О преподавании «Основ православной культуры»

Протоиерей Владислав Цыпин

Включение курса «Основы православной культуры» в круг преподаваемых в общеобразовательных школах дисциплин в нескольких российских регионах вызвало у журналистов многих газет и телеканалов настоящую панику, словно речь идет о катастрофе вселенского масштаба. Российскую и мировую общественность пытаются убедить в том, что если школьники получат сведения о православном вероучении, о церковной истории, об иконописи, о храмовом зодчестве, если у них в результате этого изменится отношение к истории своей страны и они уже не станут воспринимать Россию как тюрьму народов и мировые задворки, то религиозные и национальные чувства иноверцев будут жестоко оскорблены и в стране начнется межрелигиозная война. Более сдержанные в чувствах и фантазиях противники курса рассуждают о его неконституционности. Наконец, против преподавания «Основ» высказываются и некоторые «радетели» Православной Церкви. Они опасаются, что если детям рассказать о Заповедях Божиих, то они тотчас же захотят их попрать. Мол, в старой России закон Божий преподавался, а в результате посещавшие его уроки мальчики и девочки, когда подросли, стали крушить церкви и расстреливать священников, в отличие от тех, кто не обязан был такие уроки посещать. Поэтому-то для блага самой же Церкви нужно либо оставить детей без каких бы то ни было религиозных знаний, либо всем российским детям сообщить одинаково подробные сведения об иеговизме, бахаизме, тантризме, Православии и религии вуду, пускай сами потом выбирают между кришнаитами и адвентистами седьмого дня, тем более что бог один и у мормонов, и у синтоистов. Это — с одной стороны. А с другой — хорошо, говорят, было бы преподавать «Основы», если б имелись для этого талантливые педагоги и безукоризненные учебники, а то получится так же, как с преподаванием литературы или математики. При нынешних учителях выпускники школ ненавидят Онегина заодно с Татьяной Лариной, а еще больше — самого Пушкина, а изучив алгебру с тригонометрией, с трудом складывают и вычитают простые числа. Столь же плачевные результаты сулят и преподаванию православной культуры.

Таковы основные аргументы противников этого предмета, представленные здесь в несколько утрированном виде. Попытаемся возразить им.

По поводу утверждений, что подобному предмету нет места в светском государстве, каковым является Российская Федерация, уместно заметить следующее. В соответствии с общепринятым значением понятия «светский», в современной Европе есть лишь одно несветское государство — Святейший престол, или, как его называют в просторечии, Ватикан; несветское потому, что его главой является духовное лицо — епископ Рима. До наполеоновских войн в Европе существовали и другие несветские государства, во главе которых также стояли духовные лица, например архиепископы Кельна, Трира или Майнца. А вот Соединенное королевство Великобритании и Северной Ирландии, в котором Англиканская Церковь имеет государственный статус, никто из британцев, находясь в здравом уме и ясной памяти, не назовет государством не светским, а церковным. Потому что, хотя король (в наши дни — королева) этой страны и является ex officio главой Англиканской Церкви, к которой он непременно принадлежит (а заодно и Пресвитерианской Церкви Шотландии, к которой сам он не принадлежит), от этого он еще не становится духовным лицом, а Великобритания — церковным государством. И в школах Великобритании, несмотря на очевидно светский характер этого государства, религия преподается. Светским государством была и Российская империя, при том что Православная Церковь у нас имела статус господствующего исповедания, но ни глава государства, который, в соответствии с основными законами империи, принадлежал к Православной Церкви, ни его министры, которые могли быть и часто бывали инославными христианами, духовными лицами, как известно, не являлись. Однако вполне светский в силу этих обстоятельств характер российского государства не препятствовал преподаванию в российских светских учебных заведениях, таких, как классические гимназии, реальные училища, кадетские корпуса, а также в начальных школах — и церковно-приходских, и земских — закона Божия. Светскими остаются и такие современные европейские государства, как Дания или Норвегия, с официальным статусом в них Лютеранской Церкви, или Греция, где статус господствующей религии принадлежит Православной Церкви и где, естественно, в школах преподается православное вероучение. Почтенные оппоненты, похоже, от избытка преподанных им в средней школе сведений, видимо, отождествляют понятие «светскость» с положением об отделении Церкви от государства. И, говоря о светскости российского государства, они в действительности имеют в виду не его очевидную светскость, из которой, естественно, никаких запретов на преподавание религии не вытекает, но нечто иное, а именно — декларируемое в Российской Конституции отделение религиозных организаций от государства. Подобная норма содержится также в конституциях многих других, но далеко не всех современных государств, в том числе и европейских, например Италии, Польши или Австрии. Но во всех трех названных здесь странах в разных формах в государственных школах также ведется преподавание религии, не религиеведения, а основ католического вероучения. По вполне резонной причине: католицизм, а не ламаизм является исповеданием религиозного большинства этих стран.

Подобные примеры, может, и не стоило бы приводить, если бы не одно обстоятельство: противники «Основ православной культуры» ныне чаще рекрутируются не из числа хранителей «священного огня» научного атеизма, которым «гнилая и буржуазная» Европа не указ, а из тех, кто денно и нощно клянется в приверженности ценностям цивилизованного мира, жестко ограниченного для них кругом стран НАТО, Евросоюза и других союзников Соединенных Штатов. Кто не устает, вопреки очевидности, настаивать на том, что солнце восходит не на востоке, а на западе и что поэтому de occidente, а не de oriente lux. Так вот, и Польша, и Италия входят в НАТО, а вместе с Австрией также и в Евросоюз, значит, принадлежат к цивилизованному миру, которому все прочие страны и народы призваны подражать, тем не менее религия в польских и австрийских школах преподается. На это нам, вероятно, возразят: это смотря какая религия, не православная же в конце концов. И вообще quod licet Jovi, non licet bovi, то есть России с ее дурной наследственностью. Но ведь цивилизованный Запад терпит (хотя, надо признать, в последнее время не без изрядного раздражения, особенно ощутимого в самых передовых его фракциях, вроде ревнителей прав всех и всяческих меньшинств) преподавание даже и православного вероучения в школах Греции, которая также входит и в НАТО, и в Евросоюз. Казалось бы, имея перед собой такие примеры, цивилизаторы России могли бы потерпеть Православие и в нашем Отечестве, но не хотят терпеть и не могут молчать, готовы лезть на стенку, лишь бы не допустить, в видах всеобщего равенства, свободы и братства, для Православной Церкви в России каких бы то ни было преимуществ в сравнении с религией вуду.

И это несмотря на то, что со стороны Церкви поддержка преподавания «Основ православной культуры» стала проявлением доброй воли, была продиктована стремлением найти своего рода компромисс с упертыми ревнителями стерильности школы, отстраненности ее от религиозного и нравственного влияния на детей и ради такого компромисса не настаивать больше на преподавании православного вероучения в государственных школах, хотя российским законодательством положительно допускается факультативное преподавание религии в общеобразовательной школе. Так, п. 4 ст. 5 закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 г. содержит следующее положение: «По просьбе родителей или лиц, их заменяющих, с согласия детей, обучающихся в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, администрация указанных учреждений по согласованию с соответствующим органом местного самоуправления предоставляет религиозной организации возможность обучать детей религии…». Этим правом давно уже пользуются в ряде российских регионов, например на Кавказе, мусульманские религиозные общины, и, скажем прямо, правильно делают, что пользуются.

Между тем в преамбуле цитированного закона выражено признание «особой роли Православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры», а также «уважение к христианству, исламу, буддизму, иудаизму и другим религиям, составляющим неотъемлемую часть исторического наследия народов России». Очевидно, что преамбула закона не должна оставаться пустой декларацией, она по самой логике вещей призвана влиять на правоприменительную практику. В связи с этим включение в школьные учебные планы «Основ православной культуры» — совсем не религиозного, а только культурологического предмета, преподавание которого не сопровождается ни молитвой, ни проповедью, содержащего всего лишь основные сведения о православном вероучении, а еще более о культурном наследии России, страны с 1000-летней православной традицией, — явилось шагом в правильном направлении, вполне соответствующем положению закона. И вот этот шаг был квалифицирован поборниками «общечеловеческих ценностей» как противоправное деяние, как попрание Российской конституции. Дерзнем отвергнуть подобное обвинение как необоснованное и, деликатно выражаясь, облыжное.

Теперь о политической озабоченности оппонентов, об их опасениях, как бы преподавание «Основ православной культуры» не спровоцировало религиозных войн. В связи с этим представляется необходимым пояснить, что преподавание этого предмета в регионах с преимущественно православным населением никак не затруднит, скорее, напротив, облегчит и ускорит введение в других регионах, большинство населения которых составляют приверженцы иных исповеданий, например ислама или буддизма, в школьные учебные планы параллельного предмета, раскрывающего местным школьникам наследие религиозной культуры их предков. А относительно настойчиво подозреваемой у православных христиан религиозной нетерпимости, то паки и паки напомним напуганным оппонентам, что учение Христа, которое хранит и несет людям Православная Церковь, исполнено любви и уважения ко всякому человеку, даже и пребывающему в религиозном заблуждении, хотя бы и к мормону. Оно совершенно несовместимо с призывами к какому бы то ни было применению силы для обращения инаковерующих и потому ни при каких обстоятельствах не может быть опорой для сеющих религиозную ненависть и вражду, а вот отсутствие подлинного христианского просвещения, превратное толкование православного вероучения, причиной которого может быть и не злая воля, а религиозное невежество, чревато какими угодно эксцессами. В истории человечества религиозные войны, конечно, случались. Но в Российской империи, когда все, кто обучался в школах, изучали непременно и вероучение своей религии, а правом преподавать детям свое вероучение пользовались все признанные государством исповедания, а не только господствующая Православная Церковь, религиозные конфликты вовремя предотвращались либо, в худшем случае, быстро улаживались. Во всяком случае до религиозных войн дело не доходило никогда, а вот советская эпоха российской истории знает десятилетия беспощадной и все же закончившейся поражением войны «научных атеистов» против приверженцев любой религии, которые и тогда составляли в стране значительное большинство. Когда же утопический эксперимент провалился, по руинам страны полыхнул огонь национальных конфликтов, и из-за религиозного невежества советских народов, которым не преподавалось ни закона Божия, ни основ православной или какой бы то ни было иной культуры, эти конфликты нередко приобретали обострявшую их псевдорелигиозную окраску.

Что же касается забот об уровне преподавания «Основ православной культуры», о подготовке учителей, о качестве учебников, то искренним ревнителям качества преподавания этого предмета не подобает присоединять свой голос к хору или, лучше сказать, гвалту ненавистников Православия и хулителей Христа. Разговор на эту тему, хотя бы и острокритический, уместно вести в надлежащем месте и в своем кругу, а не для потехи недругов Церкви.

http://www.pravoslavie.ru/jurnal/61 225 155 803