 |
| Татьянин день | Николай Солодов | 15.02.2007 |
Жаль, что день св. Валентина все больше заслоняет память Трифона-мученика. Он и без того всегда в тени — на следующий день Сретенье. Так и представляешь себе страдания молодого прихожанина: вроде и хочется сходить на службу, а ведь завтра уже всенощная под Сретенье, а потом сам праздник — двунадесятый, однако. А тут еще целая стопка «валентинок» — не подписаны и не разосланы, а семестр-то уже начался. В общем, нужна большая любовь и ревность к памяти мученика…
А ведь Трифон-мученик — наш родной московский святой. И этому нисколько не противоречит тот факт, что родился он во Фригии, в начале III века. В сознании простых смертных Фригия не сильно отличается от Финикии, Фиваиды или других областей легендарной Малой Азии — полумифической страны, где рождаются святые и (реже) еретики, где императоры казнят мучеников и собирают Вселенские Соборы. Спрашивать, где она находится столь же бессмысленно, как искать на глобусе Атлантиду. Малая Азия находится в особом, параллельном житийном времени и в особом иконописном пространстве. Лишь немногие догадываются, что часть суши, называвшаяся Фригией, существует до сих пор и земля, по которой ходил юный Трифон, до сих пор населена людьми. Это нынешняя Турция. Грубо говоря, если ориентироваться по туристическим маячкам, то Фригия — это между Анталией и Стамбулом.
Из жития довольно сложно понять, почему же Трифон-мученик так дорог москвичам. Кажется, наиболее запоминающаяся черта его биографии — то, что юноша Трифон пас гусей. Даже мне, жителю мегаполиса, ясно, что выпас гусей — занятие, не требующее большой интеллектуальной сосредоточенности. Что ж, еще один повод почувствовать свою духовную ущербность: Авель пас овец, Трифон-мученик — гусей, Апостолы ловили рыб, святитель Алексий Московский — птиц. Святой же математик мне известен только один — папа Сильвестр II, он же Гильберт Орильякский, да и тот прославлен только у католиков. Что ни говори, опыт показывает: научная деятельность не благоприятствует достижению высоких ступеней духовной жизни.
Кроме подробного описания мучений святого Трифона, житие доносит до нас еще два важных события: чудесное исцеление дочери императора Грациана и избавление по молитвам Трифона жителей его родного селения — Кампсады — от саранчи. Мученик Трифон вообще очень любил свою малую родину и не только при жизни не променял Кампсаду на блестящий Рим, но и по смерти указал в сонном видении перенести его мощи из Никеи (места мученической кончины) в свое родное село.
Чудесное событие с саранчой довольно своеобразно преломилось в сознании христиан последующих веков. К заступничеству Трифона-мученика прибегали страдающие от засилия садовых вредителей, рассуждая, вероятно, так: что саранча, что мыши — все вредители огородные. Свидетельством этого является одна из самых необычных молитв Большого Требника (Требник Петра Могилы), приписываемая мученику Трифону. Она построена на обращении к мышам с «силой и властью»: «Заклинаю вас, многовиднии зверие, червие, гусеницы, хрущи и прузи, мыши, щуры и критица и различныя роды мух и мушиц, и молий, и мравий, овадов же и ос и многоножниц и многообразныя роды ползающий по земли животных и летающих птиц, вред и тщету нивам, виноградом наносящия, Богом Отцем безначальным, и Сыном Его с безначальным и единосущным и Духом Его пресвятым, Отцу и Сыну единосущным и с пресвятым животворящим… да не обидите винограды, ни нивы, ни вертограды, ни древеса, ни зелий, но отыдете на дивыя горы, на неплодныя древеса, на няже даровал есть вам Бог повседневную пищу…»
Но разве только тем, что по молитвам к Трифону-мученику, люди избавлялись от «вредоносных тварей», объясняется горячая любовь к этому святому на Руси и в особенности в Москве?
Несколько ближе к сути подводит нас знаменитое чудо с сокольничим Трифоном. Произошло оно уже не где-то во Фригии, а на Руси. Был у Ивана Грозного сокольничий Трифон. И в один прекрасный день упустил он любимого царского сокола. Дело происходило, вероятно, в Сокольниках, где обычно устраивали соколиную охоту. Три дня искал Трифон сокола и уже готовился к страшной казни — проступок-то не шуточный — царского сокола упустил! На третий день, остановившись в Лазаревом урочище в селе Напрудном, стал он усердно молиться своему небесному покровителю мученику Трифону. Святой явился своему тезке во сне в виде юноши на белом коне с соколом в руках. Проснувшись, Трифон увидел, что сокол сидит у него на руке. В память своего чудесного избавления от царского гнева сокольничий выстроил каменную церковь в честь Трифона-мученика. Стоит она до сих пор — недалеко от станции метро Рижская на улице Трифоновской. Кстати и о Лазаревом урочище память осталась в названии переулка — «Лазаревский» и в названии близлежащего храма Сошествия Святого Духа на Апостолов на Лазаревском кладбище.
С тех пор в России принято Трифона-мученика изображать на иконах с соколом руке. А почитание его, особенно в Московских землях, столь расширилось, что высказывалось даже мнение, что первоначально на гербе Москвы изображался именно Трифон-мученик — на коне с соколом в руке — и уже будто бы потом образ всадника стал ассоциироваться с Георгием Победоносцем.
А может быть, дело тут не в том, что некий сокольничий Трифон когда-то давно спасся от жестокого наказания? Просто это наглядное выражение того, что каждый, прибегающий в молитвах к ходатайству Трифона-мученика, получит помощь и избавление в трудных обстоятельствах. Каждый. Слишком смело и категорично? Вовсе нет: спросите у прихожан знаменского храма (у Рижского вокзала) — ближайшего к Трифоновскому — где и сейчас хранится чудотворная икона святого с частицами мощей. Спросите у тех, кто каждый год «по благочестивому московскому обычаю» приходит 13 февраля на всенощную в церковь Знамения — сам Трифоновский храм уж очень маленький для торжественных служб. Почитайте, наконец, житие, которое приводит последние слова мученика перед кончиной: «Господи… приими в мире душу мою, всех же, кто меня, раба Твоего, вспоминать будут, и в память мою Святые Жертвы принесут Тебе, услышь с высоты святыни Твоей… подавая им изобильная и нетленная дарования, ибо Ты Един Благ и Щедрый Податель во веки веков». Аминь.
