Читателям «Труда» отвечает митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл
— Влияет ли Церковь на политическую ситуацию в России? В.Никифоров (Ставрополь) — Русская Православная Церковь не ставит цель повлиять на политику в стране, так как она не является политической организацией. Но Церковь несет ответственность за то, что происходит с народом, в первую очередь, в нравственной, духовной сфере. Именно поэтому Церковь оставляет за собой право давать нравственную оценку программ партий, действиям и заявлениям политиков, а время от времени Священноначалие Русской Православной Церкви делает заявления по наиболее важным проблемам нашей жизни. Кроме того, Церковь, являющаяся частью гражданского общества, влияет на общественное мнение. — Ответьте, пожалуйста, могут ли священнослужители собирать милостыню на восстановление храма в общественных местах, например, в метро? С. Белоусова (Москва) — Согласно Определению Юбилейного Архиерейского Собора, священник в рясе не должен просить милостыню. Если же он так делает, то поступает вопреки решению Собора. Сбором пожертвований могут заниматься миряне, и для этого им следует иметь письменное разрешение как от архиерея той епархии, к которой он принадлежит, так и от архиерея епархии, на территории которой собирает пожертвования. Поэтому, если возле храма или в метро вы увидите одетого в рясу человека, собирающего на храм, спросите, есть ли у него благословение Святейшего Патриарха, являющегося епископом города Москвы, и есть ли разрешение его собственного архиерея, если он приехал в Москву издалека. Хотел бы призвать жителей Москвы и других российских городов помнить старинные слова: «Пусть запотеет милостыня в руке твоей». Милостыня может развращать, может быть использована во вред. Поэтому перед тем, как сделать пожертвование, нужно подумать, кому и зачем даешь. И совсем не следует давать милостыню людям, которые переодеваются в священнические одежды, кощунственно надевают на себя рясу, а иногда и крест, для того чтобы под видом священника вымогать деньги у наших простодушных сограждан. — Как относится Церковь к экстракорпоральному оплодотворению, которое делает счастливыми семьи, обреченные на бесплодие? Л. Головань (Краснодарский край) — Отвечая на вопрос, я процитирую Основы социальной концепции нашей Церкви и добавлю несколько слов от себя. Цитирую: «Нравственно недопустимыми с православной точки зрения являются также все разновидности экстракорпорального, внетелесного оплодотворения, предполагающего заготовление, консервацию и намеренное разрушение избыточных эмбрионов. Именно на признании человеческого достоинства даже за эмбрионом основана моральная оценка аборта, осуждаемая Церковью». Церковь благословляет брак не просто как систему воспроизводства человеческого рода. Церковь благословляет чувство любви, ответственности, единомыслия супругов. В этом контексте зачатие является святыней. Если вы освобождаетесь от контекста любви, единомыслия, единодушия, взаимной ответственности и поддержки, тайна зачатия дегуманизируется. Церковь не может благословить зачатие в пробирке вне любви, единомыслия, общности супругов. Единственное, что может допустить Церковь, — это использование семенного материала мужа (но не постороннего донора) для искусственного оплодотворения жены. Потому что есть случаи, когда это единственный способ продлить род человеческий в конкретной семье. Церковь не выступает против этого. Но все остальное подвергает более чем критике, считая опасным для полноты человеческой жизни. — Могут ли православные христиане заниматься восточными боевыми искусствами? Некоторые священнослужители говорят, что это идолопоклонство. Есть ли официальный список разрешенных Церковью единоборств, потому что у священников, как кажется, нет общего мнения по этому вопросу. Ф. Толстов (Красноярск) — Я хотел бы напомнить о происхождении русского самбо. Русское самбо возникло удивительным способом. Святой равноапостольный архиепископ Николай, основатель Японской Православной Церкви, в какой-то момент понял, что японская борьба дзюдо — это не только формирование физической силы, но еще и способ духовной закалки. Он тогда послал одного из своих семинаристов в самую лучшую школу дзюдо. И семинарист овладел этой техникой, оставаясь православным христианином, а затем предпринял попытку наполнить технику тем, что дает православная духовная традиция. Этот человек, который позже стал советским разведчиком, был основоположником школы самбо. Я думаю, что сами по себе приемы восточного единоборства духовно нейтральны. Нельзя сказать, что приемы нанесения удара или защита тем или иным способом имеют религиозное значение. Важно, что при этом происходит в душе человека. Поэтому плохо, если через овладение восточными единоборствами мы из православных будем превращаться в адептов восточных религий. Я бы посоветовал в данном случае использовать технику, которая уже существует, но ни в коем случае не сопровождать тренировки медитациями, которые уводят в совершенно иную религиозную и культурную среду.
