За то, что 10-летний Кирюша Сеничев отказался целовать крест
Сожжения на костре еретиков и иноверцев на Вологодчине не случалось давненько. Последний раз в 1674 году в Тотьме спалена была в срубе при многочисленных свидетелях некая богоотступница Феодосья, наводившая порчу. А по прошествии 328 лет, 23 июня 2002 года, в деревне с подходящим названием Старина, вновь запылал инквизиторский костер. Всему виной газы… — Я с цеховым врачом советовался, он мне сказал: у вас, Леонид Николаевич, в тот день, видно, давление скакнуло, вот и нашло помрачение. 31 год термистом отработал, а там — кислоты, газы. Видно, газов этих надышался. Да с ночной смены, не отдохнувши, — сокрушенно крутит головой рабочий Череповецкого сталепрокатного завода Цивилев. Кроме гипотезы цехового врача, других научных объяснений своего преступления у Цивилева нет. На мой вопрос — почему он так поступил? — жертва промышленных газов лишь разводит руками. «Может, бес попутал?» — подсказываю. — «Нет, не бес. Я ведь в церковь хожу, все посты соблюдаю». Тогда конечно, тогда — не бес!.. Из событий 23 июня Леонид Николаевич, по его словам, ясно помнит лишь то, что днем пошел на кладбище, где похоронены все его предки, на могилках помянул каждого из родни, а наутро проснулся в доме у племянника. Тут-то милиция ему и напомнила, что накануне вечером он предал огню Кирилла Сеничева. Деревенские каникулы 10-летний Кирюша учится в школе с углубленным изучением английского языка. Уже в шестом классе, потому что учиться пошел в шесть лет. А с пяти занимается бальными танцами в студии «Ритм». Он и его напарница Катя Кука — одна из лучших юных пар в Череповце. Готовились ехать 22 октября в Москву на открытый чемпионат России по бальным танцам… — Сейчас мы вам Кирюшины дипломы и фотографии покажем, — с затаенной гордостью сообщают мама Юлия Тимуровна и папа Александр Анатольевич. Они дружно изящно встают из кресел, красиво ступают по ковру. — Вы тоже танцоры? — догадываюсь я. Сеничевы много лет занимались бальными танцами и привели в студию по очереди обоих своих сыновей. Кирилл — одухотворенный, тонко чувствующий, честный, словом, интеллигентный мальчик. Это я к тому, что он не мог обматерить Цивилева, бросить в него камень, чем и вызвать беспричинную вспышку злобы. — Нет, Кирилл не дразнился, — хором подтвердили деревенские свидетели преступления, толпившиеся в коридоре Кадуйского суда. — Он совершенно не умеет врать, поэтому и отвечал Цивилеву честно, что не верит в Бога, — вздыхают мама и папа. Ни разу прежде Кириллу не удавалось провести каникулы в деревне или лагере — тренировки в студии бальных танцев не прекращались ни на месяц. Это лето было первым, когда Кирилл смог поехать к бабушке и дедушке в деревню. Маму и папу, приехавших навестить ребенка, засыпал восторженными рассказами, как он с друзьями ходит на пруд — печь картошку и жарить на костре хлеб. Родители вернулись в город довольными — ребенок отдыхает, дышит свежим воздухом. А через несколько дней зазвонил телефон. В шесть утра. Медсестра череповецкой больницы сообщила, что в три часа ночи в хирургическое отделение привезли Кирилла с тяжелыми ожогами. Хотели позвонить ночью, но Кирюша прошептал: «Не будите маму с папой, им утром на работу». — Если бы вы видели, что с ним было!.. — Юлия Тимуровна прижимает руки к груди. — Лицо черное, отекшее, волосы, ресницы сгорели. Весь с головы до ног в бинтах. «Не имеешь права есть хлеб» Кирилл с друзьями жарил на прутиках хлеб, когда мимо с компанией прошел Цивилев. Неожиданно он вернулся. Спросил, как кого зовут. Дети ответили — все-таки взрослый человек обращается. Цивилев оглядел Кирилла. Кудрявые черные волосы, смуглая загорелая кожа, карие глаза. (У мамы Кирилла туркменские корни, родилась в Ашхабаде, но много лет проработала в школе в Череповце.) — Ты крещеный? — Нет, — ответил Кирилл. — А в Бога веришь? — Не верю, — честно сообщил мальчик. — Какое же ты право имеешь есть хлеб, картошку в такой праздник, в Троицу? — возмутился Цивилев. И принялся за богословские наставления. Кирилл тихо, но упрямо отказывался обретать веру. Леонид Николаевич вытащил из-под одежды нательный крест и приказал ребятне на коленях целовать распятие. Дети решили убежать. Инквизитор Цивилев схватил Кирилла за ноги и с криком: «Раз не веришь в Бога — тогда гори в огне!», — бросил в костер. Одежда вспыхнула. В шоке, еще не чувствуя боли, мальчик вскочил и бросился к пруду. «Пусть Бог меня накажет!» Кириллу сделали четыре пересадки кожи. В течение года, кроме непрерывных физиопроцедур, ему предстоят операции по иссечению рубцов, лазерная шлифовка ожога на лице. — Я не хочу, чтобы Цивилева посадили, тогда он не сможет выплатить денег на лечение, — с тяжким вздохом призналась мать Кирилла. — Одна лазерная шлифовка, которую будут делать в Москве, стоит 500 долларов. Каждый тюбик мази — двести рублей. Цивилев предложению Юлии Тимуровны в суде — «Не сажайте его в тюрьму, пусть его Бог накажет!» — очень обрадовался. Подскочил на стуле: «Верно, Бог пусть меня накажет!», — рассудив, что кара Божья будет явно мягче расправы сокамерников. Приговор огласили 17 октября. Дали Цивилеву по-божески: три года условно, шесть тысяч рублей в качестве компенсации материального вреда и сто тысяч рублей за нравственные и физические страдания Кирилла. Взгляд с 6-го этажа Случай дикий. Последний раз на земле «вероотступница» — швейцарка Анна Гельди — горела в 1782 году. Казалось, что эта мрачная страница человеческой истории перевернута навсегда. Но историю взялся переписать череповецкий рабочий. Меньше всего нам, журналистам, хотелось бы обидеть чувства наших православных читателей, вот, мол, опять газета нападает на веру. Не нападаем. Потому что помним старый анекдот: «Если секретарь райкома берет взятки, это не значит, что учение Маркса неверно». Просто хотим понять: почему такое случилось? А, наверное, потому, что, как и рабочий Цивилев, мы все надышались всяких газов и кислот и принялись искать виноватых в нашей нелегкой каждодневной жизни. Виноватым оказался, как всегда, «чужой». И тут все очень просто: чужого надо сжечь. Гори он синим пламенем, этот «коммунист», «голубой», «узкоглазый», «демократ», «чернож…», «русскоязычный», кто там еще? А следующим-то окажется он сам, борец за чистоту рядов Цивилев. Вологодская область
