 |
| Русский вестник | В. Соколов, И. Лермонтова, Л. Логвиненко | 12.01.2007 |
Владимир Феодорович фон дер Лауниц родился 10(23) августа 1855 года в селе Каргашине Елатомского уезда Тамбовской губернии (ныне с. Каргашино Сасовского района Рязанской области).
Воспитывался в Пажеском Его Императорского Величества Корпусе в Санкт-Петербурге, по окончании которого получил офицерский чин и уехал на войну с Турцией (1877−1878). После окончания войны добровольно остался служить в освобожденной Болгарии. В 1880 году вернулся в Россию.
В 1885 году Владимир Феодорович выходит в отставку и живет сельскохозяйственными заботами.
Будучи глубоко верующим христианином, он свято чтил православную веру, в течение всей своей жизни боролся за ея величие, ея силу, негодовал при виде того безверия, того легкомыслия, с которым относятся теперь к религиозным вопросам святой православной веры. И судило ему Провидение пасть от руки иноверца, лечь под сводами храма Божия после горячей молитвы в нем.
Свою глубокую веру в Провидение он выражал всегда, неустанно повторяя: «Велик Бог Земли Русской». Всегда, везде, во многих случаях жизни, когда его душу осеняла, вдохновляла мысль о важности того или иного момента — крестное знамение являлось отражением этой мысли", — писал о. Константин Богоявленский.
Несколько раз Владимир Феодорович избирается губернским предводителем дворянства, мировым судьей.
В 1901 году Владимир Феодорович призывается на государственную службу — получает назначение на должность архангельского вице-губернатора.
28 августа 1902 года Владимир Феодорович назначается тамбовским губернатором. Этот период был, несомненно, одним из самых ярких в его жизни.
Занимая высокий пост, Владимир Феодорович достойно проходил земное испытание властью, никогда не злоупотребляя ею, но обращая власть во благо для помощи обездоленным, слабым, защищая основы народной жизни и веры от разрушителей. Любил искренность, прямоту, ненавидел ложь и лицемерие.
«И Промысл Божий, — читаем мы в слове епископа Иннокентия, — избрал эту выдающуюся религиозность орудием Своих дел. Почившему суждено было послужить великому Саровскому торжеству. На нас двоих легла тогда вся тяжесть и ответственность за успех этого светлого события в жизни России. Мне досталась церковная сторона торжества, ему — гражданский порядок, охрана, распорядительность. И сколько вложил он в это торжество Церкви своего труда, хлопот, забот, опасений и тревоги, — то видел и ценил Царь-Богомолец, да с высоты небес призирал святой прославляемый Саровский Праведник».
О величайшем значении для Православной Церкви и России события 19 июня (1 августа) 1903 года написано и сказано много. Государственный архив Тамбовской области хранит в своих фондах сотни документов, освещающих труды Владимира Феодоровича по подготовке саровских торжеств.
Именно здесь, в Сарове, народ и Царь убедились, что они составляют единое духовное и церковно-государственное целое. Именно здесь, в Сарове, произошло духовное сближение Владимира Феодоровича с Царской Семьей, открылось единство их идеалов. С.С. Ольденбург указывает: «Саровские торжества укрепили в Государе веру в его народ. Он видел вокруг себя, совсем близко, несчетные толпы, охваченные теми же чувствами, что и он, трогательно выражавшие ему свою преданность. Он видел и крестьянство, и духовенство, и дворянство…» (Ольденбург С.С. «История царствования Императора Николая 2». Белград, 1939 г. Т. 1, стр. 211).
В память о торжествах от имени совершавшего прославление архиерейского и священного собора архимандрит Серафим Чичагов — будущий священномученик Серафим — преподнес Владимиру Феодоровичу великие святыни: крест с частицей св. мощей преподобного Серафима, часть его мантии и камня, на котором молился старец, с написанным на нем иконописным изображением, а также наперсную икону Преподобного (эти святыни уцелели и благоговейно сохраняются доныне почитателями памяти преподобного Серафима и Владимира Феодоровича). Такие же дары получила Царская Семья.
За усердие, проявленное при подготовке и проведении Саровских торжеств, Владимир Феодорович удостаивается благодарности Императора Николая 2.
В годы революционных брожений начала века Владимир Феодорович не поддался либерально-нигилистическим настроениям прозападно ориентированной части русского общества, продолжая оставаться на позициях православной русской государственности и видя свой долг в защите устоев Русской Церкви и Русского государства. Эта позиция, с одной стороны, вызывала насмешки и презрение в прогрессивных кругах общества, с другой — была близка тем идеалам, которые были характерны для мировоззрения Императора Николая 2, что послужило их духовному сближению.
Владимиру Феодоровичу выпало противустать тем разрушительным силам, которые стремились в России разжечь гражданскую войну. Революционные агитаторы организовывали в селах Тамбовской губернии беспорядки, совершали акты насилия, грабежа. В результате его решительных и продуманных действий, его увещеваний одураченных агитаторами крестьян беспорядки, грозившие большим кровопролитием и гибелью множества людей, были остановлены. Более того, виновные возвратили награбленное и принесли церковное покаяние. Как известно из новейшей истории, Тамбовская губерния менее других пострадала от революционных событий начала века и дольше других сопротивлялась большевикам (восстание Антонова на Тамбовщине).
Память об этом даре миротворчества, которым Господь щедро наградил Владимира Феодоровича, стремившегося выполнить евангельскую заповедь: «Блаженны миротворцы…» (Мф. 5, 9), удивительным образом сохранилась до наших дней. По свидетельству жительницы села Каргашина И. Лаптевой (ее родители работали в имении В.Ф. фон дер Лауница), «больше всего на свете Владимир Феодорович любил, чтобы все было миром и ладом, а не любил больше всего — когда ругаются» (запись сделана в 1991 году президентом Международной ассоциации «Лермонтовское наследие» Михаилом Юрьевичем Лермонтовым).
За православные убеждения, за патриотическую деятельность революционеры приговорили к казни В. Ф. фон дер Лауница и епископа Иннокентия, о чем 14 октября 1905 года была выпущена прокламация.
31 декабря 1905 года по именному указу Его Императорского Величества Владимир Феодорович назначается градоначальником столицы Российской Империи. В Санкт-Петербург его провожали со слезами все сословия губернии, в том числе «нищая братия», которую он так любил. Бедняков тамбовских к отправлению поезда собралось, по свидетельству очевидца, более шести сотен человек.
С этого момента начинается его «путь на Голгофу». Не имея карьерных устремлений, Владимир Феодорович никогда не думал о продвижении по службе, отвергая предложения о высоких назначениях, которые ему делались неоднократно. Когда во время «Саровской Пасхи» Государь и Государыня были у блаженной Паши Саровской, следом за ними в келью великой дивеевской святой входил и Владимир Феодорович. Подробности того, что ему было открыто блаженной, он, подобно Царской Чете, не говорил никому, но, по многочисленным косвенным замечаниям, его старшая дочь Мария (1887−1959) предполагала о содержании сказанного, знала даже о том, что ему надлежит пострадать, произойдет это в Петербурге, 21 декабря.
В результате либеральных реформ начала века Санкт-Петербург — северная столица России стал в сильной степени криминализованным городом. Росла преступность, увеличивалось количество игорных домов, казино, «увеселительных» заведений, притонов разврата и иных «плодов вожделенных свобод». Не следует забывать, что прошел без малого год после кровавой провокации на Дворцовой площади 9 января 1905 года, что, естественно, не успело стереться из памяти людей.
Честность и решительность Владимира Феодоровича были горьким, но целительным лекарством для больного города. Отец Константин пишет об этом времени: «Петербург покрылся целой сетью игорных домов — этих притонов подлости и разврата. Честный труженик, Владимир Феодорович взглянул на эту мерзость нравственного состояния общества сурово. Он понимал, что разврат душ есть именно та почва, на которой зарождаются и развиваются всякого рода преступления, до политических включительно». В письме от 22 мая 1906 года Владимир Феодорович пишет: «Тяжелое лихолетье приходится переживать. Обезумевшие, опьяненные успехом враги нашей настрадавшейся Родины усиленно продолжают свою дьявольскую пропаганду. Все им позволено, все им на руку, и под знаменем: „Цель оправдывает средства“ — подлоги, ложь, клевета, убийства, террор, подкуп — их лозунги! Под рукоплесканье с толку сбитой толпы хулиганов, принимаемой за русский народ, провозглашаются возмутительные воззвания… Вера Православная, Родина, Царь — все насмарку, как устаревшие, негодные принципы… Неустанно повторяю: „Велик Бог Земли Русской“, — и с глубокой верою и надеждою взираю на будущее. С нами Бог, и верю я, что полный ласки, доброго желания призыв Государя к совместной дружной работе по устроению дорогой Родины — к искони верному своему народу — крестьянству, будет услышан и понят! Грустныя картины. Тяжело, но не безнадежно!».
Узы духовной дружбы и взаимной любви связывали Владимира Феодоровича с великим светильником Земли Русской — святым праведным Иоанном Кронштадтским (1828−1908). Владимир Феодорович часто бывает в монастыре на Карповке, много помогает в завершении строительства и в благоустроении обители, жертвуя все необходимое своей неоскудевающей рукой. Святой кронштадтский пастырь, видя духовное устроение Владимира Феодоровича, отвечает ему искренней любовью, бывает у него в гостях, о чем свидетельствуют фотоматериалы, помещенные в книге «Святой Праведный Иоанн Кронштадтский в воспоминаниях самовидцев» (М., «Отчий Дом», 1998, между страницами 288 и 289).
Его верность Родине, его честность и неподкупность, чистота его православной веры вызывали бешеную ненависть со стороны антирусских и антиправославных революционных сил. В революционном списке приговоренных к казни Владимир Феодорович стоял на третьем месте (после Императора Николая 2 и П. А. Столыпина). Были покушения, были угрозы. Близкие друзья советовали проситься куда-нибудь подальше от Петербурга. На это следовал ответ: «Останусь, пока нужен Государю».
На 21 декабря 1906 года в Петербурге было назначено освящение новой клиники Института экспериментальной медицины, что на Лопухинской улице (Петроградская сторона). Участники торжества собрались за богослужением в храме клиники. Очевидец свидетельствует, что Владимир Феодорович находился у колонны недалеко от алтаря. «Стоя близко к нему, я видел, как во время Обедни он на коленях молился Богу — смерть, очевидно, витала над ним».
Когда по окончании Литургии и молебна Владимир Феодорович, в числе прочих подойдя к кресту, двинулся к выходу из храма, раздались оглушительные выстрелы. Их произвел стоявший у входа в храм молодой человек. Смертельно раненный двумя выстрелами, произведенными в упор, Владимир Феодорович упал, обагрив своею кровью порог храма Божия, где только что совершалась Безкровная Жертва, и с улыбкой на устах предал свой дух Господу.
«Он говорил, что лично ему смерть не страшна — все мы в руце Божией, — но ему страшно, что каждая смерть, смерть от злодейской руки убийц не подействовала бы, как ослабление веры и силы у не совсем твердых и уравновешенных. Да, в нем Россия лишилась человека с железным сознанием честно исполняемого долга, и человека с мягким, добрым, отзывчивым сердцем. Они знали, кого убивали, знали и почему, а мы эту невознаградимую потерю чувствуем сейчас, и будем еще ощутительнее и с каждым днем яснее и яснее чувствовать и впредь… Память о нем у всех, кто с ним имел счастье встречаться, не изсякнет…», — писал в 1907 году преданный Владимиру Феодоровичу Д. Шишмарев.
24 декабря (по старому стилю) 1906 года в Рождественский сочельник Высокопреосвященный Антоний, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, в сослужении петербургского духовенства совершил чин отпевания. Подходившие прощаться и благоговейно целовавшие правую руку Владимира Феодоровича обращали внимание на персты, сложенные для крестного знамения… Тело убиенного мученика, согласно его завещанию, было отправлено на его родину, в село Каргашино. 27 декабря, на третий день Рождества Христова, оно было перенесено крестным ходом от станции Н.- Мальцево (Казанской железной дороги) до села Каргашина для совершения панихиды и чина погребения.
Отец Константин Богоявленский, участвовавший в богослужении, своей священнической совестью свидетельствует: «В начале Литургии гроб был открыт, и взорам всех представился вид останков почившаго. Усопший Владимир Феодорович лежал в гробу как живой, точно заснул. Признаков тления не было видно, хотя бальзамирования не было».
Панихиду и чин погребения совершил в сельской церкви Преосвященный Иннокентий, епископ Тамбовский и Шацкий, в сослужении епархиального духовенства, который в своем слове назвал Владимира Феодоровича страстотерпцем и мучеником. Владимир Феодорович был погребен за алтарем храма. Над его могилой был воздвигнут памятник — гранитная скала, на которой стоит высокий крест.
В 1921 году по решению органов советской власти могила Владимира Феодоровича подверглась осквернению. Крестьяне села Каргашина пытались этому воспротивиться, даже писали Ленину, но осквернение было совершено. Во время этого кощунства многочисленные свидетели видели, что тело Владимира Феодоровича сохранилось нетленным. Но это не остановило изуверов. Тело было ограблено и брошено рядом с оскверненным храмом. Жителям села было строжайшим образом запрещено приближаться к этому месту.
Почитание памяти Владимира Феодоровича не прерывалось со времени его мученического подвига. Вся православная Россия откликнулась на эту трагедию: «Хочется молиться и в молитве и слезах хотя на время забыть постигшее не только нас, но и всю Россию горе». Императорская Чета, Святейший Синод, архиерейство, духовенство, миряне — военные и штатские, бедняки — все откликнулись на это событие. В 1907 году Император Николай 2 берет на свое содержание семью Владимира Федоровича — супругу и шестерых детей.
Он пострадал как один из символов Православной Руси. Его преследовали и убили не просто как русского человека, государственного деятеля. Его убили именно как одного из носителей идеи Православной Руси. То, что его убили не как политического противника, а именно как один из символов Православной Руси, подтверждает убиение в 1918 году в Москве его сына — Владимира Владимировича фон дер Лауница (1887−1918). Его расстреляли только за то, что он имел фамилию своего отца.
Владимир Феодорович имел и хранил чистую и непорочную православную веру, пронес ее через всю свою жизнь, жил по законам Христовых заповедей и запечатлел эту веру мученическим подвигом.
За страданиями ныне открывается побеждающий зло свет Истины Христовой, который был явлен в его мученической кончине 21 декабря 1906 года/3 января 1907 года, подобно тому, как он возсиял в жизни и смерти миллионов новомучеников и исповедников Российских ХХ века.
