Окончание На сегодняшний день существует несколько вариантов конфессиональной политики. О том, какими представляются взаимоотношения государства с конфессиями, рассказывает министр по национальной политике РФ ВЛАДИМИР ЗОРИН. — Владимир Юрьевич, на совместном семинаре Русской православной церкви и Российской академии госслужбы вы заметили, что нашему государству необходимо создать концепцию отношений с конфессиями. На каких принципах она должна строиться? Чем обусловлена необходимость? — Сегодня государство и церковь (в широком смысле слова) переживают новый этап отношений, уникальный для российской истории. До 1917 года государство подминало под себя церковь, контролировало внутреннюю церковную жизнь, при советском режиме отношения власти с конфессиями были остроконфликтными. Нынешний этап можно охарактеризовать как сотрудничество государства и религиозных организаций в решении общих задач. Чтобы формализовать эти отношения, очень полезно иметь государственную концепцию по взаимодействию с религиозными объединениями и организациями. В нашей стране уже были приняты концепции по развитию спорта, реформе образования, национальной политике, а в сфере взаимодействия с конфессиями — пробел. Что касается принципов, основ такого документа, он должен быть продуктом согласия, отражать общий взгляд, сложившийся у различных общественных сил на этот вопрос. На сегодняшний момент существует несколько проектов концепции, в первую очередь — Российской академии госслужбы. — Должна ли проводиться в новом документе идея предоставления государством определенных преимуществ так называемым традиционным конфессиям? — Да, в некоторых из уже существующих проектах концепции действительно предложено отделять традиционные конфессии от недавно возникших. Понятие «традиционные конфессии» содержится и в действующем законе «О свободе совести и религиозных объединениях». Я думаю, что государство действительно должно проводить углубленное сотрудничество с представителями традиционных для России конфессий, впрочем, не ущемляя при этом прав других религиозных объединений. — Вам принадлежит идея создания госкомитета по взаимодействию с религиозными организациями. И какими должны быть его функции? — Идея создания такого ведомства не моя, она была выдвинута в ходе подготовки к заседанию Государственного совета, на котором планируется обсудить вопрос противодействия проявлениям экстремистской деятельности. Я допускаю возможность обсуждения этого вопроса, но только при согласии исполнительной власти и конфессий. У нас существует Комиссия по вопросам религиозных объединений при правительстве РФ. Это эффективный орган, но он призван решать только очень конкретные, практические задачи — возвращение конфессиям зданий, исторических памятников, налогообложение и пр. Новое ведомство могло бы заниматься стратегическими аспектами взаимодействия государства и конфессий. Сразу подчеркну — речь не идет о создании организации, подобной Совету по делам религий времен СССР, контролировавшего деятельность религиозных организаций. Это, к счастью, в прошлом. Я противник любого контроля со стороны государства за духовной жизнью людей, и в этом плане совершенно согласен с представителями Русской православной церкви, считающими, что нужен не контроль, а взаимодействие, мониторинг, анализ деятельности религиозных организаций, защита от тоталитарных сект. Но в любом случае решение по этому вопросу может быть принято только с учетом мнения представителей конфессий, а у них нет единой позиции. Например, мусульмане активно поддерживают идею комитета, так как он, в частности, мог бы решить ежегодно возникающую проблему хаджа. Некоторые другие конфессии относятся к предложению настороженно. Думаю, вопрос о комитете обсуждать преждевременно, речь может идти лишь о возможном развитии этой темы. — Насколько эффективно государственно-церковные отношения регулируются существующим законодательством, в частности, законом «О свободе совести и религиозных объединениях»? — Недостаточно эффективно. Закон «О свободе совести» один, а проблем в этой сфере много, поэтому и законодательство нуждается в очень серьезном совершенствовании. Например, в законе не прописано, как наше государство должно осуществлять налогообложение учебных заведений религиозных объединений. Следует законодательно закрепить запрет на использование в деятельности религиозных общин методик, включающих гипнотическое воздействие на личность или применение наркотических и фармакологических препаратов. А как строить отношения с незарегистрированными религиозными объединениями? Они существуют, значит, тоже должны быть учтены в законодательстве. Закон «О свободе совести» был принят пять лет назад, и жизнь за это время продвинулась вперед. После 1997 года отмечен бурный рост только официально зарегистрированных религиозных объединений: иудаистских — на 105%, протестантских — на 55%, православных (РПЦ) — на 26%. Это очень хорошо по своей сути, но требует осмысления со стороны государства в форме принятия новых нормативных актов и изменения существующих. Недостаток законодательной базы проявляется и в сфере религиозного образования. Смотрите, какую дискуссию вызвала инициатива Министерства образования о введении в школьную программу предмета «Основы православной культуры». Речь идет не только о православии. Например, в Поволжье надо знать и мусульманскую культуру, но в любом случае будет полезно введение таких курсов в школах в качестве факультатива, потому что именно религиозное невежество порождает экстремизм и радикализм. Если концепция государственно-церковных отношений будет принята, то в ней обязательно должен быть пункт о развитии религиозного об разования населения. — В каких областях могут сотрудничать государство и конфессии? — Общих задач предостаточно. Религиозное просвещение населения, гуманитарная помощь социально незащищенным слоям населения: детям-инвалидам, больным СПИДом и др. Крайне необходима совместная деятельность государства и религиозных организаций в противодействии различного рода экстремизму. Безусловно, заметно усилилась роль Русской православной церкви и других традиционных конфессий в деле духовного воспитания граждан, в решении гуманитарных задач, противодействии экстремистской деятельности, межконфессионального диалога. Все это очень положительные и нужные явления, которые будут безусловно содействовать развитию демократии, гражданского общества, защиты прав человека и в целом стабильности и развитию нашей страны.
