 |
| НГ-Религии | Павел Круг | 10.02.2007 |
В Румынии официальное вступление страны в ЕС совпало с принятием нового закона о религиозных организациях. Законопроект, наделяющий их разным статусом и предусматривающий новые правила регистрации религиозных объединений, был одобрен парламентом 13 декабря. Президент Траян Бэсеску подписал его 27 декабря, за четыре дня до вступления страны в ЕС. Такую поспешность можно объяснить разве что необходимостью срочно модернизировать религиозное законодательство. Вплоть до этого года в Румынии официально действовал декрет N 177, выпущенный коммунистическим правительством в 1948 г. Хотя ряд его положений был аннулирован с принятием Конституции, провозгласившей свободу вероисповедания, декрет позволял государству осуществлять контроль в религиозной сфере.
Однако и новый закон, пришедший на смену декрету 1948 г., правозащитники уже назвали «самым жестким религиозным законодательством в Европе». Он наделяет Румынскую Православную Церковь (РумПЦ) особым статусом и выстраивает многоступенчатую иерархию религиозных объединений. Похожий закон был принят в Сербии в мае прошлого года. Как и в Сербии, религиозные меньшинства Румынии сочли себя ущемленными в правах. Среди них и Греко-Католическая Церковь Румынии, насчитывающая, по некоторым данным, около 790 тыс. последователей, а также адвентисты, баптисты, иеговисты, бахаисты и др.
В отличие от Румынии Болгария придала православию особый статус еще в 1991 г., включив в статью 13 Основного закона пункт 3, гласящий, что «традиционной религией в Республике Болгария является восточноправославное вероисповедание». За право пользоваться этой конституционной привилегией долгое время боролись две церковные иерархии — Болгарская Православная Церковь (БПЦ) во главе с Патриархом Максимом (Минковым) и созданная в 1996 г. в Неврокопе «альтернативная» Церковь во главе с патриархом Пименом (Эневым).
Несмотря на то что Пимен отказался от своих претензий на патриаршество в 1998 г., «неврокопский раскол» обострился вновь в 2000—2002 гг. В 2003-м был принят закон о вероисповеданиях, закрепивший право именоваться «Болгарской Православной Церковью» только за той церковной организацией, которую возглавляет Патриарх Максим. Тогда власти Болгарии прямо вмешались в религиозные дела, силой вынудив сторонников «альтернативной» Церкви подчиниться новому законодательству. Это вызвало протесты правозащитников (подробнее о болгарском расколе см. «НГР» N 14 от 04.08.04).
Формы церковно-государственных отношений в Румынии и Болгарии существенно отличаются от тех моделей, которые сложились в Греции и на Кипре. Греция, к примеру, может позволить себе оплачивать труд священнослужителей Элладской Православной Церкви за казенный счет (ЭПЦ является государственной Церковью). Но и здесь сказывается процесс секуляризации, понимаемый как уравнение в правах традиционной религии (православия) с другими вероисповеданиями.
В частности, в греческом парламенте недавно обсуждался вопрос о выплате зарплат имамам, идет общественная кампания за строительство в Афинах соборной мечети. О желании греческих раввинов также получать жалованье из госбюджета заявляла и еврейская община Греции. ЭПЦ в скором времени может лишиться своих исключительных правовых привилегий, но, несомненно, сохранит в обществе авторитет господствующей Церкви. Ее глава архиепископ Афинский Христодул (Параскеваидис) всячески подчеркивает эту роль.
Ситуация, сложившаяся на Кипре, носит совершенно особый характер. Эта страна дала новейшей истории Европы уникальный пример соединения светской и духовной власти в лице архиепископа Макария III (Мускоса), первого президента Кипрской Республики в 1960—1977 гг. Религиозно-политическая обстановка на острове осложнена разделением Кипра по этнорелигиозному признаку.
Новый архиепископ Хризостом II (Димитриу), избранный в конце прошлого года, действует весьма энергично. В январе он заявил о своей готовности встретиться с мусульманскими лидерами Северного Кипра (впрочем, муфтий Северного Кипра Ахмет Енлуер отклонил предложение). Хризостом II провел ряд преобразований в самой Кипрской Церкви. В конце ноября по инициативе Хризостома II было захоронено сердце архиепископа Макария III, тайно хранившееся в забальзамированном виде в здании архиепископии в Никосии. Однако предложения архиепископа Хризостома II усилить роль Церкви в системе образования были отклонены президентом Тассосом Пападопулосом.
В определенном смысле можно говорить о появлении «православного блока» внутри ЕС. Вступление в ЕС Кипра, Болгарии и Румынии ставит под сомнение теорию «столкновения цивилизаций». Эти события явно «не вписываются» в логику ее автора профессора Сэмюэля Хантингтона, называвшего в начале 1990-х православную Грецию «аномалией» в католическо-протестантской Европе.
Действительно вопреки этому утверждению Евросоюз вновь демонстрирует свою способность к адаптации различных культурных традиций. Ведь культура, согласно тому же Хантингтону, — это религия и язык. Так, со вступлением Болгарии в официальных документах ЕС запестрела кириллица. Христианско-демократическая фракция Европарламента пополнится за счет депутатов из стран-новичков, которые присоединятся к парламентариям, периодически вспоминающим о христианских корнях европейской цивилизации. Но разве все это было бы возможно без того самого европейского секуляризма, который представители религиозных организаций сегодня так нещадно критикуют?
