 |
| Парламентская газета | Сергей Попов | 14.12.2006 |
«ПГ»: В последнее время мы много говорим о духовности, признаем значение религиозного фактора в жизни гражданского общества с его установками на свободу совести и вероисповедания. Но наше общество пока еще не смогло четко определиться со статусом религиозного образования. Явно затянулась и дискуссия о целесообразности преподавания в общеобразовательных школах предметов, связанных с религией…
С.П.: В новой редакции Закона РФ «Об образовании» нам, к сожалению, не удалось сохранить понятие «религиозное образование». Если это понятие присутствует в базовом законе о свободе совести, то оно должно быть и в Законе РФ «Об образовании». А ведь обучение азам религиозной культуры крайне необходимо, если мы действительно хотим воспитать подрастающее поколение патриотами нашей страны. И надо для себя четко уяснить то, о чем говорил и Патриарх Московский и всея Руси Алексий II: основы православной культуры — это не религиозный предмет, его нельзя сравнивать, как делают многие, с Законом Божьим.
А по Конституции родители имеют право дать своему сыну, дочери возможность получить любое образование. Поэтому, с одной стороны, общество не должно навязывать предметы, связанные с религией, а с другой — должно дать родителям возможность для выбора. В соответствии с законом о свободе совести это может происходить только на основании их доброй воли. Они должны решать: нужны их ребенку основы православной культуры или основы мусульманской культуры, либо не нужны. А когда нет предмета, нет учебника, нет преподавателя, то как выбирать, из чего? Недавно состоялось заседание трех комиссий Общественной палаты по этому вопросу, и все они пришли к выводу о том, что у родителей должен быть такой выбор.
«ПГ»: А не лучше ли в школах многонациональной и многоконфессиональной страны вести интегрированные предметы и в них религиозные ценности преподносить как культурные? То есть не лучше ли сделать установку на культурное единство детей, а не их религиозное разъединение?
С.П.: Если говорить о таком предмете, как основы мировых религий, то, на мой взгляд, это вообще непонятный предмет. Он и не культурологический, и не религиоведческий. Описание всех существующих религий возможно лишь с атеистической точки зрения. По-другому такой учебник написать нельзя. Представим себе, что такой учебник появился, в третьем классе начинается преподавание по нему и десятилетнему ребенку по два-четыре часа дается представление о каждой религии. И что у него в голове остается? Ничего! Какая там культура, какой Достоевский, какой Чехов? Вся наша живопись, вся наша архитектура, вся наша музыка в таком случае остаются за бортом.
«ПГ»: Значит, в школе в принципе могут быть предметы и по основам религий?
С.П.: Может, когда-нибудь мы придем и к этому. В Общественной палате считают, что в соответствии с законом о свободе совести у граждан должно быть и такое право. Но эти предметы, которых пока нет, должны преподавать уже специально подготовленные люди. С нашей точки зрения, чтобы появился полноценный, гармонично развитый человек, надо, чтобы он обладал и религиозными знаниями. И нельзя лишать человека права и возможности эти знания получать. И нельзя говорить так: вот ты хочешь получить знания по основам религий — ходи в воскресную школу и там все это изучай. Но кто сказал, что у нас атеизм — это государственная религия? А ведь атеизм по сути та же религия, только идущая от обратного. Почему атеистическое воспитание должно стоять на первом месте? В Конституции они все равноценны: ты можешь верить, а можешь не верить.
«ПГ»: Есть ли среди политиков сторонники более радикальных мер по введению в школьные программы основ религий?
С.П.: Есть законодательная инициатива депутата Александра Крутова, который считает, что религиозные предметы надо вводить в школьные программы быстро и в обязательном порядке. Он уже такой проект закона внес. Но с его жесткой точкой зрения тоже нельзя соглашаться. Надо все делать постепенно.
«ПГ»: А как с религиозным образованием обстоит дело в других странах?
С.П.: Все страны Европы и мира выросли на религиозных университетах. С этого началось мировое высшее образование. До этого были школы при монастырях. Богословские факультеты в системе государственного образования есть везде. А у нас в системе государственного образования сегодня только один религиозный предмет — теология. Давайте сейчас представим себе: мы уберем этот предмет из общегосударственной учебной программы — и у нас разрушится вся система религиозного образования. Потому что у нас не будет специалистов, которые получат базовое государственное образование по этому предмету. И кто будет тогда учить? Есть Исламский университет и есть Православная Духовная академия. В них преподают кандидаты и доктора наук, которые защитились по богословию в государственных вузах. И вдруг мы лишаем их этого права. А все высшее религиозное образование зависит от них. Как быть? Любой шаг, который в этой сфере делается, должен быть детально просчитан по последствиям для общества и государства. Серьезную ошибку совершают те политики и государственные деятели, которые говорят: религиоведческие предметы надо вернуть церквям — и пусть они сами разбираются.
«ПГ»: Одним словом, государство не может дистанцироваться от религиозного образования. Не дистанцируется же оно от строительства храмов, восстановления монастырей и религиозных памятников…
С.П.: В настоящее время мы как раз ведем программу восстановления федеральных памятников. Это серьезная программа с большим объемом выделяемых средств — 1,2 миллиарда рублей. Речь идет о памятниках, имеющих религиозное значение и находящихся в федеральной собственности. Мы должны восстанавливать, приводить в порядок эти памятники, потому что они — наша история. Эта программа является результатом совместной работы трех думских комитетов: бюджетного, по культуре и нашего. Для нас принципиально важно, какие объекты попадают в этот список, как идет освоение выделенных средств. У нас есть рабочая группа, которая контролирует выполнение программы, проводит мониторинг ситуации. В программу включены памятники, принадлежащие восьми конфессиям, имеющимся в нашей стране. Восстанавливаются православные церкви, мусульманские мечети, буддистские дацаны, старообрядческие, католические храмы, армянские церкви, синагоги, чего не было раньше никогда. А три года назад речь шла только о восстановлении православных храмов.
«ПГ»: Приходится ли вам бывать в регионах, где не только восстанавливаются старые храмы, но и возводятся новые, где активна религиозная жизнь?
С.П.: Совсем недавно ездил в Пермский край, где встречался с представителями семи конфессий, побывал в каждом храме, беседовал с каждым настоятелем религиозной общины, с каждым старостой. Вопросов у всех много. Но есть общие, касающиеся собственности, налогообложения, социальных проблем. Независимо от того, какая это конфессия, основные проблемы у всех едины и требуют решения на государственном уровне.
«ПГ»: Удается ли предпринимать конкретные меры по поддержке церквей на уровне парламента?
С.П.: Мы подготовили целый ряд предложений, связанных с изменениями в Земельном кодексе. Теперь религиозная организация получила право закреплять за собой землю, находящуюся внутри церковной ограды. Это право дало огромное подспорье для всех конфессий. Вторая поправка связана с налоговым законодательством. Теперь продукция, которая производится религиозными организациями, если она реализуется другим религиозным организациям, не облагается НДС. По прежней норме было так: если религиозная организация произвела продукцию и сама ее реализовала, то НДС не платила. А если продукцию передала соседнему храму через дорогу, то тогда должна была платить этот налог.
«ПГ»: Сегодня каждая конфессия стремится активно участвовать в социальной жизни, через социальную активность приблизиться к человеку. И через социальную же активность взаимодействовать с государственной властью.
С.П.: В настоящее время церкви всех конфессий участвуют в социальных программах. Это новая особенность, которая появилась в последние годы. Представители всех церквей разработали и приняли свои программы содействия обществу в социальных вопросах. Они активно работают военнослужащими, а также с бездомными, с малоимущими, с людьми, склонными к алкоголизму, ВИЧ-инфицированными, наркоманами, заключенными… То есть сфера социального участия конфессий обширна. Идет активное взаимодействие власти и церкви в социальном аспекте. Церкви, видя непростую ситуацию в обществе, работают на свой страх и риск, строят на свои деньги приюты. В той же Перми я был в пристройке католического храма. Создан приют на 50 мест для бездомных, чтобы там можно было их умыть, накормить, одеть. При православных храмах создаются приюты для бездомных детей.
«ПГ»: Содействуют ли церквям спонсоры в этих благородных начинаниях?
С.П.: Благотворители помогают, но здесь тоже есть нерешенная проблема. Почему со спонсорских денег, которые перечисляются официально, церкви должны еще платить НДС?
«ПГ»: Церкви заботятся о проблемах всего общества. А сами священники часто обращаются к государству со своими личными проблемами?
С.П.: У нас пока не решен до конца вопрос пенсионного обеспечения священнослужителей. Проблема заключается в следующем. Весь стаж священнослужителя до 1991 года не засчитывается, потому что раньше, при Советском Союзе, это считалось частным предпринимательством. Сейчас мы пытаемся найти какую-то форму для решения этой проблемы. Церковь ведет себя деликатно и эти вопросы во главу угла не ставит. Но общество должно само понимать ситуацию и постараться помочь церкви.
«ПГ»: Церковь формально отделена от государства, но духовность, которую в значительной мере формирует и религия, не может не являться предметом государственной заботы. Не так ли?
С.П.: Скажу так: церковь — часть общества и общество — часть церкви. Когда хорошо это осознаешь, когда принимаешь эту данность, то ты избавляешься от духовно-нравственного кризиса и противоречий. А если ты себя специально ставишь перед выбором того, что первично — церковь или общество, то можешь оказаться в тупиковой ситуации. Мы ушли от общегосударственной идеологии, ушли от определенных стереотипов и постулатов минувшей эпохи. Но человек не может жить без моральных и нравственных ориентиров, без тех ценностей, которые сформировались и были заложены в нас генетически на протяжении всей жизни предыдущих поколений. Мы оставили человека один на один с ситуацией, судьбой и всеми проблемами. И куда он должен идти в такой ситуации, где ему найти опору и поддержку? Он обращается к Богу, он возвращается в церковь, возвращается к священнику, потому что других опор государство пока еще не дало. Независимо от любой социальной ситуации, в какой оказывается человек, он не теряет своей духовности: и свечка в углу его жилища горит, и иконка висит, и крестик он носит на шее…
«ПГ»: Мы сейчас ведем речь о традиционных религиях. Но, как известно, информационный мир породил и много таких религиозных сообществ, которые очень далеки от известных нам этических традиций. Они тоже стремятся, и небезуспешно, вовлекать в свою орбиту наших людей.
С.П.: У традиционных конфессий мало возможностей рассказывать о себе, о духовных ценностях в средствах массовой информации, просвещать людей. Не случайно сегодня появилось так много околорелигиозных, точнее псевдорелигиозных организаций. Сектами их называть нельзя, потому что секта — это нетрадиционное ответвление от традиционной религии. А эти возникли как бы из небытия. Они не зарегистрированы государством, действуют под личиной некоммерческих организаций, а занимаются вопреки своим уставам проповеднической, миссионерской деятельностью. Более того, нередко проповедуют за антихриста, за дьявола…
«ПГ»: Мы вновь вернулись к теме духовного просвещения. Чтобы молодое поколение могло противостоять псевдорелигиозному натиску, оно должно быть вооружено знаниями о родной духовной культуре. Примечательно, что лидеры ведущих религиозных конфессий нашей страны в последнее время все чаще занимают солидарную публичную позицию во многих принципиальных общественных вопросах. Совместно выступают и против проникновения на территорию России чуждых нам религиозных организаций и воззрений.
С.П.: Россия — единственная страна, которая на протяжении своих веков не испытала религиозных войн, и все конфессии у нас жили дружно. И, что очень важно, мы выработали определенный поведенческий стереотип. А самое главное — добились межрелигиозного мира и согласия. Не случайно, с точки зрения Президента, борьба с экстремизмом — один из наиболее важных факторов обеспечения стабильности нашего государства. Межнациональное согласие и межрелигиозный мир — это краеугольные камни России, без них она существовать не сможет.
ПОЖЕЛАНИЕ СТАРЦА
ВАСИЛИЙ ЕРМАКОВ
Старейший священник
Санкт-Петербургской епархии, протоиерей
Всем русским людям надо быть патриотами, надо любить Россию, надо заботиться о России. Вот пожелание старого священника, которого Бог хранил в жестокой действительности, которого Бог поставил служить Себе уже более пятидесяти лет и которому Он дает силы, здоровье, крепость во благо России. Знайте и помните, что мы Богозванный народ, который говорит свое великое слово всему миру, что Россия-мать, Святая Русь — Дом Богородицы. Знайте и помните, что наша Отчизна возродится в XXI веке.
ПОЗИЦИЯ МУФТИЯ
РАВИЛЬ ГАЙНУТДИН
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА МУФТИЕВ РОССИИ,
ЧЛЕН ОБЩЕСТВЕННОЙ ПАЛАТЫ
Мусульмане России были и остаются патриотами своей Родины и поддерживают лидеров российской уммы, которые проводят линию на укрепление единой, сильной и процветающей России. Мусульмане, как и представители других религий, кровно заинтересованы в том, чтобы Россия была сильна, чтобы был мир, чтобы страна была неделима. Поэтому и власти, и религиозные организации должны служить стабильности и не допускать межрелигиозных и межнациональных конфликтов. Веротерпимость — основа процветания многонациональной России.
БЕСЕДОВАЛ КАМИЛЬ ТАНГАЛЫЧЕВ
http://www.pnp.ru/chapters/parlament/parliament537.html
