 |
| Газета.GZT.Ru | Надежда Кеворкова | 12.12.2006 |
Над другим храмом годами корпит местный комитет по охране памятников: бюджетные средства растаяли, купол разобрали. Снег и дождь сыплется внутрь деревянной церкви XVII века.
Суд постановляет дом священника снести, потому что он «может нанести невосполнимый урон» экологии пруда и церковному ансамблю
Даже иеромонаху в картонной келье холодов не снести. Много лет он просил у властей разрешения на дом. Разрешали, но… в другом селе. Год назад приход, закончив реставрацию храма, отстраивает и церковный дом. Вроде как теперь есть и где иеромонаху зимовать, и храм под присмотром. Жизнь в селе и служба в храме затеплились, люди стали подумывать, а не перебраться ли в деревню жить насовсем.
Местная районная власть рада, обещает выправить документы на дом. Но областная прокуратура возбуждает дело. А суд постановляет дом священника снести, потому что этот самый дом (одноэтажный и деревянный) в будущем «может нанести невосполнимый урон» экологии пруда и церковному ансамблю.
Последняя деталь: на той же церковной земле чиновник комитета по охране памятников культуры возводит себе особняк. Ни прокурор, ни суд не видят в том никакой угрозы ни экологии пруда, ни церковному ансамблю, ни бюджету.
Происходит это все в наши дни, в Тверской области, в Пеновском районе — в полутора сотне верст от сельца Бакуниных, где неделю назад погиб вместе с семьей священник Андрей Николаев.
Немало сказано за минувшие дни о беспробудном пьянстве народа, потере нравственных и моральных ориентиров и стремлении попов влезть во все щели нашего светского государства. Ни слова о «фондах» и «комитетах», скупающих землю.
Рассуждают те, кто понятия не имеет о народе. И о тысячах подвижников, православных, исламских, протестантских, которые делят с ним кусок трудового хлеба, наполняют смыслом его ежедневное выживание. Собирают детишек, учат их, как умеют. Идут в казармы, чтобы случай с Сычевым не стал нормой. Всеми правдами-неправдами прорываются в тюрьмы. И препятствуют захвату земли. Вот за это убивают, трезво и холодно.
Бывшему узнику Александру Огородникову, 10 лет собирающему по вокзалам беспризорных детей, в Истринском районе чинят множество препятствий, чтобы его приют выжить с дорожающей земли. Он у государства ни копейки не просит и тысячу детей спас — на него облавы устраивают.
Между тем «новое дворянство» посреди Москвы прибирает к рукам особняки Морозова и Мамонтова вместе с общественными скверами. А бутовских сидельцев защитить некому — это же быдло, хапуги, дармоеды…
В цивилизованном обществе люди с активной гражданской позицией, тем более верующие, считаются солью земли. А чиновники, им препятствующие, идут под суд. И образованному сословию не приходит на ум клеймить народ и превозносить преуспевших казнокрадов. (Н.К.)
