 |
| Труд | Владимир Гаврилов | 12.01.2007 |
На этой суровой земле причудливо переплетаются прошлое и настоящее: с одной стороны острова тянутся вековые кресты церквей, с другой — щупает облака радар ПВО. Словно на единой боевой вахте: монастырь оберегает архипелаг от соблазнов суматошной жизни, а отдельная радиолокационная рота следит, чтобы в воздушное пространство нашего Севера не залетали непрошеные гости.
Комроты капитан Эдуард Майков, невысокий, с усталым прищуром (достали офицера и гости, и проверки), категорически отказался признать свое подразделение уникальным:
— Нет у роты особых отличий от других таких подразделений. Ну да, живем на острове и поддерживаем тесную связь с монастырем. Но в остальном — обычная боевая работа, распорядок по уставу. Хотят солдаты в церковь — пожалуйста. Но только в выходные и не более трети личного состава.
Но то, что подразделение необычное, видно невооруженным глазом. Напротив входа в казарму строится храм. Справа от тумбочки дневального стенд с ликами святых. В комнате отдыха рядом с наряженной елкой — иконы, полки с религиозной литературой.
В новогоднюю ночь младший сержант Иван Князев, ефрейтор Михаил Ланихин, рядовой Дмитрий Самков со старлеем Олегом Асмоловским заступили на боевое дежурство. Остальные солдаты вместе с командиром по традиции встречали Новый год вместе.
На немудреном праздничном столе овощные салаты, вареная картошка, рыба, сладости, чай и сок. Ничего мясного — до 7 января ведь пост. Впрочем, ребятам это не мешало веселиться. И гитарист у них свой — рядовой Павел Карманов.
Но перед тостами и поздравлениями тут общая молитва — традиция подразделения.
Помощник начальника станции младший сержант Иван Князев на острове уже полтора года. Считает, что со службой ему повезло:
— Где-то написали, что в нашей роте служат одни монахи. Но в монастырь после службы собирается лишь Светозар Кузнецов. Он еще до призыва послушником стал.
Но все мы крещеные и верующие. Потому живем дружно. Вот перед Рождеством решили, что будем поститься — это же очень серьезно для православных. Неделю держали строгий пост. Потом перешли на три постных дня в неделю. Вечером обязательно на молитву. В храм монастырский на службы ездим, когда отпускают. А по средам к нам приезжают из монастыря отец Парфений или отец Гедеон — служат в комнате отдыха молебен. А потом исповедуют желающих.
То, что помощник игумена монастыря иеромонах Парфений в подразделении свой, можно было понять уже по тому, как кинулись к нему солдаты во время нашего визита. После почтительного целования руки начался оживленный разговор о том, как идет служба, что пишут из дома, какие в роте новости.
Видно было: ребята относятся к батюшке не только как к духовному наставнику, но и как к старшему брату, с кем можно обсуждать самые интимные проблемы. Отец Парфений для своей военной паствы действительно не просто представитель монастыря. Он крестил рядовых Дмитрия Самкова и Сергея Цебоева — единственных солдат, находившихся вне лона церкви. Как рассказал капитан Майков, на Большой земле у ребят были проблемы и с командирами, и с сослуживцами. Но после перевода на Валаам они попали в такую атмосферу, что исчезли и ершистость, и нежелание подчиняться командирам.
Сейчас службу несут исправно.
Отец Парфений — еще и представитель военного синодального отдела Русской Православной церкви. По его словам, соглашение Патриархии с Минобороны о шефстве монастыря над отдельной ротой заключили в 1994 году. Тогда же было разрешено призывать на службу в подразделение послушников из разных монастырей. За эти годы более ста будущих монахов овладевали здесь наукой побеждать. Но, по мнению иеромонаха, главное в том, что на валаамской роте обкатывается опыт взаимодействия церкви и армии.
— Придет время, — мечтает он, — и наш опыт смогут применять в масштабах страны. Ведь сейчас возрождают православные традиции. А такие места, как Валаам, всегда были духовными центрами России.
В каком-то смысле подразделение действительно живет с благословения монастыря. Почти все припасы доставляет монастырский флот. Эти же корабли увозят на Большую землю отслуживших, отпускников, больных, привозят пополнение. Монастырь безвозмездно снабжает роту молоком, яйцами, сыром, свежим хлебом. Монахи подарили солдатам стиральную машину, компьютеры, телевизор. На Рождество каждый член воинского коллектива, жены и дети офицеров получили от монахов подарки: фрукты, сладости, иконку или сборник молитв.
Кстати, жены и дети офицеров сами охотно посещают монастырь.
В монастырском храме после одного из богослужений (в дни Рождества они проходят в монастыре по нескольку раз в день) встретился с иеродиаконом Амвросием. Монахи не очень охотно вспоминают о своем прошлом. Но отец Амвросий согласился сказать несколько слов о своей воинской службе. Проходил он ее как раз в этой роте и в тот период, когда в ней только появились послушники:
— Я попал во второй «монастырский» призыв. А до того два года был послушником. Военная специальность у меня — планшетист. Верующих в роте было немало. Но из монастыря всего два-три человека. Поначалу пришлось нелегко. Старослужащие донимали насмешками. Но мы всегда чувствовали поддержку наших монастырских братьев. Уже тогда к нам еженедельно приезжали священники.
Отец Амвросий неслышной походкой удалился по своим делам. А у икон, освещенных колеблющимися огоньками свечей, остались стоять младший сержант Князев, рядовой Самков и еще несколько солдат.
Ребята, неслышно шевеля губами, о чем-то разговаривали с самым главным командиром.
