В первую неделю сентября, как обычно, открылась Международная книжная выставка-ярмарка. Масштабы впечатляют: 82 страны-участницы, 2688 книгоиздателей, полиграфистов, книгораспространителей представили 700 экспозиций в двух павильонах ВВЦ. На них — 100 000 книг, достойных, красиво изданных, хотя коммерческого чтива и показушных изданий тоже хватало. Беспрерывные награждения, амбициозные презентации новых проектов, встречи с автора-ми, непременные возлияния, «круглые столы», толпы покупателей у киосков, хвосты в кассы — в общем, ярмарка бурлила. Но все-таки истинные книголюбы и профессиональные книгоделы, обмениваясь новинками и мнениями, жадно интересуются, обсуждают: «Ну что показала ярмарка? Каковы не представительские, а содержательные итоги года?». Если отбросить шумиху и отвечать кратко, честно, по большому счету — неутешительные хотя бы потому, что в номинации «Лучший писатель года» чемпионкой стала второй раз подряд детективщица Дарья Донцова. «Ну это по коммерческим показателям!» — возразят мне. Тогда так и назовите: самый издаваемый или продаваемый автор… Вообще глубинное ощущение от ярмарки — возрастание роли денег, не чисто издательских, а грязно-политиканских, финансового диктата не столько государства, сколько тайных и явных структур. О плодотворности судите сами. «Книгой года» (уже по версии высокого официального жюри — узнать бы, кто в него входит?) стала серия «Рукописи», которую открыл бессмертный роман «Мастер и Маргарита». Но это — не книга года, как бы красиво ни была она издана! Во-первых, ничем новым, кроме профессионального оформления, издание не одарило (куда больше прав на столь высокое звание имел бы, например, «Тихий Дон», изданный «Московским писателем», хотя бы потому, что этот том впервые воспроизвел авторский вариант, в который по первозданной рукописи было внесено 4000 исправлений и уточнений, а также составлен грандиозный алфавитный указатель персонажей на 870 имен!). Во-вторых, в отличие от 1965 года, когда впервые в журнале «Москва» был опубликован роман Булгакова, его нерв, его символика отторгнуты действительностью, герои не открывают глаза нынешним читателям, коли дьявольщина стала нормой жизни, а линия Христа и Пилата почти никого не волнует. «Прозой года» назван роман постмодерниста Гандлевского — «<НРЗБ>» (что на языке корректоров значит: неразборчиво). Что ж, название подходящее, а роман настолько вопиюще далек если не от художественных вершин, то от гражданских поисков и нравственных принципов того же Булгакова, что прозаический год, судя по мнению жюри, выпал пустой. Но для знающих литературный процесс людей — все не так беспросветно! В номинации «Поэзия года» был отмечен сборник «НЕ столичная литература. Поэзия и проза регионов России». Название требует уточнения — например, другая или не русская поэзия и проза. И почему проза в номинации отброшена? Не из-за подобного ли вонючего позора: «Один художник гулял с мертвым цветком, всем его показывал и видел ангелов. Но всякие суки пинали его сокровище, е… по углам и воняли. За это художник их всех сделал мертвыми». Эта пошлая мертвечина принадлежит Ольге Ф из Иванова. А вот и «поэзия» Ефима Бернштейна из Твери: Ал, вчшенка-черешенка, Ах, лето на земле!.. А девочка-повешенка Качается в петле… Виси-виси, поскрипывай ч падать не спеши. Ах, мед душистый липовый, отрада для души! Это разложение с восклицательным знаком не подлежит ни критической оценке, ни эстетическому анализу, а требует участия психиатра и вмешательства цензуры, но… тиражируется интеллектуалами в шикарно изданном сборнике, номинирустся устроителями. И — награждается! Ну дай Бог этим оценщикам (признайтесь — кто они ?!) — судья… Обратимся к другим впечатлениям. Впервые открытие ярмарки проходило прямо на площади между павильонами, под сенью космической ракеты, и вице-премьер Валентина Матвиенко громогласно пожелала издателям выпускать больше книг. Это вызвало удивление, потому что правительство, где она отвечает и за книги тоже, и согласный с ним парламент усекли государственную поддержку духовной пищи, ввели 20-процентный НДС, цены выросли, а тиражи изданий заметно сократились, еще раз доказав, что голые выкладки рыночников губительны для общества. Тенденция сопоставима с 1998 годом дефолта. Генеральный директор Российской книжной палаты Б. Ленский заявил: «То, что не смогли сделать стихийные силы мирового рынка, сознательно сотворили люди, облеченные в нашем государстве законотворческими и законода-тельными функциями». Общий тираж книг и брошюр, по прогнозам, составит в 2002 году 500 миллионов экземпляров против 1 миллиарда 313 миллионов экземпляров в 1992-м — первом буржуазном году. Про более ранние показатели и говорить смешно. Число наименований книг немного растет, издатели нащупывают ниши, но, по моим впечатлениям профессионального читателя и ре-дактора, это разнообразие сильно преувеличено. Как мы уже сокрушались, «писателем года», по версии журнала «Книжный бизнес», опять стала Дарья Донцова, которая была представлена в беллетристическом рейтинге 27 книгами. Сама победительница назвала этот ненормально-феноменальный результат «примером того, как трудно остановить разбушевавшегося графомана». Да, вроде бы бывшая журналистка Груня Васильева в одиночку выплеснула аж 27 названий, но для несвихнувшегося читателя — это один бесконечный «ироничный детектив». То же самое относится к «Бестселлеру года». Сергей Степашин, президент Российского книжного союза (мало ему дел в Счетной палате!), вручил премию и порадовался за издательство, которое завалило рынок сериями книг об очкарике Поттере и открывшее, по словам чиновника, нам «эту заме-ательную американскую Золушку». По-моему, чем больше одной, работящей и доброй «просто Золушки», тем лучше будет для детских душ. Так что количество не всегда переходит в качество. Неутомимый журналист О. Блоцкий снова представил новую книгу о президенте, которая называется «Путин. Дорога к власти». В отличие от первой: «Путин. История жизни» (чувствуете, какое разнообразие названий?) — ей, как надеется автор, будет уготована более счастливая судьба. С первым «евангелием от Блоцкого» вышел форменный конфуз: заявок пришло на 100 тысяч (попробуй не закажи такой фолиант!), а продали всего… 7500 экземпляров, потому как издатель, мол, заломил отпускную цену 130 рублей при себестоимости в пять раз ниже. Так сказать, решил сыграть на всенародной любви. Нынешнее издание будет иметь фиксированную цену — 90 рублей. Ты глядика! С воцарением дикого рынка наши издатели (да и понимающие покупатели) уже давно предлагали взять пример со сверхрыночиой Франции и умоляли ставить на книге предельно допустимую цену, чтобы обуздать пере-купщиков. Дешевле — продавай, а дороже при тобой по счету перекупке — ни-ни. Как об стену горох! Но когда дело всенародной любви коснулось — пошли на проклинаемое регулиронание цен. Жалко, что нет, например, пива «Путин», а то на ВВЦ торгаши, сплошь южной внешности, совсем обнаглели. Пиво, которое по отпускной цене стоит 4 рубля, а на оптовом рынке — 10, на пыльных аллеях доходит до 30 рублей! Это в какой же цивилизованной стране видано? Ну ладно — шикарный пивной ресторан с музыкой — наценка понятна, но тут — теплое пиво за пластмассовым грязным столом! А государственной торговой политики нет. Дикий рынок регулирует все цены только в сторону Оеспредела — хоть на примере книги про дорогу к власти в простой истине убедились. Ну так употреби эту власть, издай указ! Указы президента всем россиянам счастье дарят И каждый с радостью их выполнять спешит Величием России каждый дорожит России президента каждый славит. Этот бред сивой кобылы без знаков препинания и других сдержек оттиснут типографским способом в газете «Любимый президент» с портретом Путина на обложке. Эта антиагитка тиражом 5000 экземпляров (проза лауреатов — и та порой меньшим тиражом издается!) была разбросана по всем стендам и приступкам павильонов. Я думал, что это — подпольная акция «черных пиарщиков» или Свихнувшихся людей. Нет, газета зарегистрирована официально именно с таким названием! На второй день работы выставки всех посетителей потрясла кавалькада черных «мерседесов». На площадке перед павильоном часа три сверкали представительские иномарки, демонстративно томились среди книжных лотков упакованные шоферы и охранники (ни в одной цивилизованной стране столько обслуги у госчиновникои, конечно, нет). Я подумал: вдруг сам президент нагрянул?.. АН нет, все приглашенные — от представителя по Приволжскому округу Кириенко и губернатора Громова, у которого в Подмосковье полыхало 180 пожаров, до министра иностранных дел Иванова — в разгар рабочею дня ждали генерального прокурора Устинова, чтобы поприсутствовать на презентации книги, написанной «оком государевым». Не знаю, что высмотрел писатель Устинов, но прежде бы чиновники, так разбазаривающие казенные средства и время, были бы безжалостно наказаны, а ныне герой дня оправдался тем, что его как раз задержал тот, кто и должен наказывать, — Путин. В голове не укладывается… Не обошлось и без скандала в первый же день. Ни открытии присутствовали депутаты Госдумы — в частности, на сцене стояли Геннадий Зюганов и Владимир Жириновский. Слова им. конечно, не дали. И если лидер фракции коммунистов отправился знакомиться с книгами, то хозяин стенда ЛДПР по дороге к своей -экспозиции собрал толпу журналистов и выдал в диктофоны и камеры под одобрительный смех такой текст: «Мы — депутаты, мы дали эту конституцию, а Лесин сам открывает выставку. Сколько он продал газет, телекомпаний? Ему в тюрьму надо сесть, этому Лесину, в Бутырке книжную лавку открыть, а он выставки открывает. Сидят такие министры и вас обкрадывают. Взяточник! Он знает, что дни его сочтены — вот и убежал». Мало смешного. Эти обвинения сыпались непрестанно, но поража-ет, что прорвались они только вместе с обидой: выступить не дали!.. Так что МКЯ-2002 тоже, увы, стала ареной политиканства и борьбы амбиций, местом приемов, рапортов и гешефтов… Ну, а книги-то? Да, конечно, были и книги. Три лежат у меня на столе, и я обязательно рас-скажу о них, не раз процитирую. Книжный праздник состоялся накануне 190-летия Бородинской битвы и честно говоря я ожидал увидеть больше изданий, посвященных столь славной дате. Увы. Но тем заметнее роман Александра Баркона «Денис Давыдов» («ИТРК», 2002), предисловие к которому успел написать поэт-фронтовик Николай Старшинов, справедливо назвав поэта и гусара Давыдова «одним из первых создателей русской военной песни». Предисловие к другой заинтересовавшей меня книге «Быть России в благоденствии и славе» («Пашков дом», 2002) написал спикер Госдумы Геннадий Селезнев, заметив, что ему на стол постоянно ложатся письма и обращения с пространными рассуждениями и предложениями по возрождению России. Увы, среди них нет, например, записки Пушкина «О народном воспитании» с горькими словами: «Россия слишком мало известна русским». Составители тома Владимир Десятерик и Вадим Дементьев с помощью сотрудников Российской государ-ственной библиотеки создали, если можно так обобщить, хрестоматию по философии государственности, патриотизма, общенационального дела. В ней собраны официальные записки и письма, трактаты, размышления великих людей России — от Максима Грека и Михаила Ломоносова до Петра Столыпина и Владимира Вернадского, обращенные к правителям России, вершителям ее судеб. Наконец, в издательстве «Молодая гвардия» вышла долгожданная книга гениального композитора XX века Георгия Свиридова «Музыка, как судьба» (составитель А. Белоненко), но громче всего в ней звучит тема России, трагическая и героическая мелодия ее затухающей симфонии. «Русская культура неотделима от чувства совести. Совесть — вот что Россия принесла в мировое сознание» — таков лейтмотив Свиридова. Пока выходят книги, неотделимые от совести, — любая книжная ярмарка, даже с финансово-идеологическим, коммерческим и политиканским душком, даже если на ней везде продаются гнусные книги Сорокина с раскрашенным портретом на обложке молодого Михаила Жарова (где ваш протест, наследники актера и собратья по цеху?!), остается все-таки пиршеством духа и полезного времяпрепровождения.
