 |
| Вера-Эском | Священник Валентин Колосов | 08.12.2006 |
Быть хозяином
— Отец Валентин, ваш призыв к русским семьям организовываться в родовые общины возник из конкретного опыта. В Рижской епархии, как вы пишете, правящий архиерей предложил вам даже учебный предмет такой составить — «Православная семья». Почему именно вам?— Дело в том, что в Русскую Православную Церковь я пришел из старообрядческой Церкви, а там проблем с семьей и общинностью никогда не было. Потому что «Домострой» для староверов не историческое произведение, а просто образ жизни. Впрочем, в последнее время даже у староверов стал заметен отход от традиционного уклада, особенно в городах. Будучи еще в Рижской Поморской общине, приходилось поднимать этот вопрос: что такое «старообрядческая городская семья» и как избежать ассимиляции в городе? Когда я перешел в Русскую Православную Церковь, последовала довольно большая волна таких переходов, и на это возлагались большие надежды. У владыки Рижского Александра, который, кстати, сам из старообрядческого рода, был такой посыл: надо взять от староверов все лучшее, что они сохранили, и перенести к нам. Уже тогда у нас с матушкой родилось трое детей, все видели, как я ими занимаюсь, и владыка предложил мне составить учебный предмет по строительству семьи и преподавать его в семинарии.
— О чем говорили на уроках?
— О традициях семьи, цитировал строки из Священного Писания, и не только. Готовясь к урокам, я много времени проводил в семинарской библиотеке. Среди прочих прочитал книгу Льва Тихомирова «Монархическая государственность» и вдруг четко увидел, по какому принципу устроены семьи. Вообще-то знал об этом и раньше, но тут как-то ярко все озарилось: обычные, нормальные семьи естественным образом устроены не по либеральному или демократическому принципу, а по монархическому. Иначе ведь и быть не может. Глава семьи — отец, и он фактически распоряжается будущим семьи, ему доверяется полнота власти.
Когда я стал озвучивать это на своих лекциях, многие очень забеспокоились — «идеология!». В ту пору, примерно 15 лет назад, власти Латвии к таким вещам болезненно относились. И мне порекомендовали на «семейных» уроках больше говорить о премудростях домашних заготовок, о квашении капусты, о календаре посевов на огороде, но «не касаться политики».
— Латвия вроде свободная страна, в ЕЭС вступила. Почему о монархичности семьи там нельзя говорить?
— Так это ж против нынешних западных ценностей. Попробуйте в Америке пропагандировать «Домострой» — вас мигом объявят уголовником. Там за наказания детей родителей в тюрьму сажают. А в Латвии, к тому же, подозрительно относились ко всему русскому. Скажем, если русские дети не посещали государственную школу, то родителей лишали детских пособий и так далее. Санкции за «самовольство» были очень серьезные. Приходилось все это преодолевать. В Риге, например, среди русских появилось сильное течение «самообразования» — родители объединились, организовали свою школу, сами там преподавали. Первое время они снимали помещение при нашей семинарии, а потом доросли до своего здания. Сейчас в городе имеется уже несколько таких «родительских» учебных заведений.
— А вы здесь, в России, тоже сами своих детей учите?
— Мои дети никогда не посещали государственную школу.
— Но там же много специальных предметов…
— Стараемся дать им полный курс. Хотя своих детей мы изначально готовим к конкретным профессиям, которые нужны на земле. Мы же видим, что вокруг происходит. В некоторых семьях у нас в селе Мугреево-Никольское дети не умеют даже косить, я уж не говорю об их лени. У них одно желание — сбежать в город. Сколько я ни говорил с молодежью, ни у кого нет мысли получить землю в личное пользование, жить и работать на ней. Отчего так? Понимаю, что сейчас сельских ребят окружает отрицательный опыт, они хотят от него сбежать. Но не только это. Почему-то их в корне не привлекает быть хозяином с большой буквы — Хозяином своей земли, своего времени, своей судьбы. Ведь прекрасно понимают, что в городе станут маленькими винтиками большого механизма и при этом сами тянутся к этому. Смотришь на них и удивляешься: юности обычно свойственна тяга к самодостаточности, к самостоятельности, а тут наоборот. Думаю, отчасти в этом повинна и современная школа. Отказавшись от традиционного воспитания детей, она сама себя изживает — у нас в селе она вообще на грани исчезновения, старшеклассники уже разъехались, а малышей мало, не рождаются. Когда я сюда приехал и увидел все это, то понял: надо брать ситуацию в свои руки. И прежде всего — воспитывать в своих детях к любовь к земле, чтобы они остались на ней.
По любви
— Может ли земля прокормить?
— Вы знаете примеры православных семейных общин, существующих в наше время?
— Как я уже сказал, на семейной общинности построено старообрядчество. Есть примеры и в Русской Православной Церкви. Совсем недавно было собрание священников нашего Южского благочиния, я там выступил, и несколько пожилых священников вспомнили, что знают такие большие разветвленные семьи, которые прекрасно встроились в сегодняшний мир. Но я-то говорю о большем. Родовые семьи должны быть достаточно организованы — выдвигать из своей среды кандидатов на духовника и священника родовой общины, а также представителя в местные органы власти. В Латвии, кстати, такой опыт есть — перед войной представители русских общин в сейме создавали законы для себя. Например, они отстояли право при незнании латышского языка общаться с представителями власти через переводчика, имели право иметь свои школы, общинные организации.
— А вы не боитесь семейного запанибратства? Был Сенька, которого в детстве на виду у всех наказывали, а стал отец Симеон. Какой же он священник для своих пап и мам, сестер и братьев?
— В настоящей родовой общине запанибратства в принципе быть не должно. Тут вопрос изначального уважения к членам семьи. Даже к малому ребенку следует относиться очень серьезно — он личность в Боге, а не просто «Сенька». Лично я проблем не испытываю, будучи священником своей семьи. Каждое утро в домовом храме читаю Псалтирь, Евангелие, Апостол — и все вместе мы в Боге.
Все начинается с примера отца. Ведь монархичность семьи — это не просто владычество ее главы, а исполнение им Божьих заповедей. Если же глава отходит от них, то остальные вправе ему не подчиниться. То же самое со священником. Есть четкий Церковный Устав — и покуда священник ему неукоснительно следует, никакие вопросы не возникают. Например, я научил своих детей, что перед едой нужно молиться. Но однажды так устал, что присел за стол не перекрестившись. И дети мне напомнили. «Спаси Господи», — ответил им, мол, извините, был не прав. И в этом нет никакого запанибратства.
При монархическом устройстве главенство одного над другим никогда не бывает обидным, это не главенство владыки над рабами. Напротив, только оно и позволяет выкристаллизироваться свободным, не рабским личностям. Есть такой парадокс: казалось бы, либерализм проповедует свободу каждого индивидуума, но при этом превращает его в механический винтик общества. Почему? А потому, что эта либеральная свобода не имеет духовной глубины. Глубину может дать только вера в Бога, а вера подразумевает также доверие авторитетам: почитай отца своего и мать. Мы — сыны своих родителей и сыны Творца, поскольку Он нас всех сотворил. А сын — это не раб.
Да что объяснять — это же каждый видит в своей семье. Вот у меня сейчас вовсю работает вышивальная мастерская. Одни дочки занимаются золотым шитьем, другие — на кухне или скотном дворе. Я решаю своим авторитетом, кому где работать — и в этом никакой обиды нет, поскольку все делается по любви. Дети это чувствуют и работают в охотку. В этом — наша общинность, где каждый осознанно выполняет свои обязанности, а потому внутренне свободен.
Под знаменем Пожарского
— Вы сказали, что в православии не может быть рабства. А как же понятие о смирении?У нас, русских, от века к веку стирается воля к самодостаточности и самостоятельности. Я говорю не о произволе, а о разумной самостоятельности отдельной личности, семьи. Вспомните, у нас же не всегда было такое… равнодушие, что ли. В старину наши предки сами осваивали земли, сами строили православные храмы — никто их «сверху» не заставлял. В Смутные времена не было царя, не было Патриарха — и русские сами организовались, покончили со смутой. Были и отрицательные примеры. После революции 17-го года народ в большинстве своем равнодушно взирал, как рушат храмы и всех их тащат в рабскую кабалу. А в наше время рушатся семейные устои — и тоже смотрят на это как бы со стороны, словно не с ними это происходит.
— А что, по-вашему, означает «самостоятельность семьи»?
— Как минимум то, что семья — это цельное, единое образование. Вот вам конкретный пример. Все чаще встречается, что у мужа и жены — разные духовные отцы. Бывает такое?
— Конечно.
— Вот видите. Даже священники перестают воспринимать семью как едину плоть. Представьте, ведь духовный отец может дать благословение жене, которое пойдет вразрез благословению мужу от другого духовника. Такой вот «духовный индивидуализм» разбил несколько семей прямо на моих глазах. Семья — она неделима. Это первое. Второе — то, о чем я уже говорил. Каждая семья должна стремиться к самоорганизации и продолжению себя в родовой общине. Это для нее естественно, так было испокон веков.
Я как-то занялся простым арифметическим подсчетом. Если начать с семьи в 10 детей, то при той же рождаемости всего через одно поколение мы получаем родовую общину в 122 человека. Это не считая новых родственников. Перед нами уже целая деревня — со своим храмом, магазином, администрацией. В этом я вижу идеал самостоятельности семьи.
— Как получилось, что из сравнительно благополучной Латвии вы приехали в «ельцинскую» Россию? Ведь там, если не считать проблем с землей, ваши задумки было легче осуществить?
— В Латвии меня предупреждали: ну, куда ты собрался? Пьяная страна, выживешь ли там? Но я побывал в Троице-Сергиевой лавре, и у раки преподобного Сергия вдруг увидел воинство Христово и что здесь — центр, что главное происходит в России. Вернулся в Латвию, рассказал духовнику, и он благословил ехать на историческую родину.
Мои корни-то, кстати, из Архангельской и Олонецкой губерний — из тамошних староверов Поморского согласия. Но так вот получилось, что попал в Ивановскую область.
— Вы сказали, в Нечерноземье можно прокормиться минимум на 100 гектаров земли. Возможно ли вашим семьям ее получить, об этом не задумывались?
— Когда человек живет идеей, когда совершенно серьезно к ней относится, то она обязательно начинает воплощаться. Кстати, за то время, пока к вам шло мое письмо, Господь послал нам человека, который предложил достаточные средства на приобретение земли и налаживание хозяйства.
А ведь то же самое было и с нашей вышивальной мастерской — многие не верили, что получится. А сейчас она дает хороший доход.
— Ваша мастерская выполняет только церковные заказы?
— Есть и частные, нам ведь нужно зарабатывать. Кстати, сейчас у нас весьма денежный заказ — знамя князя Пожарского, это 1,80 на 1,20 метров вышивки. Итальянский бархат, золотые и серебряные нити. Делаем точную копию того знамени, которое развевалось над русским ополчением.
— А кому понадобилось это знамя?
— Задумка такая, чтобы с ним проводить крестные ходы до Москвы по историческому пути ополчения 1612 года. Так совпало, что наше село Мугреево-Никольское — вотчина князя Пожарского, именно здесь он объединился с Мининым. Так что их пример постоянно перед нашими глазами.
Записал М. ВЫГИН
В редакцию газеты «ВЕРА»
от иерея о. Валентина Колосова, настоятеля домового храма иконы Богородицы «Казанская» и от своего семейства, матушки с десятью чадами. 155 640, Ивановская обл., Южский р-н, с. Мугреево-Никольское, ул. Центральная, 26.Тема, которая очень беспокоит меня, может быть интересна для общего внимания. А так как я не обладаю журналисткой хваткой, буду излагать на основе письма к правящему архиерею епископу Иосифу.
Православная семья мною рассматривается как основание для родовой общины, только последняя может должным образом представлять интересы православной семьи и перед государственной властью, и перед церковной властью.
Родовая община может иметь:
· свою территорию, сложенную из личной собственности граждан государства и являющимися родственниками;
· своих достойных представителей как перед Церковью (священника), так и перед государством (своего старосту);
· на своей территории приоритет духовных правил поведения и жизни.
Наша краткая история.
В Россию мы приехали по своему очень сильному ностальгическому желанию, 10 лет назад, из Латвии, где и родились, на историческую родину, где за 300 лет не осталось никого и ничего, кроме мест, где были могилы. В Риге я учился в семинарии РПЦ, где мне было предложено руководством написать предмет «Православная семья».
Основой для него послужило:
— нераздельность тем «Православная семья» и «Православная община»;
— нераздельность тем «Православная община» и «Родовая община»;
— наглядный пример моего рода, более 300 лет проживающего на территории Латвии и сохранившего живую русскую традицию домостроя и политически организованную структуру национального самодостаточного общества.
В семинарию я поступил после окончания старообрядческого училища (в рижской Гребенщиковской общине) по промыслу и чуду Божию, а не карьеры ради. Так как по происхождению являюсь потомственным старовером с глубокими корнями. Род был многочисленным, детей в семье было от 12 до 26, всё делали сами, трудолюбием отличались, да и история Латвии об этом говорит. Деревни в основном состоят из родни. Курить, пить и блудить в общинах было невозможно. За подобное на общем кладбище не хоронили. Поэтому в Латвии латыши до сих пор уважают староверов. 1/3 территории Латвии (Латгалии) принадлежит староверам, 38 тысяч населения, 62 общины. В г. Риге Московский район исконно старообрядческий, где я и родился.
Основную проблему православного воспитания детей вижу в том, что это воспитание ограничивается только семьей — на улице и в школе их перевоспитывает другой мир. К сожалению, вне стен храмов и монастырей нет православной среды. Внутри же этих стен нет всем работы — и люди идут в мир. Противостать современной среде разврата естественным образом уже, наверное, не представляется возможным. Сатанинская агрессивность окружающей среды не может вызывать сомнения, особенно это видно в столичных городах. Семья оградиться от нее не может, а родовой общине это по силам. Сейчас в России неохватные просторы заброшенных или неосвоенных земель — есть где обосноваться и жить своим миром.
Моя семья уже сама по себе среда и сила. Возможности развития своей семьи в большую общину многие не понимают.
В моей семье 10 детей, и я надеюсь, что со временем она вырастет в общину. Единственным средством к существованию пока служит нам церковная ручная вышивка, которой я посвятил уже почти 25 лет. Занимаюсь этим по благословению старца отца Николая с острова Залит. Начинает кормить и земля (мы живем в селе). Детей с раннего возраста обучаем работать не только по хозяйству, но и для заработка (швейное производство, вышивка церковная, строительство, автодело). Моя основная гражданская профессия художник-модельер, а прочих мною освоенных специальностей хватит на всех детей.
Единственное наше желание только в том, чтобы дети наши верой на ноги встали в русских православных лучших традициях, земли свои обрабатывали сами и жили трудом рук своих, семьями обзавелись, много детей нарожали в каждой семье, чтобы не стыдно было умирать нам, родителям. Работали Отечеству своему и служили Богу не за страх, а на совесть.
В моем понимании будущее представляется так. Сейчас 10 родных детей. Дальнейшее проживание должно быть в одном месте. Выбор невест и женихов — по родительскому предоставлению (для этого поддерживаем обширное общение с подобными семьями). Род в будущем составит 10 молодых семей — и все многодетные (у наших предков было от 12 до 26 детей). Поселение в одном месте. У каждой семьи должен быть свой дом и хозяйство, а также 10 га земли. Вместе на общину это оставит 110 га общей земли.
Далее. Внуков предполагается около 100 человек, что позволит создать полную инфраструктуру с принципом самодостаточности. Своя местная власть, магазин, роддом, школа и т. д. Свой родовой храм в деревне и родовой священник. Чтение по очереди всеми членами родовой общины Неусыпающего Псалтыря круглосуточно за здравие, каждодневное уставное чтение Святаго Писания и Апостола. Совершения всех церковным правилом установленных служб.
Если то, о чем пишу, достойно внимания, то прошу посодействовать во всеобщей оценке данного пути, нами естественным путем выбранного, и начать с малого стада — своей семьи, а завершить, как Бог даст, может быть, и многими подобными семьями, если на то будет воля Божия.
С любовью в Господе, иерей о. Валентин, м. Анна, отр. Евдокия,
отр. Серафима, отр. Савватий, отр. Мария, отр. Зосима, отр. Анна,
отр. Николай, млд. Екатерина, млд. Иоанн, млд. Симеон.
http://www.vera.mrezha.ru/528/6.htm
