 |
| Нескучный сад | Ольга Беляева | 22.12.2006 |
Какие вопросы горожане задают чаще всего и в чем главная цель дежурств, выясняла Ольга БЕЛЯЕВА.
На засыпку
Справочно-консультационный миссионерский центр Белгорода при храме свв. Веры, Надежды, Любови и матери их Софии на Харьковской горе — небольшой бревенчатый домик, в котором дежурят семинаристы-миссионеры. В домике две комнаты: в небольшой прихожей разместился православный видеопрокат, а на пороге следующей комнаты виднеется стол дежурного семинариста. Еще там есть два стула и стеллажи с книгами до потолка. Ради консультаций приходят редко: вначале заходят просто посмотреть книги. А потом уже задают беспокоящие вопросы, с которыми неловко к батюшке обратиться. «Вопросы в основном о бытовых вещах. Например, нужно ли освящать цепочку, на которой носишь крестик, что делать с веточками вербы после Вербного воскресенья? Бывает, что спросили тебя о чем-то и больше не придут, а иногда человек возвращается и возвращается с новыми вопросами», — рассказывает пятикурсник Белгородской духовной семинарии Илья Мельниченко, ответственный за миссионерские дежурства.Дежурят ежедневно с девяти утра до шести вечера с десятиминутным перерывом на обед (в семинарии привыкли есть очень быстро, поэтому обеденного перерыва некоторым семинаристам хватает еще и на то, чтобы постоять на крыльце). График дежурств составлен с учетом остальных семинарских послушаний, чтобы не было накладок. Кормят дежурных здесь же, в храме. Пожилые одинокие люди приходят не столько с вопросами, сколько просто поговорить. «Иногда старушки начинают жаловаться на судьбу, на безденежье. Но мы только отвечаем на вопросы, у семинарии нет возможности помогать материально. Бывает, что советуем обратиться в храм, где выдают одежду. Объясняем, как проехать до храма. Бабушки выбирают книги в подарок для внуков. Иногда внукам требуется не только художественная литература, но и „такие книги, в которых написано, почему у нас лучше, чем в других религиях“. Вообще, в Белгороде засилья сектантов нет. Владыка их в город не пускает. Но они же — как тараканы: в дверь не пустишь — в щели просочатся. Устраивают встречи на квартирах, раздают листовки на перекрестках. А потом приходят к нам убитые горем родители, чтобы мы что-то подсказали, посоветовали. Чаще всего приходят с горем. Но вот недавно приходил мужчина с радостной новостью: дочка, которая попала в секту, начала опять с семьей общаться», — рассказывает Илья.
Молодые девушки приходят за книгами о вкусной и полезной пище и литературой о том, как создать и сохранить настоящую православную семью. И хотя вечером в центре города больше девичьих стаек, чем влюбленных парочек, девушки дежурных семинаристов как потенциальных супругов почему-то не рассматривают. «Наши ровесники представляют себе семинаристов унылыми, не интересующимися миром людьми, и бывают очень удивлены, узнав обратное. Мы становимся друзьями, общаемся. Но семинаристы на посту с девушками не знакомятся, это же послушание. Да и девушки с дежурным „при исполнении“ не заигрывают. Устава дежурного семинариста не существует. Нет и каких-то определенных правил поведения на посту. Просто приятно выполнять свою работу, помогать как-то людям, а знакомиться можно в свободное от послушаний время», — делится впечатлениями от пребывания на миссионерском посту семинарист Сергей.
Агрессивно настроенные люди приходят не часто, но случается. Как правило, такие люди стремятся доказать что-то свое, никого не слушая. Семинаристы на конфликт не идут, выслушивают претензии спокойно, пытаясь по мере возможности вразумить спорщика. Каверзных вопросов, на которые пришлось бы искать ответ во вспомогательной литературе, пока не было. «Шпаргалки? Нет, что вы. Зачем? Для нас главное — живое общение. Ну, а со сложными вопросами, касающимися духовной жизни, направляем к батюшке, до храма, как говорится, рукой подать. А мы пока не пастыри, мы только учимся», — говорит семинарист Андрей.
Какого рода «псалтирь»?
Сегодня дежурит Максим Грабовский. С утра уже было несколько посетителей: купили рецепты постных блюд и книгу диакона Андрея Кураева. Но побеседовать пока ни с кем не удалось. В стеклянную дверь ярко светит солнце. Прогретые доски пахнут смолой. Максим готовит домашнее задание — воскресную проповедь. Сегодня, в субботу, к миссионерам основная масса вопрошающих придет перед вечерней службой, то есть где-то часам к четырем. Пока же можно сходить к святому источнику, узнать у приехавших за водой, обращался ли кто-то на миссионерский пост.Святой источник на Харьковской горе забил, как только был освящен храм. Надкладезную часовню освятили во имя святого преподобного Серафима Саровского. Резная арка соединяет часовню с миссионерским центром. Открыта часовня с девяти утра до девяти вечера. За святой водой люди приходят с четырех-пятилитровыми канистрами в каждой руке. И загружают этими канистрами свои автомобили.
В часовне три посетителя. Евгений приехал на машине, наполняет две канистры:
— Соседнее здание? А что там? Семинаристам вопросы задавать? Да у меня и нет вопросов.
Дмитрий живет неподалеку, ждет, когда нальется бидон:
— Семинаристы? Так вам на 42-й автобус. Духовная семинария не здесь. Там и вопросы зададите все.
Виталий, четыре канистры наполняются и две полные уже в машине:
— Да, в соседнем здании семинаристы. У них и вывеска есть. Только маленькая, не каждый разглядит. Что-то такое с консультациями. Книги внутри, видеокассеты напрокат. Я раза три кассеты брал. Думаю, кто интересуется, задаст там свои вопросы и без рекламы. А кому не надо ничего, тому и с рекламой ничего не надо. Я сам спрашивал, отчего источник считается святым и чем вода из него от освященной отличается.
К дежурному семинаристу врывается запыхавшаяся женщина: «Лампадное масло у вас есть?» — «Нет. Но у нас есть книги, проходите…» — «Ой нет, мне некогда, надо масло купить и на пригородный автобус спешить, а то опоздаю».
Галина, учитель русского языка и литературы, довольно долго рассматривала «Добротолюбие» и Псалтирь, и наконец решилась задать вопрос: «А „псалтирь“ — это слово какого рода?» «Мужского», — после минутной заминки говорит семинарист. «Но ведь я слышала, как говорят: „учебную псалтирь“, „толковую псалтирь“». — «Так ведь если псалтырь — музыкальный инструмент, то и род мужской. Но вообще, коль скоро встречаются различные варианты, то, наверное, можно говорить и так и так». (Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона указывает на возможность отнесения слова «псалтирь» как к женскому, так и к мужскому роду. — Ред.)
А город подумал — ученья идут
«Живое общение я считаю самым важным в существовании миссионерского дежурства. Дело в том, что сейчас складывается потребительское отношение ко всему. В том числе и к Православию, — говорит иерей Алексий Куренков, проректор Белгородской семинарии по учебной работе. — К нам приходят с проблемами: у меня беда, какую икону купить? Куда свечку поставить? И потом обижаются, если дела не торопятся налаживаться. Мол, молитвы заказали, деньги вложили — а где же результат? В разговоре человеку можно объяснить, что прежде всего нужно самому меняться, бороться со своими грехами».Миссионерские центры появляются и в других городах. В Екатеринбурге организован пост в торговом центре. «Священник здесь» — так назван новый миссионерский проект Крестовоздвиженского мужского монастыря Екатеринбурга. Его наместник, иеромонах Флавиан (Матвеев), каждую неделю беседует со всеми желающими в самом центре столицы Урала — в зоне отдыха у торгового комплекса «Сити-центр», неподалеку от перекрестка улиц Ленина и Луначарского.
Из вещей для создания миссионерского дежурства в любом городе нужны стол, два стула — для дежурного и его собеседника — и помещение, расположенное в оживленной части города (чтобы было как можно больше «захожан»), рядом с храмом.
Взгляды на то, как должен вести себя православный миссионер — ждать, когда к нему подойдут с вопросами или заговаривать первым, — разделяются. В Белгородской духовной семинарии большинство считает, что лучше дождаться, пока человек морально подготовится к диалогу. Иерей Алексий Куренков полагает, что напор и агрессия свойственны сектантам. Илья Мельниченко рассказывал, что на первых дежурствах случалось обращаться к людям и первым начинать разговор. И тогда, как правило, люди пугались и уходили: «Нужно быть очень аккуратным, чтобы не напугать человека. Иначе он может никогда не вернуться. Что удивительно: когда к тем же людям сектанты обращаются на улице, они останавливаются и внимательно слушают. Приходится буквально закрывать горожан своим телом. Я обычно подхожу и задаю каверзные вопросы. Бывает, их потенциальные жертвы уже ушли, а мы все беседуем: чем дольше я с ними говорю, тем меньше людей попадет под их влияние. Хотя сектанты стараются сбежать от семинаристов. Я считаю, что это обязанность миссионера — отвлечь опасность на себя, даже если боишься, что не сможешь оказать достойное сопротивление в споре».
При наборе в первую группу миссионеров обязательно учитывалось личное расположение семинаристов к этому послушанию, чтобы оно не было в тягость или не стало безразличным. Ведь миссионеры не просто люди, испытывающие свое умение убеждать, находить путь к душе человека, но и желающие общаться с людьми. Впрочем, как и пастыри.
