О стратегии Православной Церкви в связи с католической экспансией
К сожалению, для многих православных действия Ватикана в России и Малороссии (организация епархий, перенос униатской столицы в Киев, безобразная и внешне бессмысленная выходка с наименованием южносахалинской территории японским именем и т. п.), на первый взгляд, кажутся неожиданными. Между тем то, что происходит сейчас в Малороссии и в России, есть вполне закономерное развитие событий. В настоящее время католическая экспансия происходит в таких формах, которые своей конечной целью предполагают не что иное, как ликвидацию Русской Православной Церкви — реального фактора жизни всей Руси. О ВРЕДЕ ХИМЕР Серьезной внутренней проблемой нашей Церкви, которая зачастую помогает католикам, является внутренняя расслабленность, неготовность защищать Православие как единственную Истину. Главная причина этого состояния — не до конца еще изжитая ересь экуменизма. Вопрос о «канонических территориях», на которые посягает Ватикан, должен быть нами правильно взвешен. Ведь речь идет не о переделе границ внутри Православия, но о четкой, агрессивно проводящейся политике Ватикана, нацеленной на уничтожение Православия как господствующей в наших странах религии и замену его адаптированными с учетом местной специфики вариантами католицизма. Фактом, подтверждающим это, являются «православные» титулы, присвоенные российским католикам. Так, их глава Т. Кондрусевич получил весьма редкий для традиционных католиков сан «митрополита». Скорее всего, католическое богослужение и проповедь в России тоже будут содержать в себе элементы, максимально приближенные к традиционной православной культуре. Фактически способы инфильтрации не изменились со времен Брестской унии; разница лишь в том, что если в Украине католики уже творят произвол и насилие, то в России в их задачи на данном этапе входит создание имиджа «мирной», «просвещенной» и «цивилизованной» религии, призванной приблизить отсталый русский народ к «европейским ценностям». Показательно высказывание нынешнего Римского Папы во время телемоста с московскими католиками: «Если есть единая Европа, единая валюта — должна быть и одна церковь!». Какую же церковь имеет при этом ввиду Иоанн Павел II- Православную или католическую? Ответ ясен. Католическая Церковь — это религиозная империя, стремящаяся поглотить на своем пути все. Другие культуры и церкви при этом не имеют права на существование. Православным необходимо четко осознавать этот факт и не строить ложных иллюзий о возможностях «взаимного признания», «плодотворного диалога», «урегулирования канонических споров». Надо отказаться от любых химерических построений, предполагающих, что по одну сторону от Буга и Збруча Единой, Святой, Соборной и Апостольской канонической Церковью может являться Православие, а по другую — католицизм. Помимо своей очевидной богословской абсурдности, помимо предательства интересов православных, проживающих скажем, в Польше, Чехии и Словакии, подобная система не сможет быть осуществлена, ибо Великая, Малая и Белая Русь — слишком лакомый кусок для католиков. Русская Православная Церковь — крупнейшая из православных церквей — живое, действенное опровержение претензий римского престола на владение вселенской истиной. Отсюда неизбежность католического наступления, духовной экспансии, подкрепленной большими деньгами и большой политикой. Принципы религиозно-политической экспансии, направленной на разделение православных церквей и православных народов, на ликвидацию Православия по частям, сформулированы давно. Вспомним известную записку главного униатского идеолога — митрополита А. Шептицкого: «Украинцы — лишь орудие Божественного промысла, призванное вырвать христианский Восток из клешней ереси (имеется в виду Православие — Еп. Ипполит) и вернуть его (!) в лоно Апостольского Престола». МЫ УЖЕ В МЕНЬШИНСТВЕ? Сегодня очевидно, что Малороссия важна Ватикану не сама по себе, но как стартовая площадка, как плацдарм для завоевания главного бастиона Православия — России. За укреплением унии, за переносом ее столицы из приграничного Львова под стены киевских святынь, последовала организация российских епархий — первый шаг к созданию «русской католической церкви». Стратегия Ватикана эффективна; необходим адекватный ответ. Разумеется, православные не пойдут и не собираются идти на захват храмов, на политический шантаж, на все те приемы, какими без зазрения совести пользуются католики в Малороссии. Единственно возможными, единственно действенными в подобной ситуации являются объединительные, интеграционные идеи и методы. В данном случае, при противодействии католической экспансии в России и Малороссии, мы должны бороться за сохранение единства су-ществующей Церкви. Сохранение и воссоздание восточнославянского единства, единства исторической Руси — это наш долг как православных. По существу это необходимое условие для существования в будущем Русской Православной Церкви не в качестве исторического рудимента, безгласного обитателя «этнографического» гетто в России, и политического гетто в Малороссии, но как традиционной, общепризнанной конфессии, как крупнейшей деноминации и потенциального лидера православного мира. Воссоединение Великой Малой и Белой Руси есть не просто процесс восстановления естественного исторического единства, но прежде всего это необходимо нам для того, чтобы исполнить историческое предназначение Руси, сохранить и утвердить Православие как фактор общемирового значения. Это нам Господь сказал: «Идите, и научите все народы». В мире сейчас, помимо католиков и протестантов, существуют миллиарды мусульман, буддистов, индуистов. Мы надеемся на милость Божию, на то, что «врата адовы», по обетованию, не одолеют Церковь. Но это не повод для того, чтобы забывать о трагической судьбе тех церквей, которые исчезли — как Карфагенская, уклонились в ересь — как Римская, оказались в меньшинстве — как православные церкви Востока, попали под чуждое влияние — как Константинопольский Престол. Мы не имеем права надеяться на то, что все наши проблемы разрешатся как-нибудь сами собою. Наша вера ни в коем случае не может служить оправданием нашей собственной бездеятельности и безответственности; нам вверена Церковь, а кому много дано, с того много и спросится. Каждый из нас в ответе за судьбы русского Православия. С сожалением можем сказать, что единая стратегия, могущая служить основой для реального противодействия антиправославным, антицерковным планам, пока что отсутствует, но сложившаяся ситуация требует от нас приложить все усилия по ее разработке и реализации. До сих пор действия Церкви и православной общественности предпринимались ситуативно и не содержали в себе элементов консолидированного плана. Между тем ситуация, например, в Малороссии более чем печальна. На фоне очевидной католическо-униатской активизации, еще яснее высвечивается наша пассивность, замкнутость в рамках требоисполнительства и социальной бездеятельности. Католики и раскольники не скрывают желания идти в систему образования, в университеты, они уже сейчас активно участвуют в создании политических партий и предвыборных блоков, в данный, например, момент в этом качестве присутствует блок «Наша Украина». Они стремятся не упустить своего шанса при формировании новой политической элиты, окончательно оторванной от общерусских корней, повисшей в безвоздушном пространстве «украинства», безусловно готовой, наряду с американскими и «общеевропейскими», выполнять и ватиканские задачи и указания. Конечно, у них деньги, у них политическая поддержка — но это же наша, православная страна! Или мы уже в меньшинстве?! ПРОБЛЕМЫ ВАТИКАНА ОЧЕВИДНЫ… Между тем мы до сих пор не сумели создать общецерковную, эффективную систему богословского образования для социально активных мирян нашей Церкви. Информационная политика нашей Церкви находится по существу на стадии становления, ее двигают вперед немногие подвижники своего дела. Снова и снова мы оказываемся в давно знакомой ситуации: с шашками — против танков. С не скоординированным энтузиазмом прихожан, с малотиражными приходскими листками, с устаревшей проэкуменической аргументацией и с лексикой девятнадцатого века — против всей информационной мощи и политических возможностей Ватикана и других врагов Православия. Дальнейшая бездеятельность недопустима, ее последствия могут быть фатальными. Нам не стоит ждать милостей от сегодняшней политической власти; никто не будет решать за нас наши задачи. А в число таких задач очевидным образом входит, например, приложение и координация усилий по формированию собственной, православной элиты, отражающей волю и защищающей интересы миллионов православных граждан Малороссии. Впрочем, понятно, что подобные цели стоят перед всей Русской Православной Церковью — просто мы находимся на переднем крае, здесь само наше существование, как части нашей Церкви, уже открыто ставится под вопрос, в том числе и на государственном уровне. Необходимость грамотно проводимой общественной деятельности, сопровождаемой активной поддержкой снизу и направленной на защиту интересов существующей Церкви, более чем очевидна. Нам нужны грамотные и воцерковленные православные политики, и в те же университеты мы обязаны попасть раньше, чем это сделают католики, филаретовцы и им подобные. Анализируя причины, побудившие католическую церковь активизировать свою экспансию именно сейчас, мы не можем, однако, ограничиться общими утверждениями о привлекательности для Ватикана православных территорий и невозможности мирного сосуществования с Православием. Именно внутренние противоречия современного католицизма, осознание его идеологами и вождями того, что в существующем виде он не способен удовлетворять запросы миллиарда своих приверженцев, принадлежащих к разным народам, принципиально разным культурам, и побуждают католическую церковь к усилиям, направленным на скорейшую ликвидацию реальной альтернативы католицизму, то есть Православия. Проблемы Ватикана очевидны, консерватизм нынешнего папы является одним из последних препятствий на пути к глобальному кризису, который, несомненно, ожидает церковь римского исповедания в исторически обозримое время. Противоречия между остатками традиции и прогрессирующим ревизионизмом, с затрагивающим уже самые основы католицизма, в ближайшие годы приведут к расколу между консерваторами и «обновленцами». Достаточно вспомнить о состоявшемся (против воли папы!) общегерманском католическом референдуме по вопросу женского священства, давшем положительный результат. Жесткая структура католической церкви, до сих пор успешно в течение столетий противостоявшая попыткам расколов, теперь может произвести противоположный эффект: как только очередной папа уступит основным требованиям либералов, традиционалисты встанут перед необходимостью абсурдного отвержения основополагающего для католицизма принципа папской непогрешимости, Православная Церковь лишена подобных проблем: она соборна по своей природе и не нуждается в непогрешимых авторитетах. Православие, хранящее апостольское преемство и неповрежденную ересями Истину, к которой на Востоке ли, на Западе, все равно неизбежно потянется желающая ее найти человеческая душа, для Ватикана страшнее атомной войны. Мы не должны об этом забывать; более того, мы обязаны действовать. «РУССКАЯ МЕККА» ДЛЯ ЗАПАДА Мы должны делать то, чего Ватикан боится больше всего. Важнейшим, необходимейшим делом является подготовка почвы для массового привлечения в ближайшем будущем католиков в Православие: несомненно, именно православное вероучение даст им наиболее приемлемую возможность естественного разрешения существующих проблем. А ведь у нас уже есть опыт подобного рода: русская эмиграция — без поддержки, без защиты, оторванная от родины, сумела же принести к Православию многие католические общины. Несмотря на внешние разделения, каноническое Православие соборно, а поэтому — действенно. Проповедь Православия в традиционно католических странах в силу экклезиологической несостоятельности католицизма не может не быть перспективной. К тому же, если этот процесс будет проходить в рамках «русской идеи», пропаганды целостного православного мировоззрения, то для России, а следовательно — для всего православного мира, это было бы колоссальным прорывом, дающим качественно новые возможности в проведении европейской политики. «Русская Мекка» для Запада — такова цель! Когда в англиканской церкви было введено женское священство, к Митрополиту Сурожскому Антонию (Блюму), представляющему в Англии Московскую Патриархию, обратилось с просьбой принять их и лоно Православия более восьмидесяти англиканских священников! При этом, насколько нам известно, никакой подготовительной работы среди населения Англии не велось. Все это происходит при том, что в целом Православие для жителей Запада практически неизвестно: большая группа американских приходов Антиохийского Патриархата, например, ведет происхождение от группы энтузиастов, пришедших к Православию самостоятельно. В течение нескольких лет они существовавших в виде самоорганизованной «Американской евангелической православной церкви» — до тех пор, пока им случайно не удалось установить контакт с православными, о существовании которых они и не подозревали! А что будет, когда о Православии на Западе узнают? А если это к тому же будет ассоциироваться со Святой Русью? Обратившиеся в Православие европейцы и американцы отнюдь не сторонники Бжезинского: вспомним хотя бы о. Серафима Роуза. ВАРФОЛОМЕЙ — ВРАГ ПРАВОСЛАВИЯ Говоря о глобальном значении Православия, о путях осуществления Православия как значимого фактора мировой цивилизации, мы не можем не упомянуть очевидно деструктивную позицию, занимаемую патриархом Варфоломеем. Нет нужды говорить о том, что поистине «вселенские» претензии стамбульского патриарха, желающего «жать, где не сеял» и претендующего на канонические территории по всему миру, с точки зрения любого разумного православного человека, мягко говоря, безосновательны. Мы говорим не об этом — намного более важными представляются те факты, которые свидетельствуют об откровенно прокатолической направленности действий, предпринимаемых Патриархом бывшего Константинополя. Речь идет не только о сослужениях с папой, об участии в попытках расчленения Русской Православной Церкви, о поддержке проуниатской филаретовщины в Украине. Речь в первую очередь идет о принципиальном нежелании утверждать именно вселенскую, общечеловеческую ценность Православия. Действия Патриарха Варфоломея направлены на защиту именно католических интересов. Мы не должны и не можем об этом молчать. Это касается отнюдь не только вмешательства в церковные дела Киевской Руси. Вспомним хотя бы его беспрецедентные действия в отношении братской Болгарской Православной Церкви. Варфоломей ничтоже сумняшеся пригласил в мае 2002 года прибыть в православную Болгарию Кароля Войтылу, даже не поинтересовавшись мнением на этот счет Болгарской Церкви! Более того, встреча Варфоломея с болгарским премьер-министром Симеоном проходила в отсутствие Предстоятеля Болгарского Православия Патриарха Максима, что вызвало закономерное возмущение православных болгар. Подобные выходки были бы невозможны, если бы многомиллионные православные церкви Руси, Эллады, Болгарии, Грузии, Югославии, Америки и других стран нашли бы, наконец, возможность сообща противостоять смешным по сути, но опасным по последствиям вселенским «константинопольским» претензиям. Реально такое единство есть; более того, оно уже было зафиксировано. Речь идет о документах, принятых на Всеправославном совещании 1948 года в Москве, которое осудило любые отклонения от православной традиции, противопоставило свою позицию экуменическим тенденциям Константинопольского Патриархата и, заявив о неприемлемости его амбиций, подчеркнуло делегирование православным миром лидерских функций Москве. И это было отнюдь не «одноразовое» явление: в 2001 году на праздновании 950-летия Киево-Печерской Лавры представители практически всех поместных Церквей осудили вмешательство Варфоломея в дела Русской Православной Церкви. В настоящее время папистско-экуменическая политика Константинополя и лично Варфоломея вызывает активное неприятие в подавляющем большинстве поместных православных церквей, и, что важно, — в мировой столице православного монашества, на Афоне. Но консолидацией этой оппозиции вокруг Москвы пока никто не занимается. В любом случае в юрисдикции Вселенского Патриарха находится незначительное количество верующих — даже греческая национальная Элладская Церковь существует отдельно. Лидером православного мир может и должна стать не мелкомасштабная конфессия, не имеющая ничего, кроме исторического, но ничего не отражающего «вселенского» титула, глобальных претензий и готовности на «сотрудничество» хоть с кем, но та Церковь, которая реально способна представлять интересы Православия на общемировом уровне. Русская Православная Церковь имеет к этому все возможности; именно от нас зависит, будут ли они претворены в жизнь.
