из-за того, что кавказцы создали на большом десантном корабле невыносимую обстановку, командование было вынуждено переформировать экипаж. Дошло до того, что офицеры боялись подниматься на борт корабля, а если и ступали на трап, то с фомками, завернутыми в газету…
Сортир у памятника
Несколько лет назад было национальное ЧП и в Москве, можно сказать, под носом у Минобороны. 70 призывников из Чечни (все они имели серьезные достижения по вольной борьбе) направили в спортроту 27-й мотострелковой бригады Московского военного округа (она дислоцируется в Теплом Стане). Новобранцы с первых дней в части потребовали от командиров привилегий, которые никак не вписывались в рамки устава. Они отказались питаться в столовой, носить военную форму и круглосуточно находиться на территории части. Командование как могло уважило южан: в виде исключения для них отдельно готовилась еда, им разрешили находиться в казарме в спортивных костюмах и кроссовках. Им выделили комнату для намаза и разрешили свободный выход в город.После этого чеченцы проводили время либо в самодельной «мечети», либо в кафе недалеко от КПП части, где почти ежедневно устраивали драки с местными парнями. Потом переключились и на офицеров бригады, многие из которых воевали в Чечне. Терпение командования лопнуло в тот день, когда «спортсмены» надругались над памятником погибшим воинам бригады — они демонстративно помочились на монумент. Всех южан срочно и тихо выслали домой.
Мат — «оружие» командира
Там, где командиры позволяют южанам вместо уставного порядка устанавливать свой, кавказский, части и подразделения лихорадят ЧП. До 2002 года командирам еще кое-как удавалось обуздывать хулиганов с помощью гауптвахты. А как только ее отменили, кавказские землячества и их предводители стали без оглядки на гарнизонные каталажки подчинять себе казарму.Не находя защиты у командиров и прокуратур, униженные и избитые кавказцами солдаты и офицеры стали устраивать самосуд над «тиранами». По этой части Дальневосточный военный округ тоже в рекордсменах — там участились избиения и даже убийства призывников с Северного Кавказа. Только в одном небольшом Бикинском гарнизоне (Хабаровский край) совершено 3 тяжких преступления «на почве национальной неприязни». Рядовые Вечедов и Алибегов, долгое время терроризировавшие сослуживцев-славян, были забиты ими до смерти, а рядовой Агильхов — расстрелян. Аналогичные ЧП происходят и в других военных округах. В Московском, например, разгневанный офицер застрелил рядового Ибрагимова. А самая дикая расправа произошла в Сибирском военном округе: там в Улан-Удэнском гарнизоне солдат-кавказец своими гестаповскими издевательствами довел сослуживцев-славян до озверения: они убили его, а затем, чтобы лучше замести следы преступления, расчленили тело и сварили останки в чане. Количество межнациональных преступлений в армии продолжает расти и уже подбирается к «лидирующей группе» — воровству и «дедовщине».
Кондопога в полку
Но если бы лишь бестолковый подход штабистов к распределению призывников-кавказцев, создающий их опасную концентрацию в частях, был основной причиной проблемы, то ее можно было бы решить быстро. Генштабу достаточно «реанимировать» старую директиву, регламентирующую этот процесс, и строго следить за ее выполнением. Однако все куда как сложнее. «Кавказский фактор» в армии сегодня чем-то похож на лошадь, которая вырвалась из упряжи и стала неуправляемой. После распада СССР худо-бедно соблюдавшаяся с помощью гигантской пропагандистской машины культура межнациональных отношений стала исчезать. Исчез в войсках и мощный партийно-политический аппарат, который бдительно гасил малейшие межнациональные стычки и воспитывал личный состав «в духе братской дружбы» под лозунгом «Армия — школа интернационализма». А тут еще две чеченские войны, которые сильно перепахали психологию межнациональных отношений, что объективно не могло не сказаться на сознании солдат, призванных в армию из разных регионов РФ. Ко всему — наша «домашняя» Кондопога и «депортация» кавказцев с российских строек и рынков.
Колонна с юга
Плюс ко всему — изменяется и национальный состав армии. Призывников с Северного Кавказа становится все больше — этот регион в отличие от коренной России мощно наращивает демографию. Только в одном Дагестане за последние 10 лет население увеличилось на 500 тысяч человек (и достигло 2,6 млн.). Республиканский военный комиссар генерал-лейтенант Магомед Тинамагомедов сказал мне, что один Дагестан поставляет в армию солдат уже больше, чем 10-миллионная Москва, — по 9 — 10 тысяч человек в год. Существенно растет количество призывников и из других кавказских республик (в общей сложности набирается более 25 тысяч человек). И если учесть, что в России ежегодно ставят под ружье 250 тысяч юношей, то выходит, что уже сегодня каждый десятый из них — кавказец. Парни с юга приходят в армию со своей самобытной психологией, со своими национальными обычаями, традициями, нравами, повадками, уровнем развития и образования. Со своим отношением к законам и военным порядкам. Со своим пониманием коллективизма. И часто оказываются не в ладах с жесткой армейской машиной, которая нивелирует все это, с теми, кто не принадлежит к их землячеству. Каждая такая группа, образно говоря, становится Кондопогой полкового или ротного масштаба.По статистике армейских правоохранительных органов, в войсках и на флотах с участием кавказцев случается более 20% конфликтов.
Параллельная власть
Тяжелее всего приходится командирам подразделений с засильем кавказцев. Их группировка обычно выстраивает свою «вертикаль власти» — параллельную командирской. Капитан Дмитрий Дудко, командир батареи артиллерийской части (Уссурийск), недавно пожаловался Общественному совету при Минобороны:— И никто не знает, что с этим делать!
После совещания он горестно рассказывал мне: «Ставлю наряд по батарее. Дежурный и трое дневальных. Двое русских и один дагестанец. Наутро узнаю: кавказец и минуты не отстоял на посту у тумбочки. За него дежурили русские. И вот так буквально во всем. Уже доходит до того, что южане вынуждают офицеров делать за них свою работу! Вот и думаю иногда: «Кто же командует батареей — я или кавказцы? Не могу же я посадить полбатареи на губу!"…
Как решать эту проблему, неведомо не одному комбату Дудко — тысячам офицеров, оказавшихся в таком же положении. Их стон все громче. Им «подвывают» и офицеры-воспитатели (бывшие политработники), которых в советскую пору долго и основательно учили тонким премудростям работы в многонациональных воинских коллективах. Сейчас же в программах училищ по этой проблеме нет даже зачетов (двухчасовая лекция и семинар — за четыре года!). А командиры от бессилия обычно работают с кавказцами лишь на одном языке — матерном. Иные уже доходят до того, что шлют руководителям кавказских республик слезные письма с просьбой повлиять на своих «непослушных» ребят-земляков. А вывод напрашивается такой: армия при нынешнем положении дел не способна обуздать кавказскую проблему. Почти все механизмы — организационные, педагогические, психологические, идеологические, юридические — на ладан дышат.
Совершенно очевидно, что в двери Минобороны уже давно и громко стучится проблема, которая требует к себе не менее серьезного отношения, чем модные сейчас национальные проекты. И пока еще не поздно, ею надо заниматься. Иначе армию может поразить болезнь, которая пострашнее «дедовщины» (уже возникло новое ее проявление — «этническое»). Давно пора командирам, воспитателям, психологам достать из пыльных архивов обгрызенный мышами, но не такой уж бесполезный советский опыт и основательно обновить его. С учетом новых веяний…
КОММЕНТАРИЙ ПСИХОЛОГА
Андрей ДРОЗДОВ, доктор психологических наук: Как все запущено…
— Масштабы проблемы уже таковы, что для сохранения единства армии руководству МО надо срочно принимать меры. Оптимальное распределение кавказцев по частям — это всего лишь организационный вопрос. Надо немедленно налаживать «всеобуч» по методике решения межнациональных проблем не только в ротах-батареях, но и в масштабе Вооруженных сил. И психология должна стоять здесь на самом первом месте. Если командиры и их замы по воспитательной работе не будут владеть сложнейшими психологическими механизмами сплочения многонациональных коллективов, мы будем то тут, то там получать то, что получили на Кунашире. Убежден, что сегодня нам нужна комплексная программа, которая включала бы в себя и перестройку работы «на стыке» армии и общества. Без этого все усилия командиров по воспитанию подчиненых в духе дружбы и уважения будут бесполезны.
