«Эстонцы сводят счеты с Россией»

Эстония хочет стать Европой, отыгравшись на «советском прошлом»

— Как с точки зрения международного права можно квалифицировать действия Эстонии, которая пытается переписать свою историю? Как Вы оцениваете методы, которые выбирает официальный Таллин?

— Корни проблем, возникших в отношениях России с Прибалтикой (особенно это касается Латвии и Эстонии), с одной стороны, и проблем с государствами СНГ, с другой стороны, принципиально отличаются. Главное отличие в том, что Литва, Латвия и Эстония не считают себя частью бывшего СССР, заявляя, что они с 1940 г. по 1941 г. и с 1944 г. по 1991 г. были «оккупированы».

С точки зрения международного права эта концепция серьезной критики не выдерживает. Об этом неоднократно говорилось в публикациях специалистов, и повторяться не стоит. Но важно иметь в виду, что концепция «оккупации» имеет под собой политическую подоплеку и ориентирована на решение, прежде всего, двух задач: во-первых, создать этнократические государства за счет лишения права на гражданство большинства представителей «нетитульного» населения республик, во-вторых, гарантировать такой же этнопередел собственности.

На последнее мало обращают внимание, но это незаслуженно. «Неграждане» были дискриминированы в процессе приватизации, в частности, получив меньшее число сертификатов («ваучеров»). Кроме того, в период активной приватизации в 1990-е годы латышским и эстонским национал-радикалам удалось обеспечить контроль над всеми структурами, отвечающими за приватизацию (Агентство приватизации, аппарат правительства и профильные министерства). При том, что часть русских получили гражданство, в госаппарате они практически не были представлены. Такое положение, кстати, сохраняется до сих пор. Вернусь к главному. «Концепция оккупации», на мой взгляд, служит основой дискриминации русскоязычного населения в Прибалтике, в том числе ограничения социально-экономических прав (запрет на профессии, урезанные пенсии).

На втором месте дают, конечно, себя знать исторические обиды. Нелегко признать, что произошедшее в Прибалтике в тридцатые годы прошлого столетия (фашистские перевороты, метания между Гитлером и западноевропейскими демократиями, недружественная линия в отношении СССР при негласном сотрудничестве видных представителей элит с советскими властями) — эти проявления фиаско процессов самостоятельного государственного строительства в этих странах, а вовсе не агрессии с Востока. Отсюда и желание «довоевать» с СССР в лице сегодняшней России, опорочить символы страны и народа, взявших верх над фашистскими полчищами и символами. Советского Союза уже нет, но страна-продолжатель — Россия — существует, и она должна защищать честь страны-предшественника и достижения ее народа. Иначе пренебрежение к правде истории аукнется нам в будущем.

Перед вступлением Литвы, Латвии и Эстонии в ЕС и НАТО западные дипломаты и политики нас убеждали, что прибалты станут «хорошими», но все происходит с точностью до наоборот. В этом — дополнительная причина их агрессивности в последнее время. Официальные Рига, Таллин и Вильнюс считают, что получили карт-бланш на сведение исторических счетов с Россией. Ситуация доведена до абсурда: в Прибалтийских странах, ставших членами НАТО, к воспитательной работе со школьниками и военнослужащими допускаются бывшие легионеры Ваффен СС. Однако нельзя утверждать, что все в этих странах стоят на ультранационалистических позициях. Есть историки, общественные деятели, которые стараются здраво смотреть на станицы прошлого, но они подвергаются гонениям.

С точки зрения международного права все, что делается в Латвии и Эстонии для оправдания действий латышских и эстонских эсэсовцев в годы Великой Отечественной войны (они-де воевали не против Антигитлеровской коалиции, а против СССР), может служить основанием для квалификации этих стран в качестве «вражеских государств» по Уставу ООН. Статья 107 гласит: «Настоящий устав ни в коей мере не лишает юридической силы действия, предпринятые или санкционированные в результате Второй мировой войны несущими ответственность за такие действия правительствами, в отношении любого государства, которое в течение Второй мировой войны было врагом любого из государств, подписавших настоящий Устав, а также не препятствует таким действиям». Причем «принудительные действия» в отношении такого «вражеского государства», согласно статье 53, можно предпринять и без получения полномочий от Совета Безопасности ООН. Таким образом, тезис прибалтов о том, что их республики — не новые независимые государства, а продолжение старых, де-юре существовавших и в 1941−44 годах, может обернуться для них серьезными последствиями.

В последнее время Прибалтика пытается «экспортировать» собственный тип конфликтности с Москвой на постсоветское пространство. Так, в Грузии по примеру Латвии тоже стали активно продвигать тезис об «оккупации» и даже учредили «музей оккупации». Это мы также должны учитывать.

— Какой тактики должна придерживаться Россия в отношении Эстонии? Насколько принципиально для Москвы является решение «эстонского вопроса» именно сейчас? Чем, в противном случае, грозит промедление?

— На мой взгляд, во всех аспектах отношений с прибалтийскими странами, и в частности, в вопросах спора об истории, у нас проявляется непоследовательность и мягкотелость. К сожалению, для многих российских бизнесменов и политиков велик соблазн серых транзитных и финансовых схем через Прибалтику, что заметно снижает эффективность мер воздействия на Ригу, Таллин и Вильнюс. Кроме того, ощущается и давление Запада в пользу прибалтов, а у нас, как Вы знаете, немало желающих показать «конструктивность» нашего подхода в важных для Запада вопросах, особенно когда есть проблемы на других, на самом деле, менее значимых для нас направлениях.

Ключевыми составляющими наших стратегии и тактики в Прибалтике видятся следующие: защита исторической правды и заложенных нашими предками основ европейской и мировой политики («достижения» периода Горбачёва и Ельцина я к ним не отношу), чёткое государственное целеполагание на основе общенационального консенсуса в отношении прибалтов и их сегодняшней политики, защита прав и интересов соотечественников, защита экономических интересов нашей страны и транзитной независимости, упреждение негативных военно-политических шагов у наших границ. Всё это, подчеркну, не только внешнеполитические задачи, но и задачи воспитательные для самой России, которая вырабатывает сегодня свою самобытную национальную доктрину.

Конечно, с точки зрения нормальной государственнической линии время в отношениях с Латвией, Литвой и Эстонией упущено. Особенно большой ущерб был нанесён защите национальных интересов России в Прибалтике в первой половине 1990-х годов, но не только. Много контрпродуктивного, особенно на латвийском и эстонском направлениях, сделано и в последние годы. Всё это надо исправлять. Время и интересы страны не ждут.

— Какую стратегию следует избрать России, отстаивая свои интересы в многополярном мире, не приобретя при этом ярлык «жесткого националистического государства»? Как должна Россия строить свою внешнюю политику, учитывая сложный клубок наследственных проблем, которые достались ей от Советского Союза, а также приоритеты развития экономических и торговых отношений, которые все-таки лежат в рамках бывшего СССР?

— Конечно, следует всегда стараться искать компромисс, баланс интересов, но если не получается такими методами реализовать национальные интересы, то надо не бояться обострять ситуацию в рамках правового поля и защищать свои позиции всеми доступными внешнеполитическими методами. Это нормальная международная практика. И надо изжить внедрённый в сознание многих российских политиков и политологов тезис о том, что Россия «возвращается в цивилизованный мир» и, соответственно, критерий оценки ситуации у нас в стране — плохой ли, хороший ли — находится вовне (в Западной Европе, США и т. д.), а не внутри.

Что же касается непосредственно пространства бывшего СССР, то наиболее важными мне представляются два момента. Полезно было бы сместить акцент с того, что я бы назвал «династической дипломатией», то есть увлечением выстраиванием близких отношений с лидерами, в пользу выстраивания более системных и поливалентных отношений со странами, обществами, политическими силами. Хорошие отношения между лидерами должны быть производными от хороших отношений между странами, а не наоборот. И второе: нужно, конечно, искать продуктивный баланс между линией на интеграцию и преодолением иждивенческих настроений у наших соседей — и у руководителей, и у населения. Но пока это не очень получается, и результатом становится растущее недоверие к политическому курсу России на пространстве бывшего СССР.

Беседовала Татьяна Зубарева

http://stoletie.ru/tayna/61 214 155 542.html