 |
| Нескучный сад | Леонид Виноградов | 06.12.2006 |
Центр реабилитации военнослужащих создан в 2006 году при Обнинской казачьей городской общине «Спас» (основана в 1998 году, руководитель — Игорь Лизунов). Расположен в деревне Погореловка Калужской области. Члены общины взяли землю у разорившегося колхоза и стали заниматься хозяйством, разведением коров, лошадей, овец. Сегодня здесь постоянно трудится 14 человек. Судьбы у них разные, но все оказались в трудной жизненной ситуации. Сам процесс реабилитации достаточно прост: жизнь на земле, работа, общая молитва, помощь и взаимовыручка. Руководит погореловской общиной походный атаман Владимир Квасничко. Центр окормляется священниками Оптиной пустыни.
От тюрьмы и войны
Обстрел начался, когда БМП с тринадцатью бойцами заехала на узкий мост перед ущельем. Машина боком пошла вниз и упала в реку. Спрыгнуть успел только рядовой Анатолий Малов, двенадцать человек полетели вниз вместе с БМП, при этом трое оказались под машиной. Их не раздавило, но прижало, и вылезти они не могли. Остальные получили серьезные травмы: одному раздробило таз, другой сломал позвоночник. Анатолий был в таком шоке, что в тот момент не почувствовал, что у него сломана ступня. Он выбежал на дорогу, остановил проезжавший тягач, тросами зацепили БМП за гусеницу, приподняли, вытащили солдат. Срочно вызвали вертолет и всех бойцов отправили в госпиталь в Ханкалу.Это произошло в Чечне в ноябре 2001 года. В госпитале старшина подразделения скончался от полученных травм, одному из воинов ампутировали ногу. Только трое из тринадцати, в том числе Анатолий Малов, вернулись в строй, остальные были комиссованы. Анатолию посчастливилось невредимым дослужить до демобилизации. 1 апреля 2002 года, в день своего 20-летия, он отбыл в родной Ульяновск. Там его ждали любящие родители, невеста, которую он знал с 14 лет. Устроился на работу, готовились к свадьбе, но… За девять дней до свадьбы, через полгода после возвращения домой, Анатолий по навету был арестован и приговорен к шести с половиной годам заключения. За заслуги перед Отечеством шесть месяцев скинули, осталось шесть лет. Перед отправкой в тюрьму к нему в СИЗО пришла невеста, предложила расписаться. Анатолий сказал: «Зачем тебе меня столько лет ждать?» «Я тебя ждала и еще буду ждать», — ответила Света. В Ульяновской тюрьме они поженились. Обвинили Анатолия по статье, за которую в тюрьмах всегда презирали, но и заключенные, и персонал поверили ему, а не приговору суда. Тем более что многие сотрудники колонии также воевали в Чечне, а начальник оказался даже его однополчанином. 22 февраля 2006 года Анатолий был освобожден по УДО (условно-досрочному освобождению). Отсидел он три года, четыре месяца и четыре дня.
За спасение товарищей рядовой Анатолий Малов был награжден медалью «За отвагу». В воинскую часть она пришла после демобилизации. Через Москву она вернулась на родину Анатолия, когда он отбывал наказание. Совсем недавно награда была вручена ему во время телепрограммы «Улица твоей судьбы», созданной при поддержке общественной организации «Воины духа».
24-летнего паренька, невозможно поверить, что ему столько пришлось пережить. Он дружелюбен, на вопросы отвечает охотно, спокойно, без пафоса. И о войне, и о тюрьме рассказывает как об обычной жизни. Дома есть работа, но зарплаты в городе такие, что молодой семье на ноги не встать. Поэтому предложение «Воинов духа» отправиться в реабилитационный центр Анатолий принял с охотой. Сразу после обустройства собирается за Светланой.
В общине и раньше в разное время проживали бывшие военные, но лишь недавно реабилитация военнослужащих в «Спасе» стала отдельным направлением работы.
Одни живут здесь постоянно, другие меняются. Один человек приехал с Украины с маленьким ребенком. Некоторое время жил и трудился в монастыре. Там ему порекомендовали обратиться в «Спас». Полгода жил в Обнинске, атаман Игорь Лизунов присмотрелся, убедился, что человек надежный, работящий, отправил его в Погореловку. Другой парень отсидел три года в тюрьме. Пока сидел, брат проиграл их квартиру в карты. Они сироты, больше никого у них нет. Освободился — прописаться негде, паспорт не получить. Многие имели серьезные проблемы с алкоголем и наркотиками.
Еще два Анатолия и другие
Другой Анатолий — с женой и двумя дочками — приехал из Красноярского края. Три года назад они всей семьей крестились, участвовали в строительстве местного храма и создании православной гимназии. Узнали про Оптину пустынь, захотели быть ближе к ней.Духовник благословил, они заработали прибыли на Калужскую землю.
Поселились недалеко от Погореловки. Хозяева одного из домов в селе Варваренки предоставили его сибирякам (сами они живут в городе). Варваренки в четырех километрах от Погореловки. Добраться туда непросто. Видимо, по этой причине сохранился там Троицкий храм — обошли село комиссары. Уцелеть-то он уцелел, но только снаружи. Внутри ни пола, ни росписей. Сейчас «Спас» восстанавливает храм.
Третьего Анатолия, по возрасту самого старшего, командир местного отделения походный атаман Владимир Квасничко отрекомендовал как блестящего шорника: «Заводской уздечки хватает максимум на месяц, а Толину ни одна лошадь не порвет!» Анатолий с Урала, рос рядом с лошадьми, основы ремесла узнал с малолетства, но серьезно шорничает последние лет шесть-семь. «Кем же вы работали раньше?» — спросил я этого огромного 40-летнего бородача, ожидая услышать в ответ, что инженером или физиком. «Всю сознательную жизнь — с 14 лет до 31 года — я просидел в тюрьме», — ответил Анатолий. Правда, оговорился, что с небольшими перерывами, в общей сложности 12 лет. Во время последнего срока уверовал в Бога. С товарищами по нарам долго добивались, чтобы к ним привели священника. В 1994 году крестился. Освободился в 1997 году и сбежал с родного Урала, чтобы старые дружки не затянули на новые «подвиги». Работал трудником в Оптиной пустыни и на Соловках. Но монахом не стал, женился, сейчас растит дочь. Живет в деревне Феофиловка в 15 километрах от Погореловки, держит коров, овец и, конечно, лошадей. С общиной дружит и часто приезжает сюда на две-три недели поработать, помочь.
На второй день нашего пребывания Анатолий километров пятнадцать катал нас на телеге. Когда в нее запряжена советский тяжеловоз Дымка, непроходимых мест нет. С горок километров до сорока в час разгонялись. С Анатолием не страшно, он с вожжами в руках — как опытный пилот за штурвалом. О лошадях знает все и может говорить о них часами. Всем, кто не верит, что преступники могут исправиться, я бы советовал познакомиться с Анатолием — шорником, знатоком лошадей, крестьянином, хозяином, семьянином.
Таких друзей, как два последних Анатолия (живущих в разных городах, но поддерживающих связь с общиной, регулярно ей помогающих), по разным регионам несколько сот человек.
Регулярно приезжает в Погореловку духовник дружины игумен Патапий из Оптиной пустыни. А за благословением на создание общины казаки и сами ездили в Оптину.
Игры для мужчин от десяти лет
Постоянно живут в Погореловке дети общинников и несколько сирот. Двое мальчишек (семи и десяти лет) сбежали зимой из интерната села Подборки. В 28-градусный мороз в кроссовках и без варежек они прошли двадцать километров пешком, лишь последние десять их подвезли на попутке. Владимир ездил к руководству интерната, выяснял обстоятельства. Беглецам, Кириллу и Саше, повезло — их официально перевели в общину. Дети учатся в местной школе.Погореловка — в отдалении от ходовых трасс, цивилизованных дорог. В трех километрах от деревни спасовцы облюбовали место для детских военно-спортивных лагерей. Посторонних здесь не бывает. Березки, чистейшая речка Птара. Для боевых игр сюда во все сезоны выезжают дети из Обнинска, Калуги, других городов — до 40 человек. Вначале жили в палатках, потом мальчишки своими руками (взрослые только контролировали процесс и помогали советом) построили дом-казарму и землянку.
Здесь мальчишки воспитываются на настоящих мужских играх, которые иногда превращаются в реальные испытания. «В марте этого года готовилось два похода: нашей дружины и дружины из другого города, — рассказывает Владимир Квасничко. — Предстояло пройти 40 километров по пересеченной местности, изрезанной глубокими оврагами. По экипировке прибывшей из другого города группы я сразу понял, что они к походу не готовы. Снегу в лесах и полях по пояс, а у них даже запасной одежды не было. Тем не менее их группа из 13 человек (от 14 до 16 лет) отправилась по маршруту. Правда, возглавил ее наш подготовленный дружинник. Мы пошли по своему маршруту. Часов через пять, на отдыхе, почувствовал я необъяснимое беспокойство. Поднимаю дружину, отправились по следам той группы. Начался дождь, снег был мягкий, лошади проваливались. Прошли около восьми километров, и тут из оврага — осветительная ракета. Спускаемся вниз и находим отставшего парня из той группы. Вытащили его из оврага, отправили на базу. Я же с одним десятилетним дружинником продолжил поиск. Стемнело, до ближайшей деревни километров десять. При глубине снега 50 сантиметров можно пройти максимум метров семьсот в час. Мою лошадь бросили в поле, передвигаемся на одной. Мой десятилетний дружинник — верхом, а я где иду, где ползу. Оба молимся. Наконец вторая лошадь тоже устала, идем пешком, лошадь ведем под уздцы. Самого, чувствую, силы покидают, а десятилетний Женя идет, молится и меня ободряет. Километров через девять увидели вдалеке огонек, пошли на него. Оказалось, что это и есть группа. Наш дружинник вывел ее в одну из заброшенных деревень, принял меры против обморожений — с себя снял теплую одежду, остался на морозе в одной футболке. Только у троих из тринадцати сохранились лыжи, остальные свои поломали. Началась паника, особенно у новичков, но спасовец не дал им окончательно впасть в депрессию. Я связался с базой, часа через три нас нашли. Накормили детей, погрузили в машину, на этом, слава Богу, все закончилось».
Руководители детского лагеря — офицеры запаса. Мальчики делают в лагере все: убирают, моют посуду, обеспечивают водой, ремонтируют примитивный водопровод, доят коров. Коров берут с собой даже в выездные лагеря. Еда — армейски-деревенская, простая и здоровая.
Во время утренней зарядки двигаются по брусу толщиной с руку, высота больше трех метров. Тому, кто не может идти, говорят: тогда проползи или просто постой. Страшно? Очень хорошо. Что такое страх? Это психофизическое состояние, предупреждающее нас об опасности. Страх — не враг, а наш друг. Дальше единоборства по казацким традициям — с ножом (деревянным) и палкой. Нужно уклоняться и парировать. В парных или командных сражениях главное правило — защити товарища. Если не можешь отвести от него удар, подставь свою руку или свое плечо. По возрастам не делят. Проигравший выбывает, а победители сражаются между собой. При нас была схватка десятилетнего мальчика с четырнадцатилетним, после долгой борьбы с помощью болевого приема победил десятилетний.
Ребята обучаются стрельбе, верховой езде, переправе через реку и т. д. Все здесь делается очень серьезно, все приближено к боевым условиям. Испытанием на готовность к взрослой жизни становится особое задание: например, в одиночку устроить дневку в лесу, т. е. подобно разведчику-партизану обустроить незаметное и удобное жилье и провести там сутки.
Для современных детей, особенно для изнеженных городских, эти казачьи игры — бесценный опыт. Рассказывают, что некоторые богатые родители специально посылают сюда своих чад для мужского воспитания. Мальчики в походных условиях делаются более взрослыми, более основательными. И к любым нештатным ситуациям они теперь психологически лучше готовы.
«Мы хотим показать людям, что сегодня русский человек должен начать свое становление (восстановление) именно с взаимопомощи и взаимовыручки, — говорит атаман общины „Спас“ Игорь Лизунов. — Больше всего возможностей для помощи дает общинная жизнь, поэтому мы и создали общину. Но если каждый человек на своем месте будет хоть как-то помогать ближнему, мы сможем воспитать детей, выправить свою жизнь, послужить Богу и людям».
По поводу организации выездных детских военно-спортивных лагерей при общине «Спас» можно обращаться к руководителю общины «Спас» Игорю Константиновичу Лизунову по тел. 8−910−600−03−26; тел. в Обнинске: 8 (48 439) 4−86−86. По этим же телефонам может позвонить с просьбой о помощи любой человек, попавший в трудную жизненную ситуацию, если он не находится в розыске, не является действующим сектантом. Он может приехать на собеседование и быть принятым в общину на испытательный срок. Во время испытательного срока «кандидаты» проживают в Обнинске.
