Кому нужна реабилитация Императора Николая II?

Патриарх Московский и всея Руси Алексий II

В конце 2005 года общественное мнение России было взбудоражено. 1 декабря глава «Российского Императорского Дома» Великая княгиня Мария Владимировна через своего адвоката Германа Лукьянова подала в Генеральную прокуратуру РФ заявление о реабилитации императора Николая II и членов его семьи. С того дня немало было радиопередач, круглых столов и конференций, посвященных проблеме реабилитации Святых Царственных Страстотерпцев. Однако до сих пор в обществе нет единства по этому вопросу. Противники реабилитации, как из коммунистического лагеря, так и из некоторых правых кругов, приводят различные аргументы. Мол, канонизировали царя и хватит, либо: святые в реабилитации не нуждаются, или вовсе: поделом расстреляли. В этой статье мы постараемся отстраниться от политического контекста происходящих событий и сконцентрируемся на правовом, нравственном и историческом аспекте реабилитации.

Кому и зачем сейчас нужна эта реабилитация? Она нужна нам всем, всему российскому народу. Уже почти девяносто лет, как это кровавое преступление висит на нас всех тяжелейшим грузом. Мы, народ, носитель российской государственности [1], должны осознать: преступления государства — это преступления, совершенные властью по нашему бездействию, пассивности, а зачастую и при нашем активном участиии. И потому единственная возможность преодолеть последствия этого страшного греха — убийства своего бывшего императора, его жены и их пятерых ни в чем неповинных детей — это осудить преступление и отречься от него.

Государственная реабилитация — это лишь форма национального очищения. Пока наше государство, Российская Федерация, согласно международному праву являющееся продолжателем Советского Союза, не отречется от преступления цареубийства, не осудит свои прошлые действия, не попросит прощения у невинных жертв; до тех пор Царственные Страстотерпцы будут считаться государственными преступниками. Конечно, для нас, как для людей верующих, акт канонизации намного более важен при определении нашего отношения к Николаю II, чем решение прокуратуры. Тем не менее, прославление Русской православной церковью императора и его семьи не может, несмотря на мнение некоторых православных христиан, стать заменой реабилитации. Следует помнить, что Николай II являлся императором всероссийским, а не только и не столько православным царем, что он был одновременно государем и для мусульман, и для буддистов, и для иудеев, даже для атеистов, то есть для всего населения России, вне зависимости от национальности или вероисповедания. Как раз для людей не православных или невоцерковленных государственный акт реабилитации имеет принципиальное значение.

Вернемся все же к вопросам юридическим. Противники реабилитации указывают на два правовых момента, которые якобы делают ее невозможной. Одни говорят об отсутствии достаточных оснований для реабилитации. По их словам, не существует доказательств применения к императору и его семье политических репрессий. Другие заявляют: раз режим большевиков был с самого начала преступный и незаконный, то, как можно реабилитировать человека за убийство, совершенное бандитами.

Начнем со второй точки зрения. Захват власти в октябре 1917 года и все последующие события «становления советской государственности и победного шествия большевизма по стране», конечно, ничем иным, как вооруженным переворотом и установлением диктатуры группой государственных преступников, никак не назовешь. И о какой-либо законности большевистской власти говорить нельзя. С другой стороны, большинство из нас имеет паспорта граждан Российской Федерации, т. е. правопреемника СССР. И формально, до сих пор наше право начинается именно с первых декретов советской власти, а не с Полного Собрания законов Российской империи, и даже не с весьма сомнительного права Временного правительства. Потому в рамках современного российского правового поля расстрел Николая II, его семьи и приближенных является не чем иным, как актом репрессий со стороны государства. Мы могли бы мечтать жить в России, отрекшейся от своего большевистского прошлого, в той России, в которой убийцы будут названы убийцами, а преступники — преступниками. Но, будучи гражданами своей страны, мы должны руководствоваться ее законодательством, в рамках которого реабилитация весьма обоснована.

Критикуя начатый Великой княгиней Марией Владимировной процесс, противники реабилитации апеллируют к формальным обстоятельствам расстрела Императора. Они говорят о недостаточности признаков для того, чтобы квалифицировать события 18 июля 1918 года именно как акт политических репрессий. Обратимся к Закону РФ «О реабилитации жертв политических репрессий». В первой статье общих положений дано определение интересующего нас понятия. Приведем его полностью: «Политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы… лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшиеся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти и должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями».

Итак, остается доказать лишь то, что Николай II был арестован и расстрелян по решению органа советской власти по указанным выше признакам. Казалось бы, несложно. Но здесь начинаются основные препятствия: ведь «дела» и обвинительного приговора не найдено — утверждают противники реабилитации. А без последних никаких доказательств официального решения якобы нет. Такие заявления являются откровенной неправдой, и вот почему. Акт расстрела не мог быть спонтанным действием частных лиц из РСДРП (б), так как политическое решение об уничтожении императора было принято большевиками еще в 1903 году на II съезде РСДРП [2]. После прихода большевиков к власти в СНК и ВЦИКе неоднократно рассматривался вопрос о Царской семье. Так Совет Народных Комиссаров 20 февраля 1918 г. постановил «поручить комиссариату юстиции и двум представителям Крестьянского съезда подготовить следственный материал по делу Николая Романова…» [3]. Т. е., по сути, в отношении Императора было возбуждено уголовное дело. А начиная с 1 апреля 1918 г. ВЦИК неоднократно рассматривал вопрос и принимал решения об ужесточении режима содержания под стражей Царской семьи [4]. Уже сам по себе факт ареста является репрессией. Даже была разработана инструкция содержания императора в заключении, красноречиво свидетельствующая о нарушении его гражданских прав [5]. В конце концов, не так давно в Государственном архиве РФ был найден черновик текста приговора Николаю II, вынесенного Уральским советом [6]. Также необходимо учесть, что после приведения в действие приговор Уралоблсовета был утвержден специальной резолюцией ВЦИК, т. е. высшей судебной инстанцией большевиков [7].

Нельзя признать верным и то утверждение, что Николаю II не было предъявлено никаких обвинений. Во-первых, согласно закону и здравому смыслу суть политических репрессий состоит именно в ложности предъявленных обвинений или их отсутствии. Во-вторых, император был официально обвинен Уралсоветом «в бесчисленных кровавых насилиях русского народа» [8]. Эти и многие другие документы являются самым прямым и официальным доказательством политической репрессии против царской семьи. Игнорировать их — значит отступать от исторической правды, руководствоваться политическими соображениями, не имеющими отношения к закону.

Но почему так настойчивы противники процесса реабилитации? «Почему, — как правомерно возмутился митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, — нельзя реабилитировать невинных жертв?» Увы, зачастую политика для многих людей бывает важнее права. Трудно поверить, что сорок один процент радиослушателей, участвовавших в интерактивном голосовании на радио «ЭХО Москвы», высказались против реабилитации. Безусловно, это не половина. Пятьдесят пять процентов поддержали инициативу Великой княгини. Но ведь сорок один процент — это более трети опрошенных человек, которые сознательно сделали свой выбор. Если обратиться к более репрезентативным социологическим исследованиям, то мы увидим, что число противников действительно велико. Конечно, эти люди в большинстве своем не сторонники репрессий и расстрелов людей, но такие понятия, как закон и нравственность, право человека на честное имя, они ставят ниже своих политических пристрастий, ниже сиюминутных соображений. Иначе как отголосками «революционного правосудия» большевиков, основным критерием которого была политическая целесообразность, такие воззрения не назовешь.

Власть — это, в конце концов, зеркало нашего общества. Поэтому симптоматично, что расстрел Николая II и его семьи Генеральная прокуратура РФ квалифицировала как «умышленное убийство, пускай и имеющее политическую окраску, совершено лицами, не наделенными соответствующими судебными и административными полномочиями». Выходит, по мнению Генпрокуратуры, в нашей стране могут иметь место судебные и административные полномочия на умышленное убийство?

Не хочется «сгущать краски», но необходимо отметить: до тех пор, пока в нашей стране властные структуры произносят такие фразы, пока российские императоры являются государственными преступниками, а суд нарушает юридические и процессуальные нормы, доверие к суду, чиновничеству и власти в целом будет, увы, невысоко.

Давно уже пришло время всем нам осознать, что понятие «право» происходит от слова «правда». Потому закон изначально есть инструмент правды. Игнорируя закон и право, мы изменяем не абстрактным требованиям преходящей политической ситуации, а отрекаемся от правды в ее глубинном понимании. Конечно, если бы в итоге гражданской войны в России победили белые, или была бы восстановлена монархия Романовых, нам не нужны были бы законы о реабилитации жертв большевистского террора. Но именно сейчас, в нынешней постсоветской России закон о реабилитации необходим как инструмент осуществления этой высшей правды. В 1999 году Великой княгине Марии Владимировне удалось уже реабилитировать расстрелянных в Петропавловской крепости Великих князей Павла Александровича, Дмитрия Константиновича, Николая Михайловича и Георгия Михайловича. Возвращаясь к судебному процессу по Николаю II, следует отметить, что после подробного рассмотрения вопроса 7 августа 2006 года Мосгорсуд отменил решение Тверского суда и направил дело на повторное рассмотрение с новым составом судей. Надеясь на справедливость нашей судебной системы, остается только пожелать всем нам победы извечных принципов правды над сиюминутными политическими интересами.

Примечание: кроме указанных материалов при написании статьи были использованы официальные документы с сайтов www.imperialhouse.ru, www.monarhia.ru, а также публикации с сайтов www.patriarhia.ru, www.itogi.ru и www.echo.msk.ru