Обитель над тихой водой

Череменецкий монастырь — подходящее место для ухода от мира. Остров на озере (правда, соединенный с сушей дамбой), в тридцати километрах за Лугой. Тишина, спокойствие, умиротворенность. Обветшалые здания, братии всего несколько человек, паломников и туристов немного. О былом процветании напоминают лишь развалины Иоанно-Богословского собора на холме в центре острова. А ведь с этим местом связаны не только святые чудеса, но и одно из главных событий в истории России.

В 1478 году великий князь Иван III готовился к походу на Новгород, но, как Цезарь перед Рубиконом, не мог решиться на этот шаг. Поход означал войну, а впереди маячили казни, конфискации, ссылки, уничтожение вечевой республики и… объединение страны. В этот момент на Череменецком озере крестьянину-рыбаку по имени Мокий явилась икона святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, автора Апокалипсиса. Иван III решил, что это знак начать войну, и отправился «воевать» Новгород, а на озере в память об этих драматических событиях был основан монастырь.

Так это или нет, первые упоминания об обители относятся к 1481 году, а уже в начале XVI века здешний монастырь получил право называться царским. «Правда, в отличие от других царских монастырей Череменецкий никогда не был особенно богатым, но всегда хранил особую высоту духовной жизни», — об этом сообщает сегодня щит при въезде в обитель. Насчет духовной жизни поверим на слово, но точно известно, что в начале прошлого века у монастыря было около 500 гектаров пахотной земли.

После революции звание царского монастыря оказалось не столь почетным — в 1930-х годах обитель закрыли. Правда, храм Иоанна Богослова, построенный еще в XVI веке, пережил сталинские годы и даже не пострадал во время немецкой оккупации. Его взорвали во времена хрущевской «оттепели», в начале 60-х годов прошлого столетия, тогда же, когда превратили в груду камней и пыли храм на Сенной площади Ленинграда, — это атеистические «подвиги» тогдашнего первого секретаря обкома партии товарища Толстикова.

— Она была из белого известняка, — рассказывает о здешней церкви настоятель монастыря игумен Митрофан. — А колокольня кирпичная. Из этого кирпича в деревне Скреблово потом не то клуб построили, не то коровник…

Алтарная часть после взрыва уцелела. Даже эти руины напоминают о былом величии храма.

— Южная стена здесь почти на полметра толще, чем северная, — говорит отец Митрофан. — И это не ошибка строителей — здесь отчего-то преобладают южные ветра, причем очень холодные…

Рядом с развалинами церкви — склеп матери известного государственного деятеля XIX века, сенатора, статс-секретаря Александра III и местного землевладельца А. Половцева. Его усадьба находилась на берегу озера километрах в десяти от монастыря. Можно представить, как все это было тогда. Красивый пятиглавый храм на высоком холме, колокольный благовест, оживленные деревни. У Александра Половцева, говорят, был пароход, который собирал желающих помолиться в монастырском храме со всей округи…

Ныне от усадьбы Половцева «Рапти», которую когда-то называли маленьким Версалем, остались одни развалины, склеп его матери разграблен.

А руины церкви венчает сегодня тоненькая березка. Старые камни уходят вглубь холма — когда-то под храмом были подземные ходы, и монахи могли попасть на службу прямо из келий…

Обитель, в которой при социализме размещалась турбаза, была возвращена церкви в 1992 году. Это теперь она именуется громко монастырем. А сначала числилась подворьем Свято-Троицкого прихода Александро-Невской лавры. Тогда и была восстановлена вторая здешняя церковь — храм Преображения Господня. Это довольно простенькое каменное строение конца XVIII века. Белые стены, несколько икон, пол из необрезной доски.

— Здесь пол земляной, холодный был, — рассказал игумен Митрофан. — Зимой службы приходилось в валенках проводить. Когда разобрали его, внизу нашли множество костей. Кто были эти люди? Думаю, жертвы репрессий. Сейчас их изучает епархиальная комиссия…

Главная святыня храма — чудотворная икона Иоанна Богослова. Та самая, что помогла Ивану Третьему.

— В советские времена ее сберегли верующие, — сообщил послушник Виктор. — Когда ее нашли, она была совсем темная, теперь постепенно высветляется. И смотрите, лампады у этой иконы постоянно в движении. Это говорит о том, что она дышит.

Лампады действительно слегка раскачивались.

— Раньше с этой иконой ходили крестным ходом по деревням, — продолжал послушник. — Крестьяне в засуху просили дождя, и дождь шел. Я и сам через нее спасся — у меня ноги больные, хирург говорит: «Очень странно — ты уже давно не должен ходить». А я каждый день по десять верст хожу…

Игумен Митрофан предпочитает говорить не о чудесах, а о деле.

— Сейчас стараемся восстанавливать иконостас. Какие-то иконы приносят паломники, а многие пишет иерей Валерий, у него иконописная мастерская в Петербурге.

Отец Митрофан человек хозяйственный. Когда-то учился в строительном техникуме в Ростове, ушел в монашество, восстанавливал тамошний Свято-Донской монастырь. В наши края приехал в 1997-м и сразу обосновался на Череменецком озере. На территории монастыря сегодня немало разной техники — трактор, экскаватор, подъемный кран, погрузчик. Правда, все слегка напоминает металлолом.

— На вид эта техника не ахти, но действует! — стал разубеждать меня настоятель. — Работаю на ней только я сам — иначе, не дай бог, что-нибудь поломается, а ответственность на мне.

Так же серьезно отец Митрофан относится и к другим сторонам жизни обители.

— В озере водятся щука, лещ, подлещик, окуньки. Но я лично больше карпиков люблю. Мы огородили часть озера у дамбы — получился прудик — и там разводим карпиков. А здесь у нас свое макаронное производство. Шесть часов работы — 360 килограммов макарон. Нет, на продажу не делаем, но в Лавру поставляем, там нашу продукцию хвалят.

И все-таки жизнь в монастыре нелегкая, особенно зимой. Прихожан почти нет, паломников тоже, а значит, нет и пожертвований. Слава богу, помогает митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир.

— Он любит сюда приезжать, отдыхать от городской суеты, — сказал игумен Митрофан. — Ведь здесь идеальное место для уединения.

А я поймал себя на крамольной, может быть, мысли: когда-нибудь восстановят храм — и потекут сюда толпы не только богомольцев, но и туристов… Какое уж тут будет отдохновение!

http://www.spbvedomosti.ru/article.htm?id=10 239 609@SV_Articles